Глушь, роман

 
Герман Горный


Глушь.
Глава 1.
    Поезд замедлил ход. Колеса ритмично постукивали на стыках рельсов. Чуб Остап, накинул куртку, подхватил сумку и, попрощавшись с попутчиками, вышёл из купе. У тамбура толпились люди, готовясь к выходу. Он остановился в проходе. За окном медленно проплывали неказистые деревянные строения. Поодаль стояли частные дома, только некоторые из них имели более или менее приличный вид. Первое впечатление об этом посёлке сложилось нехорошее, и Остап был уверен, что его ждёт сплошное разочарование. Он особенно и не ждал чего-то хорошего, но не думал, что в первые минуты он увидит некую безысходность и упадок в этом месте. Он ещё не сошёл с поезда, а в душе уже поселилась тоска.
    Держа в руке адрес, написанный на бумажке, он спрашивал людей, как его отыскать, и шёл по посёлку. Деревянные мостки прогнили, и передвигаться по ним было опасно. Однако местные жители проворно обходили дыры,не глядя под ноги, словно они все щели знали наизусть. Сложные участки Остап старался обходить, ему не хотелось сломать ногу. Он ещё заметил, что люди, спешившие по своим делам, несмотря на раннее утро, были веселы и жизнерадостны. Их не смущали ни дырявые мостки, ни то, как выглядит их место обитания. Они жили своей, только им ведомой жизнью. Остапу отвечали охотно, однако ему казалось, что в их ответах скользила лёгкая насмешка, будто он свалился с луны. Он так же ещё подметил, как схожи глаза местных жителей. В них жила надежда, словно они знали, как жить и что нужно делать для того, чтобы жить правильно. Внутренний мир Остапа потихоньку стал разрушаться. Он был уверен: жить в таких условиях просто невозможно. Он почти знал, что увидит измождённые лица; от тяжёлой жизни они не могли быть другими. Его убеждения рушились. Пугало его и то, что прошло так мало времени, а он начинает думать по-другому. У него появилось желание более близко познакомиться с бытностью этих странных на его взгляд людей. «Да что за бред лезет мне в голову, - выругался про себя Остап, - Ещё не хватало мне захотеть жить тут. Нет, соберу нужный материал за пару часов, и прощай, богом забытый уголок».  Он остановился возле неказистого здания, которое, по описанию жителей, и должно было быть администрацией этого посёлка. У входной, обшарпанной двери стояла чёрная «Волга». Если бы Остап не увидел крышу автомобиля, то из-за той грязи, которая была на машине, цвет определить трудно было бы. С большой неохотой Остап обогнул автомобиль и взялся за ручку входной двери. Он бы сейчас с большим удовольствием повернулся и уехал в город. Но отклонить поручение шефа ему казалось невозможным.
    Секретарша, увидев Остапа, некоторое время смотрела на него с неприкрытым интересом. По всей видимости, она знала всех местных и была удивлена, что их посетил неизвестный молодой человек. Остап окинул взглядом приёмную и в душе пожалел секретаршу. Здесь всё казалось таким ветхим, что страшно было дотрагиваться до чего-либо. Однако секретарша чувствовала себя здесь комфортно, словно была в приёмной президента. Когда удивление на её лице растаяло, она строго посмотрела на вошедшего и ровным голосом спросила:
- По какому вопросу?
- Мне нужен Максим Фёдорович, - Остап подошёл к столу. Миловидная дамочка средних лет опустила длинные пальцы на клавиатуру пишущей машинки и застучала по клавишам.
- Вам назначено? – спросила секретарша, не отрываясь от работы. Сейчас она казалась неприступной и слишком занятой.
- Я думаю, что главу администрации предупредили. Я журналист.
- Да?- Она подняла веки с накрашенными ресницами и в упор посмотрела на Остапа.
- Можно мне к нему?
- Молодой человек, журналист в наших краях редкость, но существуют некие правила. Я доложу ему. Хотя сомневаюсь, что у него найдётся время на журналистов.
- Но… - Остап хотел сказать, что думает о занятости главы администрации, однако сдержался.
- Не волнуйтесь, сейчас доложу, - она поднялась и, протиснувшись между журналистом и столом, скрылась за дверью главы.
     Чуб Остап тяжело вздохнул, ещё раз осмотрел ветхую приёмную и опустился на скрипнувший стул. Не понимая себя, что с ним происходит, он мысленно вернулся в свой родной город, где оставил Марину. С ней он познакомился пару дней назад и сейчас её очень не хватало. В девушке не было ничего выдающегося, однако её душевное состояние влекло его к ней. С прекрасным полом он умел находить общий язык, и этот пол тянулся к нему, хотя и внешность его была непривлекательная. Зная эту слабость женщин, при удобных ему обстоятельствах он пользовался этим. Марина, на его взгляд, была словно из другого мира. Она как бы не замечала ни внешности, ни его телосложения. С момента их знакомства прошло не так много времени, но Остап нутром чувствовал: судьба не зря свела их. Правда, он в разные мистические встречи не верил, и всё же нечто такое тревожило его душу. В его жизни наступал неведомый ему период. Ещё эта командировка подлила масла в огонь. Из-за каких-то глупых сплетен, в каком-то далёком посёлке потревожили областную газету, и шеф выбрал для этой поездки именно его в том момент, когда, как ему казалось, он встретил такую интересную девушку.
- Он вас ждёт,- с пафосом произнесла секретарша, вырывая Остапа из его мутных мыслей.
- Хорошо, - он поднялся и оказался вплотную с секретаршей. Он уловил её лёгкое дыхание у себя на шее. Было ясно, что местная жрица любви положила глаз на залётного гостя. Остап сделал шаг в сторону и тем самым избежал неловкой ситуации.
-Ну, входи, - сказал тучный мужчина лет сорока с хорошо заметной лысиной. Его взгляд прилип к журналисту.
- Спасибо, - пролепетал Остап , не зная, почему он так сконфузился перед взглядом главы администрации. Также он заметил, что глаза местного царька очень похожи на те,  которые он встречал на улице.
- Садись, - сказал хозяин кабинета и показал толстой рукой с короткими пальцами на стул, стоявший неподалёку от Остапа, - Будь как дома. Мы люди спокойные, смирные, и гостей не обижаем. Чем сможем, тем поможем, - глава администрации открыл сейф и достал из его недр бутылку водки и пару кусочков уже засохшего хлеба.
- Я, собственно, у вас займу не много времени, - Остап сел на стул, - Мне нужно узнать, где находится человек, который попал в некую странную ситуацию. Я, конечно, в те глупости не верю, что слышал в городе о ваших местах.
-Да? – Максим Фёдорович поднял левую бровь и долго смотрел на наивного молодого человека, - А что ты слышал?
- Ну, что у вас пропали какие-то люди, их стал искать участковый, и он пропал; потом один из пропавших нашёлся и рассказывает о каких-то там сверхъестественных существах.
- Рассказывал, - Максим Фёдорович налил в два стакана водки и один протянул журналисту.
- Как понять - рассказывал?
- Теперь он больше ничего не говорит, а только мычит как корова. Высох до ужаса, осталась одна кожа и кости. Зрелище ужасное. Ну да ты сам увидишь. Пей.
- Вы знаете, я вообще не пью спиртное, - журналист попытался тактично отказаться.
-Я склонен думать, что выпить вам необходимо, даже если вы и не пьёте.
- Вы меня пугаете, - Остап взял прозрачную жидкость. Противный запах ударил ему в нос. Он раньше выпивал и немало, но пришло время,когда он спиртное не смог переносить на дух. По всей видимости, отпираться было бессмысленно, и ему пришлось опрокинуть полстакана в рот залпом. По всему телу побежала дрожь. В считанные секунды водка дала свой результат. По всему телу разлилась приятная теплота, что снова привело к удивлению Остапа. С первых минут прибытия в далёкий посёлок, его мировоззрение и даже организм менялись.
- Я говорил, что выпить надо, - Максим Фёдорович улыбнулся в пышные пшеничные усы.
- Дело в том, что до поезда мне осталось восемь часов, и я бы хотел как можно быстрее разобраться, в чём дело. Я думаю, что вы мне всё расскажите,и я не буду отнимать у вас время
- Я? Расскажу? А что я могу рассказать? Нет, голубчик, разбирайтесь сами. Вы журналист, и флаг вам в руки. Могу дать машину, если она вам понадобится, а больше извините, - глава администрации развёл как-то странно руками, словно они у него были негнущиеся.
 - Но, может, у вас есть какие-то документальные сведения о происшествии? Неужели милиция не интересовалась этим делом?
- Какая милиция? Какие документы? Вы о чём это?
-Но вы-то мне расскажите. Хотя бы вкратце, - Остап был ошеломлён таким поведением главы администрации. Он никак не думал, что придется всё узнавать чёрт знает у кого.
- Вот ключи, и будьте здоровы. Вернее,желаю удачи, - Максим Фёдорович бросил ключи от машины Остапу в руки, - А сейчас извините- у меня дела.
-Но …
- Никаких «но»,- оборвал его глава администрации, - Молись богу, что машину даю. Машину верни к вечеру.
- А где мне искать этого человека?
- Он в больнице. Всё, иди, - Максим Фёдорович поднял трубку и стал набирать номер телефона.
    Остап почувствовал, что ему стало дурно. Он, не прощаясь, вышёл из кабинета. Секретарша что-то сказала, но он не обратил на её реплику внимания. « Какая-то булгаковщина», - проскользнуло в голове журналиста. Он был взбешён таким обращением с ним. Никак не укладывалось в голове, что в каком-то задрипанном посёлке такое отношение к приезжим. Ему хотелось побыстрее на улицу, на свежий воздух. Выскочив на улицу, он сделал несколько глубоких вдохов. Яркое июльское солнце и чистый воздух вернули его к реальности. На некоторое мгновение ему показалось, что всё происшедшее в кабинете было не с ним, словно он всё это наблюдал со стороны. Почувствовав ключи от автомобиля в руке, признался  себе в реальности происходящего. – Это я там находился, а за мной кто-то наблюдал. О господи, какую чушь я думаю. Кто может за мной наблюдать? Да и что произошло? Ну нет у человека времени, и что дальше ? Хорошо, что машину дал, - Чуб открыл автомобиль и забрался на водительское сидение. Движок запустился сразу.
    Больница находилась в нескольких кварталах от административного здания. Он выбрался из машины и быстрым шагом направился к входной двери. Никакого сестринского поста он не нашёл. В мрачном больничном коридоре он встретил старика, который, с трудом передвигаясь, шёл ему навстречу. Дед с трудом объяснил, где можно найти дежурную медсестру. Остап часто бывал в больницах, но нигде не было такого запаха. Наконец, он нашёл ординаторскую.
- Здравствуйте, - поздоровался Чуб.
-Ого! Воскликнула медсестра и в упор посмотрела на вошедшего. Её пьяные глаза блуждали по Остапу, - Белобрысый, короткая стрижка, нос с горбинкой, глубоко посаженные серые глаза и тонкие губы, да ещё и лопоухий. Но зато фигура! Просто Аполлон! Да, баб у него много, - всё это произнесла сестра, рассматривая Остапа. Она настолько была пьяна, что свои мысли говорила вслух.
- Мне нужен человек, который вернулся из леса после нескольких недель, - Чуб впервые в своей жизни слышал, как его описывают и что видят в нём женщины. Такого откровения он не ожидал услышать. Теперь гипотеза, что женщины видят в нём  только самца, подтвердилась.
- Зачем тебе какой-то убогий?- сказала сестра и, придерживаясь за столешницу, поднялась. Халат на большой груди расползся в стороны, обнажая женские прелести. Под халатом ничего не было.
- Неужели вам разрешают пить на работе? – понимая свой глупый вопрос, он оставил мораль, - Слушай крошка, покажи мне того мужика, а потом мы с тобой кое-что придумаем. Хорошо? - он подошёл вплотную и слегка обнял её.
- Хорошо, мой красавчик, - она потянулась к нему губами.
- Потом, - Остап подхватил её под руку и, с трудом удерживая, повёл в коридор.
- А мы пришли,- сказала женщина буквально у следующей двери. Достала из кармана связку ключей. Она вставляла в замочную скважину ключ, но ни один не подходил.
- Дай сюда, - Он вскоре подобрал ключ. Открыл дверь и тут же закрыл её обратно. Смрад ударил ему в нос. Превозмогая отвращение, он снова отпер двери и заглянул внутрь. На железной кровати лежало скрюченное, обросшее существо и что-то гундосило.
-Ну и зачем он тебе?, - спросила медсестра ,обхватывая Остапа за талию.
- Да пошла ты! - он грубо оттолкнул её, бросил на пол ключи и выбежал из больницы.
    «Волга» рванула с места, и на большой скорости выехала из больничного двора. Остап с трудом ушёл от столкновения с грузовиком, который въезжал в ворота. Ничего не понимая, он отъехал ещё и остановил автомобиль возле небольшой речки. Выйдя из машины,он подошёл к воде и долго отмывал лицо, руки, словно хотел смыть с себя вонь, которая будто впиталась в его кожу. К нему никак не возвращалось  чувство реальности. Теперь он знал самое страшное, чего больше всего боялся.                – Я не уеду отсюда до тех пор, пока не разберусь, в чём дело. Но меня в городе ждёт Марина. Да, ждёт, но сюда я попал не зря. Точнее сказать, по воле судьбы или по воле рока, что одно и то же. О господи, что это всё значит? Может, я схожу сума? Что произошло со мной? Неужели я не могу всё послать к чёрту и вернуться домой? Нет, не могу. Но почему? Неужели я изменился за такой короткий срок? За пару часов меня засосала эта трясина, и чувствую, не выпустит. Да пошли вы все, - он забрался в автомобиль и поехал на вокзал. Решение принял однозначное и обсуждению, а вернее, переосмыслению оно не подвергалось.  Домой и только домой – убеждал себя мысленно Остап.
    Неподалёку от вокзала, у самой дороги паслись козы, а рядом сидела глубокая старушка на полусгнившем бревне. Не зная, почему, Остап затормозил.
- Насколько я знаю, старушки в курсе всех событий. Так ли это? - спросил журналист, глядя старушке в чистые глаза. Они были у неё молодые, несмотря на её древность, и очень похожи на глаза, которые он уже видел. « Может они все родственники», - подумал он.
- Ты не ошибся. Ты, скорее всего, приехал из города и не в гости. Приехал не по своей воле, но останешься по своей.
- Останусь? Да ни в жизнь! Я уезжаю и немедленно. Тут… какая-то ерунда кругом. Глава администрации алкоголик, медсестра алкоголичка, и всё дерьмо.
- А зачем остановился? Ехал бы. Не обманывай себя. Ты пытаешься прибегнуть к разуму, но есть нечто такое, с чем ты не в силах  бороться. Отдайся не разуму, а сердцу и делай так, как велит оно. Потом не будешь жалеть.
- Ерунда это. Вы лучше скажите, что творится у вас?
- У нас ничего не творится. Это тебе кажется. А вот то, что творится в Глуши, это другое дело, - старушка загадочно посмотрела куда- то сквозь Остапа.
- Какая ещё Глушь?
- Странное происходит только там. Там исчезли лесорубы, там пропал участковый и всё там.
- А где эта Глушь?
- Недалеко. На машине за пару часов будешь там. Выезжай на шоссе и налево, а там будет дорога вправо, - коренная древняя жительница говорила шепотом, будто её кто-то может подслушать.
- Довольно- таки туманное объяснение. Налево, направо… Конкретнее нельзя?
- Этого достаточно. Там найдёшь дом староверов и во многом разберёшься, - старушка бодро поднялась и зашагала прочь, будто ей было лет двадцать, что в очередной раз удивило Остапа.
    Он долго смотрел вслед старушке. Она удалялась по улице и уменьшалась в размерах, словно на экране. Кругом была одна мистика, хотя стоял солнечный жаркий день. В душе Остапа буря улеглась, и он мог рассуждать спокойно. Всё происшедшее он воспринимал как должное. Непонимание ушло на второй план, на первом была цель, Глушь.  Выходило, что странности происходят именно там.
             « Место которое называется Глушь», - проскользнула в голове Остапа мысль, и он запустил двигатель.

