А. Левиков о СГР и банке времени

                На фото Александр Левиков (27.11.1926-26.08.2015)

Александр Левиков. Калужский вариант. М.: Политиздат. Изд. 2-е.  1982
 Посвящение:
Дорогому Владлену Моисеевичу
 – второй раз в знак подтверждения
 глубокого расположения. Автор. 16.06.82.

Глава пятая. Открытые полемические турниры. С. 133-148

    Если бы я писал детектив, эту главу начал бы, наверное, так: … 11 мая 1979 года, как теперь установлено, ровно в шестнадцать часов в эстонском городе Кохтла-Ярве два человека – один из них назывался журналистом, а другой психологом вынесли кассу банка с тщательно охраняемой территории. Директор банка Валентина Кузьминична Грудина и заместительница ее Сайма Гросс сами отдали кассу в руки этих людей.  Предварительно надев на «гостей» белые халаты,  они провели их во внутренние помещения, показали все, что там происходит, и накормили печеньем.
   Психолог положил кассу в большой портфель. «Нас не сцапают?» - поинтересовался его сообщник.  «Нет, машины такого рода обычно не задерживают». У подъезда их ожидала «Волга» с опознавательными знаками службы безопасности движения. Мимо  ничего не подозревавшей охраны проследовали благополучно. « Вы ведь можете ехать с превышением скорости?» - как бы намекая , что лучше поторопиться, сказал водителю журналист. «Нам все можно», - с достоинством ответил тот, - однако нарушать я не совету, чтобы не привлекать внимание».  Машина рванула в дождь. Банк лежал у психолога на коленях. «Я вышлю в Москву вашу долю, - сказал он тихо. – Предпочитаете домой или на адрес «Литературной газеты»?»
   Если бы я писал детектив…
   Звонить в милицию и ловить «похитителей»  не понадобилось. Кассу банка «взяли» автор этой книги и сотрудник НИИ сланцев, кандидат психологических наук В. М. Лившиц. В ней не было ни копейки денег, хотя ценности содержались огромные: время многих людей. Да, это был совсем, совсем не обычный банк – «банк времени». Из него на хлебокомбинате (откуда мы и увезли ненадолго «кассу» для изучения) выдают ссуды времени и временем поощряют.
 Выглядит фантазией, но такова реальность. Ради нее я и отправился в Кохтла-Ярве.
                ГОРОД НА КРЫШЕ ЛАРЦА
Город удивительный. Местные патриоты шутят, что он протяженнее Москвы, и, представьте себе, соответствует действительности, когда складываешь расстояния между Йыхви, Ахтме, Сомпа, Ору и прочими поселками, формально объединенными в один город. Нечто подобное я однажды видел в Братске, где председатель горисполкома с улыбкой сказал: «У нас в стране самый большой лесопарк», он имел в виду тайгу между поселками, ГЭС и лесопромышленного комплекса. Я ответил ему в тон: «А вы объединитесь с Иркутском – лесопарк будет еще больше».
   В славном Кохтла-Ярве на площади Мира есть ресторанчик «Трилобит», а на стене его  - макет трилобита, ракообразного существа. Чем заслужил рачок такую честь? Оказывается, город обязан ему своим существованием. В пору юности Земли здесь было дно. В морской воде водились и размножались всякие твари, в том числе и трилобит. Явственные отпечатки первобытных организмов и сейчас нередко обнаруживаются на сланце. Я тоже, когда мы поехали в карьер, нашел камешек с четким рисунком  ракушки и прихватил его в домашнюю свою коллекцию. Все путеводители выражаются слогом немного приподнятым, но авторам книги по местным достопримечательностям не откажешь в образной точности языка: «Кохтла-Ярве  - это город на крыше ларца с сокровищами древнего моря».
   Они лежат, сокровища, под лесами и лугами, на дне болот, под городскими мостовыми. Еще в незапамятные времена местные крестьяне обнаружили, что коричневый камень хорошо и жарко горит. Первые публикации о сланце, найденном в Йыхви, относятся к 1791 году, добывающая  промышленность неспешно развивалась в XIX веке и бурно в советское время, превращаясь уже в индустрию перерабатывающую.  Сейчас в Кохтла-Ярве мощный комплекс карьеров, шахт, заводов, комбинатов. Здешний пейзаж сравнивают с Руром или Донбассом, но горожане такого сравнения не приемлют, предпочитая называться «столицей сланцевого бассейна». Столица их способна изумить и человека искусства.
