Справка - описание Соловецкого монастыря

              СПРАВКА - ОПИСАНИЕ СОЛОВЕЦКОГО МОНАСТЫРЯ

(Из исторической повести Аркадия Польшакова "Кошевой атаман")
               
                Фото. Предзимье в Соловках.

«За все воздастся им сполна,
За подлость, трусость и измены,
Когда душа дерма полна,
Сам Сатана всем вскроет вены...»

(Из «Гражданской лирики Аркадия Польшакова)

Здесь мы вернемся к повествованию о главном герое атамане Запорожской Сечи, которого императрица вместе с князем, упекла в Соловецкий монастырь.
Но сначала опишем это шестое чудо темени, чтобы вы осознали, друзья, что представлял из себя в то время Соловецкий монастырь, в подземелье которого посадили атамана Петра Калнышевского. Приведем краткую справку о монастыре.
Сохранившиеся документы об этом страшном и загадочным монастыре, позволяют нам с достаточной исторической точностью рассказать о его устройстве и порядке содержания там заключенных.

Соловецкий монастырь, был основан в 30-х г.г. ХУ века на Соловецком острове в Белом море. Это вначале был обычный мужской монастырь, который сыграл значительную роль в хозяйственном освоении Поморья. Это потом власть Российской империи сделали из нее «тюрьму народов».
Архитектурный ансамбль монастыря включает в себя: крепостные стены с башнями, трапезная с Успенским собором, Преображенский собор (ХУI в .), Церковь Благовещения (конец ХУI - начало ХУII веков), Каменные палаты и подземные казематы (ХУII века).

До самого конца XVIII века в монастыре не было специальных тюремных камер. В XVI - XVIII веках местом заточения служили здесь каменные ниши, сделанные строителем этого кремля монахом - зодчим Трифоном в самой городовой стене и внутри башен Корожанской, Головленковой и других.
По замыслу Соловецкого архитектора, каменные мешки должны были служить погребами для снарядов и пороха в военное время, но предприимчивая монастырская верхушка во главе с архимандритом нашли им другое применение.

Погреба превратили в казематы монастырской тюрьмы.
Башенная или стенная камера - это полое пещерообразное пространство неправильной формы от 2 до 4 аршин длины, от 1,5 до 3 аршин ширины. Каменная скамья (место для сидения и сна) - это вся обстановка.

В некоторых отдельных башенных казематах узник не мог лечь, вытянувшись во весь рост. Он вынужден был спать в полусогнутом положении.
Через всю толщу стены в камеру было прорублено окошко, перегороженное тремя рамами и двумя металлическими решетками. В камерах стоял вечный полумрак, было сыро и холодно.

В такой каменный мешок заживо замуровывали несчастных узников. Многих из них бросали в эти гробы скованными по рукам и ногам после пыток, с вырванными языками и ноздрями, других еще приковывали цепью к стене.
Кроме множества башенных и стеновых камер-склепов , в монастыре, к стыду «святой обители», были еще более жуткие земляные, или из более правильнее назвать, подземные тюрьмы, времен средневековой инквизиции.
Как и каменные камеры-кельи  в стенах и башнях кремля, земляные ямы широко использовали в XVIII веке.

Заключенных Соловецкого монастыря было много, среди них был и сподвижник Т. Г. Шевченко - Г. Л. Андрузский...

Соловецкий монастырь всегда действовал бок о бок с царизмом, ревностно искоренял «крамолу», угрожавшей в равной степени как светским, так и духовным эксплуататорам .

Страшная тюрьма Соловецкого монастыря занимала исключительное, по своему положению, место. Она была секретной государственной темницей. Цари замуровывали туда наиболее опасных врагов абсолютизма.
Соловецкий острог был также главной монастырской тюрьмой, каторжной централью духовного ведомства.

По жестокости обращения с заключенными,  этот монастырь не имел себе равных.
Там царили более строгие порядки, чем в других монастырях, тюрьмах, острогах и других местах заключения. В земляных ямах, в крепостных казематах и в камерах острога гноили, доводили до безумия, заживо хоронили узников.

Эти так называемые «духовные пастыри» стада Христова, как настоящие жандармы, выполняли обязанности надзирателей, стражников, шпионов и палачей.
Монастырская тюрьма на Соловецком острове до XIX века была самой древней, самой суровой и самой вместительной из всех монастырских тюрем. Туда ссылали не только одних религиозных вольнодумцев. В Соловецкий острог, как в суровые застенки Синода, заключали наиболее опасных врагов политического строя, всяких «противников» власти, обвиняемых в «смелости и буйстве», распространителей «злохулительних слов» на персоны царской семьи, распространителей «воровских бредней», государственных «преступников» , которые тогда именовались «ворами и мятежниками».

Долгое время глубокая тайна окутывала все, что творилось в Соловецком монастыре-тюрьме. К концу XIX века в печать не проникал никаких сведений об этой тюрьме и режиме содержания там заключенных.

Лишь в народе бродили глухие таинственные выдумки и распространялись различные слухи о Соловецких казематах.

