Монастырь

                На пригорке, в месте диком,
                храм- старик грустит,
                С образами с божьим ликом
                и с мольбой спасти.
                Ветер свищет, ветер воет,
                купол, крест - впотьмах.
                Храм стоит, как в поле воин,-
                на семи ветрах.

      Посетив милые сердцу места, где каждое лето в далёкие 60-е проходило наше детство, мы наткнулись на одиноко стоящий, разрушенный монастырь, недалеко от пруда, в селе Ольховка. На почерневшей его кровле росли берёзы и одуванчики. Устрашающие пустые глазницы, через которые пробивался свет, украшала скудная поросль бузины. Её, едва покрасневшие кисти, ветер то и дело трепал из стороны в сторону. На главном куполе росли малина и смородина. Какими ветрами их занесло время на такую высоту? В расщелине, у центрального входа, рос чахлый куст сирени с одной почти отцветшей метёлкой.
      Монастырь очень старый. На стенах с трудом читается:"Хто писа не знаю, а я дурак цитаю". А вот и современное:"Ganz Buch 1943 ". Оставили свой след и местные школьники. На фреске с Христом косо детским почерком выведено:"Салов + Митина".
      С центрального купола свисала, тихо позванивая, слегка позеленевшая цепь, и с неё гулко капали капли. Где-то в сводах хлопали крыльями голуби. Христос с едва различимыми очертаниями грустно смотрел на нас. Мраморные росписи с алтаря осыпались.
      Две старушки копошились у могилки святого Афанасьюшки. Поправляли её. У растрескавшихся стен с трудом цвела старая сирень.
      Когда-то от монастыря расходились в мир дороги. Опустел монастырь и дороги местами опустились в болото, местами стояли сухие и шершавые, необкатанные, обсаженные липами и берёзой.
      Из  легенд, кои поведали местные старушки, известно, что сей монастырь был построен в 1666 году. Люди стекались к нему из соседних губерний. Ходили по аллеям, тихо беседовали, присаживаясь на скамейки. А монашки выносили им квасу и пряников.
      Монастырь строился, горел, разрушался и вновь возводился. Из молодых послушниц образовался хор. Окрестные поля и леса оглашались стройными песнопениями во славу Господа Бога. Чистые женские голоса привлекали богомольцев из отдалённых мест.
      Из поколения в поколение с большим почтением и верой хранились и передавались из уст в уста вещие слова монастырского старца Афанасьюшки. На его могилке, где местные старушки с особым благоговением выкладывали дерновый крестик, мы прочли:"Край был славен и явен, а будет ещё славней и явней". Да пребудет так!
      Одна из легенд, которую слышала прабабка нашей соседки по деревне от своего деда, а дед - от пришлого нищего слепца, особенно запомнилась.
      Появились в те далёкие годы в этих местах разбойники - двенадцать  человек. Ходили с саблями по трактирам, лесам и трактам и грабили, но с умом ... не до конца.
      Жители четырёх соседних деревень начальству кланялись. Начальство рассудило: коли разбойники не уходят, то хлопоты дороже победы над ними. Пять лет так и было. Наконец устали терпеть мужики, когда прослышали о нападении на монастырь. Разбойники ограбили святую обитель. Взяли церковную утварь, чаши золотые, лики святых. И в этот момент из засад выскочили жихари. С кольями, с вилами здоровые мужики накинулись на разбойников. И всех до одного порушили. А молодому, семнадцатилетнему, глаза выкололи. Так и ходил он, горемычный, про судьбу свою рассказывал, чтоб другим неповадно было.
      А якобы награбленное добро, так говорил слепец, спрятано под камнем в виде бараньей головы. Немало посильных камней с той давней поры было перевёрнуто. Но из-под них только сороконожки разбегались.
      Мы покинули эти святые места удручённые, с безысходностью и невозможностью что-либо изменить. Но просветлённые лица и воспоминания детства вернули нас, с сестрой и братом, в действительность.


            Продолжение следует.

***Фото Свято-Троицкого женского монастыря г. Курск