Что будем делать с Хворексом этим?

Фельетон

   Спор возник стихийно в самом неподходящем месте – в очереди у кассы «Пятерочки». После открытия этого сетевого магазина в поселке, многие жители ходили именно сюда за продуктами. Особенно пенсионеры, которым в магазине делали скидки. Утренняя очередь, из-за медлительной работы не выспавшихся кассирш и отсутствия сдачи, никак не способствовала возникновению споров для обсуждения курса рубля. Всем хотелось быстрее расплатиться пусть даже «падшим» рублем и уйти домой.
   Если бы не пенсионеры, которые вечно чем-то недовольны. То им малые пенсии платят, то продукты начинают дорожать, то очереди не нравятся, то Путин с Медведевым не такие, то чиновники воровливые. Первым высказался Петр Иванович. Долго стоял, молчал и на тебе.

- Мужики, а что будем делать с этим Хворексом? – спросил он у стоящих за ним таких же пенсов.

- Эт хто такой? – спрашивает семидесятилетний дед Паша – зять твой, аль внук? Неужто набедокурил что, аль напился в муку? Сам в муке, флаг в руке и попа в кислом молоке!

- Темнота ты, дед – вмешалась в разговор баба Даша – Хворексом зовут мужика американского, который курс доллара регулирует. Я хоть и баба, и то знаю!

- То-то и знаешь, что баба – ретировался дед Паша – мне-то он ни к чему. Я же тебе не энтот, как его, …не гномосексуалист какой-нибудь, чтобы американскими мужиками интересоваться.

- Да будет Вам – вспылил пенсионер-регрессник Жора, который каждое утро был на похмелье – дайте умному человеку сказать! Говори, Петр Иванович, что нам с этим мужичонкой делать?

- Ты кого это имеешь в виду? – строго спросил военный пенсионер, подполковник запаса Михаил – какого мужичонка? Первого или второго?

- Хворекса, кого же еще? – отвечает Жора – а ты на кого подумал, подполковник…, (с грузинским акцентом) Мища? Ви что же, Мища, хотите, чтобы Лаврентий Павлович Вами занялся?

  Запасной подполковник резко замолкает, а Петр Иванович, поддержанный электоральным Жорой, принимает позу ритора и начинает рассуждать.

- Курс рубля стал катастрофически падать – начал он – и это на фоне открытия нашей самой лучшей в мире Олимпиады в Сочах! Не иначе, это происки зарубежной буржуазии, мать ее так. И чего им не нравится? Мы, можно сказать, чтобы не было войны, за последние мильярды отгрохали целый олимпийский городок, а им все не так! Как только игры начались, этот самый Хворекс, всю его доходность ему бы в дышло, стал специально курс рубля снижать, слабить его, то есть, поносить. 

- Ну, а на кой хрен нам его курс? – недоумевал дед Паша – у Хворекса свой курс, а у нас свой! Чего нам-то переживать?

- Как это чего? – снова вспылила баба Даша – цены на продукты ихние американские, да европейские резко возрастут, а ты говоришь чего! Я вот баба и то понимаю!

- Ну и хрен с ними – горячился дед Паша – а мы будем только русские продукты покупать! Наши-то, поди, не подорожают. Как этот Хворекс может приказать из-за океана нашим сельхозпроизводителям поднять цены? Да, никак! Подержат, подержат высокие цены, да и опустят, куда им деваться?

- Кто это опустит? – не согласился запасной подполковник Миша – уже было такое, неужели не помните? Курс доллара вырос до 33 рублей, цены на все продукты за ним следом выросли. Доллар упал, а цены - хрена лысого! Как и цены на бензин: нефть вверх, цены вверх, нефть упала, а цены все равно вверх! Значит не в курсовой разнице дело!

- А в чем, по-твоему, дело? – спросил Петр Иванович – в шляпе? Шляпа на папе, папа на маме, а мама в Майями?

- Курсовая разница, кто любит, а кто дразница! – не к месту шутит Жора – у нас все равно этих зеленых денег нет! На кой хрен нам ихняя разница?

- Я думаю, что государственный горб у нас не правильный! – высказался запасной подполковник – двуглавый! Приходиться дважды горбатиться. Горбатишься, горбатишься всю жизнь, а для чего? Для того чтобы снова горбатиться на пенсии, выживать…, до самой смерти? Вдумайтесь: всю жизнь работаешь, чтобы до смерти выживать! Может лучше сразу, вышел на пенсию и пулю себе в лоб?

- Так это же еще при царе придумали двуглавый герб – не понял о чем идет речь Жора – нет, герб тут не причем! Такой герб и сегодня актуален - тандем орлиный! Орлы-то, конечно, могут меняться историей, но смысл остается – одна голова на Запад, другая на Восток, а сам орел – ни туды, ни сюды! Сидит, как петух в гнезде. Серп с молотом лучше был, это факт на лицо!

- Тебе-то, Жора, все равно – грустно говорит Петр Иванович – вот как мне сохранить мои сбережения на свои похороны? Вот задача! Похороны сегодня тысяч сто, а то и больше обходятся. Чем дольше живешь, получается, тем больше шансов остаться не похороненным, как следует.

- Положи их в банк под проценты – советует Жора.

- Это дохлый способ – говорит Петр Иванович – проценты банка ниже процента инфляции, так не сохранишь!

- Купи доллары и евро – советует отставной подполковник.

- Тоже не вариант – отвечает Петр Иванович – если курс доллара упадет, к моменту моей смерти, то я уже мертвый, проигрываю. Это, во-первых. Во-вторых: даже если даже курс доллара не упадет к моей смерти, цены-то вырастут при его первом скачке и будут расти со временем. Рублевая масса на похороны при этом также обесценивается. Скажем, проживу я еще лет пять, при курсе доллара в 35 и что? Сегодня три  тысячи долларов – это 105 тысяч рублей и цены на ритуальные услуги все равно ниже, чем лет через пять при том же курсе в 35. Даже по шесть процентов инфляции в год, цены вырастут на 30%. Треть гробовых денег при моей смерти потеряю! Вот задача, так задача. И жить страшно, а умереть еще страшней!

   В это время кассир подсчитывает стоимость покупки Петра Ивановича.

- Вот если бы в России разрешили бы эвтаназию – мечтательно продолжает Петр Иванович – но с гарантией выделения денег на похороны. Тогда бы все было нормально. Кто хочет досрочно уйти на тот свет и сэкономить деньги Пенсионному Фонду, получал бы при смерти преференции. Пенсионный Фонд хоронил бы добровольцев за свой счет.

- Да живите, ради Бога – говорит кассир, подсчитавший уже стоимость покупок Петра Ивановича – вот и скидка Вам, как пенсионеру тридцать рублей, а Вы умирать собрались! Живи и радуйся! Две буханки хлеба сэкономили, вот!