Моя Москва. Как молоды мы были...

Смотрю ретро фильмы про семидесятые-восьмидесятые. Часто не похоже, вроде и люди снимаются взрослые, и помнить все должны были, а не похоже. Может, они другой жизнью жили? Возможно, но мы жили не так.
Середина семидесятых, мы поступаем в институты, все старые сообщества распадаются.  Дети становятся самостоятельными, но внешний мир оказался не так уж и интересен. Проходит несколько дней, недель, месяцев, и бывшие школьники понимают, что не было ближе их старых компаний. А потом, кто пошел в армию по отчислению, кто подсел на кир, а кто взялся за ум.
Мы дети улиц и подъездов, вполне прилично одетые, кое-кто в фирменных джинсах. Наши бедные девочки ходят, обнявшись рядом, нам некуда пойти, нам нечего делать в субботний вечер. Правда, когда мы играем наш рок, тогда все супер, все при месте, и наши девчонки.  Но мы не играем каждую неделю, девочки привычны мириться, что мы просто ходим по городу, а они рады и этому, просто чтобы быть рядом.
Бедные нежные девы забытого всеми поколения, какие вы были фантастические, никогда ничего не просили, и никогда ничем не упрекнули.
В Москве трудно было куда-то пойти в  70-е, очереди на два часа минимум. Суббота, вечер, стоим с девоченками в Кафе «Космос», это почти рядом с Красной Площадью, конец Улицы Горького. Они устали и замерзли, а стоять еще минимум час. Вот что бы вы сделали?
Идем в кафешку-мороженое на Белорусской, тоже очередь на час. Если поедем на Арбат, там еще хуже будет.
Мы не могли тогда снять квартиру, никто не с кем не жил, то, что для современной молодежи естественно, для нас было невозможно. Никогда не судите отцов, мы выросли так, чтобы вы жили, как вам удобно.
Помню, играли на Волге, в летнем лагере от МИФИ, весело конечно было. Нам надо было отыграть три смены. Я играл на всем: гитары, барабаны, клавиши.  Но если, честно, то играл неважно.
Летняя ночь, потрясающий воздух, второй сезон, сезон учительский, мало народу. Мы отыграли, складываем аппаратуру, инструменты. Готовимся все нести в наш ФигВам.
Подходит красивая девушка,  миниатюрна, стройная, говорит:
–  Я смогу помочь поднести вашу гитару…
Мы были поэтичны и романтичны, любили сидеть в прокуренных пивных, и, обнявшись потом, петь в голос Роллинг Стоунз. Поднимать кружку пива и смотреть в глаза друг другу, понимая, что нет ничего лучше.  Тогда все было не так, мы даже пиво пили не так. Я не говорю, что было лучше, пусть молодежь живет, как считает нужным.
Мое бедное поколение устойчиво стоит левой ногой в социалистическом прошлом, нога увязла аж по колено. Правая пытается неуверенно нащупать почву в новом мире. У кого-то это получилось, у большинства нет. Кто-то сомкнул ноги, а кого-то разорвало на две половинки. Мы не умеем врать, лукавить, мы дети другого времени. Бедные мы…
Дети подъездов не умели любить. Они старались, но условий не было. Привести девушку в коммуналку мы не могли.  Ущербность наших отношений в  далекие 60-70-е  отложилась надолго,  почти генетически.  И то что, происходит сейчас, это всплеск нашего недорасходованного. Уж так получилось.
Пишу это не для того, чтобы изложить факты, а больше для того, чтобы у моих любимых читателей создалось соответствующее настроение. И если это получилось, я счастлив!

P.S. Только через несколько лет я научился и понял, как надо договариваться с привратниками в ресторанах, чтобы не стоять в очередях, правда, на это деньги нужны, а тогда лишних не было. ( Улыбаюсь)

Февраль, 2014