Глава 2.
    В открытое окно автомобиля врывался тёплый июльский воздух и не давал Остапу заснуть за рулём. С того момента, как он разговаривал с бабушкой, прошло около двух часов. Как только он выехал на шоссе, которое было заполнено машинами, его клонило в сон. Он удивлялся, откуда здесь столько грузовиков. Вскоре стало ясно. Номера были у автомобилей из всей России. Это была какая-то федеральная трасса, о которой до сих пор не знал Остап. По обе стороны дороги тянулись высокие сосны. Иногда их сменяли ели и редко берёзы. Насколько мог судить Чуб, он двигался на север. Изредка попадались поля, на которых буйно росла дикая трава. По всей видимости, когда-то на этих полях росли сельхозяйственные культуры, но во времена перестройки всё забросили, и огромные территории превратились в дикие луга. Сон всё сильнее и сильнее наваливался на него. Остап с трудом удерживал отяжелевшие веки. Ему казалось, что некая невидимая сила умышленно влечёт его в царство сна, чтобы он не добрался до своей цели. Где-то в глубине души он понимал: такое состояние может его привести к страшным последствиям. Он не хотел попасть в аварию и решил остановиться для короткого отдыха. Плавно надавливая на тормоза, он съехал на обочину. Однако, стоило ему остановиться, как сон улетучился. Его взгляд скользнул по кустам и наткнулся на небольшой проём. Это была дорога, уходящая перпендикулярно от шоссе. Остап не стал прислушиваться к своим мыслям и свернул вправо. Кусты образовывали некий тоннель, который уходил вглубь леса. В самом начале поперёк дороги разлилась лужа. Над жёлтой водой  висела лёгкая дымка. Он подумал, что от жары вода испаряется, и образуется еле заметный туман. Он не придал этому значения. «Волга» без труда преодолела калужину.
     Вскоре дорога изменилась до неузнаваемости. Рыжая хвоя толстым ковром покрывала землю. Автомобиль легко бежал. Остап на некоторое время, как ему показалось, отключился от реальности. Нет, он не заснул, а как бы перенёсся в пространстве, на что ушло несколько мгновений. Однако окружающий его лес не изменился. Всё оставалось по-прежнему: и громадные сосны, и рыжая хвоя под колёсами. Сквозь огромные ветки деревьев солнце почти не пробивалось. Дорога слегка уходила влево. Спустя некоторое время  Остап остановил машину на опушке леса. Перед его взором лежало до горизонта болото. Прямая дорога разделяла его на две части. Остапу казалось, что кочки шевелятся, словно живые. Он вышёл из автомобиля. Болотная вонь ударила ему в нос. В своей жизни ему доводилось быть на болотах, но такой запах там он не встречал. Посмотрев на безоблачное небо, он увидел, что солнце находится в зените. Медлить было нельзя.
    Через километр дорогу ему преградила лужа. Проверять глубину он не стал и, прибавив газу, попытался проскочить, на первый взгляд, не очень серьёзное препятствие. К сожалению, он ошибся. Машина нырнула в грязную воду, капот скрыло, а двигатель пару раз чихнул и заглох. Старания запустить снова двигатель оказались напрасны. Болотная вода потихоньку забиралась в салон. Остап открыл дверь, шагнул в лужу, а потом забрался на капот. То, что продолжать путь ему придётся пешком, было очевидно. Всмотревшись вдаль, он увидел печную трубу и конёк крыши дома староверов. Увидел он так же некую странность на горизонте. Немного левее дома над макушками деревьев было какое-то искажение неба. Остап подумал, что это обман зрения.
    Чуб Остап спрыгнул с капота и побрёл к сухому месту дороги. Он снял кроссовки, снял джинсы и выжал их. Интуитивно он понимал - надо возвращаться обратно, но вопреки себе он направился к дому староверов. С каждым шагом странное место становилось ближе, в душе скребли кошки. И снова его взгляд выхватил искажённое пространство на небе. На этот раз он остановился. Было такое ощущение, что где-то в лесу вырывается из земли газ, и от этого происходит искривление пространства. Где-то он такое уже встречал, но не мог припомнить где. В этом жутком месте всё ему казалось нереальным, словно он попал в параллельную жизнь. Он ясно  отдавал себе отчёт в том, что кругом нет ни души, и случись что-нибудь, помощи ждать неоткуда. « Интересно, что со мной может случиться? Тут, наверное, и зверей нет. А кроме них мне бояться больше нечего», - подумал Остап, вглядываясь в дом из почерневших брёвен. Дом выглядел так, словно он был вечным, и время не властно над ним. С той стороны, откуда подходил Чуб, в трёх окнах, которые были симметрично расположены на стене, бликовали стёкла от солнечных лучей. С каждым шагом Остапу становилось всё труднее идти. Казалось, будто невидимая сила удерживает его от неразумного поступка. Несмотря на яркий солнечный день, ему становилось не по себе. Перед его взором мысленно всплыло лицо девушки, которую он так не хотел оставлять в городе. Оно было печальным, а в  карих глазах плескалась жалость. Это его заставило остановиться.
    - Да что это такое, чёрт побери! - выругался вслух Остап, тряхнул  головой и продолжил путь. Он обогнул дом. На первом этаже здания, как водилось в старину, находились помещения для скотины. Теперь они пустовали. Сорванные двери с петель валялись тут же у проёма входа. К жилой части на втором этаже вела добротная, срубленная из дубовых досок лестница. Где-то в глубине его сознания забилась какая-то тревожная мысль. Однако он не дал возможности этой мысли пробиться наверх и подавил её в самом начале. Чуб взбежал по лестнице, которая, к его удивлению, ни разу не скрипнула. У  наглухо закрытой двери он остановился. Внутри он весь дрожал, но он гнал от себя неведомый ему ранее страх. Он не мог смалодушничать и бежать, как испуганный ребёнок. Остап толкнул дверь. Она еле заметно подалась и слегка скрипнула. Он надавил сильнее, и скрежет громом заполнил висевшую тишину в округе. Остапу даже захотелось закрыть уши, настолько был жуткий скрип. Перед его взглядом оказалось окно, залитое  солнечным светом. Он быстро вычислил, что это и есть среднее окно с противоположной стороны дома. В сенях, кроме чёрных бревенчатых стен, ничего не было. Половицы были чистые, будто их вымыли буквально несколько минут назад. « В нежилом помещении не может быть такой чистоты. Должна быть хотя бы пыль», - промелькнуло в его голове, и он сделал несколько шагов в глубь сеней. Слева и справа,  Остап увидел точно такие же двери, как та, через которую он вошёл. У него за спиной раздался лёгкий шорох, словно кто-то осторожно пробежал босыми ногами. Дверь заскрежетала и с глухим стуком закрылась. Остап повернулся, и его глаза наткнулись на два тусклых огонька на уровне его глаз. Всё кругом утонуло во мраке. Два тусклых огонька отдалились, он понял, что это чьи-то  нечеловеческие глаза, а вскоре исчезли. С жуткими глазами исчезло и всё остальное.
   Пробуждение было тяжёлым. Все части его тела отяжелели, и он не мог пошевелить ими. Остап медленно открыл глаза. Над ним висело тёмное небо, усыпанное гроздьями  звёзд. В его сознание медленно вплывала реальность. Первое, что он осознал, это то, что лежит на спине, а кругом царит ночь. Свинцовая тяжесть в организме растаяла и он поднялся на ноги. Перед ним стоял чёрный, угрюмый дом, а тёмные окна, как пустые глазницы, с укором смотрели на него. Остап попятился, за что-то запнулся и, взмахивая руками, чтобы  удержать равновесие, рухнул на землю. Теперь он окончательно пришёл в себя и, как пружина, вскочил на ноги. Что произошло в доме, он понятия не имел. В его памяти промелькнуло воспоминание о глазах- огоньках. Он развернулся и побежал по дороге к автомобилю.
     То, что он оказался возле машины, Остап понял, когда увидел в луже отражение луны. Как появился месяц на небе, он не заметил. Был  он или нет, когда Остап очнулся, он не помнил. Он поднял голову и убедился, что луна действительно висит у него над головой. И вновь у него внутри  появилась какая-то непонятная тревога. Хотя и до сих пор он чувствовал себя  погано. Автомобиль показался ему надёжным местом для укрытия, несмотря на то, что почти по окна был в воде. Остапу хотелось побыстрее отгородиться от болота и проанализировать всё случившееся с ним. Страх гнал его, и он, не раздумывая, побрёл по луже к машине. Открыл заднюю дверцу. Воды в салоне оказалось много. К большому счастью, заднее сидение было сухим. Остап забрался на него и захлопнул за собой дверцу. Салон отгородил его от болота. Он почувствовал себя в некоторой безопасности. Выливать воду из кроссовок и выжимать джинсы у него не было ни сил, ни желания. К его удивлению, электронные часы остановились и показывали тринадцать пятьдесят восемь. Остап прикинул и понял, что это то самое время, когда он вошёл в дом. И снова нечто необъяснимое поставило его в тупик. У него было большое желание как можно быстрее убраться из этого кошмарного места. Но взвесив всё, он понял: оставаться в автомобиле было куда безопаснее, чем идти к шоссе пешком. Он даже не знал, сколько времени. Улёгшись поудобнее, Остап напряг слух. Кругом стояла мёртвая тишина. Ни единый звук не доносился до его ушей. Слегка расслабившись, он закрыл глаза. Лёгкая усталость начала его обволакивать.
    Первые лучи солнца скользнули через лобовое стекло, между передних сидений и коснулись лица Остапа. Он поднял веки. Яркий солнечный свет ослепил его. Остап прикрыл глаза рукой. Поворочался и сел. Джинсы немного просохли и заскорузли. Ноги в сырых кроссовках замёрзли. Что делать дальше, Остап знал. Ничто не могло его заставить оставаться здесь. Он вылез из машины. Выбрался из лужи, снял обувь и брюки. Насколько мог, выжал джинсы, вылил воду из кроссовок. Вздрогнул оттого, что придётся снова одевать сырые брюки и такую же обувь. Делать было нечего.
    До опушки леса он добрался быстро. Хоть и светило солнце, заходить в лес ему не очень хотелось. Желание, конечно, было, и очень большое, но страх овладел им, и он никак не мог решиться зайти в лес. Но он переборол себя и зашагал по лесу. Однако вскоре ему пришлось остановиться. Навстречу ему выскочила откуда-то коза и как бы преградила ему дорогу. Он даже вскрикнул от неожиданности. За козой из кустов выбралась старушка. Это была та бабуля с молодыми глазами, с которой он вчера разговаривал. Остапу стало дурно. Он прикинул в уме, что такое расстояние можно преодолеть пешком не так-то быстро. « Я на автомобиле ехал сюда два часа. Неужели он шла всю ночь?»- задался вопросом Остап. Однако ему не пришлось ломать дальше голову, старушка сама ответила на мучающий его вопрос.
-Не удивляйся, что я так далеко от посёлка. Меня сосед подкинул сюда на машине. Он поехал по делам, а вечером поедет обратно и заберёт меня с моими козочками, - старуха заглянула Остапу в глаза и с досадой отвела взгляд, - Ничего ты не узнал.
- Если честно, вы меня здорово напугали, - Он тяжело вздохнул. На душе потеплело. Объяснения старушки вполне его устраивали. Страх улёгся.
- Теперь домой ? – спросила бабушка.
- Теперь только домой, - уверенно ответил он.
- Ну-ну, - она отрицательно покачала головой и снова скрылась в кустах. Три козы, словно привязанные, последовали за ней.
    Остап сорвался с места и побежал. Ему показалось, что где-то далеко услышал автомобильный гул. Благодаря старушке  страх развеялся, и он с лёгким сердцем приближался к шоссе, как ему казалось.
     Он выдыхался. По его подсчётам, дорога должна вот-вот выйти на шоссе. Сердце колотилось, и казалось, что оно скоро выскочит из груди, но Остап продолжал бежать. Чувствуя, как его покидают силы, он остановился. Тяжело дыша и вдыхая как можно больше воздуха, он понял, что шоссе ничуть не приблизилось. Затаив дыхание, он прислушался. К большому его разочарованию, кругом было тихо. Он поднял голову вверх. Сквозь огромные ветки сосен еле-еле пробивались солнечные лучи, отчего и было сумрачно. И вдруг в его памяти всплыло воспоминание вчерашнего дня. Когда он въехал в своеобразный тоннель, на некоторое время он  погрузился в некое странное состояние. Вчера он не придал этому значения, но сегодня это многое объясняло. Однако то, что он себе представил, никак не хотел воспринимать его рассудок. «Неужели я преодолел каким-то чудом временное пространство? Если не знать, как я сюда попал, то выбраться не смогу, сколько бы я не бежал? Видимо, это так. Да нет, что за глупость пришла мне в голову… Не может этого быть потому, что просто не может быть. Надо идти» - Остап снова двинулся в путь. Делая несколько шагов, он останавливался и снова шёл, снова останавливался, прислушивался и снова шёл.
     До  его сознания дошло, что он ничуть не приблизился к автомобильной магистрали. Разочарованный и опустошённый взгляд пополз по стволу большого дерева и наткнулся на огромные сучья, которые выглядели жутко, словно были живые и затаились для того, что бы схватить его. Между веток он увидел маленький голубой клочок неба. Остап почувствовал себя в плену неведомого ему мира. В желудке засосало, он глотнул слюну и понял: еду он не скоро сможет увидеть. Идти дальше было бессмысленно. Откуда-то из-за деревьев дохнуло тёплым воздухом. Остапу показалось, что это некое невидимое существо пробежало совсем рядом. Лёгкая дрожь пробежала по спине.  «Как не странно, но мне, по всей видимости, придётся возвращаться назад, чего очень не хочется. Но может, там я  найду старушку, а она меня выведет отсюда. Если, конечно, захочет. Может, у неё найдётся хоть что-нибудь покушать?» – Остап медленно развернулся и побрёл назад. Было ясно одно: возврат на болото неизбежен.
    
