моя нефертити

   Буджак плавится за окнами старенького «икаруса». Привядшие в знойном штиле залёные паруса придорожных орехов, ленивые овечьи стада, даже и не пасомые задремавшими в тени овчарами, крестьянки в белых платочках, покорно сгорбленные над своими сапами посреди большого кукурузного поля – всё в мареве июльской жары.

   Пассажиры пригородного рейса утомлены этой, пусть и непродолжительной, поездкой в райцентр и обратно. Кому посчастливилось заиметь под собой мягкое сиденье в большинстве своём уже дремлют, синхронно покачивая головами. Мне же с двумя другими женщинами и небритым то ли парнем, то ли мужиком приходится довольствоваться жёстким стоянием в проходе между креслами.

   Мысли почему-то на мгновение зацепились за эту социальную несправедливость. Когда мне было до двадцати и после всегда приходилось уступать месть старшим в транспорте. Так было принято, так учили школа и общество. Теперь же, когда мне слегка за сорок я снова стою в проходе, хотя потенциально есть кому здесь блеснуть тактом и вежливостью. Но ничего – мы привычные.

    Тоскливо ожидая подъезда к промежуточному селению,  где я надеялся развлечься хоть какой-то живостью заоконных картинок, мои глаза неожиданно выхватили изящный силуэт молоденькой девушки. Вот она сидит совсем рядом. И сидела с самого отъезда из райцентра в кресле, за высокую спинку которого я держусь уже минут двадцать.

   Небольшая головка с ярко выраженным яйцеобразным овалом профиля, непривычно длинная тонкая шея с едва заметными из-под болезненно-бледной кожи шейными позвонками и адамовым яблоком. Прямой аристократический нос, тоненькие брови над щелевидными восточными глазами… Девушка была прекрасна своей особой, необычной внешней красотой.

   Почувствовав мой изучающий взгляд незнакомка подняла глаза. Я не выдержал. Сразу же ненароком мы вновь посмотрели в глаза друг другу. Нейроны стремительно разбежались по моему телу, вызвав в памяти давно забытое сладостно-щемящее ощущение юношеских игр взглядами. Я смутился. Опять отвёл глаза. Неужели влюбляюсь?

   Автобус то останавливается, выпуская из своего запыленного нутра измочаленных жарой пассажиров, то шипя закрывает двери и снова трясёт нас по сельской улице. Но мне уже было не до внешних развлечений.

   Снова и снова (неведомая сила тянет) мы встречаемся взорами. Это уже стало игрой, ритуалом, внутренней необходимостью. И с каждой вспышкой тёмно-карего блеска тону всё больше и больше в её Я. Зазрачковая глубина  поглощает меня со всей моей неосторожностью, рискованностью, смелостью и глупой опрометчивостью.
 
    Мне за сорок, а ей от силы шестнадцать. И ничего, что  дома меня ждёт жена с двумя детьми. И ничего, что она сидит рядом с мамой. Вот она рядом в глубоком автобусном кресле: бледная, молча-смущённо наблюдающая за нашей затягивающейся игрой.

  - Ах, девочка, что же ты со мной и с собой делаешь. Зачем тебе это? --  подумалось исподволь. –Ведь молоденькая совсем. Тебе же жить ещё и жить, а ты кидаешься в омут.

    А может показалось мне
? 
    Нет-нет, снова и снова она печально-выразительно смотрит на меня, словно говорит о чём-то своём сокровенном. Ищет поддержки? Ждёт своего первого любовного страдания? Торопится во взрослую жизнь? Продолжая эту игру, я путался в собственных догадках, стараясь  понять каков же должен быть здесь выход. В конце концов, не найдя ответа, я смалодушничал и ретировался вглубь автобуса. Теперь мы не могли мучить друг друга взглядами, этой многозначительной, но в то же время бессмысленной в нашем положении недосказанностью.

   Мы приехали в село и девушка с матерью вышли на окраинной остановке, через одну, на конечной, вышел и я.

   Вечером ненароком взял в руки учебник истории, небрежно брошенный на диван дочерью. На первом же случайно открытом развороте я увидел ЕЁ.  Вновь забилось сердце от созерцания царственного образа. Конечно же, это была она – несравненная Нефертити, правительница Древнего Египта. Я смотрел на рисунок в книге и отмечал удивительную схожесть черт.-- Надо же, на кого я глаз положил, - саркастично оценил я свои сегодняшние приключения.

   Я замкнулся в себе. Пресловутый бес словно кольнул меня в ребро, только непонятно, где он узрел  седину в моей несуществующей бороде.Теперь мне вновь захотелось встретить эту загадочную незнакомку из пригородного автобуса, так похожую на царственную Нефертити. Я желал  смотреть не отрываясь в её глубокие и печальные глаза. Черпать чистую энергию от её молодости, от её красоты, от беседы с ней…

   И мы вновь встретились.

   Прошли месяца три или четыре с той памятной поездки в райцентр. По всяким разным хозяйственным делам мы ехали в кабине  трактора с одним другом, который иногда выручал транспортом. Неожиданно за поворотом сельской улицы нам повстречалась похоронная  процессия. Как водится, друг остановил трактор, чтобы пропустить длинный скорбный кортеж.
   -- Говорят, рак, --коротко поделился известной ему информацией друг. –Жалко, когда такие молоденькие уходят из жизни.
   Я встрепенулся от охватившего предчувствия. И оно меня не обмануло.
   Когда машина с гробом поравнялась с нами я вновь увидел её – мою Нефертити. Она была всё так же прекрасна.   
                2014 год.