Соловецкий острог был оплотом Российского самодержавия.  Расположен он был вдали от материка, на острове одноименного названия, отделенным от большой земли морским проливом.

Ближайший материковый населенный пункт - город Кемь находится от монастыря на запад в 60 верстах. От острова до города Онега (юго-восток) - 180 верст, до Архангельска - 300 верст.
Монастырь находился в море на севере, на удаленном острове, который к тому же две трети года (с октября до конца мая) был окружен плавающими льдами и совершенно отрезан от мира.

Тысячи людей были замучены здесь только за то, что они имели и отстаивали свои мнения и убеждения. Большинство арестантов закончили свою жизнь в казематах монастырского острога.

Самой страшной карой считалось заключения в земляную яму. Такая яма в земле для арестантов находилась в Головленковой башне, у Архангельских ворот.
Земляная тюрьма представляла собой вырытую в земле яму глубиной 2 метра, обложенную по краям кирпичом и покрытую сверху дощатым настилом, на который насыпали землю. В крышке прорубали дыру и закрывали ее дверью, которую запирали на замок после того, как туда опускали узника или пищу. Двери расшивали в тех редких случаях, когда нужно было вытащить труп заключенного из погреба, и снова забивали, когда сажали туда нового несчастного.

Заключение в земляную тюрьму считалось самым тяжким наказанием.
Трудно представить себе более варварство, чем то, когда живого человека «навечно» опускали в вырытый в земле темный и сырой погреб-гроб, часто после экзекуции, закованного еще в «железа». В земляных тюрьмах водились крысы, которые нередко нападали на беззащитного арестанта.

Известны случаи, когда они объедали нос и уши у колодников. Давать же несчастным какую-нибудь палку для защиты строго запрещалось. Один часовой был нещадно бит плетьми за то, что нарушил это правило и выдал «вору и бунтовщику Ивашке Салтыкову» палку для обороны от крыс.

В Соловках было свое «лобное место» для того, чтобы  нещадно драть провинившихся.
Заключенные в земляных ямах годами не видели солнца, не отличали дня от ночи, теряли счет суткам, неделям и годам. Только некоторых из них иногда вынимали из ямы, водили в церковь, а по окончании службы снова опускали туда.

Атамана Петра Калнышевского посадили не земляную яму, а колодником в тюремную камеру Головленковой башни.
Условия существования в таком каменном мешке, куда посадили атамана Петра Калнышевского, были нечеловеческие. В монастыре колодников охраняли солдаты, находившиеся после конфискации атаманской  вотчины на содержании государства.
Военное начальство дало такое указание командиру Соловецкого отряда охранников:
- Строже охранять ссыльных, а при необходимости силой усмирять их, потому что, якобы,  архимандриту делать это неудобно и неприлично.

Генерал - губернатор лично распорядился основать в монастыре в дополнение к четырем имеющимся еще главный караул при Святых воротах.
Не полагаясь на указания военных властей, архимандрит снабжал охранников своими строгими инструкциями. Все эти меры предосторожности оказались излишними. При существующем монастырском режиме никакого организованного выступления обреченных на верную и мучительную смерть арестантов на Соловках,  быть не могло.

По прибытии в монастырь арестанта обыскивали, отбирали у него деньги, вещи и принимали имущество на хранение. Деньги выдавались заключенным казначеем под расписку по мере потребности в них, а вещи - в тех редких случаях, когда колодника освобождали из заключения или переводили в другую тюрьму.
«Новичку» давали одежду с указанием срока носки, посуду, простейшие постельные принадлежности  и отправляли в камеру и велели «содержать по царскому указу без всякого упущения».

Арестанту прикрепляли монаха для увещевания. Пищей заключенных не баловали: кормили «хлебом слезным» и водой. Некоторым выдавали, кроме воды и хлеба, щи и квас, оговаривая при этом: «а рыбы не давать никогда».

Однако не все так питались в монастыре, высшее духовенство, солдаты и монахи питались более разнообразной пищей. П. Ф. Фёдоров, так описал их:
«Традиционные соловецкие блюда состояли из холодной или варенной трески с квасом, хреном, луком и перцем, щи с капустой, палтусом, овсяной и ячменной крупой и подболткой; были также и "сущих" - суп из сухой трески с картофелем, подболткой и молотыми костями палтуса "для вкуса", каша - по воскресным и праздничным дням пшённая, гречневая - по понедельникам, средам и пятницам, в другие дни - ячменная, в скоромные дни - со сливочным, в постные - с постным маслом; в воскресенье употреблялась водка.

Все дни в году разделялись по характеру принятия пищи: в скоромные дни употреблялись молокопродукты, скоромная рыба; постные дни делились на постные рыбные и постные безрыбные. Как видим, рыбные блюда преобладали; для новоприбывших они имели неприятный запах и были очень солёными.

Как отмечал П. Ф. Фёдоров, соловецкие "кушанья всегда имеют один и тот же вкус, один и тот же состав и без всяких изменений повторяются часто по целым неделям и даже месяцам…
Одни и те же крайне несложные приемы (приготовления пищи) передаются от одного поколения поваров к другому с неизменностью закона".