Глава 3
    Остап поворочался в автомобиле на заднем сидении и окончательно проснулся. Солнце катилось к закату. Над болотом висела лёгкая дымка. К большому удивлению, он не чувствовал голода, хотя, когда возвращался к машине, его мысли были только о еде. Его ещё удивило то, что вернулся он на болото очень быстро, и ему ничего не оставалось как забраться на заднее сидение и отдохнуть. Надо было принимать какое-то решение. Приближалась ночь, а вместе с ней придёт и страх, теперь Остап в этом не сомневался. Откуда-то из-за спины раздался гул. Он обернулся и увидел, как «УАЗик» выехал из леса. Остап, не думая о том, как ему шагнуть в противную жёлтую воду, окружавшую автомобиль, выскочил из машины и побежал навстречу, размахивая руками, словно его могли заметить. Он увидел спасение, и его уже ничто не волновало. Он бежал, кричал, а на глаза наворачивались слёзы. Его охватила  эйфория, такое он испытывал впервые в жизни. Его счастью не было предела. Он готов был расцеловать любого, кто бы ни был за рулём.
    «УАЗик» остановился, но Остап не сбавлял ход и налетел грудью на капот. За рулём он увидел Максима Фёдоровича. Глава администрации с презрением смотрел на него. Было ясно, что сейчас он выскажет  много и, по всей видимости, не очень лестных слов. Дверь машины открылась, и из неё выбрался Максим Фёдорович. Остап сделал несколько шагов назад и отвёл глаза в сторону.
-Ну, что скажешь в своё оправдание? – спросил глава администрации, вглядываясь в лужу, где находился его автомобиль, наполовину в воде, - Ты почему не проверил лужу, прежде чем в неё лезть? Я так и думал, что у тебя с головой не лады.
- Но я думал, что проскочу, и …
- Ты идиот или как?- прервал его Максим Фёдорович, срываясь на крик.
- Я оплачу ремонт машины, - как-то робко сказал Остап, понимая своё положение.
- Плевать я хотел на твои деньги. Здесь, чтобы отремонтировать машину, придётся ждать не одну неделю, а без неё я не представляю, как мне работать.
- Но я не по своей воле приехал сюда, и я не  знал о ваших проклятых болотах. Если вырвусь отсюда, то даю зарок, что здесь никогда не появлюсь, - Остапу было обидно до слёз. Такое стечение обстоятельств выбило его из равновесия. Всплеск эмоций овладел им, и он, не контролируя себя, двинулся на своего обидчика.
- Ты что, парень, ошалел?- Максим Фёдорович был не из робкого десятка, и сделал шаг навстречу. Он сунул руку под пиджак и достал охотничий нож.
-Думаешь, что тебе нож поможет? – Остап чувствовал в себе несокрушимую силу, и сейчас бы его даже автомат не остановил. Он знал кое-какие приёмы. Сделал шаг вправо, потом мгновенно влево и нырнул под рукой Максима Фёдоровича, перехватывая кисть с ножом. Однако в это мгновение произошло нечто непонятное. Его подбросило вверх, а потом он упал лицом на дорогу. Жуткая боль разлилась по всему лицу, по груди, и спёрло дыхание. Ему стало не хватать воздуха, а вдохнуть он не мог.
- Сопляк, ты на кого полез? – с ехидством спросил глава администрации. Он стоял над Остапом как коршун над добычей.
     После некоторых усилий журналисту удалось сделать маленький  вдох и глотнуть немного свежего воздуха. Боль немного ушла. Остап набрался сил и поднялся на ноги. Он не смог долго устоять на ногах. Отошёл в сторону и  скрючившись, опустился на придорожную кочку. Он всё пытался проанализировать, где допустил ошибку и почему ему не удалось справиться с таким жирным упырем. Однако всё произошло слишком быстро, и он не мог понять, в чём была его ошибка. Мало- помалу дыхание восстанавливалось. Теперь он мог наблюдать за главой администрации. Тот подогнал «УАЗик» к « Волге» и закреплял трос для буксировки.
    «УАЗик» заворчал и попятился. Вскоре «Волгу» удалось освободить из плена.
-Садись за руль «Волги», и мы её дотащим до опушки леса задом, а там развернёмся и уедем отсюда,- крикнул Максим Фёдорович уже доброжелательным голосом, словно между ними ничего не произошло.
-Да пошёл ты, - буркнул про себя Остап, но поднялся и, преодолевая боль, направился к машинам.
     Спустя некоторое время они доехали до опушки леса. Остап сидел за рулём, и выходить ему не хотелось. Голод напоминал о себе. Его глаза скользнули по капоту и остановились на Максиме Фёдоровиче. Тот вылез из машины  и перецеплял трос, чтобы тянуть «Волгу» передом, а не как сейчас. Однако если даже её и буксировать как положено, то кто-то нужен за рулём. По всей видимости, у главы администрации жёсткой сцепки не было. И отсюда следовало, что справиться он один не сможет. Поэтому Остап сделал вывод, что ему не придется оставаться на болоте.
    Максим Фёдорович забрался в автомобиль и достал оттуда пакет, в котором явно что-то было съедобное. Он подошёл к Остапу и просунул кулёк через окно.
-На, поешь, а то ещё помрёшь с голода, и некому будет мне заплатить за ремонт машины.
- Спасибо. Я думал, что в вас уже нет ничего человеческого. Странные вы люди здесь, и главное, глаза у вас всех одинаковые. Даже у старушки с козами такие же глаза, несмотря на её возраст, - Остап сам не понял, зачем это ляпнул. Он достал еду и, не разбирая, что там есть, взялся сразу за хлеб.
- Старушка с козами? – с удивлением спросил Максим Фёдорович. Он с ужасом смотрел на Остапа.
- Да, сегодня я её здесь увидел и  был очень удивлён. Как это она с козами добралась сюда? Но потом она мне всё объяснила.
- Ты с ней разговаривал? – глава администрации покрылся обильным потом. Он тыльной ладонью вытер лоб, обогнул автомобиль и сел рядом с Остапом.
- Почему вы так разволновались?- спросил журналист с набитым ртом.
- Ты хочешь сказать, что видел её уже не в  первый раз? – Максим Фёдорович, видимо, не расслышал вопроса Остапа.
- Да, я её видел вчера в посёлке. Я собирался уехать, но поговорив с ней, я почему-то поехал на это проклятое болото в Глушь, - от произнесённого слова «Глушь» у Остапа почему-то пробежала дрожь по всему телу.
- Ну ладно, я кое-что тебе расскажу, раз ты её уже видел, - глава администрации выглядел подавленным. Он толстыми пальцами теребил себе подбородок, словно пытался что-то вспомнить. Его взгляд скользил где-то над линией  горизонта.
- Вы меня пугаете, - Остап продолжал кушать, не очень разбирая, что ему привезли.
- Дело в том… - Максим Фёдорович на некоторое время замолчал, перевёл взгляд на свои колени и продолжил, - Она всегда появляется перед тем, как кто-то должен исчезнуть. Сколько людей пропало - столько раз её и видели. Я.конечно,  в эту ерунду не хочу верить, но люди всегда её видят перед чьей-то смертью. Неужели и на этот  раз кто-то пропадёт?

- Получается, что она нереальная? Я имею в виду, призрак? Но призраки днём не появляются.
- Да малыш, она призрак и для неё разницы нет, когда появляться.
- Да,- задумчиво произнёс Остап, и у него пропал напрочь аппетит. До его сознания медленно доходило, с кем он общался. Однако, по всей видимости, не он должен исчезнуть, раз он её видел.
- Давай-ка отсюда выбираться, - Максим Фёдорович выбрался из автомобиля и пошёл к «УАЗику».
- Чудеса в решете, - произнёс Остпап и поднял все стёкла вверх, будто они могли спасти его от призрака, который гуляет днём по посёлку и там, где ему вздумается.
- К большому удивлению Остапа, они быстро миновали лесной тоннель. Теперь он был склонен думать, что, когда он пытался выбраться из болота, то попросту заблудился. У него отлегло от сердца. Его взгляд беспрерывно следил за впереди идущим автомобилем и тросом, который иногда то вытягивался в струну, то волочился почти по земле. «УАЗик» въехал в лужу, которая разделяла грунтовую дорогу от шоссе. И в это мгновение произошло нечто невообразимое. Впереди идущий автомобиль исчез. Остап видел, как за автомобилем исчезает и трос. От странного явления, а вернее, исчезновения, он ударил по тормозам. Его машина остановилась у самой лужи, и в это же время с другой стороны мутной воды появился автомобиль, который его буксировал. Остап закрыл глаза и помотал головой. Когда он поднял веки, то всё явилось перед его взором в реальном виде. Дверца « УАЗика» открылась, и высунулась голова Максима Фёдоровича.   - Ты почему затормозил? – рявкнул он, вглядываясь в лицо Остапа.
- -Ну, это… - Остап не знал, что ответить. Он не знал, как можно объяснить то, что произошло с его зрением. Даже если бы он и рассказал, то Максим Фёдорович бы подумал, что у парня явно серьёзные проблемы с головой.
- -На трассе будь внимательным и следи за моими фонарями, а то ещё долбанёшь меня, - Максим Фёдорович захлопнул дверцу и тронул автомобиль с места, осторожно выезжая на шоссе.
-     И вновь Остап на некоторое мгновение как бы отключился. Снова, как вчера, преодолел некую невидимую грань, как ему показалось, между двумя мирами. Всё кругом стало каким-то другим, близким и понятным. Его мозг просветлел и мог воспринимать окружающую среду в реальном мире. Остап отогнал все свои ощущения и воткнулся взглядом  в впереди идущий автомобиль. Навстречу неслись грузовики с включенным ближним светом, так как на землю ложился вечерний сумрак.
-      - Ну вот мы и дома, - сказал Максим Фёдорович, выбираясь из автомобиля.
- - Слава богу, - произнёс Остап, разминая ноги. Они остановились возле администрации. Тусклый уличный фонарь еле освещал небольшую площадь возле здания. Вокруг пищали комары и норовили пристроиться на открытые места тела. Остап их отгонял, но они были слишком назойливые.
- - Ты  давай в гостинницу, а утром зайдёшь ко мне, - Максим Фёдорович закрыл обе машины.
- - Мне бы покушать, - как-то несмело сказал Остап.
- - Если хорошо попросишь, то там тебя и покормят, и, если захочешь… - он хмыкнул себя под нос.
- - Понятно, - Остап развернулся и побрёл в сторону гостиницы, благо она находилась через дорогу.
-    Он уже поднялся на деревянное крыльцо гостиницы, когда услышал женский голос возле администрации. Немолодая женщина говорила с надрывом и, по всей видимости, что-то хотела объяснить. Остап повернулся. Он напряг слух и услышал на этот раз голос Максима Фёдоровича: «Может, она где-нибудь у подруг или на реке купаются? Они любят по вечерам плюхаться в воде».
- - Нет, её нигде нет. Мы уже всё обыскали с её подругами. Чуяло моё сердце, чуяло неладное. Я её утром увидела и поняла, что с ней что-то случится, - запричитала женщина.
- - Да будет тебе. Найдётся она, - сказал Максим Фёдорович, однако в его голосе не было уверенности.
-      Он понимал: что-то случилось. Остап сбежал по крыльцу и вскоре оказался возле Максима Фёдоровича и этой женщины.
- - Зачем вернулся?- спросил глава администрации, глядя  на Остапа.
- - А что произошло? – Остап смотрел на женщину, и ему показалось, что такие черты лица он уже где-то встречал и совсем недавно.
- - Моя дочь пропала, - сквозь слёзы произнесла женщина, - она работает у него секретаршей, а он не хочет … - женщина залилась слезами.
- - Когда пропала? – теперь Остап обратился к Максиму Фёдоровичу.
- - Говорит, что в обед приходила домой, а потом ушла на работу, но, как выяснилось, сюда она не приходила, - глава администрации устало развёл руками.
- - Ну, теперь ясно, почему появлялась старушка. Девушку надо искать в Глуши, - сказал Остап.
- - Да ты с ума сошёл, - буркнул глава администрации, но было понятно, что это он говорит для успокоения матери его секретарши.
- - Да, она, наверное, там. Говорят, что видели старушку с козами в посёлке. Она приходила за моей дочерью, - женщина зарыдала. Она ещё некоторое время что-то говорила себе под нос, а потом повернулась и, как пьяная, пошла по дороге.
-     Когда женщина удалилась довольно далеко, Остап заговорил первым: - Что будем делать?
- - А что прикажешь делать? Я ничего не понимаю. А ещё хуже то, что не знаю, к кому обратиться за помощью. У меня сложилось такое впечатление, что эта старуха кого-то кормит пропавшими людьми. А последнее время у неё разыгрался аппетит. О господи, что я говорю... Разве может думать такое здравомыслящий человек?
- - Да, помощи ждать неоткуда. И что делать, тоже непонятно. Я думаю, что нам самим придется разбираться, - Остап посмотрел на местного царька, который походил на побитую собаку.
- - А может, к какому-нибудь батюшке обратиться? Если это нечистая сила, то церковь знает, как с ней бороться.
- - Я не думаю, что какой-нибудь батюшка согласится пойти к дому староверов. У меня такое предчувствие, что это страшная реальность, и никакой мистики и другой ерунды тут нет. Тут нечто другое, - медленно произнёс Остап, но в душе он был другого мнения. Он вспомнил глаза-огоньки и то, как оказался на улице, не помня ничего.
- - А что это может быть? Ты городской и может, больше меня знаешь?
- - Утро вечера мудренее. Всё равно мы не пойдём её искать сегодня. Давайте поспим, а утром ещё раз съездим на болото.
- - Ладно, иди, отдыхай.      
-     Как и говорил глава администрации, Остапу удалось найти ужин, и было предложено провести время с местной, молодой жрицей любви. Однако у него не было ни сил, ни желания предаваться любовным утехам. Приняв душ и  постирав одежду, он завалился в кровать. Сон навалился сразу.
-     Чуб Остап поворочался и приподнял голову. Сквозь неплотно задёрнутые шторы в номер пробивался свет уличного фонаря. Поначалу Остап не понимал, где он находится. Потом он сел на кровати и опустил ноги на пол. Его взгляд блуждал по тёмной комнате, словно что-то ища. Ему казалось, что в комнате есть ещё кто-то кроме него, но спросонья было трудно понять, отчего он проснулся. Некая сила всё-таки его разбудила, и это он чётко понимал. Он поднёс к глазам часы и с трудом разглядел время: было два часа ночи. Потом его взгляд снова скользнул по комнате, на этот раз уже более осмысленный. В кресле напротив кровати он увидел  силуэт. Вздрогнув, Остап вскочил и потянулся к выключателю, но ему не удалось это сделать. Ноги его подкосились, и он рухнул на кровать.
- - Не нужно включать свет, - произнёс старческий голос.
- - Ты кто? Что тебе надо? – растерянно спросил Остап. И теперь он  болеё отчётливо увидел свою ночную гостью. К его удивлению, она словно светилась, и не нужно было освещения, чтобы её разглядеть как следует. Это была уже хорошо известная ему старушка.
- - Теперь узнал меня? – спросила  ехидным и дребезжащим голосом.
- Да, узнал, - с трудом выговорил Чуб. Он никак не мог отвести глаза от скрюченной старушки в кресле. Она казалась ему маленькой и безобидной. У него появилось желание схватить её за шиворот и выбросить через окно. Однако этот порыв ему пришлось погасить, так как он вспомнил, кто она такая и какие у неё возможности. То, что его сон, такой сладкий, испорчен, было ясно. Он так же понимал, что старуха пришла к нему не из праздного любопытства. По всей видимости, он ей нужен.
- Ты извини, что я потревожила твой сон, - она поворочалась в кресле, отчего показалась ещё меньше, - но я не советую тебе искать секретаршу главы администрации. Она заслужила того, чтобы исчезнуть. Она человек, не нужный посёлку, и лучше будет, если она больше не вернётся.
- А кто вам дал право так говорить о людях? Я имею в виду, как вы можете выносить свой вердикт?-  волна возмущения нахлынула на Остапа, и теперь он не мог удержаться, чтобы не вышвырнуть старушку. Он поднялся и сделал шаг к креслу. Ещё бы один шаг, и он схватил бы ночную гостью, однако его грудь словно на что-то наткнулась, и это нечто толкнуло его снова на кровать.
- Я тебя предупредила, - призрак старушки растаял.
    Остап долго вглядывался в ночной сумрак, но кресло было пустое. Он поднялся и подошёл. Не веря своим глазам, он пощупал руками то место, где видел странную ночную посетительницу. Его ладони наткнулись на тёплую обшивку кресла. Сон ушёл напрочь. Теперь он мог трезво оценить сложившуюся ситуацию. Подойдя к выключателю, он зажёг свет. Но и при хорошем освещении ничего сверхъестественного не увидел. Кресло пустовало. Попив холодной воды из графина, Остап потушил свет. Он подумал, что ночной гостьи не было, а это просто его воображение нарисовало неприятную картину. « Не мудрено, я столько думал об этом, что всё мне, конечно, привиделось»- он снова погрузился в сон. 
Яркое утреннее солнце пробивалось сквозь плохо зашторенные окна. Остап открыл глаза и некоторое время приходил в себя после глубокого сна. Он чувствовал, что выспался. В снопе света он видел, как летают мелкие пылинки в воздухе. На некоторое время он мысленно вернулся во вчерашний день, и его бодрое настроение улетучилось. В его памяти всплыла ещё одна встреча, которая заставила его пережить неприятные моменты. К большому сожалению, он вспомнил визит старушки. Ему очень не хотелось, чтобы это была правда, однако он слишком отчётливо помнил до мельчайших подробностей разговор с ночным привидением.
    Приняв душ, Остап пришёл в норму. Холодная вода взбодрила его. Теперь в его голове была одна только мысль: « Бежать. Сегодня же первым поездом уеду. Меня там ждёт Марина» - он собрал свои нехитрые пожитки. Джинсы, слегка влажные, приятно касались его ног. Так как погода располагала, кроме брюк, он одел лёгкую спортивную майку белого цвета. Окинув ещё раз взглядом номер и  убедившись, что ничего не забыл, Остап вышёл, закрывая за собой дверь.
    Максим Фёдорович уже сидел в «УАЗике». Его взгляд  был устремлён куда-то вдаль на горизонт.
- Доброе утро, - поздоровался Чуб, открывая дверцу. Он напрочь забыл, что собирался уезжать, и забрался на переднее сидение.
- - Долго спишь, - буркнул себе под нос глава администрации, запуская двигатель.
- - Мы куда? Спросил Остап и только сейчас вспомнил, что не собирался никуда ехать.
- - На болото, - как-то буднично ответил Максим Фёдорович, будто они решили посетить какую-то никчёмную местность, которая вообще не заслуживает  внимания, но побывать там нужно по долгу службы.
- - Но я не собираюсь туда. С меня хватит, - он решительно взялся за дверную ручку и надавил её.
- - Сиди, - рявкнул местный царёк, и в его голосе послышался действительно царский тон.
- - Вы не имеете права меня насильно вести туда, - жалко выдавил из себя Остап и ужаснулся, когда он увидел себя как бы со стороны, такого жалкого и беззащитного.
- - Не скули, - всё тем же повелительным тоном произнёс глава администрации.
- - Хорошо, - Чуб примостился поудобнее и стал созерцать местные, такие убогие достопримечательности, что просто на глаза наворачивались слёзы. Только он не мог понять, слёзы эти появились от  окружающей их убогости или оттого, что он помимо своей воли влез в какую-то жуткую историю и никак не может вырваться из неё.
-     Больше часа Максим Фёдорович молча вёл машину и только изредка косо поглядывал на Остапа. Остап, в своё время, погрузился в некое забытьё и ни о чём не думал. Светило солнце, в открытое окно врывался тёплый воздух и как бы убаюкивал его. Внезапно его посетила странная мысль: «А часы? Мои же часы стояли. Как я мог ночью видеть, сколько времени?» Он взглянул на циферблат и ещё больше удивился. Было без пятнадцати минут десять, что скорее всего и соответствовало реальному времени. Таким образом, часы подтверждали, что старуха была ночью. Он посмотрел на главу администрации; тот сосредоточенно вёл автомобиль.
- - А сколько сейчас времени? – спросил Остап, надеясь, что время не совпадёт с настоящим.
- - Время? – переспросил Максим Фёдорович и посмотрел на часы, - Без четверти десять.
- - Не перестаю удивляться местным чудесам, - буркнул Чуб Остап.
- - Ты о чём это? – Максим Фёдорович пристально посмотрел на журналиста.
-  - Мои часы стояли. Когда они снова пошли, я понятия не имею, но как ни странно, они точно показывают время. Не может быть такого совпадения, чтобы они пошли в то время… Я имею в виду, запустились в ход минута в минуту, как идут все остальные часы, - Остап постучал пальцем по часам, будто они должны были ему ответить на такое хитросплетение.
- - Да, такое маловероятно. Таких совпадений почти не бывает, - глава администрации стал обгонять впереди идущий грузовик.
-     До отворотки они больше не произнесли ни слова, каждый погрузился в свои мысли. Максим Фёдорович притормозил и свернул с шоссе. Машина легко проскользнула по мутной воде, которая разделяла трассу от грунтовой дороги, и вскоре «УАЗик» лихо бежал по рыжей хвое в лесном тоннеле.
-     Остап сосредоточил всё своё внимание и ждал, когда наступит момент пересечения невидимой границы. К его удивлению, ничего такого не происходило. Не исчезала ни на одно мгновение машина, не притуплялось его сознание. Даже тоннель выглядел не так угрюмо, как в прошлый раз. Всё кругом было реальным, и никаких чудес. Это Остапу не очень нравилось. Он нутром чувствовал, что в любой момент может что-то произойти, а ждать хуже некуда. По его мнению, лучше бы уже всё началось и закончилось.
-     Максим Фёдорович притормозил на опушке леса. Он некоторое время смотрел на дорогу, которая, как стрела, пересекала болото. Потом его толстые пальцы сжали баранку. Было ясно: он о чём-то сосредоточенно думает или вспоминает нечто страшное. Немного погодя его взгляд скользнул по лобовому стеклу и остановился на Остапе. Тот поёжился от такого пристального взгляда. Остапу показалось, что глава администрации превратится в некое чудовище и попросту проглотит его.
- - Ну, что юный следопыт? – произнёс с ухмылкой Максим Фёдорович. Выдержал паузу, а потом продолжил: - Вот тебе место, где ты можешь проявить себя и, так сказать, сорвать все лавры славы.
- Вы это о чём? Я не собираюсь срывать никакие лавры. Будь моя воля, я бы сейчас же вернулся назад.
- А кто тебя силой сюда тащил? Ты мог утром не садиться ко мне в машину и бежать в свой вонючий город. Но нет, ты поехал, надеясь на то, что сможешь разгадать тайну, которую не могут разгадать уже несколько сот лет.
- Я вас не понимаю, - пробормотал Остап и в душе согласился с Максимом Фёдоровичем. Нет, он ничего такого не думал утром, но всё сделал так, как и сказал глава администрации: «И зачем я сюда попёрся? Что мне мешало отказаться? Странно всё это. Такое впечатление, будто я подчиняюсь какому-то мне не известному разуму».
- Что задумался? То-то оно. Скажу тебе правду. Раз ты уж не уехал, то брось все сомнения и не трать энергию на пустое. Не думай, что мог сбежать. Здесь что-то заставляет нас делать так, как нам не хотелось бы. Скажу иначе. Это судьба. Знаю, что звучит примитивно, но по логике вещей выходит именно так.
 
