Бомба по имени Nestle
Журчание гирокомпАса, полумрак ходовой рубки, разбавленный флуоресцентным сиянием приборов, наводили сонное состояние на несших «собачью вахту» второго помощника капитана Костю и вахтенного рулевого Леху. Очередной «заряд» растворимого кофе уже не бодрил, а только способствовал сладкой дреме.
Старый «либертос» (сухогруз типа «Либерти» построенный американцами в годы второй мировой войны) безмолвно плескался в водах Индийского океана в районе мыса Доброй Надежды. Судьба забросила его в эти края по причине закрытия Суэцкого канала, где упрямые арабы бились в многовековой схватке с упертыми евреями.
Казалось, океан был пуст на все 360 градусов, и чтобы не уснуть, молодые ребята могли говорить о чем угодно, лишь бы не сморило в предательский сон.
Косте было четверть века, и он считался «стариком». Занять пост второго офицера, после старшего помощника, для него была большая удача. Леху – рулевого матроса, в его двадцатилетнем возрасте карьера не беспокоила совсем.
Попытка закончить мореходку и стать капитаном, накрылась портретом однокурсника выполненного Алексеем в манере не достойной советского моряка. Теперь главной целью его, было намотаться по миру до безобразия, чтобы в старости рассказывать внукам свои мореходные байки.
Оба вахтенных неплохо рисовали карандашом и красками, поэтому считались судовыми художниками, отвечающими за выпуск стенгазеты «Наши будни» в свободное от вахты время, были подчинены местному замполиту и исправно трудились на этом поприще вместе.
Самым продвинутым шедевром их творчества был диплом моряка пересекшего экватор. Эта грамота была выполнена в черно-белой графике и тиражировалась путем фотографирования и распечатывания на фотобумаге, старым способом проявки. Имея такую ксиву, торговый мореплаватель должен был гордиться до пенсии, а его многочисленные потомки хранить сей документ под стеклянной рамкой на кухонной стене.
Пароход шел ходом в 5 узлов на «автопилоте» и оба вахтенных оперевшись на планширь правого крыла ходового мостика, разглядывали полную Луну, потому, как смотреть на океан было неимоверно скучно. «Светило» отбивало причудливые очертания облаков и Костя начал первым разговор на тему: «Ассоциативное мышление и прикладные образы».
- Смотри, как похоже то облако на морду лошади.
- Да – ответил Леха – вылитый профиль замполита нашего, Степаныча.
Совместное ржание развеяло полусонное состояние и они стали искать в облаках иных персонажей. Постепенно разговор перешел на неразделенную любовь к искусству.
- Меня не приняли в кружок рисования при Доме пионеров – начал незатейливый уральский паренек Леха – сказали, что принесенные мною работы рисовал не я. По сути, обвинили меня во лжи, от чего я очень расстроился, до слез расстроился и больше там не появлялся.
- Да, - продолжал Костя - так вот в детстве зайдешь в красивое здание дома пионеров, где стоят макеты из судомодельного кружка и так хочется поближе разглядеть прикоснуться попробовать тоже создать, что-то подобное, а тебе вахтерша или уборщица недобрым голосом проскрипит: «Чего надо…,ты к кому…, вытри ноги….» И тебе уже не хочется заходить в этот прекрасный дворец, и вообще без красоты проживу – думаешь ты.
Одессит Константин рисовал с детства, но совершенствовать свои навыки не пытался, по причине строгих семейных традиций. Отец его был морским офицером, и весь протест против династии состоял в сдаче Костей экзаменов в «гражданскую мореходку». Его творчество составляли тайные акварельные альбомы с изображением зарубежных актрис, где были с любовью прорисованы мельчайшие подробности женского туалета.
Алексей, напротив, с детства рисовал различные механизмы и человеческие скелеты. Его шедевром был рисунок выполненный пером и тушью, изображающий в аксонометрии двигатель внутреннего сгорания с продольным и поперечным разрезом. С удивительной четкостью были прорисованы поршневые кольца и клапанные приводы. По сути, они оба оставались детьми и извращенность в художественном творчестве их только сближала.
Вахтенному матросу за время дежурства выпадала отлучка с поста, и это выгодно отличало его от штурмана, который не покидал ходовую рубку ни на минуту. Во время «бродяжничества» по ночному судну вахтенному удавалось заглянуть на камбуз, испить компота, закусить бутербродом и просто подурачиться. Это снимало сонную усталость и при возвращение на мостик сохраняло бодрость на определенный период.
В этот раз, при обходе палуб, Леха взглянув за борт, обратил внимание на странное свечение, оно имело элипсообразную форму и следовало вдоль борта не отставая. «Светящийся планктон» - машинально подумал он и поднялся на мостик.
Продолжив разговор о природных формообразованиях коллеги оценили размер светового пятна и перешли на другой борт. На левом борту ничего не было и вода чернела своей глубиной.
- Планктон не может двигаться с такой скоростью – изрек первую умную мысль штурман. – может быть на палубе горят светильники и это их отражение?