Только со второй половины XVIII века заключенным стали назначать продовольственный паек «против одного монаха», т.е. монашескую норму. Об этом мы узнаем из правительственных грамот, в которых всегда упоминалось, как удовлетворять ссыльного.

Монашеский оклад во второй половине XVIII века составлял 9 рублей. За выдачу арестантам питания и одежды, правительство рассчитывалось с монастырем. Некоторых заключенных использовали в тяжелых монастырских работах. Арестанты пекли хлеб, рубили дрова, возили воду, убирали нечистоты.

Осенью и зимой, когда остров был отрезан от внешнего мира, в монастыре не было посторонних людей, и возможность побега ссыльного исключалась: «рядовым» не секретным  арестантам жилось свободнее. Днем они выходили из своих келий, встречались друг с другом, делились мыслями и переживаниями, хотя официально всякие взаимные посещения и разговоры были строго запрещены.

В период навигации и наплыва паломников строгости усиливались.
С камер колодников не выпускали. Начальство опасалось, что ссыльный может затеряться в толпе и с помощью какого-либо сострадательного богомольца «сбежать».
Кстати, о побегах.

Кажется, не было такого места заключения, откуда не сумел бы сбежать наш человек.
Соловецкий монастырь расположенный на острове, несмотря на все его негативные природные особенности , не составлял в этом отношении исключения, только почти все побеги заканчивались печально для беглецов.

Далее острова сумели уйти немногие счастливцы. Достичь твердой земли удалось единицам. Заключенных, которых ловили после неудачного побега, перемещали в более надежные казематы, усиливали охрану и снижали им суточную норму хлеба, чтобы не готовили сухарей для очередного «бегства».

Кроме обычных арестантов, в монастырской тюрьме содержались «особо опасные преступники » из числа секретных, которых привозили в монастырь без указания не только вины, но даже имени и фамилии.
Безымянные арестанты имели клички или номера и содержались в тех местах, которые были удалены, или их содержали в специально оборудованных для них казематах.

Важные секретные арестанты, присланные с предписанием, «чтобы, ни они кого, ни их кто видеть не могли», получали на руки кормовые деньги, и караульные солдаты покупали им съестные припасы, при этом последние беспощадно грабили своих заключенных.

Отдельных анонимных колодников охраняли специально присланные для этой цели команды. С камер их никогда не выпускали. Кельи особо опасных секретных преступников не только запирали на замок, но еще запечатывали снаружи специальными печатями.

Назначенный для охраны арестантов офицер был наделен такой инструкцией:
«Когда он, колодник, посажен будет в тюрьму, тогда к нему приставить караул, и всегда бы с ружьями было по два человека на часах: один от гвардии, а другой из монастырских гарнизонных. Двери держать на замке и за твоей печатью, а в тюрьме окошко, чтобы было бы мало, где пищу подавать; да и самому тебе в камеру к нему не ходить, и других кого не допускать, и его, колодника, в церковь не допускать. А когда он, колодник, заболеет и будет очень близок к смерти, то по исповеди приобщить его св. тайн в тюрьме, где он содержится, и для того двери отпереть и распечатать, а по причащении эту дверь замкнуть тебе своей печатью и приказать хранить крепко...»

Как правило, ссылали в Соловецкий монастырь людей бессрочно. Грамоты XVIII века пестрят высказываниями: «послать до кончины живота его безвыходно», «навечно», «впредь до исправления».

Кто попадал в каземат Соловецкого монастыря, того можно было вычеркивать из описка живых. О нем ничего не знали ни родственники, ни друзья, никто не видел его слез, не слышал его стонов, жалоб и проклятий.

Таков был при царях и императорах Соловецкий монастырь.

После революции в 1923-39 г. на его территории был образован Соловецкий лагерь особого назначения - «Соловецкая тюрьма особого назначения» ( в народе сокращенно - СТОН ). В СТОНе содержались главным образом политические заключенные и так называемые «враги народа».

В Великую Отечественную войну в 1942-45 г. здесь размещалась «Школа юнг» Военно-морского флота МФ.

С 1967 г. Соловецкий монастырь стал музеем- заповедником.
В 1991 г. власти вернули монастырь Русской православной церкви.
Такая историческая справка о Соловецкий монастырь.

Из вышесказанного, можно представить себе в какой-то степени, об условиях содержания  колодником  атамана Запорожской Сечи.


============================================

  Остросюжетные и юмористические книги, сборники стихов АркПоля можно заказать в Канаде - Welcome to Lulu  !  https://www.lulu.com/    Questions About Placing a Bulk Order? 
Call 919-447-3244  через Интернет: 

1.Сборник любовной лирики -
2.Поэзия космоса -
3.Роман "Кошевой атаман" -
4.Роман "Воскрешение" -
5.Повесть "Исполины" - 
6.Сборник юмористических рассказов -
7.Новейший Завет -
8.Книга стихов  "СТРАНА ПОЭТОВ":

9.Повесть "ПАДЕНИЕ БЕЛОГО  ДОМА":


Купив книги вы поможете волонтерам оказать помощь многим обездоленным людям!


=