    Русский вездеход, забрызганный грязью, остановился возле дома староверов. Глава администрации и журналист выбрались из машины. Они, словно сговорившись, устремили свои взгляды на окна дома, будто должны были там увидеть нечто такое, что могло бы им помочь в их нелёгком поиске. Однако ничего особенного они, конечно, не увидели, хотя и долго изучали замутнённые стёкла. Ещё некоторое время они рассматривали, а потом отвели свои взоры от непонятного, загадочного и таинственного дома. Солнце поднялось высоко, и чувствовалось, как воздух с каждым дуновением ветра становится всё теплее. Всё свидетельствовало о том, что к обеду будет нечем дышать. Иногда чувствовался и запах болотной гнили.  Каким образом они должны были искать секретаршу, ни один из них не знал.
- Глава третья.
 Остап и Максим Фёдорович молча присели на землю и погрузились в размышления. Они не понимали, с какого бока подобраться к этому довольно-таки сложному и неординарному делу. Никаких следов и никаких зацепок. Сейчас на первом плане были уже не лесорубы, а секретарша, пропавшая среди белого дня. Остап попытался вспомнить всё, что слышал от старушки. Он трижды разговаривал с ней, и получалось, что в её высказываниях не было логики. То она хотела, чтобы он остался, то она была огорчена, что он ничего не  разведал в доме староверов, то она советовала ему не разыскивать пропавшую женщину. Всё это путало мысли Остапа. Да, логики не было, но ни одна женщина ещё не прославилась своей логикой, а тем более женщина в возрасте.
-     Максим Фёдорович держал в руке травину и крутил ею у себя перед носом, словно она могла дать ответы на стоявшие перед ним вопросы. Наконец, он спросил:
- - Ты о чём думаешь?
- - Ни о чём конкретно. Я всё пытаюсь понять логику старушки. Выходит, что таковая у неё отсутствует.
- - Ну ещё бы… Откуда у ведьмы логика? Мне кажется, что дело тут не в этом. Старуха для чего-то тебя заманивала. Если верить тому, что рассказывают люди, то она, как правило, один раз показывалась тем, кто должен был исчезнуть. А ты вот три раза уже с ней встречался, и ничего, живой.
- - Я не знаю, имеет ли это отношение к делу, но, когда я здесь был один, то видел искривление пространства над лесом. Оно появляется там, где вырывается из земли газ, и в солнечную погоду оно особенно хорошо видно. По крайней мере, я такое слышал. Мне интересно, у вас не находили тут газ? – Остап посмотрел на Максима Фёдоровича.
- - Да нет, газ тут не находили, но искривления пространства видели многие. Многие туда и захаживали. Неподалёку отсюда есть два огромных камни. Они немного ниже огромных сосен. Да, те, кто побывал возле этих камней, возвращались, и никогда уже не были нормальными.
- - Как это - не были нормальными?
- - Очень просто. Они сходили с ума. Однако их сумасшествие было каким-то странным. Днём они жили в своих домах, а вот ночью уходили, но недалеко. Они строили шалаши возле речки на опушке леса и там ночевали.
- - А как зимой? – Остап встал.
- - Зимой то же самое, и морозы их не пугали. Днём они были обычные люди и даже работали. Общаться было с ними интересно, и они охотно шли на контакт.
- - А о чём они рассказывали?
- -Обо всём. Но когда их спрашивали, почему они ночью живут в шалаше, то они словно не слышали вопроса и говорили о будничных проблемах. Так никому и не удалось ни одного расспросить об их странных привычках, - Максим Фёдорович тоже поднялся.
- - А много их было?
- - На моей памяти двое. Таким образом они жили, конечно, не долго. Правда, их смерть была более чем странная. Когда они умирали и их находили, плоти не было. Я видел оба скелета. Складывалось впечатление, что кто-то их плоть очень умело очищал от костей. Кости были чистые и белые. Так- то вот.
- -  Но, может, они долго лежали в лесу, и плоть попросту сгнивала, - Остап представил эту картину, и ему стало дурно.
- - Да нет. Их накануне видели здоровыми и весёлыми, а утром были уже чистенькие скелеты возле их хижин.
- - Почему вы не вызовите сюда милицию? – Чуб не понимал, как это можно ничего не предпринимать.
- - Была здесь и милиция, но случаи странные, им это не по плечу. У них всегда есть своё мнение. Они сказали, что этих чудаков обглодали звери. Да и кто им эти люди?
- - Странно всё это, - Остап поднял глаза и посмотрел туда, где в прошлый раз видел искривление пространства. На этот раз там ничего не было.
-      За четверть века прожитой жизни Чуб никогда не испытывал такого колебания своей души. Он не думал, что за такой короткий период может нарушиться равновесие внутреннего состояния. Ещё несколько назад он бы спорил и доказывал, что никакой мистики и ничего сверхъестественного нет на земле и не может быть, если бы ему что-то похожее рассказали. Однако жизнь внесла свои коррективы в его сознание, и теперь он внутренне содрогался, вспоминая несколько прошлых дней. Чего стоит одна старушка, которая так глубоко засела в его сознании. По всей видимости, она навсегда останется в его памяти. Стоя рядом с живым человеком, которого можно потрогать, с которым можно пообщаться при желании, он чувствовал себя одиноким. Несмотря на яркий солнечный день, страх сжимал его сердце цепкой железной рукой. Остап не знал, как быть дальше. Иногда ему казалось, что тайна таится в самом Максиме Фёдоровиче, и в любую секунду тот схватит Остапа и вытрясет из него душу. Он даже сделал несколько шагов в сторону, чтобы при опасности  убежать. « Ну и глуп же я» - подумал Остап про себя. Он понимал, что, если бы глава администрации захотел что-то с ним сотворить, то это бы уже произошло. И всё же Остап не мог довериться Максиму Фёдоровичу. Да, ему хотелось с кем-то поделиться своими страхами. В его памяти снова всплыло лицо Марины. На этот раз она улыбалась, но по щекам текли слёзы. Её огромные карие глаза смотрели куда-то как бы мимо него, а длинные ресницы вздрагивали. Остап настолько явственно увидел её лик, что вздрогнул. Он не мог понять, о чём его хочет предупредить Марина. Всплывшее лицо девушки могло свидетельствовать только об одном: она подавала ему какой-то знак. Он напряг ещё раз воображение и проследил за её взглядом. Она смотрела как бы мимо него. Остап встряхнул головой и повернулся. От неожиданности он вздрогнул. В метрах двадцати от них стояла старушка со своими козами. И у старушки, и у коз были такие позы, словно они приготовились к прыжку.
- - Максим Фёдорович! - Остап толкнул главу администрации в плечо. Тот смотрел в другую сторону и не видел, что творится у него за спиной.
- - В чём дело? – спросил Максим Фёдорович и повернулся к Остапу, тут же увидев картину, которая так испугала журналиста.
-      Наступила долгая немая пауза. Остап почувствовал, как по его телу забегали мурашки, и видел, что глава администрации находится не в лучшем состоянии. У того нижняя челюсть отвисла, а пшеничные усы задёргались. Вид у Максима Фёдоровича был удручающий. От увиденного его охватил шок. Вроде бы ничего особенного: старушка и козы. Ну и что? Однако, по всей видимости, такого увидеть глава администрации не ожидал. Остап не испугался, потому что он уже имел честь не только видеть, но и разговаривать с представительницей этих мест. Как понимал Остап, она была в этих краях таинственной особой, которую увидеть не каждому доводилось.
- - Ты кто?- как-то глупо и растерянно спросил местный царёк.
- - Батюшка ты наш... Разве ты не слышал обо мне? Я почему-то знаю, кто ты, а ты меня не знаешь. Так негоже. Нам давно надо было встретиться, - старушка своими выцветшими глазами пристально смотрела на двух мужчин, которые так глупо выглядели.
- - Здравствуйте, - поздоровался Остап. Странно было то, что глаза старушки теперь были старые, а не такие, как он видел в первый раз. Однако это не очень беспокоило Остапа. Тревожило другое: козы не походили на животных, которые соответствуют их породе. Они, словно сторожевые собаки, держали в поле зрения обоих мужчин. И вели себя как собаки перед прыжком.
- - И тебе здравствовать, - старушка низко поклонилась, будто была радушной хозяйкой этих угодий.
- - Где моя секретарша?- Со злостью спросил Максим Фёдорович. Пока Остап раскланивался со старушкой, он пришёл в себя, - я всё о тебе знаю и, если ты не вернёшь девушку, я тебе голову отверну и скажу, что так и  было.
-      Козы в ответ  на угрозы главы администрации ещё более насторожились и сделали пару шагов вперёд. Они вели себя так, словно понимали человеческий язык.
- - Мил человек, твоя наложница теперь служит другому и греет ему постель. Она в другом мире и очень счастлива.
- - Да я тебе… - Максим Фёдорович ринулся на старушку.
- - Не надо!- Остап его перехватил и остановил. Он понимал, что старушка легко даст отпор любому.
- - Правильно, молодой человек. Не стоит беспокоить моих коз. Они всегда защитят свою хозяйку, - старушка засмеялась, и на её лице стало ещё больше морщин. Больше она  ничего не сказала. Повернувшись, она стала удаляться. Её черная, широкая и длинная юбка болталась со стороны в сторону, а ситцевый платок, завязанный под подбородком, трепетал на лёгком ветерке, словно прощался с Максимом Фёдоровичем и Остапом. Козы перестали походить на собак и шли следом, приняв свой обычный глупый вид.
-     Когда старушка скрылась в лесу, Максим Фёдорович произнёс: «Странная старушка. Ох, странная. Даже платок у неё какой-то не как у людей».
- - Да, тайну знает только она, - задумчиво произнёс Остап.

    Некоторое время они молча стояли и смотрели в ту сторону леса, где исчезла старушка со своими козами. И в то же время им казалось, что не было ни старушки, ни странных коз, и ничего не было, просто в их сознании всплыл сон, который они видели одновременно.
- И что будем делать? – спросил Максим Фёдорович искоса посмотрел на своего спутника.
- Если бы я знал, что надо делать, - усталым голосом произнёс Остап. Он пытался представить ситуацию в правильном, реальном виде, но, к большому сожалению, в голову ничего не приходило.
- Пойдём в лес, - сказал Максим Фёдорович и поднял глаза к небу, словно хотел найти там ответ, правильно ли он делает.
- Зачем в лес?
- Мы пойдём к тем двум камням, о которых так много говорят. Я думаю, что там мы найдём ответ или хотя бы приблизимся к разгадке этой тайны.
- А вы действительно думаете, что это мистика? Я всегда считал себя реалистом но, оказавшись в ваших краях, стал сомневаться в своих убеждениях, - Остап говорил правду.
- Я прожил уже почти пятьдесят лет и тоже думал, что люди говорят об этом только потому, что им надо нечто такое, что бы будоражило кровь. А теперь мне кажется, что в сплетнях может крыться и истина. И всё же я склонен думать, что всему должно быть разумное объяснение.