- Нет, не светят – возразил Алексей – я только что оттуда. Может быть это подводная лодка?
- Такая маленькая и так близко? – вопросом на вопрос ответил Костя .- Скорее, это какой-то морской монстр к нам присосался.
В обсуждении проблемы прошли еще полчаса ночной вахты и наступило самое томительное время – «Час быка». Традиционно время с 2 до 3 ночи считается временем ошибок, катастроф и смертей.
Еще вначале вахты, сверяя приборы и карту, штурман заметил за кормой огонь судна. За два часа наблюдения, вернее, его отсутствия огонь перерос в очертания корабля преследующего в кильватере. На преследователе явно спали, а при этом имели хороший ход превышающий ход «либертоса» в два раза, что грозило привести к незапланированному совокуплению.
Костя заметно нервничал, предстояло принять решение, к которому он был явно не готов, будить же мастера (капитана) в такое время граничило с самоубийством.
Наконец -то он решается на столь смелый поступок, снимая телефонную трубку внутренней связи. Заикаясь и рассыпаясь в извинениях, второй помощник излагает суть дела.
Тяжелые шаги на трапе и прокуренное дыхание говорят о приближении развязки. Мастер хмуро осматривается и молча тянет ручку парового гудка. Пауза.
…………………….
Преследовавшее нас судно резко изменило курс на 90 градусов, проснувшаяся на нем вахта явно "сходила под себя", так сказать, испытала стресс.
- Козлы – произнес грозный капитан и начал медленно спускаться в свою каюту по внутреннему трапу.
В затянувшемся молчании Костя и Леха мысленно пытались определить адресатов фразы. Подумав, что в данной ситуации матросу должен достаться самый малый кусочек «леща», Леха решил разрядить обстановку вернувшись к теме о жертвах искусства, вытащив из памяти рассказанную кем-то из моряков историю.
- Был у нас на судне механик, который с детства мечтал научиться играть на саксофоне. Согласитесь, мечта достойная, но для моряка мало осуществимая. Пришлось, бедолаге, втайне купить саксофон и самоучитель. Вопрос, где этим заниматься в тесном коммунальном кругу? В машинном отделении было шумно и не одиноко, а душа просилась наружу через трубу саксофона и предполагала интим. Не придумав ничего лучшего, как забраться в тесную каптерку на полубаке (надстройка на носу судна), музыкант дунул в «трубу» инструмента. Звук произвел потрясающее впечатление на первых его слушателей, несших ходовую вахту на мостике. Отсутствие зрительного образа, идущего на встречу "плавсредства" вводило в ступор, однако сигнал опасности звучал так отчетливо, что несший вахту "старпом" побледнел и застыл в ожидании рокового удара форштевнем. Результатом музыкального образования механика стала конфискация «дудки", а творчество закончилось, так и не начавшись.
Анекдот был оценён и Костя вернулся к роли лидера.
- На чем мы остановились? – спросил он.
Глянув за борт, ребята обнаружили, что световое формообразование не исчезло, а продолжает «тереться» о правый борт парохода.
Не найдя вразумительного объяснения явлению, исследователи решили поступить так, как поступил бы самый необразованный неандерталец.
- Надо бы, что-то бросить в Него. – Предложил Костя.
На корабле нет предметов, которые можно безнаказанно швырять за борт, а в штурманской рубке тяжелее секстанта, циркуля и металлической линейки вообще ничего нет. Нет ничего, что не прикручено к палубе или переборкам.
Выбор упал на большую банку "Nescafe". Осторожно пересыпав её содержимое в бумажный пакет, свернутый из четвертого формата, экспериментаторы наполнили тару водой из самовара и направились с ней на правое крыло ходового мостика. Осторожно подняв «глубинную бомбу» Леха отпустил её с высоты балкона "пятиэтажки".
ОНО отреагировало не сразу, но впоследствии решительно стало уходить от правого борта вправо, пока не исчезло совсем.
Через пару минут, в миле от судна, из под воды, вылетел огромный предмет и устремился в небо не оставляя следа кроме открытых ртов наблюдателей.
Изумленные содеянным Костя и Леха молча смотрели друг на друга, пытаясь угадать, видели ли они ЭТО оба. В вахтенный журнал решили ничего не записывать, «козлов» и так вполне предостаточно на сегодня.
Пора было будить смену.
Сменная вахта, шумно поднялась в рубку, принимая по ходу показания приборов и наличие предметов. Увидев бумажный пакетик с осиротевшими гранулами, "старпом" с любопытством посмотрели на "подвахту", и не найдя ответа в отупевших глазах подчиненных обратился к своему вахтенному рулевому:
- Гриша, спустись-ка ко мне в каюту, принеси свежий «заряд».
http://www.proza.ru/2014/02/12/561
Про моряков торгового флота.
http://www.proza.ru/2015/11/27/514
Преступное художество Лёхи.
Свидетельство о публикации №214021200583
Алекс Венцель 01.02.2015 11:50 Заявить о нарушении