    «Я будто находился в утробе гигантского чудовища, где слышал и чувствовал ритм его перистальтики.  Это странное ощущение было связано со смешанным чувством восторга и ужаса» - впечатление художника Ильмара Малина.
   Чувства, подобные «восторгу и ужасу», испытал и я, но не ночью возле переплетения комбинатовских труб, а среди бела дня в карьере, когда высокий , седой, сверкающий ослепительной улыбкой  Рене Херкюль, главный технолог разреза Октябрьский, показывал экскаватор.  Скромненькое такое название ЭКВ, «экскаватор вскрышной, гусеничный». Скромненькое… Высота до верхушки стрелы в двадцатидвухэтажного здания новой гостиницы «Виру» в Таллинне. Ковш за один взмах мог бы доверху насыпать железнодорожный вагон, а в кузов прославленного «БЕЛАЗа» один бросок не входит. Гусеницы циклопического размера, я подошел – куда там! По вертикали – два человеческих роста!  Экипаж шесть человек, с дипломами техников и инженеров. Нам позволили взобраться в кабину, ощущение непередаваемое. Чтобы не распространяться долго, закончу двумя цифрами: весит изделие Новокраматорского завода четыре тысячи тонн и стоит пять миллионов рублей. Любители могут посчитать, «почем кило ЭКВ».
                РАБОТАЙТЕ, КОГДА ВАМ УДОБНО
   Первая информация об этой идее у нас появилась в 1972 году: «Социалистическая индустрия» сообщала об использовании «гибкого графика»  лабораторией одной из английских фирм. Заинтересовавшись, журнал «Химия и жизнь» напечатала мнения специалистов. А редакция «Политическое самообразование» четыре года спустя  провела «круглый стол», обратив внимание общественности, что на нашей почве из этого зерна может вырасти полезное растение: такой режим работы поможет в воспитании дисциплины труда, приведет к лучшему использованию времени. Статьи и комментарии появились в Москве, Новосибирске, Прибалтике., речь в них шла об опыте зарубежном.
   А между тем стоило бы обратить внимание на Кохтла-Ярве, где кандидат психологических наук В. М. Лившиц, работающий в НИИ сланцев, опираясь на группу энтузиастов, при поддержке городского комитета партии, разработал и внедрил на ряде предприятий отечественную методику СГР – «скользящий график работы». Под знаком трилобита зародилось нечто такое,  что должно было сделать «сланцевую столицу»  известной «по всей Руси великой».  Фигурально выражаясь,  рачок протянул лапки далеко  - на дискуссионную арену «ЗОНД», организованную редакцией « Литературной газеты». Встретились и объединились два эксперимента, имеющие прямое отношение к проблеме дальнейшей демократизации жизни нашего общества.
   ЗОНД возник при обдумывании и редакции 9-й статьи Конституции СССР. Журналисты искали новые формы подачи газетного материала, которые наилучшим образом отвечали бы задаче «расширения гласности, постоянного учета общественного мнения». Пришла в голову идея «открытых полемических турниров», цель которых – зондаж общественного мнения о проводящихся в стране социальных экспериментах. В этом замысле, так нам кажется, объединены методы прессы – информация о новшествах, социологии – изучение общественного мнения и телевидения – командные поединки, которые телевидение использует в своих передачах.
   «Человек не машина – вот наш исходный тезис, - писали инициаторы СГР из города Кохтла-Ярве в своей программной статье, начиная «полемический турнир». – Точность современных машин неизмеримо возросла, но даже самые совершенные машины не могут диктовать свою волю, свой ритм человеку. Работать «как часы» хорошо бы, но не жизненно, не реально».
   Люди вынуждены отпрашиваться в поликлиники, учреждения, службу быта, отлучаться по личным делам, и эти кратковременные отпуска с разрешения администрации становятся общественной проблемой. Из минут складываются часы, дни, недели… Работа простаивает, страдает дело. И невозможно требовать от службы быта, чтобы работа ее приемных пунктов  совпадала со временем, удобным абсолютно для всех. Желание прийти вовремя, к «звонку», порождает угрожающую здоровью суету, нервотрепку, погоню за транспортом, переполненным в часы «пик», стрессовые ситуации.  Все вместе создает далеко не лучший климат в коллективе и не способствует укреплению дисциплины.