Глава 4.
    Марина в сотый раз прошлась по своей комнате и села в кресло, пытаясь сосредоточиться. Отъезд Остапа её сильно тревожил. Она мало знала парня, однако она ему поверила с самого начала, а теперь он просто не выходил у неё из головы. У неё уже давно созрел план  в голове, оставалось только принять решение поехать туда, куда уехал Остап. Она уже узнала адрес того места, куда он отправился, даже собрала сумку с необходимыми вещами, но двинуться в путь никак не решалась. Остапа уже не было две недели, и ждать она больше не могла.
    Тяжёлые свинцовые облака неподвижно висели над посёлком. Уже давно уехал поезд, на котором она прибыла в  такое неприятное место. Девушка присматривалась к редким прохожим, которые её попросту не замечали, и она не решалась спросить ни у кого о чёловеке, который появился тут две недели назад. Да и кто мог помнить какого-то парня, даже она и то почти его не знала. Наконец девушка закинула сумку на плечо и двинулась в центр посёлка.
      Осторожно ступая по наполовину сгнившим мосткам, Марина искала взглядом здание, которое бы хоть чем-нибудь отличалось от других. По её представлению, в посёлке должна была быть администрация или, на худой конец, какое-то управление. Внезапно на деревянный тротуар из открывшейся калитки вышёл мужчина лет шестидесяти. На нём были видавшие виды чёрные брюки и футболка, которая не уступала брюкам. Седые волосы торчали в разные стороны, а лицо было покрыто глубокими морщинами, однако взгляд его был цепкий, словно у шпиона.
- Зачем пожаловала сюда, красавица? – спросил мужчина скрипучим голосом, преграждая путь Марине.
- Здравствуйте! – она остановилась и быстро отвела взгляд от мужчины. Ей показалось, что у этого человека далеко не благие намерения.
- Ну, здравствуй! Хотя не очень нуждаюсь в твоём приветствии. Гляжу, ты не наша, и думаю, что у тебя водятся денежки, а они мне сейчас очень нужны, - он дыхнул на неё тяжёлым перегаром.
- Извините, но у меня денег нет. И вообще я … - она умолкла, так как поняла, что с таким типом нет смысла больше разговаривать. Сделав шаг назад, Марина сделала вид, что пятится, и в следующее мгновение нанесла удар ногой в колено местного бомжа.
- Ах ты! – воскликнул мужчина и вытянул руки, чтобы схватить её, но Марина увернулась и толкнула его в плечо. Тот не удержался и рухнул с деревянных мостков в лужу, которая в этом месте была довольно глубокой.
      Не прислушиваясь к  брани за спиной, она бежала вперёд, стараясь не запнуться за ломаные доски. Выбежав на небольшую площадь, Марина остановилась и неподалёку увидела заляпанную грязью машину. Автомобиль находился рядом со зданием, которое не походило на жилой дом. По её предположению, это и должно было быть местное управление посёлка. Не раздумывая больше, она направилась к входу в помещение. Пройдя по небольшому коридору, Марина вошла в небольшую комнату, которая была приёмной главы администрации. Убогость помещения привела её в лёгкий шок. Хотя чего можно было ожидать в таком захолустье? Марина сосредоточилась на двери, ведущей в кабинет главы. Она постучала, не особенно надеясь, что кто-нибудь ей ответит, но из-за двери раздался приятный мужской голос:
- Войдите.
- Здравствуйте! – поздоровалась девушка, закрывая за собой дверь. Она увидела сидевшего за столом человека, который рылся в бумагах и так и  не поднял на неё глаз.
- Чем могу? - спросил мужчина, продолжая перелистывать бумаги.
- Я хотела узнать об одном человеке.
- Человеке? – наконец он поднял голову и с хитрым прищуром осмотрел симпатичную брюнетку с головы до ног. Но, видимо, первой оценки ему показалось мало, и он ещё раз более тщательным цепким взглядом словно ощупал её.
- Две недели назад к вам приехал молодой журналист, но он куда-то пропал, и я приехала узнать, где он? – Марине стало дурно оттого, что хозяин кабинета рассматривает её, словно она путана на панели.
- Ну да, журналист, - он тяжело вздохнул и отвёл с большой неохотой взгляд от девушки, - а вы кто ему будете?
- Я его невеста, - вырвалось у Марины, хотя Остап ей ещё не предлагал руку и сердце.
- Ну, если невеста, то тогда расскажу для того, чтобы вы поскорее забыли его, - равнодушным голосом произнёс мужчина, будто речь шла о чемодане, который украли и больше нет смысла его возвращать.
- Как вас понимать? – у Марины подкосились ноги, и она без приглашения опустилась на стул, который находился неподалёку от стола.
- Две недели назад пропал не только ваш жених, но и глава администрации, да ещё в придачу  его секретарша, - мужчина помолчал, глядя в грязное окно, а потом продолжил, - на этот раз бабка взяла троих, видимо, сильно проголодалась.
- Я вас не понимаю. Какая бабка? Вы можете мне хоть что-то вразумительное ответить? – у Марины пересохло в горле, и было больно глотать.
- Да, девушка, лучше бы вы не приезжали.
- Вы можете толком объяснить, в чём дело?- она повысила голос.
- Расскажу то, что знаю. Перед тем, как пропадают люди в нашем посёлке, появляется бабушка с козами, проходит день или два, кто-то исчезает и больше не возвращается. Бывает иногда, что грибники находят обглоданные человеческие кости, но кому они принадлежат, никто не знает. Так и валяются по лесу скелеты, не преданные земле, - он уже  смотрел не на Марину, а куда-то в угол кабинета, и взгляд его был словно у блаженного.
- А вы случайно не больной на голову? – спросила она, не понимая, что говорил этот человек. На первый взгляд, он показался её довольно привлекательным: и черты лица правильные и взгляд осмысленный, а вот когда начал нести белиберду, то показался психически больным.
- Больше я вам ничем не могу помочь. Надеюсь, вы не будете спрашивать, как добраться до того места, куда они пошли?
- Буду. И ещё вызову милицию, чтобы они разобрались с вами в первую очередь, а потом нашли пропавших людей, - она резко поднялась, так как поняла, что от этого блаженного больше ничего не добьётся.
- Милиция не приедет, а если хотите знать, как туда добраться, то спросите дорогу у любого, и вам укажут путь в Глушь.
- Куда?
- То место называется Глушь, - он устало посмотрел на Марину, и в его взгляде читалось, что больше он живой её не думает увидеть.
- До свидания, придурок, - с презрением сказала Марина и вышла из кабинета.
      Выйдя на улицу, она посмотрела на небо. Оно ни чуть не изменилось и казалось каким-то мёртвым, словно хотело рухнуть на землю и поглотить в свою мертвечину всё живое. В данный момент Марина не понимала, где находится, то ли в реальном мире, то ли в параллельном. Всё кругом казалось не реальным, а будто нарисованным художником- пессимистом, который писал свою последнюю картину перед смертью. К большому сожалению, и людей не было, словно все вымерли. От такой безысходности у Марины заболела голова, и тошнота подкатила к горлу. Надо было принимать какое-то решение, но мыслей  не было, а в голове был туман, как будто она принадлежала не Марине, а какому-то другому существу.
- Теперь от меня не уйдёшь, - сказал бомж, которого она столкнула в канаву, обнажая свои гнилые зубы.
- Ты мне и нужен, - Марина словно вынырнула из бездны и теперь оказалась в реальности. Она не испугалась приближавшегося человека, всё же это была живая душа.
- Чего? – мужчина, не ожидая такого поворота, остановился.
- Ты хочешь заработать?-  она понимала, что такие люди не настолько агрессивны, как пытаются показать.
- Хочу, - настороженно ответил мужчина, оглядываясь, словно их мог кто-то подслушать.
- Тогда найди мне машину или любой транспорт.
- Чего?
- Ты же не глухой. Мне нужен транспорт. Мне надо добраться в Глушь.
- Чур тебя! - он замахал руками, будто увидел перед собой чёрта, - В Глушь никто не поедет, ни за какие деньги.
- Где я могу найти машину? – она достала из сумки деньги.
- Ну если Петрович. Он в посёлке самый крутой, хотя…
- Где его найти? – она отсчитала на бутылку.
- А вон тот зелёный дом, - бомж указал на добротное здание, которое резко отличалось от других.
- Спасибо, - Марина протянула мужчине деньги и быстрым шагом пошла к указанному дому.


    Возле ухоженной избы  возился с мотоциклом молодой парень. Несмотря на то, что на улице было прохладно, он был раздет до пояса, и по всей видимости, ему было жарко. Он настолько был занят своим делом, что даже не заметил, как подошла Марина.
- Привет! – по-простому поздоровалась она, так как считала, что парень намного моложе её.
- И ты будь здорова, - не отрываясь от своего дела, ответил хозяин мотоцикла.
- Извини, пожалуйста, что отрываю от дела, но мне нужен Петрович. Где я могу его найти?

- А зачем? - парень выпрямился и только теперь посмотрел на вошедшую во двор девушку.
- Мне надо с ним поговорить. Я думаю, это твой папа? - Марина не хотела говорить о своих проблемах с неизвестным ей юношей.
- Ну, я Петрович, - он вытер грязные руки тряпкой.
- Ты  Петрович? – Марина опешила, - А не рановато ли тебя зовут по отчеству?
- Это не отчество. Моё имя Пётр, но с детства меня звали Петровичем все пацаны в посёлке, и так до сих пор тянется за мной, так сказать, погоняло, - он с неприкрытым вожделением посмотрел на Марину, словно собирался овладеть ею прямо здесь.
- Теперь понятно, - она потупилась, понимая, что сейчас творится в голове парня.
- Ну и какое дело у тебя ко мне? – он швырнул тряпку в сторону, садясь на мотоцикл. Нетрудно было заметить смущение девушки, которая, по всей видимости, нуждается в его помощи.
- Думаю, что ты мне не поможешь, - она понимала, что может произойти, когда они окажутся  где-то далеко за посёлком. Бомжа она не испугалась, а вот парень наверняка не будет с ней цацкаться. Тут и милиции, скорее всего, нет. Марина развернулась и пошла к калитке.
- Подожди. Если заплатишь, я готов помочь тебе. Мне нужны деньги, а в этой дыре негде заработать. Да ты девка ничего, но я на старух не бросаюсь, - спокойным голосом, уже без всякой надменности, произнёс Петрович.
- Я - старуха? – её ещё никто так не называл. Ей хотелось залепить пощёчину этому сопляку. Она развернулась и с такой злобой посмотрела на парня, что тот потупил взгляд и отвёл в сторону.
- Да, ты для меня старуха, нравится тебе это или нет - мне всё равно. А заработать я не прочь.
- Если бы ты мне был не нужен, я бы влепила тебе пощёчину, - она глубоко выдохнула, - меня зовут Марина, и впредь меня старухой не называй. Я буду, так сказать, работодателем. Ты знаешь, как добраться в Глушь?
- Это к дому староверов?
- Я конкретно ничего не знаю, но мне нужно туда добраться.
- Понятно. Туда нормальные люди не ходят, хотя я в детстве был один раз с пацанами. Как теперь говорят, в том месте бывают разные аномалии.
- Сколько тебе заплатить, чтобы ты меня туда свозил? – Марина не верила в разные аномалии и всегда пыталась найти ответ на ту или иную ситуацию, которая выходила за рамки её понимания.
- По- нашему, это будет пять бутылок водки и бензин за твой счёт, - он уже одевался,  будто девушка согласилась.
- А не слишком ты рано стал употреблять спиртное в таких количествах? – она была в недоумении.
- Ты не поняла. Пять бутылок водки деньгами. У нас всё конвертируется в жидкой валюте. И потом, мне морали не нужно читать, и без тебя тут хватает, - он кивнул на дом.
-Я согласна.
    Парень вёл мотоцикл безупречно, несмотря на его возраст. Марина обхватила его и держалась изо всех сил. На таком транспорте она ехала, может, второй раз в жизни. От встречного потока воздуха она прятала голову за спину Петра. На нём была непродуваемая куртка и шлем с прозрачным забралом. Было видно, что парень хорошо подготовился для этой поездки. Изредка она из-за плеча Петра выглядывала вперёд, дабы хоть какие-то места запомнить на всякий случай. Пока Марина ещё не сожалела, что поехала в эти забытые богом места. Однако в сердце её уже прочно поселилась тревога. Если бы знали её родители, где она, они бы взвыли от негодования. Она умышленно ничего не сказала им о своём намерении, а придумала легенду, что едет к подруге, но назвала именно этот посёлок. «В ближайшую неделю они её не хватятся»- проскользнуло в голове Марины. «Почему я подумала, что неделю? Неужели я тут пробуду столько времени? Да и зачем? Нет, я сегодня же вечером уеду отсюда.  Обязательно уеду» - она снова посмотрела через плечо парня. Пётр ехал на довольно большой скорости, обгоняя грузовики, а иногда и легковые автомобили. Шоссе было свободным и  можно было ехать быстро без большого риска  для жизни.

     Пётр притормозил и повернул направо. Грунтовую дорогу от шоссе разделяла небольшая лужа, которую  можно было без труда преодолеть, но парень притормозил и заглушил двигатель.
- Когда мы переедем эту лужу, то могут в голове происходить, так сказать, неприятности.
- Какие ещё неприятности? – с удивлением спросила Марина, - я в разную чушь не верю, и у меня с головой будет всё в порядке.
- Моё дело предупредить, а ты как знаешь, - спокойно произнёс парень. Он говорил таким рассудительным голосом, словно был умудрённый жизнью человек.
- Ну и что будет с головой? – Марина не то чтобы испугалась, но насторожилась, и где-то в глубине души была благодарна парню, что он её предупредил.
- Те, кто любит болтать языком, говорят, что здесь на болоте живут разные духи и всякая чертовщина. Мой дядя геолог и говорил, что тут есть газ, и он иногда поднимается вверх; от этого и дуреют люди, которые бывают тут.
- Газ? Странно, но мне кажется, что если бы он тут был, то его давно бы здесь добывали.
- Может, и будут когда-нибудь здесь буровые, но пока этого никому не надо. Ладно, я предупредил тебя; мы  можем ехать, - Пётр завёл двигатель.
- Поехали.

Глава 5.
    Марина смотрела по сторонам и не верила своим глазам: огромные сосны росли вдоль дороги, а их извилистые сучья переплетались меж собой. Они словно образовывали тоннель над дорогой. Такой лес она видела только в фильмах. Они ехали по дороге, укрытой рыжей хвоей, всего несколько минут, а Марине казалось, что в реальном мире она была очень давно. В её голове крутились слова Петровича о газе, но они как-то вспыхивали в её сознании, словно молнии в солнечный день. Иногда крючковатые сучья  обвивали друг друга ещё плотнее, будто они были живые.  А иногда Марине казалось, что деревья  не  стоят на месте, а как бы двигаются по какой-то им известной дороге.  Снова молниями в её голове проскальзывали слова парня, но они казались какими-то неправильными и ненужными в тот момент, когда живой тоннель шевелился, то сужаясь, то раздвигаясь до огромных размеров. Из стен  тоннеля ползли жуткие запахи: то гниение древесины, то болотный смрад, и только изредка проскальзывал запах  молодых смолистых сосен. Марине казалось, что, если она бы напрягла сильнее зрение, то смогла бы увидеть этот запах. Однако её глаза бессмысленно блуждали по шевелящимся огромным соснам, не понимая, что нужно разглядеть. В её затуманенном  мозгу оставались ещё кусочки здравого смысла, но они были настолько малы, что на них было трудно опираться. Она знала только одно:  нужно как можно крепче держаться за парня, иначе её поглотит жуткая окружающая среда безвозвратно; и Остапа она больше не увидит, и дом её останется по ту сторону бытия, и с родителями она больше не встретится.
     -  Ну вот и перескочили через странный рубеж, - сказал Петрович, снимая шлем.
- Что? – Марина встряхнула головой, не веря тому, что снова оказалась в реальности. Они стояли на опушке леса, а перед ними простиралось огромное с редкими кочками болото.
- Сюда добраться труднее всего через лес. Он как бы является границей между тем миром и этим, - парень кивнул в неопределённом направлении головой.
- Ты о чём это?
- А ты разве ничего не почувствовала?
- Я не понимала, что творится с моей головой, - честно призналась Марина, - а ты что испытывал?
- Я немного наслышан об этих краях и знаю как себя вести. Надо смотреть только вперёд и ни о чём не думать. Да, это трудно, но заставить себя можно.
- А почему ты мне об этом не сказал?
- Я хотел, что бы ты ощутила все прелести этих мест. Да и потом, ты бы меня не послушала. Ладно, поехали.
     Они благополучно проехали по дороге между множественных луж и остановились возле добротного чёрного дома. Окна, как пустые глазницы, смотрели на них в надежде узнать что-то новое  о людях, пришедших из  другого мира. Марина слезла с мотоцикла, глядя на странное одинокое строение посреди болота. Она подумала: «Если бы было солнце, то тут бы не так было жутко. Интересно, Остап здесь или где-то бродит? Но что он тут может делать? А может, мне дали ложную информацию о нём, а я, дура приехала чёрт знает куда. Ладно, чему быть - того не миновать».
- Я тебя тут подожду, - сказал парень, не слезая с мотоцикла.
- Ты не пойдёшь со мной? – удивилась она.
- За отдельную плату. Мне не хочется за спасибо рисковать жизнью.
- Рисковать жизнью? Ты о чём, парень? Неужели ты думаешь, что тут нам может  что-то угрожать? Какой ты ещё ребёнок....
- Я много наслышан об этих местах, а ты иди, ста… - он запнулся, подумав немного, а потом добавил, - зрелая женщина.
- Ну и чёрт с тобой, - она начала огибать дом, предполагая, что крыльцо должно быть с другой стороны.
- Сколько ждать? – вдогонку спросил Пётр.
- Без меня не уезжай, а если уедешь, то я потом тебя найду и все уши поотрываю, - она увидела крыльцо.
- Ну-ну, - буркнул себе под нос парень.
     Марина подошла к лестнице с семью ступеньками и ступила на первую. К её удивлению, доска не скрипнула. Остановившись возле двери, она была удивлена, что дом такой старый, а ступеньки как новые, и к тому же они были не только чистыми, а надраенные, будто хозяева ждут высочайших гостей. Марина взялась за ручку двери и потянула её на себя; петли заскрежетали, будто их не смазывали сто лет. В сенях, тоже таких же чистых, как и крыльцо
, находились две двери, по левую сторону и по правую. Почему-то взгляд Марины остановился на правой двери и, не раздумывая, она открыла её. В довольно большой, почти пустой комнате всё так же блистала чистота. По всему периметру комнаты тянулись скамьи из дуба. Слева было большое окно, ничем не зашторенное. Напротив двери у стены стоял дубовый стол, ничем не покрытый. На столе находилось две алюминиевых миски; в одной была картошка, а в другой, по всей видимости, творог. По- хорошему оглядев комнату, Марина только сейчас заметила, что за столом сидит бабушка в каком-то странном платке. Ничего особенного в этой бабке она  не заметила, если бы не молодые глаза, которые, не мигая, смотрели на вошедшую.
- Ну проходи, коли пришла, - с лёгкой иронией в голосе проскрипела хозяйка.
- Здравствуйте! -  поздоровалась Марина, и неуверенно шагнула к столу. Бабка в это время поднялась и села в угол комнаты.
- Я давно здравствую и буду ещё здравствовать долго, пока такие, как ты, есть на земле, - и снова в голосе бабки ирония.
- А чем я особенная? – спросила Марина, садясь за стол.
- Ты не особенная -  ты дура.
- Что? Вы откуда меня можете знать? И почему это я дура?
- Ты дура, - спокойно сказала хозяйка, не отрывая взгляда от Марины, - если бы ты была умная, то не заявилась бы сюда за каким-то глупцом.
- Кто вам дал право оскорблять людей? Разве так ведут себя приличные люди? – Марина вскочила на ноги.
- Сядь, дура, - рявкнула старуха; на этот раз её голос не походил на старческий, а был как гром среди ясного неба, и Марине не оставалось ничего как подчиниться.
- Где Остап? – с дрожью в голосе спросила Марина. От приказного тона старухи ей поплохело.
- Нет больше твоего дурака и не будет. Я тебя сюда не звала и его тоже, мне и местных холопов хватало, но вы пришли и хотите разобраться в том, чего никогда не поймёте потому, что у вас слабоватый умишко. А раз вы пришли, то тут и останетесь навсегда.
- Вы понимаете, что сюда может нагрянуть милиция? – тихо произнесла Марина понимая, что такой аргумент не убедит старуху.
- Не смеши меня. Что ваша милиция, что ваша власть, и кто вы такие теперь? Вы быдло и без царя Россия не Россия.
- Я не понимаю вас. Вы можете мне нормально объяснить, где Остап, и что я могу сделать, чтобы вы его отпустили? – Марина с трудом сдерживала слёзы. Она понимала, что старуха слабее её физически, но пойти в наступление она боялась. От бабушки веяло какой-то невероятной силой, и скорее всего, она бы не побоялась даже человека с ружьём.
- А что ты можешь сделать? Ты ничего не можешь. Теперь ты тоже останешься здесь и не уйдёшь отсюда никогда. А сопляк, который тебя привёз, уедет и никому не расскажет, что был здесь. Он просто будет бояться что-нибудь ляпнуть. Теперь тебе всё ясно? – старуха с презрением посмотрела на Марину и, поднявшись, пошла к двери.
- Ясно, - ответила Марина, чувствуя, как на неё наваливается усталость. Очень хотелось кушать, и когда дверь за бабушкой закрылась, она накинулась на картошку и творог. Она ела, ела и никак не могла насытиться, будто её желудок был безразмерный. Когда миски оказались пустыми, Марина, ничего не соображая, повалилась на скамью, и тут же её поглотил сон.

