Маленькие семейные... гадости

Чем руководствовалась мама Красной Шапочки, когда посылала девочку через лес, кишащий волками, навестить бабушку? Мы же с вами понимаем, что вовсе не желанием скормить старушке вредную выпечку. А помните ужасы трудного детства Ханселя и Гретель? А тему эксплуатации детского труда в «Золушке»? Полагаю, народное сознание с такой завидной регулярностью наделяло семьи «демонической природой» вовсе не случайно.

Семья – это один из самых условных и нестабильных феноменов. Потому и научных определений дать ему практически невозможно. За тысячи лет разные народы предлагали свои варианты семейной организации. И даже сегодня единого и общепринятого института семьи так и не сложилось. Более того, все чаще говорят, что семья как «ячейка общества» изжила себя и уходит в прошлое, трансформируясь в иные конструкции: гостевой и гражданский брак, однополые семьи, свингерство и пр. Тем не менее, концепт «семья» остается определяющим в процессе структурирования ментального пространства. И как показывает художественная литература, пространство это изобилует множеством коварных водоворотов, подводных течений, рифов и отмелей.

Общества как такового не существует: есть только мужчины и женщины. Ах да, ещё семьи. (Маргарет Тэтчер).
Суровой зимой 1939 года Туве Янссон начала писать волшебную историю. Уж очень хотелось создать сказку: желание вполне объяснимое на фоне тяжелых военных испытаний. Финская писательница не предполагала никакого продолжения, и уж тем более не помышляла о том, что откроет новую страницу в истории детской литературы. Текст она тогда даже не закончила, а вернулась к нему по совету друзей лишь в 1945 году. Так мир познакомился с очаровательной семейкой муми-троллей: доброй и нежной муми-мамой, путешественником и писателем муми-папой и самим Муми-троллем. А еще мы получили возможность побродить по дорожкам Муми-дола – удивительного мира, раскинувшегося вокруг мумии-дома. Книги Туве Янссон населены великим множеством обитателей: это и длиннохвостый зануда Снифф, и серьезный Снорк и его пушистая сестра фрекен Снорк, свободолюбивый Снусмумрик и, конечно же, Тофсла и Вифсла, которых нужно кормить «молокослом». Все они стали частью нашего детства как благодаря серии книг Янссон – «Маленькие тролли и большое наводнение», «Муми-тролль и комета», «Шляпа волшебника» и пр. – так и мультфильмам студии «Экран». Сам Муми-дол – словно один уютный и теплый дом, а его обитатели – большое и по-хорошему безумное семейство. А вот эти строки: «Я, папа Муми-тролля, сижу в этот вечер у  окна  и  вижу,  как  на темном бархате мглы светлячки вышивают таинственные знаки. Эти  быстро тающие завитки – следы короткой, но счастливой жизни», согласитесь, звучат совсем по-взрослому. Туве Янссон в малой прозе будто выступает духовной преемницей русских писателей XIX века – А.П.Чехова, И.С.Тургенева и пр., что проявляется в сочетании лиризма и легкого морализаторства, но совсем не разрушает дух волшебной сказки.
К тому вовсе не стремясь, Туве Янссон продолжила традицию создания милых, очаровательных персонажей. Они не отличаются большим ростом, зато проявляют чудеса ловкости, сообразительности и душевной щедрости. Одним из первых, кто явил миру таких героев, стал Дж.Р.Р.Толкиен – «отец» всем известных хоббитов и автор романа «Хоббит, или Туда и обратно» (1937) и трилогии «Властелин колец» (1954-1955). Вот уж, кто был неудержимым путешественником, а в глазах соседей – настоящим безумцем, так это знаменитые дядя и племянник – Бильбо и Фродо Беггинсы. Кстати, родственные связи у хоббитов весьма запутанны и сложны, но ценятся высоко.  Толкиен отнесся к созданию своей вселенной со всем возможным тщанием умудренного опытом ученого мужа – и историю изучил, и теорию трансмифа использовал. Кстати, между литературными мирами английского профессора и финской писательницы есть нечто общее. Ну, рост главных героев, это понятно, также как и некоторая степень мохнатости. А еще  – это финский язык, ставший основой для создания языка эльфов. И, разумеется, скандинавская мифология. Нельзя забывать, что мумии-тролли – это далекие потомки грозных северных троллей. 
