Точка возврата. 42

Ранняя весна!
Горечь эдосских событий,
Тревога предсмертного часа.

Отака Гэнго Тадао

- Ты куда, парень? – удивился наш автолюбитель, заметив, что Митя опрометью метнулся на заднее сиденье.
Бурундук заверещал что-то неразборчивое. Потом он столь же быстро вернулся на свое место и стал обеими передними лапками теребить Гава. Орал он, конечно, истошно, как резаный. Впрочем, кто знает, как орут резаные бурундучки?
- Алексей Василич! Ты только не волнуйся! Только резко не тормози! Медленно, медленно к обочине прижимайся.
Гаврилюк откинул ладонью рукоятку поворотного сигнала, и, выбирая свободное пространство, принялся останавливать машину.
- Чего орал-то? – остановив машину, Гав хмуро уставился на полосатого спутника.
- Дык, - Митя прижал к груди лапки, - Дык она прям на тебя смотрит, я сразу не увидел, как ты ее положил, а ты ее не поперек, а вдоль положил, на себя направил.
- Чего я на себя направил?
- Ну, эту, как, блин, ее, вот эту, которая в сумке. Ну, сверток этот бабкин.
- Бабкин?- Алексей взмахнул в удивлении бровями. – А, это да! Сверток!
Гаврилюк обернулся, достал сверток, положил его на колени, удивленно рассматривая.
- Я вроде его на сиденье бросил, а он, оказывается, мне в спину упирался. – Недоуменно ворчал он.
- Ты сам погляди, такую штуку нельзя вдоль машины располагать, только поперек. – Не унимался Митя. Гав тем временем уже развернул сверток. Внутри оказался черный парусиновый мешок. У мешка имелись лямки, внутри что-то деревянно стукнуло, ударившись о стойку.
- Кажется, я догадываюсь, что там внутри. – Сказал Гаврилюк, выуживая из бокового кармашка сначала бронзовый колпачок, затем рукоять, в перекрест перемотанную черным шнуром, оставляющим в просветах белые бисеринки кожи ската. Затем круглую бронзовую гарду, а потом и клинок в черных лаковых ножнах.  Теперь сомнений не было: на коленях у Гава лежал самурайский меч, совсем такой, как его показывают в фильмах. Хотя нет, не совсем такой – хвостовик обрамлял фигурный металлический стаканчик, устье скреплено латунью, а ножны - двумя кольцами с латунными скобами подвеса. 
[Никогда, слышите, никогда, если Вам придется возить ее в автомобиле, не кладите катану в машине вдоль ее движения. Даже простое бамбуковое удилище при ударе пробивает насквозь сиденье авто, а для бритвенного лезвия катаны ни ножны, ни сиденья, ни стекла, ни обшивка, ни кузов (если он не бронирован), ни Вы сами, препятствием не будете.]
- Вот те раз! Вот так подарок! – удивленно хмыкнул наш герой, и на всякий случай огляделся. – Я в свое время только деревяшками баловался, да синаями , которые даже не палки. А настоящего клинка у меня никогда не было.
С этими словами Гаврилюк осторожно потянул меч из ножен. Меч не пошел, Алексей нахмурился, потянул сильнее. Результат опять оказался нулевым. Гав выпятил нижнюю губу и запыхтел еще больше. Митя, тем временем, смешно утирал мордочку лапками, прятал нос на груди, задыхаясь от беззвучного смеха. Потом и вовсе повалился на подлокотник между сиденьями, суча лапками и сотрясаясь всем своим шерстяным тельцем. Откатавшись, Митя по-звериному закашлял, несколько раз чихнул, потом, заметив, что Гав смотрит на него, вдруг вытянулся во фрунт, замер и поклонился, прижав лапки к бокам туловища.
- Оякадасама ! Это син-гун-то, армейский меч времен Второй Мировой. Его просто так вытянуть из ножен нельзя, он специальным зубом крепится, чтоб не вылетал при резком ударе. Возле цубы, то есть гарды, есть металлический стаканчик на рукоятке, на нем кнопочка такая маленькая, вон, вон она, как цветочек сделана. Если цветочек придавить, то защелка вниз уйдет, и меч можно доставать.
Алексей внимательно слушал Митю, изогнув дугой левую бровь, взирая на пушистого лектора с нескрываемым удивлением. Хотел что-то сказать, но лишь крякнул, и перевел взор на оружие. Митя уже замолчал, и лишь двинул лапку приглашающим жестом. Гаврилюк осторожно опустил ладони на меч, проделал необходимые манипуляции, и медленно обнажил полосу сизой стали. Кто хоть однажды видел дамасский узор на полированной поверхности клинка, уже никогда и ни с чем его не спутает.
- А ведь это холодное оружие, - после долгого рассматривания нахмурился новоявленный меченосец, возвратив меч в темную обитель, - Меч спит в домовине из дерева, словно вампир, а напившись крови, вновь туда возвращается. Куда же мне тебя деть, дружок? Э-э-э… не буду в багажник класть, вот здесь и оставлю. Надежнее всего спрятано то, что на виду у всех.
С этими философическими рассуждениями Гаврилюк вернул меч в чехол и положил его на заднее сиденье, предусмотрительно расположив поперек движения. Алексей выехал на трассу, за поворотом их поджидал еще один сюрприз. На этот раз сюрприз был не в чехле, в форме сотрудника ДПС. Выставив солидный животик, постовой сделал пару шагов к краю обочины и лениво взмахнул Палочкой-Приносящей-Счастье. Гаврилюк остановился, но остался в машине, лишь опустив стекло. Старший лейтенант, а по погонам это был действительно старший лейтенант, невнятно козырнул, и столь же невнятно произнес свою фамилию и звание. Попросил документы, и тут рация, болтавшаяся на нем, вдруг ожила, и категорическим тоном приказала полстапятому явиться в пункт с непроизносимым названием. На лице стража дорожного порядка изобразилась мучительная гримаса двоечника, вызванного к доске строгой математичкой. Взмахом руки он отказался от протянутых документов, сдвинул на затылок своей лысеющей головы форменный картуз, мельком кивнул, прощаясь, и зашагал прочь. Гав снова рванул по трассе. Но скоро их ждала следующая остановка.