Глава 6.
       Пробуждение было тяжёлым, словно она выбралась из глубокой ямы. Наконец, Марина открыла глаза и попыталась сосредоточить свой взгляд на каком-нибудь предмете. Однако всё плыло перед её глазами, а главное, ни один предмет не имел определённой формы. Сколько прошло времени, она тоже не имела ни малейшего понятия. Она прекрасно помнила, как ела картошку с творогом, как потом навалился мертвецкий сон, которому она не могла сопротивляться. Закрыв глаза, Марина постаралась вспомнить, что ей снилось. К большому сожалению, память не выдавала никакой информации. Помучившись ещё немного, она снова открыла глаза. На этот раз её взгляд сфокусировался, и она смогла разглядеть до боли знакомую ей комнату. Только на этот раз было намного светлее, чем в тот момент, когда Марина сюда пришла. Она вскочила на ноги и подбежала к большому окну, на котором не было никаких занавесок. Яркий солнечный свет заливал небольшой клочок сухой земли возле дома. Её взгляд скользнул по грязному болоту, на котором в нескольких местах поднималась еле заметная белая дымка. И тут Марина вспомнила, что её ждёт парень. Однако она не побежала на улицу, так как, по её мнению,  она должна была видеть его из этого окна. Но на улице никого не было, да и быть не могло. До неё дошло, что, когда они приехали сюда, всё небо было затянуто тяжёлыми облаками, а сейчас на небе не было ни единого облачка. Вывод напрашивался сам : «Я проспала, по всей видимости, не меньше суток, а может, и  больше». От такой мысли ей стало дурно. « Петрович уехал и побоялся зайти в дом, чтобы узнать, жива ли я. Он ещё молод; он струсил. Рассчитывать в этом мире можно только на себя. Да, истина стара как мир. Но что мне теперь делать? Где искать Остапа? Тут мне его не найти без посторонней помощи, но кто мне поможет? А может, уехать домой? Надо уходить отсюда» -  с этими мыслями она направилась к двери.
     Марина вышла на крыльцо и закрыла за собой скрипучую дверь. На улице стояла невыносимая жара, а в воздухе витал гниющий запах болота. Она посмотрела на разношёрстный лес, который стоял недалеко за ненавистным ей болотом. Марина увидела тропку, уходящую от дома и извивающуюся, как змейка, в сторону леса. Как ни странно, но складывалось такое впечатление, что по этой тропке ходят часто  и, по всей видимости, немало людей. Взгляд Марины зацепился за верхушки нескольких сосен, которые возвышались над основным лесом. Она не сразу поняла, что привлекло её взгляд в том месте. Она прищурила глаза и присмотрелась к вершинам высоких деревьев. Спустя некоторое время она поняла, что голубое небо в том месте было каким-то искажённым, словно небольшая часть голубизны шевелилась и не была частью того пространства. Марина стала рассматривать горизонт, дабы убедиться, что это от яркого солнца, и такое есть во многих местах. Однако взгляд её больше нигде не встретил такой аномалии на небе. И тут она вспомнила слова Петровича: «Скорее всего, на болоте выходит газ».
     Марина шла по извилистой тропинке, забыв про то, что совсем недавно собиралась уйти отсюда. Её словно кто-то манил к лесу, а именно к тем соснам, которые были выше других деревьев. Сейчас в её голове не было никаких мыслей, а только любопытство. «Может, и Остап шёл сюда с таким же желанием, как и я? Но если это так, то я его обязательно встречу».
- Я же тебе говорила, что ты дура, - сказала скрипучим голосом старуха, сидя прямо на земле под неказистой елью, стоявшей у самой тропки.
- Ой! – вскрикнула Марина от неожиданности и посмотрела в ту сторону, откуда донёсся голос.
- Так и есть: дура дурой, - снова проскрипела старуха, не глядя на девушку.
- Что? -  на этот раз Марина уже не могла сдержать свои эмоции. Она скинула с плеча сумку и бросилась на сидящую под деревом ведьму.
- Ну, прыгай, - произнесла зловещим голосом бабушка, в мгновение ока вскочив на ноги, будто была китайским воином.
- Да я тебя задушу! - с негодованием сказала Марина, но не сдвинулась с места. Ею овладел страх.
- То-то. И в будущем я больше не советую тебе дёргаться в мою сторону.
- Ты ведьма, и я всё равно найду возможность расправиться с тобой, - Марина почувствовала, как её мышцы слабеют, словно она пробежала длинную дистанцию на время, превозмогая себя.
- Нет, тебе никогда не справиться со мной.
- Где Остап? – спросила Марина, не надеясь уже ни на что. Теперь она уже не хотела ни возвращаться, ни идти дальше, ничего. Силы покинули её, и  было только одно желание: упасть на землю, закрыть глаза, снова заснуть, как в доме, когда она покушала. Однако где-то в глубине её сознания вертелась одна мысль: « Я убью эту ведьму».
- Пошли, - сказала старуха.
 



Марина шла за странной бабушкой, словно привязанная невидимым поводком, глядя ей в спину. Мыслей не было; она без всяких эмоций рассматривала одежду своей рабовладелицы. Обычная юбка ниже колен, какого-то тёмного цвета, ботинки очень древние, но чистые, куртка почти такая же, как юбка, только вот платок никак не гармонировал с этим одеянием. Он был светло-серый и казалось, что накрахмаленный. У Марины внезапно проскользнула в голове шальная мысль: «Да её можно сейчас убить, прыгнуть сзади и душить, пока старуха не перестанет дышать», Марина рванулась вперёд, вытянув руки, чтобы схватить свою обидчицу. Однако её порыв ничем не увенчался; старуха не оглянулась, просто она каким-то образом сумела сохранить такое же расстояние между ними, какое и было. Марина от рывка вперёд потеряла равновесие и рухнула на тропинку ничком.
     Она снова шла позади старухи, не помня, как поднялась, что кричала от своего бессилия, ничего не понимая. Пейзаж кругом не менялся, будто они стояли на одном месте и только переступали с ноги на ногу. В памяти Марины всплыло то, что с ней уже происходило, когда они с Петровичем пересекали невидимую грань между реальным миром и болотом. Снова над её головой зашевелились крючковатые сучья, деревья то расступались, то снова вплотную прижимались к тропинке, лучи солнца с трудом пробивались сквозь густые ветви. И второй раз  в её голове всплыла мысль, что она так будет идти теперь до конца своей жизни и никогда  Остапа не увидит, и дома никогда уже не будет.

Глава 7.
     Остап услышал, как кто-то  где-то рядом пошевелился. Он не понимал, где находится, сколько времени он здесь, и с кем делит странное помещение. В его сознании иногда всплывало одно слово: «Марина», однако он не понимал, что означает это: слово, имя или ещё что-нибудь. Как ему казалось, это слово его ещё и держало в этом непонятном мире. Снова всплыло в его памяти: « Марина», и тут он уцепился за него. « Что означает Марина?»  - задался он вопросом. «Так я же с ней знаком. Это моя девушка. Где она сейчас? И где я?». Остап стал ощущать свои руки, ноги, пошевелил головой. Он осознал, что живой и теперь надо было узнать, где он сейчас находится. Открывая глаза, он заранее знал, что ничего не увидит. Кругом стояла кромешная темнота, надо было ощупывать всё кругом, чтобы определить, в каком месте он находится. Спустя некоторое время после исследования местности руками и ногами, он понял, что находится в вонючем небольшом замкнутом помещении. Наткнулся и на какое-то существо, которое шевелилось и издавало какие-то невнятные звуки.
- Ты кто? – спросил Остап, отодвигаясь от существа, которое вполне могло оказаться  человеком.
- А, очнулся, - сказал знакомым голосом человек.
- Это вы, Максим Фёдорович? – растерянно спросил Остап, - где мы? Что с нами случилось, когда мы вошли в лес? – и тут журналист понял, что память к нему вернулась.
- Мы в плену у староверов. А когда мы вошли в лес, с нами ничего не случилось, нас попросту с помощью каких-то чар связали и кинули в эту подземную тюрьму.
- И зачем это им? Зачем мы им понадобились?- Остап пока ничего не понимал.
- Ты забыл, что я тебе рассказывал о  тех, которые пропадали в этих местах? Либо сделают нас дураками, либо … - он не договорил.
- Что вы имеете в виду? Думаете, убьют нас?
- Могут убить, а потом съесть, - спокойно произнёс Максим Фёдорович.
- Они что, каннибалы? – Остап глотнул. Во рту ещё больше пересохло.
- Ты-то в отрубоне уже примерно около двух недель, а я кое-что увидел, когда меня пытались убедить в том, что наша мерзкая жизнь и ломаного гроша не стоит.
- Сколько? Две недели? Не может этого быть, - Остап не поверил Максиму Фёдоровичу.
- Да, мы тут примерно две недели, но я могу ошибаться на день- два.
- А почему я … Почему меня… - он не знал, как правильно спросить, так как не мог себе представить, как  он был столько времени  в бессознательном состоянии.
- Они тебя чем-то опоили и, по всей видимости
, хотели перетянуть на свою сторону.
- А чем я отличаюсь от вас?
- Ты ещё молодой и мог бы заманивать сюда людей. Быть, так сказать, агентом, наживкой.
- А у нас есть возможность отсюда бежать? – Остап очень надеялся, что ответ будет положительным.

- Бежать? В таком состоянии, как ты сейчас находишься, конечно, нет.
- А какое у меня состояние? Я себя хорошо чувствую и вроде бы силы есть, - как-то неуверенно сказал Остап.
- Скажи спасибо мне.
- За что? -  искренне удивился журналист.
- Дело в том, что они кормили тебя какой-то гадостью, а я её выливал, как только появлялась такая возможность. И сам почти ничего не пью. Правда, тоже, когда есть возможность.
 -А еду давали мне?
- Еда у них нормальная, лучше, чем мы питались, живя в цивилизации.
- Ничего не понимаю. А можно более ясно выражаться?
- Тогда слушай. Когда они захватили нас в лесу, я сразу понял, что это никакие не староверы, а тем более я о них слышал немало, но в моей голове никак не складывалась мозаика, что тут на самом деле происходит.
- А кто они? Да и как они нас захватили?
- Не перебивай, у меня мало времени. Скоро за мной придут и снова поведут на рудник.
- Куда? – Остап не поверил своим ушам.
- Молчи и слушай. Сегодня и ты пойдёшь. Так вот, они тут что-то добывают. Думаю, золото.
- Какое золото в этой глуши?
- Я сказал: молчи и слушай. Всё по порядку. Они выстрелили в нас из луков с отравленными наконечниками. Я увидел, как ты упал, когда мы только вошли в лес и увидел в твоём плече стрелу. Сообразил, что следующая будет моя. Каким-то десятым чувством осознал, что надо рвануться в сторону; и как я только сгруппировался, в этот момент стрела ударила в моё левое плечо, но только слегка задела меня; и я сообразил, что надо прикинуться, тем более, я видел, как падал ты.
- Вы о чём говорите, Максим Фёдорович? Какие стрелы? Это что вам, средневековье и апачи тут? У вас, случайно, крыша не поехала? Мне кажется, что да, - бред Максима Фёдоровича привёл его в негодование.
- Молчи, щенок, если хочешь жить! - рявкнул Максим Фёдорович, - потом будешь задавать свои глупые журналистские вопросы. Нас дотащили к большим двум камням и под один из них скинули в эту яму, где сейчас мы находимся. Уже три ночи подряд  меня отсюда выводят и ведут где-то около часа по кустам. Да, кстати, на том руднике  я увидел людей из нашего посёлка, которые пропали много лет назад.
- Вот это да! – искренне  удивился Остап и понял, что его сокамерник говорит не в бреду, - А как человеческие скелеты, о которых так много говорят?
- Людей, которые не выдерживают и помирают, скармливают козам.
- Что? Я было уже вам поверил, а вы снова бредятину несёте.
- Ты придурок молодой, тебя научили перебивать людей во время разговора? Ты не умеешь слушать. Тут ты не журналист, а жертва, и если ещё раз перебьёшь меня, я тебе больше ничего не расскажу.
- Извините, - Остап умолк.
- Это не козы, а собаки, которые хорошо замаскированы под коз. Я обратил внимание на их ноги: у них не копытца, а когти, только  что-то они на них надевают. Таких больших копыт у коз не может быть. А старуха ещё владеет и гипнозом; когда люди видят этих животных, то  принимают собак за коз. Эти собаки очень умные и очень хорошо дрессированы. Побег отсюда невозможен. Я корю себя, что не поговорил с тем бедолагой, который в больнице. Нет, я говорил с ним, но принял его за сумасшедшего, вот и всё. А зря. Люди, которые там работают, чем-то опоенные, правильнее сказать, их держат в тонусе, чтобы у них были силы работать. Кормёжка, правда, хорошая, но самое главное: не пить  жидкости. Я это заметил по себе. Последних три дня не пью ничего, что они дают. А когда меня ведут по лесу, делаю вид, что споткнулся и быстро стараюсь напиться болотной воды. Ты так не делай, иначе они поймут, в чём дело и будут следить, чтобы мы жидкость выпивали.
- А много тут охранников? - поинтересовался Остап.
- Я точно не знаю, но думаю, что немного. Люди -  это ерунда, а вот собаки в козлиной шкуре очень опасные, тем более, что они прикормленные человечиной.
- У меня никак не складывается всё это в голове. В нынешнее время стрелы, рудники, рабы…
- Будешь потом размышлять. А сейчас слушай сюда. Я делаю вид, что такой же зомби, как и все остальные и буду делать так дальше, а про тебя скажу, что ты готов идти со мной, но ещё не сегодня, а завтра. Жидкости никакой не пей, потерпи, а завтра, если поведут нас, мы что-нибудь придумаем. Если они тебя вытащат наверх, ничему не удивляйся, даже если увидишь здесь Ленина.
 Ты понял всё, что я тебе сказал?
- Понял, - коротко ответил Остап, так как в это время что-то вверху скрипнуло, и открылся люк. Остап быстро определил, что яма не более двух с половиной метров.
- Выползай! -  прохрипел кто-то сверху и сбросил верёвочную лестницу.

