Шоколадка

       В серый и дождливый день она стояла над могилой своей матери и смотрела в  пустоту. Пять лет назад Наташа в одночасье стала сиротой. Все говорили, что её мама быстро ушла из жизни, а тогда, в солнечный погожий день, когда она стояла над кроватью умирающей мамы и ощущала её муки и приближение её смерти, минуты страха длились бесконечно  долго и окружали их с мамой тесным кольцом…
   Ровно год после смерти матери изо дня в день Наталья приезжала в старую хатенку своей умершей мамы и топила там печурку…  Вначале она это делала из-за маминых комнатных  цветов, которые только месяц продержались без хозяйки, а потом один за другим покинули цветочный мир. Потом ей стало казаться, что хатке холодно и одиноко, и только потому нужно топить старую, потрескавшуюся от времени, печь…  Сидя возле печки, она перебирала старые фотографии, вспоминая те моменты, когда отец делал снимки. Её красивая невысокая  мама всегда пела на сцене Домов культуры, поэтому выглядела, как актриса в кино…   Она и Наташу старалась одевать красиво, поэтому ночами шились симпатичные детские платья, накручивались на бигуди дочкины волосы, а утром они гуляли с мамой в старом парке, где до земли склонялись ароматные цветущие ветки акаций. Там маленькая  беленькая  Наташка летала на качелях, как птица.
     Наташиному выбору профессии никто не препятствовал. Она успешно окончила институт и после него вышла замуж по большой любви. Но отшумели свадебные дни, и статный высокий длинноволосый Олег всё чаще являлся домой пьяным… А после рождения дочери он мог не являться домой сутками… Отцу ничего не говорили: он был смертельно болен. После похорон папы мама всё чаще говорила Наташе, чтобы она себя жалела…
«Не изводи себя так, дочура. Этого ирода уже не переделать. Каким уродился, таким и будет. Только душу  свою загубишь. Высыпайся хорошо и ешь шоколад. Он даст тебе силы…», - всегда говорила заботливая мама, протягивая ей шоколадку. Наталья никогда в жизни не ела шоколад сама.
Она привыкла делить плитку с подружками. Потом с Олегом. А позже - с дочуркой. И когда родилась вторая дочка, Наташа всегда делила шоколадку на четверых: маме,  двум дочкам и мужу…
Сама она редко ела конфеты вообще. Только однажды ей захотелось сладкого: когда была беременной  второй раз. Так как-то и повелось. У Наташи уже никто и не спрашивал, хочет ли она конфет или нет. Олег быстро сгребал со стола все лакомства и поглощал их молниеносно, забывая даже о дочках…   Наталья называла его сладкоежкой.
А потом родился внук. Радости не было предела.
Он как-то взбодрил всю семью…
        Теперь шоколадка делилась на трех мужчин: внуку, его папе и деду. Женщины сидели на диетах…
    Наташа  вздохнула…    Отяжелевшей рукою она вытащила из сумки приготовленную заранее шоколадку, которая два дня томилась в холодильнике, ожидая прихода сюда, и медленно начала разворачивать фольгу. Сегодня она съест её здесь, возле маминой могилы и помянет так маму, потому что та всегда этого хотела…
Она давилась этой злополучной шоколадкой, половину положив на мамину могилку, а слезы градом текли из её постаревших серых глаз.
Перед взором  проплывали школьные годы и мама с шоколадкою в руках…  А вот она, Наташа, опять с посылкою из дома, куда мамины руки заботливо положили несколько горько-сладких плиток с орехами…
   Сегодня, стоя под зонтом, она всё-таки доела эту шоколадку…  Грязь прилипала к её новым осенним туфелькам, когда  она выходила к воротам кладбища. Горечь слез перемешалась с вкусом темного горького шоколада…
    Ничего хорошего за все годы с Олегом она не видела. Он никогда не заботился о ней и о дочерях. Никогда ему не нужны были и свои родители, что уже говорить о теще…  А последнее время он прятал весь свой заработок в сарайном ящике.
 Домой она пришла под вечер. Олег поужинал сам и шарился в холодильнике: «Тут у тебя шоколадка была. С чаем хотел…» «Я её съела…»- устало и тихо ответила Наташа. «Ну, за тобою разве успеешь!»-раздраженно  бросил Олег и хлопнул  громко  дверцей холодильника. Наталья от незаслуженных слов вздрогнула. Ей показалось, что мама погладила её по мокрым волосам и сказала: «Я же говорила тебе, доча…  Себя надо жалеть… Олег твой не способен на сострадание…  Он любит только себя…» А влюбленный в себя Олег, надев куртку, пошел в ночной магазин и купил сразу пять плиток «Аленки». Демонстративно громко шелестя упаковками, он разворачивал плитки и одна за другой запихивал их в собственный рот перед  телевизором, лежа на диване, выражая так  протест Наталье по поводу съеденной  ею  шоколадки, которую она купила в понедельник для кладбища. Он всегда  чувствовал себя хозяином положения с решающим правом голоса…
     Вот уже год, как она живёт в маленькой хатенке мамы… От Олега она ушла сама, не выдерживая больше его хамства … Он и до сих пор в полном недоумении… Как можно оставить его, такого красавца?!    Свои возмущения он высказывает ей по телефону, всякий раз проклиная встречу с ней вообще. Дочери не очень довольны поступком седой мамы, потому что рассчитывали на какую-нибудь  сумму от продажи убогой хатенки бабушки…   Да и как на старость лет оставаться без квартирных удобств, ведь квартиру получала она, Наташа…
 Утренние трели птиц будят Наталью на алых рассветах…   Она медленно встает и подходит к маминой иконе: «Благодарю тебя, Господи, за душевный покой, в котором я сейчас пребываю…  За тот воздух, что ты даешь мне. За тот хлеб, который даруешь. Дай, Боже, счастья моим близким и сохрани царствие небесное моим родителям…  Будь счастлив сам, Господи!»
      Для себя она никогда ничего не просит. Вихрастый внучок, которому Наталья припасает шоколадку, всегда отламывает ей кусочек…            Наталья со слезами благодарит и берет, а потом отдаёт этот кусочек Тобику, который, весело лая, тут же его  облизывает и проглатывает…
Мама часто приходит к ней во снах и жалеет её, протягивая ей очередную яркую плитку … Почему-то Наталья  всегда просыпается именно в этом месте, так и не досмотрев сна: взяла она лакомство  из маминых рук  или нет…
  С той поры, когда бывший  муж попрекнул её съеденной шоколадкой,  она  есть его вообще  не может…
                11.02.14