   Участники эксперимента отказались от такой практики. Они пришли к мысли, что будет не только демократичнее, но и полезнее для дела и человека, если подчиненные сами станут  планировать  начало и конец рабочего дня, время обеденного перерыва. Человек в сумме обязан отработать положенную норму  часов и хорошо выполнять свое задание.  Ему нужно быть  на месте днем, чтобы сослуживцы и руководство, могли решать  с ним возникающие вопросы, и не прерывалась жизнь общественных организаций.  Все остальное – его добровольное дело.
  «Именно такой принцип заложен в скользящем (гибком) графике работы, который условно в нашем городе называется СГР … Каждый может начинать свое рабочее время когда хочет – в пределах отведенных трех часов. Каждый имеет право сократить какой-то рабочий день на час или два. Но тогда он становится должником. Долг можно отработать в другой день… Работник может создать себе и резерв, положив переработанные часы в общественную копилку – «банк времени».  Порок современной организации труда в том и состоит, что у рабочих и служащих нет в резерве ни одного часа времени, поэтому работники очень часто прибегают к кратковременным отпускам («отлучкам») с разрешения администрации.  В нашем эксперименте переработанное человеком время не «отгуливается» бесконтрольно, а поступает  в «банк»  на текущий счет работника – по справке руководителя  отдела.  Причем 15 процентов складируемого времени отдается в распоряжение администрации и профсоюза.  Зачем? Это фонд  администрации. Отсюда можно  «выдавать время» тем, кто не имеет на своем счету резерва. Этим временем можно премировать отличившихся. Так что время стало стимулирующим  средством …»
   Вслед за инициаторами ЗОНД выпустил на арену и «команду» оппонентов. Можно поддерживать тех или других, равнодушным остаться тру дно. И засверкали полемические клинки. Турнир как турнир – какие страсти.
   Проанализировав множество писем, обобщив материалы проведенного в Кохтла-Ярве «круглого стола», журналистка Лидия Амерханьян, первая из сотрудников «ЛГ» побывавшая в Кохтла-Ярве, пришла к мысли, что эксперимент хорош уже тем, что подает женщине надежду выйти из состояния, именуемого «белка в колесе». Покупки, стирка, дети – все эти неизбежные бесконечные хлопоты, вынуждающие постоянно метаться между работой, детским садиком, семьей, школой и ателье, изрядно ее замучили, сказываются на здоровье, и на личном счастье. СГР дает ей возможность  распоряжаться собой – это выход. Другой довод Л. Амерханьян, который я тоже считаю важным, касается демократизации отношений в коллективе – непосредственной темы нашего разговора. Журналистка  приводит записи своих бесед  с руководителями, участниками эксперимента:
   «Имея задание и пользуясь правом уйти без разрешения начальника, подчиненный фактически принимает решение, которое прежде было прерогативой руководителя. Самостоятельно оценивает обстановку, сопоставляя необходимость присутствия на рабочем месте с напряженностью дел в подразделении, и решение принимается в интересах дела. Доверие рождает добросовестность, повышает авторитет руководителя, отдавшего часть своих полномочий подчиненному».
                «ВЫДАТЬ 8 ЧАСОВ 12 МИНУТ»
  Я приехал в Кохтла-Ярве, когда турнир на странице «ЗОНД» уже отшумел. Ходил по предприятиям, разговаривал с сотрудниками, местными журналистами и партийными работниками. В горкоме партии смотрят на эксперимент весьма оптимистически: «Польза очевидная, инициатива приобретает все больше и больше сторонников. Мы теперь вынашиваем идею распространить такой график на весь город. Все понимают, что это совсем не просто, много возникает проблем. Однако они разрешимы, если подойти к делу  умно».
   В Кохтла-Ярве есть общая методика, а шаблона нет.  Каждый коллектив приспосабливает идею СГР к своим потребностям и условиям. Не все приняли «банк времени», а на хлебокомбинате держатся за него прочно. Не могу отказать себе в удовольствии процитировать некоторые документы.