Глава 8.

    Остап остался в полной темноте один. Потекли мысли разного толка: «Если Максим Фёдорович прав и у него не едет крыша, то ситуация достаточно серьёзная. Отсюда так просто не выберешься. Да, я думал, что напишу какую-нибудь статейку и вернусь в город, встречусь с Мариной, а потом постараюсь жениться, если она не будет против. А теперь ни статьи, ни Марины и, скорее всего, в лучшем случае жизнь зомби. Но почему я с самого начала не присмотрелся к странным козам, ведь что-то меня в них насторожило. Правда, таких тварей я видел мало, но должен был обратить на них более серьёзное внимание. Бабка, конечно, мне показалась странной, и она делала так, чтобы я смотрел только на неё. Почему я упустил из виду тот момент, когда она ночью меня посетила? Да, тогда я подумал, что это был сон. Но это был не сон, она была у меня в номере и попросту меня загипнотизировала или ещё что-то там сделала. Вот почему я тогда не уехал домой, а направился сюда. Она точно была в номере. Интересно, а Марина вспоминает меня или уже с другим строит свои планы на будущее? Она подумала, что я такой же, как многие другие, забыл и потому не показываюсь. Эх Марина, Марина, поверишь ли ты мне, когда я отсюда выберусь? А выберусь ли? Надо  делать так, как говорит Максим Фёдорович и ничему не удивляться, иначе заподозрят меня, что я притворяюсь. Да, но главное то, смогу ли я прикинуться зомби. Как они ведут себя,  я видел в фильмах, но самому таким стать будет трудно. И при том меня они никогда особенно не интересовали, так как я считал, что это из области фантастики. Сейчас главное: дождаться Максима Фёдоровича».
- Эй там, ты живой? – кто-то крикнул сверху, поднимая люк.
- Угу,-  не сразу и не очень внятно ответил Остап. Было ясно, что сейчас с ним будут вести беседу.
- Тогда выбирайся, - снова раздался чей-то голос, и кто-то сбросил верёвочную лестницу.
- Зачем? – как можно безразличнее спросил Остап.
- Будем делать обряд над тобой, так сказать, принимать в нашу артель, - раздался хриплый смешок.
- Угу, -  снова сказал Остап и ухватился за лестницу. Он поднимался и чувствовал, что его организм ослаблен, мышцы дрожат от напряжения, голова слегка кружится.
- Доброй ночи, молодец,  хи-хи-хи, -  противно засмеялся незнакомец, беря под руку пленника. Это был средних лет мужичок с бородой, крючковатым носом и с непонятным  цветом глаз, так как на улице была ночь. На голове шапочка, как у монаха, какой-то френч из сукна, а на ногах сапоги, но чистые, словно только их тщательно надраили.
- Куда меня? -  стараясь не показывать эмоций, спросил Остап, не поднимая головы и глаз. Однако в душе бурлило, ему хотелось ударить старика и бежать без остановки. Так бы он, наверное, и сделал, если бы не появились из темноты козы. И теперь Остап увидел, что у них походка собачья и повадки явно не козлиные.
- Сейчас всё увидишь, - старик его подтолкнул.
     Остап жадно глотал свежий воздух, но сдерживался, чтобы не выдать себя. Не поднимая головы, он всё рассматривал вокруг, пытаясь запоминать все мелочи, хоть ночь и  не позволяла толком ничего рассмотреть. Однако он сообразил, что яма, откуда его вытащили, была под огромным камнем, и он предположил, что под этим огромным  булыжником есть не одна такая своеобразная  камера. Они обогнули камень и остановились перед костром, над которым висел большой котёл с бурлящей водой. На небольшом чурбачке сидела знакомая до боли старуха. И тут глаза от удивления у Остапа полезли на лоб. Его предупреждал Максим Федорович, что можно увидеть такое, чему невозможно будет поверить. И действительно, если бы он увидел Ленина или Сталина, то меньше бы удивился. Он не смог сдержаться, чтобы не броситься к Марине, но в этот же миг ему подставили подножку, и он рухнул лицом вниз, оказавшись рядом с костром. Однако Марина смотрела на него безучастно, словно его не знала. «Как она Марину сюда заманила? Что мне делать? Я их всех уничтожу. Я не позволю им издеваться над Мариной! » -  он лихорадочно думал, но вспомнил слова Максима Фёдоровича, «Ничему не удивляйся». «Надо взять себя в руки, но наверное, уже поздно».
- Посади его, - сказала спокойно старуха, - наверно, всплеск эмоций взял верх над нашим лекарством. Ну ничего, сейчас мы его подлечим.
- Слушаюсь, мадам, - на вид тщедушный старичок схватил за шиворот Остапа и посадил на землю.
- А теперь кидай эту траву, - старуха протянула пучок какой-то травы Марине, - и медленно помешивай.
- Хорошо, мадам, - произнесла загробным голосом девушка и выполнила указание.
- А ты, дед, дай нашему молодцу кружку нашего чудесного напитка, пусть взбодрится.
- Слушаюсь мадам, -  по военному сказал помощник и зачерпнул алюминиевой кружкой из ведра какой-то жидкости.
 

      Остапу больше ничего не оставалось, как взять кружку и делать вид, что пьёт. Однако стоявший за ним преданный пёс старухи был настороже; и как только Остап стал, как ему казалось, незаметно выливать  жидкость, он  тут же получил по шее. От неожиданности он клацнул зубами об алюминиевую посудину и помимо своей воли сделал глубокий глоток. По всей видимости, удар был отточен, и старик, скорее всего, использовал его часто. Сразу же в голове Остапа помутилось, мышцы расслабились, а следом навалилось безразличие ко всему происходящему. Марина казалась чужой, далёкой и ему ненужной. Взгляд Остапа остановился на костре потому, что огонь был интереснее всего в ночи. Пламя выкидывало в разные стороны мелкие искры, которые попадали и на Остапа, но это его не тревожило. Где-то в глубине его сознания прогремели твёрдые наставления Максима Фёдоровича, но они вскоре покинули его мозг, а может, он сам их прогнал, дабы они не мешали ему созерцать чудное представление огня.
     Когда Марина увидела   Остапа, ей сразу стало  ясно всё как белый день. Когда старуха её привела сюда и поила каким-то зельем, она поняла, что пить такое пойло нельзя, словно кто-то ей об этом сказал. Каким-то десятым чувством она почти разгадала всё, что творилось возле этих двух огромных валунов. Увидев несколько шалашей возле камней, а в них бомжей, которые стонали, словно были вдребезг пьяные, она сделала вывод: «Эти люди рабы, а чтобы они не сбежали отсюда, она или они поят их какой-то гадостью». Когда Марина выпила мутную вонючую воду, она побежала в кусты, и сунув пальцы в рот, выблевала всё, что  проглотила. « Если я буду очень наблюдательна, то может, как-нибудь спасусь. Главное -  не смотреть старухе в глаза, она обладает гипнозом и не более. Никакого колдовства тут нет. Наверняка и Остап точно так же попал сюда в ловушку. Но зачем она делает из людей зомби? Странно всё это». Она была бы ещё размышляла, но подошёл странный старичок, взял за шиворот, тряхнул ею как куклой и почти волоком потащил к костровищу. Так она и просидела до поздней ночи, пока не развели огонь. Подом подошла владычица лесной глуши и стала учить Марину, как надо готовить какую-то бурду для всех. Правда, старуха не соизволила объяснить, кто такие эти люди. Марина, делая вид, что внимательно слушает, с трудом сдержалась, чтобы не прыгнуть на шею Остапа, когда он появился возле костра. Она интуитивно почувствовала, что этого делать нельзя, и скоро стало ясно, что внутренний голос её не обманул.
    Старуха своими молодыми глазами внимательно посмотрела на Остапа, а потом на Марину. Махнув рукой она сказала: - В яму его, - она не отрывала взгляда от Марины; она хотела убедиться, как отреагирует девушка.
- Куда? – спросила Марина, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не броситься Остапу, держать его сколько хватит сил и не дать в обиду. И снова внутренний голос остановил её: «Не смей, ты хуже сделаешь».
- В вонючую яму, там и крысы и тараканы, словом, всё, что не любит человек, - старуха подчёркивала каждое слово и в то же время внимательно смотрела на Марину.
- Понятно, - буркнула Марина,  не поднимая глаз на свою собеседницу. Внутри всё бурлило и Марине; казалось, что у неё сейчас бы хватило сил справиться и  с бабушкой, и с  тщедушным стариком.
- А тебе его не жаль?
- Не знаю, - Марина пожала плечами.
- Ну-ну, - старуха ещё раз махнула рукой, показывая своему холую, что пора уводить пленника.
      Вернулся старик, подошёл молча к Марине, взял её за руку и поднял на ноги. Старуха кивнула головой, и старик повёл Марину в ночь. Они шли недолго, вскоре остановились возле шалаша.
- Тут будешь спать, - с ехидством в голосе сказал старик, - а если хочешь, то я могу остаться, что бы тебе не было  страшно.
- Нет! - резко ответила девушка и посмотрела на старика с презрением. Она понимала, что её презрение ему до одного места.
- Мадам не будет против, если ты согласишься, - слащавым голосом сказал охранник, словно и не слышал резкое « нет».
- Вон пошёл! - она выдёрнула руку из крепких пальцев старика и тут же нырнула в шалаш.
- Пожалеешь, - угрожающе произнёс старик, постоял немного, а потом, как зверь, бесшумно удалился.

Глава 8.
     Утренние солнечные лучи пробивались сквозь ветки деревьев и нежно касались лица Марины. Она открыла глаза, с трудом осознавая, где она находится. Как ни странно,  спала она хорошо, и чувствовала себя отдохнувшей. Однако в голове была какая-то тяжесть. Она вспомнила, что когда-то в юности напилась с девочками вина, и на следующий день чувствовала себя так же, как сейчас. Тогда нельзя было подавать виду, что ей плохо, иначе родители бы устроили ей выволочку. Здесь ей тоже нельзя будет вести себя по-другому, хотя как надо себя вести, Марина пока не знала. Лёгкое дуновение ветра слегка шевелило ветками, и от этого солнечные блики словно играли на лице девушки. В лесу то тут, то там пели на все лады птицы, и казалось, что лес живёт своей жизнью, и всё прекрасно. Марина вспомнила детство, когда  она с родителями ночевала в лесу, но у них была палатка и удобные спальники. А теперь она проснулась в одежде и в шалаше, который построен на скорую руку. Внезапно солнечные лучи исчезли; кто-то заглянул в шалаш.
- Ты не померла? – спросила старуха, заглядывая в проём  неуклюжей двери.
- А что, должна была? – съязвила девушка и тут же отвела глаза, понимая, что это может быть плохо для неё.
- Да нет, ты мне нужна живой и здоровой, а то самой придётся готовить еду для этих бездельников. Хватит валяться, поднимайся, и пошли, буду тебя дальше тебя уму- разуму учить, - владычица повернулась и ушла.
     Девушка неохотно выбралась из своей берлоги, разминая руки и ноги. Она была очарована утренним лесом, но как только вспомнила, почему она тут оказалась, настроение сразу улетучилось. «Интересно, где Остап?» - задалась вопросом Марина. Она посмотрела направо и увидела два огромных камня, которые были чуть ниже высоких сосен. «Интересно, как эти каменные глыбы оказались здесь? Кругом болото, а тут  такие валуны ... Странно это всё, и место это очень странное. Да, ну и угораздило меня… Теперь главное: стараться не пить бурду, которую будут мне давать. Если не удастся отказаться, то пить по минимуму». Постояв ещё немного и  полюбовавшись лесом, Марина направилась к камням. Она прекрасно понимала, что побег отсюда невозможен.
- Вы тут?- спросил Остап, когда проснулся. Он долго не мог заснуть после того, как  его увели от костра. Он ворочался и думал, как бежать отсюда. Больше всего его интересовало, как Марина оказалась тут.
- Выводили тебя ночью на улицу? – спросил Максим Фёдорович из темноты.
- Да выводили, но я …
- Словом, облажался, - закончил за него фразу Максим Фёдорович.
- Но откуда тут взялась моя девушка? Вы знали, что она тут? Я готов был увидеть  что угодно, но только не её!
- Твоя девушка? Нет, я ничего не знаю о твоей девушке. Если ты себя выдал, то тогда от тебя постараются избавиться. Они не будут рисковать. Ты можешь устроить побег, а им этого не надо.
- Вы думаете, меня убьют? – с ужасом спросил Остап.
- Зачем? Они тебя отравят и дадут на съедение собакам, - как-то буднично сказал Максим Фёдорович.
- Да, хороши у меня перспективы.
- Перспектив у тебя ноль, но можно попробовать отсюда бежать.
- Как? – Остап был удивлён.
- Для нас самое страшное -  это собаки. Если их пустят по нашему следу, то они попросту нас разорвут. Насколько я понял, кроме старухи и старика, тут есть один амбал, но он тоже под влиянием старухи. Я имею в виду, что его поят зельем, но не так сильно, как пытаются делать это с нами. В карьере работает десять человек, а охраняют их три собаки и тот здоровяк, о котором я говорю.
- А что вы там делаете?
- Меня заставляют копать только землю, а те, что пониже, что-то там перебирают и скидывают в вёдра. Как мне показалось, какие-то камни, если судить по звуку, который раздаётся, когда они их кидают в вёдра. Меня близко ещё не подводили. Но сегодня была луна, и я многое рассмотрел.
- Понятно. А как можно бежать отсюда?
- Насколько я понял, то под этими огромными булыжниками располагаются жилые помещения. Однако эти помещения так построены, что камни их не продавливают. Напрашивается вывод: комнаты  под землёй располагаются вокруг булыжников. Если бы было по-другому, то камни провалились бы.
- Даже если это так, то что это нам даёт?
- В принципе, ничего. Хотя мне кажется, что тут работает некий движок. Я тут всё лежал и прислушивался; сложилось такое впечатление, что где-то под землёй  гул. Я исследовал всю эту яму и понял, что гул доносится с моей стороны. Так же прикинул расстояние между валунами, а наша яма как раз находится между ними.
- Получается, что наша камера соседствует с теми помещениями, откуда доносится гул?
- Начинаешь соображать.
- Надо копать, - с энтузиазмом сказал Остап.
- Молодец. Только чем копать? У меня есть план.
- Какой? – с нетерпением спросил Остап.
- Успокойся и слушай меня. Ты должен теперь быть буйным, и даже если будешь под дурманом, кидайся на старуху и старика, чтобы они тебя держали в яме. А главное -  ничего не пей. Думаю, что они тебя тут продержат ещё дня два. Старик сюда редко спускается, и у тебя будет возможность  работать. Я тоже буду тебе помогать, когда  у меня будут силы. Копать будем руками. Я тут уже приготовил несколько корней, которые сумел отломать, они и будут нашими лопатами, а основными нашими помощниками будут руки.
- Тогда ложитесь на моё место, а я начну.
- Да, медлить нам нельзя. Я пока отдохну, а то силы меня покидают с каждым днём, видимо, от их пищи. Они наверняка и в пищу, что-то добавляют, но кушать надо, иначе … - Максим Фёдорович перебрался на место Остапа.

