Тени прошлого книга вторая, 3

Россия. Петроград. Смольный.
Начало ноября 1917 года

     Яков Свердлов был настолько загружен работой, что чай он пил наскоро, зажевывая его бутербродом с ветчиной и совершенно не чувствуя вкуса.

     Дверь с тихим скрипом отворилась, и кабинет, попыхивая трубкой, вошел Сталин. От неожиданности Свердлов поперхнулся крошками и закашлялся. Сталин хитро прищурил свой кошачий глаз…

     - Что, Яков, простудился? – простодушно спросил он.

     - Крошка не в то горло попала! – кашляя и утирая выступившие слезы, прохрипел Свердлов.

     Сталин присел на стул, упершись локтями о столешницу, затянутую зеленым сукном.

     - Хочу поговорить с тобой, - сказал Сталин. – Ответишь мне на несколько вопросов?

     - От тебя нет, и не может быть никаких тайн, Коба! – ответил Свердлов, насторожившись. Он хорошо знал Сталина, его коварство и непробиваемость…

     - Скажи, почему ты отстранил Ленина от участия в перевороте? О себе я уж не говорю…

     Свердлов задумался: слишком прямолинейно был поставлен вопрос, чтобы искать лазейки и пытаться уклониться от прямого ответа. Он решил начать издалека.

     - Ты помнишь паническую записку Ленина Совету 24 октября 1917 года? – Сталин молча кивнул головой. - «Теперь все висит на волоске», «Нельзя ждать!! Можно потерять все!!» Далее у Ленина идут две совершенно загадочные фразы: «Кто должен взять власть? Это сейчас неважно... Взятие власти есть дело восстания; его политическая цель выяснится после взятия». Это была настоящая паника, помнишь?

     - Помню! – сказал Сталин. – И что?

     - А то, что Ленин был до смерти напуган «удалением Верховского»! – Свердлов досадливо поморщился – со Сталиным всегда было тяжело разговаривать.

     - Кто такой Верховский? Почему - «неважно, кто возьмет власть»? – Сталин не сводил с лица Свердлова тяжелого взгляда.

     - Генерал-майор Верховский был военным министром и одной из главных фигур в заговоре против Временного правительства. 20 октября Верховский в ультимативной форме потребовал от правительства немедленного заключения перемирия с Германией и Австро-Венгрией и демобилизации вконец разложенной армии. 24 октября Ленин узнал, что Верховский уволен правительством Керенского в отставку и ударился в панику. У меня не было времени обмениваться с ним записками и разъяснять складывающееся положение! Нужно было действовать, а не утирать сопли Ленину! Под нашим давлением  военным министром стал заместитель Верховского генерал-аншеф Маниковский, который тоже состоял в заговоре. Далее события развивались стремительно. Единственная опора Временного Правительства - Конный корпус генерала Краснова был уведен от Петрограда: сотни и батареи корпуса были растащены по разным городам и селениям от Витебска и Ревеля до Новгорода и Старой Руссы.  25-го октября Керенский ринулся в Псков к командующему Северным фронтом генерал-аншефу Черемисову, а это тоже наш человек, требовать войска для взятия под свой контроль Петрограда. Керенский назначил Краснова командующим армией и приказал идти на Петроград. Черемисов, будто в насмешку, дал Краснову девять неполных сотен - 690 казаков и 18 орудий. С этой «армией» Краснов 27 октября выступил на штурм Петрограда… Ты понимаешь, о чем я?

      Сталин невозмутимо кивнул, хотя душе его все кипело от негодования: слишком явно, слишком открыто Свердлов и Троцкий хотели отстранить его и Ленина от власти. Но накануне выборов в Учредительное Собрание, которые должны состояться 12 декабря,  он должен был сам досконально разобраться во всех перипетиях переворота, а уж потом идти с вопросами и предложениями к Ленину. Нужно было тщательно подготовиться, чтобы избежать любых неожиданностей, поскольку первое правительство Ленина, созданное 27 октября 1917 года, называлось Временным. Съезд дал этому правительству срок полномочий ровно на один месяц - до 27 ноября, и на этот день съезд назначил открытие Учредительного собрания. 

     - В тот же день, 27 октября, генерал Черемисов прислал в Петроград для охраны Смольного сводный полк латышских стрелков из 12-й армии - десять тысяч несгибаемых бойцов! Это что, заслуга Ленина?! Я ведь понимаю, зачем ты пришел, товарищ Сталин, - ты хочешь обвинить меня в том, что я планировал отстранить Ленина от власти! Но ты многого не знаешь, Коба! Ты только представь себе, какую мне пришлось проделать титаническую работу, чтобы подготовить переворот! Ленин говорил на съезде, что захват почты, телеграфа, электростанций осуществили красногвардейцы? Да?! Как бы не так! Когда Ленин 24 октября писал второпях свою паническую записку, в Петрограде специальные группы тихо, без единого выстрела овладевали почтамтом, телеграфом, телефонной станцией, вокзалами. Все эти учреждения продолжали исправно работать, просто на почте и телеграфе вводилась наша цензура - какие письма и телеграммы дозволительно отправлять, а какие нежелательны. На телефонной станции вводилось прослушивание всех телефонных разговоров и разъединение разговоров ненужных, вредных нашему делу. На вокзалах специальные люди садились рядом с диспетчером и указывали ему, какие поезда и эшелоны пропускать, а какие лучше притормозить. И все это осуществляло не тупое быдло – ленинские «красногвардейцы», а обученные своему делу офицеры-специалисты, которых отбирал я лично! А что Ленин плел на съезде про «Аврору»? Залп крейсера – сигнал к революции?! Смех, да и только! Ты тоже поверил в эту сказочку? Тогда знай: крейсер я вывел в Неву с одной целью -  в случае неудачи переворота его вожди должны были эвакуироваться на «Аврору» и под прикрытием огневой мощи эскадры уйти либо в Ревель к генералу Черемисову под крыло, либо в Гельсингфорс к адмиралу Развозову и генералу Вальтеру. Ты удовлетворен, Коба?!