   «Выписка из журнала «банка времени» Кохтла-Ярвеского хлебокомбината  (март 1979 года):
   Бухгалтер Л. Кузина сдала в «банк» 1 час 13 минут. Пятнадцать процентов от этого перечислено в общественный фонд времени – 11 минут. Таким образом,  на счет Кузьминой зачислено 62 минуты (85 ПРОЦЕНТОВ). Взято Кузьминой 11 марта 8 часов 12 минут (целый рабочий день. -  А. Л.). Остаток на ее счету с начала года – 24 часа 32 минуты;
   От старшего инженера Н. Хуук – принято в «банк» 8 часов 43 минуты, отчислено в общественный 15 пятнадцатипроцентный фонд 1 час 18 минут. Итого принято на счет т. Хуук 7 часов 25 минут. Остаток с начала года – 11 часов 8 минут;
   У завхоза Л. Кордубайловой принято 6 часов 15 минут…
   У инженера С. Гросс взято 8 часов…»
   Чудеса? Герберт Уэллс?
   Читайте дальше:
   «…Слушали ходатайство т. Борисовой об оказании ей помощи из  общественного фонда времени в связи с болезнью мужа. Решили выделить т. Боисовой  8 часов 12 минут…  Слушали заведующего лабораторией т. Кавецкой  С. об оказании помощи т. Ковалевой  Г. А. из общественного фонда в связи с болезнью. Решили выделить т. Ковалевой 8 часов 12 минут…»
   Отпустили в связи с болезнью. Очевидно, сверх положенного по больничному листку, иначе нет надобности в «банк» обращаться. И не администрация, заметьте, отгулы дает, представители ее лишь  ходатайствуют, время-то не их – общественное, тут выбранные «банкиры» распоряжаются, отчитываются, ответственность несут перед коллективом.
   Сами 2банкиры», понятно, одобряют такой порядок, свидетельствующий о демократизме, самоуправляемости коллектива, доверии к людям. Валентина Кузьминична Грудина, директор  «банка», работает на комбинате инженером по нормированию труда уже пять лет, пришла сюда из ТЭЦ, за восемнадцать лет трудового стажа всякого насмотрелась, может сравнить. Говорит, при СГР гораздо лучше. Заместительница «главного банкира», инженер по научной организации труда Сайма Гросс, почти все время, двадцать три года уже, на этом хлебокомбинате и тоже хвалит новые порядки: езжу на двух автобусах, живу далеко, два мальчика у меня, прежде то и дело приходилось отпрашиваться, боялась, что опоздаю из-за транспорта, а теперь чувствую себя человеком».
   При  разговоре присутствовала еще Грация Фердинандовна Никонова, старший инженер отдела труда и зарплаты. Женщина приветливая, рассудительная. И ей СГР по душе: «Беготни нет теперь…  У нас тут рядом магазин и рынок, прежде так и шастали, так и шастали туда. Теперь меньше теряют времени на беготню». Я возразил: отчего же не «бегать»? СГР – когда хочу, тогда и «бегу» на рынок.  Грация Фердинандовна терпеливо разъясняла: «Вы вдумайтесь в смысл происходящего. Прежде она за счет казенного времени бегала, и ей наплевать, что работа стоит. А теперь уйти может, когда захочет, верно, но надо же отдавать время, отрабатывать! Свое отдавать!»
   Мне стало весело, вспомнился Михаил Светлов с его шуткой: чем плохо брать взаймы? Берешь чужие и на время, а отдаешь свои и навсегда.
  Ну а дирекции, дирекции все-таки нравится или нет? Работа не страдает? Может, меньше стали выпекать хлеба, кексов, рулетов, баранок? Или качеством похуже? Ничего подобного. Предприятие держит союзное знамя. Была комиссия по оценке применения СГР на комбинате. Решили эксперимент продолжать. Время сам учитывает каждый для себя., а для контроля – общественный учет.  Существует тетрадка, где человек, приходя утром и уходя, расписывается и ставит время.  Подряд, друг за другом, в одной и той же тетрадке в этом фокус. Если я пришел в двенадцать десять, то уже не могу схитрить и отметить одиннадцать десять, так как передо мной кто-то уже написал двенадцать с минутами. Очень просто. Директор комбината О. А. Вальтин сказала на заседании комиссии: «Уменьшились отпуска с разрешения администрации. Экономический эффект очевиден. Улучшилась и психологическая атмосфера. Все это благоприятно сказывается на росте производительности труда».