Если старушка Европа обращалась к языческому наследию, то Новый Свет  искал «семейное счастье» в фантазиях иного рода. Американский писатель Генри Каттнер создал цикл рассказов о семейке мутантов со среднего запада – «Мы – Хогбены» (1941-1949). Тексты Каттнера сложно обойти вниманием. Мало того, что они стали классикой юмористической фантастики, но еще и породили кучу последователей и подражателей. Так появились Супермен, Бэтмен, Женщина-кошка и Люди Х. Кроме того, Хогбены послужили источником вдохновения доля Роджера Желязны, создателя серии «Хроники Амбера» (1970–1991) и дал жизнь еще одному семейству, в котором степень странности и безумия характеризуется не только талантом к колдовству. Впрочем, герои «Хогбенов» и сами по себе хороши. Чего стоит невидимый алкоголик Папуля, телепортирующий маисовую водку прямо в кровь.
Мир становится старше, вызовы – страшнее, а семейки, как сказала бы Алиса «все страньше и страньше». И все сложнее определить, для кого писатели создают волшебные миры – для детей или взрослых. Впрочем, давно известно – дети больше ценят истории, написанные «как для взрослых». То есть без излишнего сюсюканья и глупого заигрывания. Вот и рождаются книги, покоряющие представителей всех возрастов.
Сложно сыскать более яркий тому пример, чем серия о Гарри Поттере. Именно здесь все начиналось как добрая сказка про одинокого мальчика-волшебника, а закончилось настоящей взрослой драмой. Но что еще заставляет нас сегодня вспомнить о творении Джоан Роулинг, так это обилие безумных семейств на страницах ее книг. Вот и мрачные Малфои, и полный тайн клан Блэков во главе с прекрасной и совершенно безумной Беллатрисой, и развеселая семейка Уизли. А как вам семья Хаггрида, с папой-человеком и мамой-гигантессой, да и сам Хаггрид, главное хобби которого воспитывать странных и желательно очень опасных существ? Короче, безумие на любой вкус. Даже претендующее на «нормальность» семейство Дурслеев – ненавистных родственников Гарри – прямо скажем, нормальным назвать сложно. Хотя, если ты вынужден беспрестанно следить за не в меру беспокойным племянником с магическим даром, есть от чего умом тронуться.
В хит-параде «семейности» однозначно побеждают вампиры. Вот уж кто оказывается ценителем семейных уз – так это они! Удивительный феномен последнего десятилетия – «Сумеречная серия» Стефани Майер – разошлась сорокамиллионным тиражом и вошла в списки бестселлеров. Можно было бы предположить, что все дело в экранизации, но «Сумерки» захватили Интернет-пространство и умы читательниц еще до появления фильма. В романах Майер мы имеем дело с семьей Свон, вроде бы абсолютно нормальной в своей «несчастливости». Но приглядевшись, обнаруживаем маму, которая не способна ко взрослым поступкам, из-за чего дочери (Бэле) приходится брать на себя функции старшего; папу – вот уже больше десяти лет ведущего невразумительный образ жизни, несмотря на хорошую должность и саму Бэлу – неуклюжую, вечно попадающую в переделки, и, как позже выясняется, обладающую талантом ментальной блокировки, а также тягой к смертельно опасным связям. Столь же выдающимся является и семейство Каленов. И пусть они не кровные родственники – впрочем, слово «кровные» в контексте разговора о вампирах обретает особый смысл – тем не менее, их преданность друг другу заслуживает уважение.
Вообще, понятия «семья», «клан» в случае с вампирами не пустой звук. Они живут исключительно семьями. В полной мере впервые мы столкнулись с этим в романе «Интервью с вампиром» (1976), где подозрительно осведомленная о жизни кровососущих Энн Райс раскрывает все подробности повседневных практик «детей ночи». Порой их семейные узы оказываются куда крепче человеческих. «Ненависть – это ад. Оставим его людям», – бросает одни из героев бессмертного романа Райс. Собственно, этим все сказано.
«Тут тихо, особенно по ночам. Даже слишком тихо, подумаете вы, не могут на такой милой тенистой улочке жить никакие чудовища». Так начинается роман Мэтта Хейга «Семья Рэдли» (2010). Перед нами благопристойное семейство в ставшей уже привычной английской провинции. Мэтт Хейг достойный продолжатель темы «вампирской семейственности». Только не ждите комедии, хотя так часто пишут в аннотациях, и наберитесь терпения: раскрывается роман не сразу. Нужно вчитаться. Не обходится и без повторений и знакомых сюжетных ходов. Так, например, перед нами положительные вампиры – они воздерживаются от употребления человеческой крови. Главная тема, как это частенько бывает в книгах  об этих существах, – любовь. Причем все ее грани – и романтическая, и семейная. Как говориться, и богатые тоже плачут, и бессмертные – страдают. Однако, сюжет затягивает, а за отношениями между членами этой семейки следить оказывается весьма даже интересно.

