7. Весь снег Стогорского края

И всё-таки я оставалась в разладе с собой. Не могла понять Мишиных претензий к ИКС-ИКС С ЧЕРТОЙ и корила себя за всё то, что испортило наши добрые отношения.

Сердилась и на отца… Но вот руководитель континентального отделения Службы прилетел вновь в Стогорск. Приобнял меня и сказал с подкупающей искренностью:

- Танечка, не могу же я допустить, чтобы ты – моя милая, чудесная девочка, единственная моя дочь - выскочила за кого попало. Вот и взялся немного его провоцировать… Считаю – твой Кроманьонец выдержал испытание. А в Клубе здешних романтиков - почитателей сокровищ стогорского дневного неба – его восстановят, как только он объявится в городе. Это мне гарантировали. И знаешь, меня радует перспектива, эм-м, твоих с ним отношений.

Папа пообещал извиниться перед Мишей «за причинённый моральный ущерб», но и высказал опасение, что Кроманьонец не примет иксчертянских ценностей, не разделит их из-за возможных предубеждений.

- Ладно, будем работать, - сказал отец. – С мировоззрением этого парня тож. А пока… Ты знаешь, почему я приехал?

- Па, это так естественно - прилететь к молодой жене! Елена Станиславовна скоро вернётся в Стогорск, и хоть пару недель вы побудете вместе. Я тоже ведь за тебя очень-очень рада!

- К моему немалому сожалению, причина приезда другая. В Москве защитить Веснянку не удалось. Выявились скверные обстоятельства. Топ российского суверенитета владеет в «Пула-люкс» львиной долей. Это вполне укладывается в их мораль и представления о законности. Впрочем, нет, в представление о том, что законы пишутся не для них.

Я была просто в шоке. Как это мыслимо, чтобы такую вот красоту, такой подарок Природы губили с одобрения властей?!

- Соберёмся сегодня вечером у тебя, если не возражаешь, и всё обсудим, - сказал отец.

В большой комнате моей съёмной квартиры столько людей одновременно прежде не наблюдалось. Более тридцати человек – вся стогорская ИКС. Наш сотрудник (служащий краевого правительства) представил положение дел. Оказалось – в последние несколько дней мы уже рисковали Небочерпалкой! Пуловцы успели забросить в её «ковш» буровое оборудование, и если бы, по странной случайности, оно не пришло в негодность, то наше вмешательство могло опоздать.

Но сегодня «Пула» отправила на Веснянку новый станок. Вот почему нам требовалось без промедлений определиться – как быть? Это предстояло решить стогорянам. Папа так и сказал: «Решать вам, поскольку, если ИКС вмешается в этот конфликт, то неизбежна мобилизация сил и средств Службы в городе, а возможно, и в целом крае».

Стогоряне высказались. По очереди. Почти все поддержали идею активности. Особенно мне запомнилось своей страстностью выступление Пал Палыча:

- В нашем крае гражданское общество исторически удачно формировалось. И пока ещё есть опора. Мы же не какие-нибудь задохлые иркутяне, которые не могли полстолетия вырвать Байкал у промышленников. Выведем на митинг полгорода! Каждую неделю будем народ поднимать. А назначенного губернатора – в шею, от него за три двери продажностью тянет! - горячился мой тихий прежде водитель.

Голосовали только стогорцы. Двадцать три человека высказались за вмешательство, один – против, один воздержался. Семь сотрудников ИКС С ЧЕРТОЙ непосредственно в выборах стратегии не участвовали: я сама, мой отец и советники, закреплённые при нём от других филиалов континентального уровня.

Когда стогоряне разъехались по домам, мы начали подготовку к решительным действиям.

Утром, пока позволяла погода, наш сотрудник - на одноместном, оригинальной конструкции, летательном аппарате - уже отснял видеоматериал по Веснянке. Хорошо просматривались палатки (утеплённые десятиместки) и плавающая среди озера платформа с буровой вышкой на ней.

Мы решили обрушить большой снегопад на место готовящегося преступления. Идея принадлежала Оле, рыжебородому парню с отмороженными мочками обоих ушей, советнику от Антарктиды. Он же взял на себя обязательства главного трансфузатора атмосферы. Южноамериканка Флоринда оказалась специалистом по предвиденью последствий подобных воздействий.

Вертолёт забросил нас на Панорамную гору – к востоку от центра Стогорска, после чего мы всю ночь и ещё полдня собирали облачность. Я не имею права спалить, то есть сообщить здесь какие-либо подробности операции - того, что мы делали. Хотя едва ли сторонняя самодеятельная команда сможет воспользоваться секретнейшей информацией о работе пятнадцати человек, построенных строго по контуру знака "бесконечность", каждый на удалении восьми метров от двух ближайших, кроме, конечно, центрального, который находится на этом фиксированном расстоянии одновременно от четверых... Ой, это я разболталась и некому мой язык прищемить! Ничего, ничего, говорю же - другие не справятся с этой техникой, тут по-любому необходима крепкая связь с Тонким Миром, которая возникает, по мере необходимости, только у нас - сотрудников ИКС С ЧЕРТОЙ.
 В центре трудился отец, ведь ему одному среди нас подвластны ветра на больших открытых пространствах. Оле едва ли мог его подменить - но если и так, то не делал этого, сберегая силы для заключительной фазы, а до времени отдыхал в сторонке на коврике.

Я пропустила момент, когда Оле принял на себя управление. Зато дальнейшее было настолько эффектным, что трудно и передать! Удивительно видеть, как облака прессуются в густо-лиловую массу, как с севера тянется к ним длинный шлейф снежной морочи, поднимается круто вверх, чтобы там промёрзнуть, свивается в устрашающий жгут и обрушивается на цель…

- Если люди присутствуют там, - занервничала Флоринда, - им может случиться погибнуть, из-за больших, огромных снегов!

- Результат достигнут, - не промолчал советник от австралийского континента. – Палатки накрыло глубоким снегом, озеро выйдет из берегов, буровая платформа перевернётся. Достаточно!..

Но тут оказалось, что Оле потерял управление процессом. Он тщетно пытался, раз за разом, сместить стихию на юг - и не мог. А снег, адресованный изначально всему Стогорскому краю – и то в виде дождика, – обрушился на маленькую Небочерпалку.

Папа помог Оле выдернуть сверхтяжёлый столб снега из каменного ковша. Однако произошёл новый сбой: антарктидец качнул жгут осадков влево и вправо, при этом так сильно стиснул, что уплотнившийся нисходящий поток стал смертельно опасен для всякого теплокровного существа…

- Разбей! – закричал мой отец. Но испуганный Оле едва смог поддёрнуть снежное бедствие чуть к северу от вершины горы. Оставалось лишь уповать на то, что в глухом, диком месте людей сегодня не оказалось.