   Конечно, даже в Кохтла-Ярве не все директора так думают, кое-кто еще выжидает, присматривается – не будет ли «отбоя» или наоборот более убедительного «нажима» со стороны городских и республиканских властей. Некоторые не дали себе труда вникнуть в суть. Дело не привычное, требует времени на адаптацию, особенно руководителей, администраторов, которым иной раз кажется, что все развалится без их бдительного присмотра за каждой минутой каждого человека.
   На одном из крупных предприятии города, где по СГР работало лишь несколько инженерных отделов, для всех прочих поставили  автоматизированную проходную: сунул в щель пропуск – турникет пропустил тебя, электроника отщелкала твое время. Не забыла указать, в какую сторону следуешь, вошел ты или вышел. Сведения синхронно передаются на ЭВМ, которая, как известно, все помнит, суммирует и ежедневно выдает администрации списки опоздавших.  Точные списки – кто и на сколько опоздал, кто совсем не явился. С разбивкой по цехам, подразделениям. Ни в какую щелочку не пролезешь – система засечет, и наблюдает за ней из высокой, похожей на милицейский скворечник будки строгая женщина в форме заводской охраны.
   При мне курьез вышел. Девушка-ученица заплакала: « Машина меня не любит, не пускает, бьет. «Всех пускает, а меня не». Голубеньким платочком вытирала слезы. Специалист взял пропуск, вертел так и сяк – нормально, сунул в щель. – хлоп, не пускает. Пропуск пришлось подчистить наждачком.
    Однако это курьез частный, а вот и общий, принципиальный, если так можно сказать, курьез. Электроника утверждает, что в таком цехе опоздали такие-то, но стоит директору рассердиться (а он сердится по этому случаю каждый день), тотчас же начальник цеха пишет объяснение: «Такие-то (те же самые фамилии) пришли позже с разрешения администрации». Хороша картина: выловленные ЭВМ есть, и много, а признанных виновных нет. Нарушители портят показатели соревнования подразделения и дурно влияют на премии той же администрации. Соглашаться с ЭВМ не выгодно, задним числом оформляют «отпуск с разрешения администрации». Я уже давно знаком с методами работы при индивидуальной сдельщине, могу ручаться: потом эти нарушители будут штурмовать по приказу администратора или их заставят поработать в выходной  на том основании, что «я же тебя не выдавал, имей благодарность». 
   При СГР нет нужды прибегать к обману и самообману, унижать  людей подобными сделками. Кстати, там же, у электронной проходной, женщины рассказывали: кончишь дело, никакой работы больше нет, а сидишь полчаса-час, ждешь, когда «просвистит свисток».
   Мнутся директора, колеблются… В Кохтла-Ярве эксперимент идет уже в одиннадцати организациях, но в основном затрагивает пока круги инженерно-технические. Охвачено почти 500 человек. Директор сланцехимического комбината «Кивиыли», что в переводе означает что-то вроде «каменного масла», Эбергард  Ринальдович Ваас жаловался: «Трудно в условиях реального хозяйствования».  Очень дипломатично высказался!  Понимать надо так: зарезало снабжение. «Каменное масло» вот-вот сгорит окончательно. Невысокий, курносый, голубоглазый директор. Голова почти лысая, лицо полное, припухлое, уши оттопырены.  Заводоуправление его рядом с черной горой золы, расположенной полукольцом. В золе, правда, пытаются высаживать деревья. Мне показалось символичным: битый, перебитый, бывалый хозяйственник, прошедший огни и воды, от мастера, через конторку цехового начальника, к директорскому креслу, Ваас не много уже ждет «от золы» - действующего порядка снабжения, из-за которого ему трудно организовать нормальную, без простоев и штурмовщины, работу людей, но тем не менее пытается приживить «деревья»: начал экспериментировать с СГР в нескольких итээровских подразделениях, в частности у конструкторов, где, говорит, идет неплохо.
   Начальник проектно-конструкторского отдела Иван Никифорович Хрестин под стать своему директору, тоже голубоглазый. Правда, на этом внешнее сходство кончается: у Хрестина волосы черные, на пробор, главной приметой лица, основной деталью, бесспорно, надо признать густые щетины черных бровей, прямо настоящие  щетки по обе стороны переносицы. У выпускника Харьковского политехнического института широкие, богатырские плечи и полные руки, которыми он выбивает дробь по стеклу. В наружном кармане – расческа и ручка.