      Сталин долго молчал, посасывая давно погасшую трубку… Что и говорить, Свердлов был убедителен в своих доводах, и разрушить их не было сейчас никакой возможности. Но и отдавать в его руки лавры победы в перевороте было нельзя. Сталин не обладал таким же ярким и быстрым мышлением, как его собеседник, ему нужно было время, чтобы все взвесить… Он понимал, что Россия не может больше воевать. Временное Правительство привело страну к разрухе. Фабрики закрывались. В городах начался голод, продовольствия по карточкам давали мало или не давали вовсе, а на рынке за время войны цены выросли в тринадцать раз. Армия была вконец разложена «Приказом № 1» и другими декретами. Она уверилась, что «свобода» - это свобода бесчинств, дезертирства, преступлений. Производство военной продукции упало в три раза. Каждый день войны стоил 56 миллионов рублей, а дефицит бюджета составлял 40 миллиардов. России, чтобы выжить, был нужен мир. И как ни противился Сталин, нужно было признать правоту Ленина в этом вопросе. Вместе с тем, он прекрасно понимал, чего лишилась Россия, свергнув царя… Время царствования Николая Романова было периодом самых высоких  темпов экономического роста. По многим показателям Россия вышла на первое место в мире, опередив стремительно развивающиеся Соединенные Штаты. Россия стала главным экспортером сельскохозяйственной продукции, первой "житницей Европы", на которую приходилось две пятых всего мирового экспорта крестьянской продукции. И самое главное, быстрое развитие уровня промышленного и сельскохозяйственного производства вкупе с положительным торговым балансом позволило России во времена царствования Николая II иметь устойчивую золотую конвертируемую валюту, о которой те же Северо-Американские Штаты могли только мечтать, с вожделением поглядывая на золотые николаевские десятирублевки. Экономическая политика Николая II строилась на началах создания режима наибольшего благоприятствования всем здоровым хозяйственным силам путем льготного налогообложения и кредитования, содействия организации всероссийских промышленных ярмарок, всемерного развития средств сообщения и связи, развития железных дорог.

     - И как теперь все это поднимать? – с болью в голосе произнес Сталин, забыв о том, что он не один, что напротив него сидит Свердлов.

     - Ты о чем, товарищ Сталин? – спросил тот удивленно.

     - Об экономике, - Сталин говорил тихо. – Все ведь разрушено! До основания!

     - Поднимем! – уверенно заявил Свердлов. – Еще как поднимем! У нас сколько в стране дармоедов?! А?! Сколько задрипанных интеллигентов ходит по городам? Живописцы, литераторы, научные работники, черт бы их побрал! Всем лопаты в зубы и на стройки социализма! Вот тебе бесплатная рабочая сила, Коба! Создадим повсеместно трудовые лагеря, и пусть интеллигенты работают на благо нашей социалистической родины! На рудниках, торфозаготовках, на нефтяных промыслах, на лесоповале, наконец! Ты только представь – это же огромная трудовая армия, которую нужно только слегка подкармливать, чтобы были силы для работы. А народу в России предостаточно!

     - Да какие из литераторов работяги? – махнул рукой Сталин.

     - О, Коба! Ты только попробуй, не покорми их пару-тройку дней, а потом пообещай дополнительный паек тем, кто перевыполнит норму! Посмотришь, как заработают!

     - Что же, хорошая мысль! Бесплатная рабочая сила – это уже огромный рывок к индустриализации всей страны!

     - Горы можно свернуть! – поддержал его Свердлов, улыбаясь. – Реки вспять повернуть! А крестьян нужно просто намертво привязать к земле, запретив под страхом смерти покидать свои хозяйства! И все излишки у них отбирать, засыпая сельхозпродукцию в государственные закрома. Вот тебе быстрый и результативный подъем сельского хозяйства!

     - Хорошая программа! – согласился Сталин. – Но только нельзя ее озвучивать на Учредительном собрании, - растеряем авторитет. Меньшевики и эсэры так и уцепятся нам в горло!

     - А я и не предлагаю эту программу для широкого пользования! – ухмыльнулся Свердлов. –  Тем более, не намерен подвергать ее обсуждению с нашими идейными противниками. Мы найдем повод для того, чтобы провести программу в жизнь после полной нашей победы в революции. Несогласные, конечно, будут и в наших рядах, но есть много способов заставить их считаться с мнением большинства! Ты согласен?

     - Согласен, Яков! – Сталин тяжело поднялся со стула. – Ты можешь быть весьма убедительным в споре, я это давно знаю!

Продолжение следует -