После свадьбы мы сразу уехали в свадебное путешествие. Я в Турцию, жена в Швейцарию, и прожили там три года в любви и согласии. (Тот самый Мюнгзхаузен).
Мир за пределами сказки, лишенный волшебства и необычных созданий порой кажется куда более опасным местом. А уж семейки в нем куда страшнее и безумнее всяких Каленов, Малфоев и Хогбенов.
Странное дело, те самые любовь и согласие – редкие гости в семьях, описанных в наиболее ярких книгах последних столетий. Безумные семейки явлены нам романами абсолютно всех стилей. Вспомним жутковато-романтическую драму «Грозовой перевал» (1847) Эмили Бронте.  Произведение уникально в плане техники исполнения – его смело можно отнести как к лучшим образцам готического повествования, так и викторианских романов. Умело воссозданный мрачный колорит вересковых пустошей в Йоркшире, детально и со знанием дела воспроизведенный фермерский быт усадьбы «Грозовой перевал» – Эмили Бронте подарила читателю гениальный текст с неповторимой атмосферой и сильными характерами. Ненависть и жажда мщения разрушают нежное любовное чувство и сводят с ума главного персонажа семейной драмы – Хитклиффа. Перед нами романтический образ, но дьявольское начало в нем настолько сильно, что затмевает любой проблеск света в этой черной душе. История семьи, сложная, запутанная держит в напряжении уже многие поколения читателей, ничуть не утратив актуальности сегодня.
Роман колумбийского писателя Габриэля Гарсиа Маркеса   «Сто лет одиночества»  (1967) рисует нам историю семьи Буэндия, в которой реальность и вымысел оказываются нерасторжимы. Ткань магического реализма сшита из видений, индейских преданий, католических экстазов, бурной латиноамериканской истории и яркой природы. Это мистический роман об одиночестве, где легкий налет безумия – неотъемлемый элемент повседневного существования. Магический реализм, без которого немыслима современная литература, позволяет нам взглянуть на семейные отношения несколько иначе.
Чем ближе к сегодняшнему дню, тем сильнее безумие. В романе Огюстена Берроуза сразу две сумасшедшие семьи – главного героя, а именно его мать, неуравновешенная поэтесса, – и семья лечащего врача матери – Финчи. Впечатлительных людей книга способна шокировать. Патология Финчей оказывается не просто заразной. Пребывание в этой семье фактически лишает Огюстена нормального детства, навсегда деформирует взгляды ребенка, не оставляя возможности приспособиться к условиям средней школы. А читатель вынужден задаваться вопросом, а где та грань, что отделяет нормальное от ненормального? Семья доктора Финча – это и нечто, что находится в оппозиции к «нормальному» миру, но, вместе с тем, оказывается его моделью. Много извращенного секса, психоделики, наркотиков – книга автобиографична, и тем пугает еще более.
«Нормальных семей не бывает» заявляет Дуглас Коупленд названием своего романа 2001 года, вполне достойно завершая сегодняшнее обозрение. Здесь нет морализаторства, нет ярлыков. Коупленд полностью стирает грань, обозначенную Берроузом. После прочтения этого романа, вы перестанете безоглядно давать оценки и утверждать, что нормально, а что нет. Альтернативная проза Коупленда – продукт постмодернистской культуры, когда мир наконец-то освободился от оценочных категорий и «вертикальной» системы ценностей. Почему одну семью мы называем нормальной, а другую нет? Кто дал нам это знание и это право? Коупленд – прекрасный психолог, что позволяет ему рассказать о семейных проблемах удивительно тонко и захватывающе. Последнее особенно важно, с учетом того, что повествование развивается неспешно, а сюжет невыразимо прост. Что нужно для увлекательного чтения? Согласно формуле Коупленда – ВИЧ-инфецированная мать троих детей, два ее великовозрастных ВИЧ-инфецированных сына, у одного из них еще и рак печени, мечтающая о полетах в космос однорукая дочь, плюс «вторые половинки» всех трех этих детишек – и хорошее времяпрепровождение на несколько вечеров вам гарантировано. Нельзя забывать, что Дуглас Коупленд – икона постмодерна и автор книги «Поколение Х», а значит это не только увлекательное чтение, но и высокий интеллектуальный уровень и просто качественная литература.
А роман и правда заставляет задуматься, может действительно – нормальных семей не бывает? Или все нормальны по-своему?