- Производственное время ценится меньше, чем личное, - говорит он, выстукивая  тра-та-та-та, - при СГР уходить стали реже (тра-та-та-та). Но время скольжения мы адаптировали под себя. Сузили его в пределах одного часа утром и вечером.
   Я уже знал из разговора с директором причины «адаптации»: Ваас, приходящий рано, любит вызывать конструкторов «на ковер».  Бывало, вызовет, а «они скользят» - непорядок.
   Министерство нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности СССР, которому подчинены почти все предприятия в Кохтла-Ярве, интересный опыт поддерживает, я читал в протоколе научно-технического совета: «Введение СГР улучшило социальные аспекты трудовой деятельности работников, позволило снять психологическую напряженность в из взаимоотношениях с администрацией». Совет отметил и недостатки проблемы.  Они действительно есть. Опыт не готовый результат – поиск. Тем более сложный социальный опыт, в котором переплетены экономические интересы производства, личная жизнь работников и психологические тонкости субординации. Найти ответ к такой задачке – за это стоит побороться!
   ЗОНД  ПРИГЛАШАЕТ ЭКСПЕРТОВ   
   Теперь вернемся к странице ЗОНД. Была ведь еще экспертиза!
     Совпадение удивительное. А может, наоборот, не удивительное – закономерное. Судите: средний балл экспертов-специалистов (ученые, авторитеты управления и практические работники производства) 4,2, средний балл читательского жюри (представители сотен профессий) 4,4. Это победа СГР.
   Коллектив читательского жюри получился солидный: оценки по пятибалльной системе поставили 1240 человек. Высший балл поставили 1240 человек. Бескомпромиссными противниками СГР считают себя лишь 63 человека, которые поставили «единицу».
   Насколько авторитетной была коллегия экспертов? Простое перечисление их должностей дает исчерпывающий ответ на этот вопрос: заместитель министра, начальник конструкторского бюро, токарь-лекальщик (между прочим, герой этой книги, Борис Федорович Данилов), директор Всесоюзного научно-методического центра по организации труда и управления производством, генеральный директор Минского станкостроительного объединения тоже известен читателям – Вячеслав Францевич Кебич),  директор Западно-Сибирского  филиала НИИ труда, заместитель председателя  Государственного комитета СССР по делам изобретений и открытий, первый заместитель председателя Государственного комитета по труду и социальным вопросам, директор машиностроительного завода, старший научный сотрудник Института психологии АН СССР (одновременно доктор психологических и медицинских наук), старший преподаватель кафедры управления Всесоюзной академии внешней торговли, руководитель Центра проблем управления экономического факультета МГУ имени В. М. Ломоносова, начальник подотдела социальных проблем  и уровня жизни народов Госплана СССР, заместитель начальника отдела высшей школы профдвижения ВЦСПС.
   Прошу у читателя прощения за длинный номенклатурный список. Авторитет экспертизы имеет значение: слишком необычен и важен социальный эксперимент, слишком бурными были дискуссии, слишком решительно настроены сторонники и противники.
 Экспертиза сказала – «да»! Причем никто друг на друга не влиял, каждый голосовал порознь, не зная мнения других. Еще раз: это победа СГР!
     Уже около 300 предприятий заинтересовались новой, демократичной и удобной для всехформой организации рабочего дня. В двадцати городах СГР прижился. Вероятно, лишь начало…
--------
Примечание:
     В принятых XXVI съездом «Основных направлениях экономического и социального развития СССР на 1981 – 1985 годы и на период до 1990 года» в VIII разделе, где речь идет о социальном развитии и повышении народного благосостояния, записано: «Создавать женщинам, имеющим малолетних детей, возможность работать неполный рабочий день, неполную рабочую неделю, по скользящему графику, а также на дому». В развитие этого основополагающего документа ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей». Постановлением предложено соответствующим организациям и ведомствам «разработать и осуществить меры по широкому распространению практики  работы женщин  по режиму неполного рабочего дня или неполной рабочей недели, скользящему (гибкому) графику, а также работы на дому» (Правда, 1981, 31 марта).

* Автор легендарной «Песни журналистов» Александр Левиков
(http://archive.is/hCguI)