Глава 9.
     Петрович вернулся в посёлок, так и не дождавшись Марину. Вышла старуха и убедительно приказала ему возвращаться домой. Он даже ни одного слова не сказал поперёк, дабы не разозлить старуху. Прошло два дня, а он не мог найти себе места, чувствуя себя предателем. Ему понравилась девушка, хотя она была и старше его. «Она не побоялась пойти в дом, а я? Разве я не трус? Да ещё так позорно бежал от старухи. Я просто обязан туда вернуться. Обязан, и точка. Надо кого-то с собой взять»- он прикидывал с кем можно совершить такой поступок и никак не мог представить, кто бы мог поехать с ним. Петрович вышёл во двор и подошёл к мотоциклу.
- Здорово, Петрович, - в калитку вошёл местный бич Коля.
- И ты будь здоров, - ответил парень.
- Слушай, тут такое дело…
- Я знаю, какое дело, - прервал Колю Петрович, - похмелиться хочешь, а денег нет.
- Ты угадал.
- Видимо, я ясновидящий.
- Петрович, дай на бутылку, честное слово, завтра верну, - жалобным голосом сказал вошедший.
- Ты мне сколько уже бутылок должен?
- Петрович, верну, честное слово, верну.
- Не вернёшь, и я это знаю, но похмелиться дам. Но только похмелиться, а потом ты поедешь со мной.
- Да куда угодно, только дай похмелиться, - взмолился Коля.
- Когда вернёмся -  дам ещё бутылку.
- Дай похмелиться и вези меня куда угодно, я не знаю, чем могу тебе помочь, но раз надо, значит, надо.
- Хорошо, - парень зашёл в гараж и вскоре вернулся с полным стаканом водки, - пей, но не всё сразу, ты мне нужен не сильно пьяным.
- Конечно! - Коля дрожащей рукой взял стакан, выдохнул и сделал большой глоток, вместо закуски он вытерся рукавом.
- Поедем на болото, - сказал Петрович и внимательно посмотрел  на бомжа. Он знал, что даже  такой неохотно согласится туда поехать.
- На болото? – Коля  снова поднёс стакан с водкой ко рту и сделал глоток.
- В Глушь поедем.
- Что? – Коля поперхнулся и выпучил глаза на своего спасителя, - в Глушь нет. Возьми свою водку, а я пошёл, - бомж протянул парню наполовину пустой стакан.
- А что ты так испугался?
- Знаешь, о тех местах такое рассказывают, что даже я, алкоголик, туда не поеду.
- Пей до конца и поедем, иначе я заставлю тебя вернуть весь должок. Да и скажу остальным, что бы тебе больше не наливали.
- Да. Берёшь за жабры. Придётся повиноваться.
- У тебя выхода нет. А если тебе будет там страшно, то я возьму с собой водку, и в самый трудный момент плесну огненной водицы.
- Чёрт с тобой, поехали. Но при одном условии: я тебе ничего не должен.
- Не должен.
     Они оставили мотоцикл на опушки леса, чтобы не привлекать внимания, и пошли дальше по дороге пешком. Солнце припекало, однако Пётр не обращал внимания ни на что. Его взгляд был устремлён на чёрный дом, который с каждым шагом приближался. Коля бормотал себе под нос, по всей видимости, ему такой поход не очень нравился. Ему бы сейчас полежать и ещё бы было неплохо сделать пару глотков живительной влаги.
- Знаешь, что я заметил, - сказал Пётр, когда они подошли к дому, - мне показалось, что тут входная дверь скрипит как-то странно. Не такой должен быть скрежет ржавых петлей.
- Говорят, что дверь сделана специально так, чтобы подавать сигнал духам, которые бродят по лесу, а как кто-то войдёт в дом, они тут как тут, - со страхом на лице сказал Коля.
- Духи? Днём?
- А что им? Думаешь, они днём не хотят кушать?
- Насколько мне известно, духи не кушают.
- А кто тогда людей ест? – спросил бомж.
- Я хоть и молодой, но в такую ересь не верю. Мне кажется, что дверь скрежещет  так потому, что это сигнал.
- Кому?
- Коля, ты так не бойся, а то те мозги, которые ещё не пропил, выпрыгнут из ушей. И что тогда?
- И что тогда? – испуганно спросил алкаш.
- Тебе кранты.
- Лучше давай, побыстрее делай свои дела, и айда отсюда.
- Хорошо, Коля. Давай обследуем дом. Надо убедиться, нет ли другого входа в дом, кроме той двери.
- Тебе надо -  ты и обследуй, а я тут постою, - алкаш явно не хотел заниматься исследованием странного строения.
- Ну хорошо, раз ты трус, то я пошёл один, а ты стой тут, и когда я крикну, беги на мой голос. Доходчиво объяснил?
- Куда ещё доходчивее…
     Пётр медленно пошёл вдоль стены, на которой было три окна. Они находились высоко, и заглянуть  внутрь было невозможно. Он завернул за угол дома, и ему показалось, что его спутник сбежал. Пётр выглянул из-за угла.  Нет, Коля стоял как вкопанный, глядя на дом. Петрович пошёл дальше. Завернул ещё раз за угол и оказался перед крыльцом. Другого входа не было. Надо было как-то попасть внутрь, не задевая скрипучую дверь. Оставался один вариант -  это разбить окно. Пётр ещё раз осмотрел дверь, но не решился подойти к ней по крыльцу. Потом он заметил извивающуюся тропинку, которая уходила в лес. Солнце продолжало беспощадно жарить, а распаренное болото издавало жуткий смрад. «Только в доме я, наверное, найду ответ, куда подевалась девушка? Может, она уже давно мертва?». Не приняв никакого решения, он пошёл к Коле.

     Николай ушёл из своего места на довольно приличное расстояние. Он смотрел, не отрывая глаз, от странного жилища в надежде, что Петрович вскоре вернётся. У него никак из головы не выходил тот мужик, который вернулся отсюда в странном состоянии. Он его знал и видел в больнице, ему казалось, что и с ним может такое произойти, если он ещё приблизится к дому.
- Что, бежать собрался? – спросил Пётр, выныривая из-за угла.
- Да нет. Просто…
- Ладно, не юли. Я вижу, что ты боишься. Значит, мало ты похмелился, - парень подошёл к своему спутнику, расстегнул сумку, которая болталась у него на плече, достал бутылку с водкой и протянул Николаю, - на, выпей ещё раз, но только не много.
- О, спасибочки! - Коля отвинтил пробку и сделал большой глоток, напряжение с лица исчезло, только глубокие морщины порозовели.
- Будем брать дом, - Петрович сунул бутылку обратно в сумку.
- Как это? – бомж явно преобразился, водка  отогнала страх.
- Надо разбить окно и залезть  внутрь. Дверь, скорее всего, открыта, но я подозреваю, что через неё входить опасно. Пусть я буду наивный, но её скрип -  это сигнал. А нам не надо, чтобы тут появились духи, - Пётр улыбнулся.
- Чур тебя, чур тебя, только духов нам не хватало! - Коля даже перекрестился.
- Думаю, что можно разбить крайнее отсюда окно. Почему-то мне кажется, что в том месте удобно будет залезть внутрь.
- Тебе всё кажется, кажется, а нельзя, чтобы ты знал, что делать? А то если кажется, то черти рядом, - недовольно буркнул себе под нос.
- Коля, заткнись, а то больше не дам похмелиться, а сил у тебя нет, чтобы отобрать у меня водку.
- Ладно, не ной.
- Это кто ноет? – парень уже серьёзно посмотрел на бомжа.
- Всё, давай делать, что надо, - Коля понял, что пререкаться не стоит.
- Подойдём к окну, я сумкой ударю по стеклу, а потом ты подсадишь меня, и все дела.
- Ну, пошли, - Коля дёрнулся, но тут же остановился, - стоп, а там бутылка, ты её же разобьёшь.
- Может, разобью, а может, и нет.
- Давай достанем бутылку.
- Коля, сумкой без бутылки не разбить окно, она лёгкая.
     Они подошли к окну и прикинув, что стекло может посыпаться на них, завернули за угол. Пётр выглянул, прицелился и с размаху ударил сумкой по стеклу, но ремень не выпускал из руки. Грохот разбившегося стекла разлетелся над всем болотом. Пётр нырнул за угол и ни один кусочек не задел его, тем более, и сумка осталась в руке.
- Посмотри, бутылка цела? – спросил Коля.
- Цела, иначе сумка бы намокла. Тупой ты, Коля, наверное, потому и пьёшь.
- Ты больно умный. На кой чёрт тебе сдался этот хлев? Сидели бы сейчас где-нибудь в тенёчке под деревом и водочку попивали.
- Алкаш ты, Коля. А я благородный человек. Может, я даму сердца спасаю, - Пётр усмехнулся своей фразе.
- Нашёлся мне рыцарь… Пацан ты и херней занимаешься.
- Хватит ныть. Подсади меня.
    Пётр аккуратно ухватился за раму, изначально убрал мелкие куски стекла, подтянулся.
-Подсади, - сказал парень.
-Давай, забирайся, - Коля присел, подставил плечи под ноги парня и с трудом поднялся.
- Брось сумку мне, - сказал Пётр, когда оказался в комнате.
- Зачем? – Коля явно не хотел расставаться с бутылкой.
- Брось сумку, а то, если я спрыгну,  тебе не поздоровится.
- Чёрт с тобой, - Коля с сожалением посмотрел на сумку и швырнул её парню.
    Пётр повернулся и стал осматривать комнату. Помещение напоминало склад. Тут было всё или почти всё. Вдоль стенок тянулись стеллажи, а на них находились разные предметы: фонарики, батарейки, лампочки, посуда, дальше какие-то кастрюли, баки разных размеров. Парень сильно удивился, когда его взгляд выхватил из всего барахла электрические лампочки: « Зачем тут лампочки, если здесь нет электричества?» -  задался вопросом Пётр. Осторожно ступая по битому стеклу, он направился к двери. Потянул её на себя; она бесшумно открылась. Он осторожно заглянул в сени. Там стоял полумрак, но света, который пробивался из комнаты, хватало, чтобы можно было рассмотреть помещение. В сенях ничего не было, пол был очень тщательно вымыт. Пётр посмотрел на входную дверь, а потом увидел ещё одну, которая, по всей видимости, вела в другую комнату. Осторожно ступая, он подошёл к закрытой двери и потянул её на себя. Она не поддалась; тогда он надавил на неё. Дверь бесшумно, как и первая, открылась. В отличие от первой комнаты, здесь, кроме скамеек вдоль стенок и стола, ничего не было. Пётр прошёл по комнате к окну, посмотрел на болото. Почти до леса видно было всё как на ладони. И тут его взгляд зацепился за что-то на дороге. Присмотревшись повнимательнее, он увидел идущую  со своими козами старуху. Медлить было нельзя ни секунды. Он пробежал во вторую комнату, не зная, зачем, схватил два фонарика, кинул их в сумку, потом несколько столовых ножей. Ещё мгновение он шарил глазами в поисках, желая что-либо ещё прихватить.  В углу он увидел несколько бутылок водки: « О, это для Коли! Теперь он со мной останется, пока не выпьет». Пётр сунул две бутылки в сумку и подбежал к окну.
- Держи! - перегнувшись через окно, парень подал сумку Коле.
- Что ты там набрал? – с недоумением спросил тот.
- Ты очень обрадуешься, - Пётр перелез через окно и, крепко держась за оконную раму, сполз по стене вниз.
- Я ничему не обрадуюсь.

- А теперь в лес. Старуха идёт, - Пётр забросил сумку на плечо и рванул с места. Он обогнул дом и направился в лес. Коля, бормоча себе под нос, плёлся сзади.

               
Глава 10.

     Остап в темноте шарил руками в надежде найти какую-нибудь палку, которая бы могла служить орудием для рытья тоннеля. Вскоре его поиски увенчались успехом, и  он выломал довольно приличный корень.  В голову лезли разные мысли:  как он сможет пробраться в другое помещение, как он увидит связанную Марину, как он её освободит и так далее. Он начал ковырять грунт. Как ни странно, но земля была песчаная,  и он  довольно быстро  сделал углубление. Однако радоваться пришлось недолго: песок осыпался, и его труд был напрасным. Но сдаваться он не собирался и продолжал рыть, выгребая землю позади себя. Он покрывался потом, становилось невыносимо жарко, заболели руки, но он выгребал песок и выгребал. Спустя некоторое время он мог уже забраться полностью в нишу. А больше всего интереса ему придавал гул, который, как ему казалось,  приближается с каждым его движением. И тут же Остап ловил себя на мысли, что приближение звука -  ничто иное как галлюцинации. Он этого хочет, вот  мозг и выдаёт ложную информацию. Он останавливался, прислушивался и убедившись, что гул ближе, снова принимался за работу.
- Отдохни, - раздался позади Остапа голос Максима Фёдоровича.
- Нет, я буду копать, - ответил Остап.
- Я так прикинул, что у меня есть несколько часов, и я могу тебя подменить.
- Вам ещё надо там будет работать.
- Ты думаешь, что много нароешь, если не будешь отдыхать? Во-первых, ты не привык к физической работе, во-вторых, ты так рьяно работаешь, потому, что тебя  захлёстывают  эмоции, а так далеко не уедешь, - Максим Фёдорович говорил убедительно.
- Ладно, - Остап выбрался из ниши и почувствовал, как его тело всё дрожит, руки горят, на губах и зубах песок.
-А там действительно есть какое-то помещение, - сказал Максим Фёдорович, когда забрался на место Остапа.
- Почему вы так решили?
- Да и слышны какие-то звуки. Я бы сказал, что это работает движок, я такие видел; они служат для того, чтобы вырабатывать электричество.
- Если там действительно есть помещение, и мы туда доберёмся, то можно сказать, мы на свободе.
- Не говори глупости, мы сюда попали из-за своей невнимательности. Надо было быть более осмотрительными, а не идти, как лохи,  в лес с такой уверенностью.
- Да, это нам урок на всю жизнь, - с горечью в голосе сказал Остап.
-Долга ли будет наша жизнь? Может, этот урок нам и не пригодится. Ладно, чему быть, того не миновать, - Максим Фёдорович принялся за работу.
    Остап прилёг, и на него навалилась усталость. Проснулся он от шума и тут же сообразил, что Максим Фёдорович выбирается по лестнице. Когда крышка закрылась и снова наступила гробовая тишина, Остап поднялся, заполз в тоннель, который достаточно увеличился и нашёл корень, который служил ему лопатой. Поначалу трудно было держать орудие труда, ладони горели, но переборов себя, он начал работать. Чтобы не обращать на боль в руках, он думал о Марине, как они сбегут отсюда и как потом будут об этом вспоминать, словно о дурном сне.
    Он рыл и рыл, не замечая того, как на него сыпался песок, как падали большие комья земли, которые он скидывал с себя, чтобы они не мешали ему работать. Гул становился всё ближе и ближе. На некоторое время  Остап остановился, осознавая, что происходит нечто такое, чего не должно быть. И тут он понял, что песок засыпает ему ноги, и он  с трудом уже вытаскивает их из ловушки. Он вытащил их, оттолкнулся, и всё внутри похолодело: позади тоннеля не было, его засыпало. « Я в ловушке, сам себя закопал. Скоро кончится воздух, и я буду умирать тяжёлой смертью. Я больше не увижу Марину. Я не хочу так умирать», -  осознав своё плачевное состояние, он из последних сил вгрызался в землю голыми руками и отодвигал её в стороны, насколько позволяло место. Но песок продолжал сыпаться на него всё сильнее. Остап больше ни о чём не думал, дабы не дать панике захватить его полностью. Теперь он ясно понимал, что это его последние движения, и никто не придёт ему на помощь. Он так захотел жить, что, если бы сейчас появилась старушка и сказала, что освободит его и за это он должен будет быть рабом до конца жизни, он бы согласился. Земля всё сильнее брала его ноги в клещи, и он уже не мог им шевелить. Не за что было ухватиться, чтобы подтянуться и освободить ноги от песчаного плена. Медленно, но уверенно земля придавила его уже выше колен и продолжала продвигаться далее. «Если придавит спину -  тогда мне конец», -  с этой мыслью он в отчаянии заскрёб руками, уже не чувствуя ни боли, ни страха. Дышать почти он не мог. Ртом ловил воздух, но вместо него в рот попадал песок. И вдруг он смог сделать вдох полной грудью. Остап подумал, что это смерть. Однако следующий вдох снова сделал, потом ещё, ещё, и сознание стало восстанавливаться. Не понимая, в чём дело, он протянул руки вперёд, но они не наткнулись на препятствие. Не веря всему, что с ним происходит, он грязными руками вытер глаза. Он увидел тусклый свет и предметы, которым не знал предназначения. « Я жив и прорыл тоннель, но…» -  мысль его прервалась, когда на спину упал ком земли. «Я сумел это сделать, но мне прижало ноги. Обратного пути нет». Остап начал разгребать вокруг ноги песок, чтобы освободить её. Это ему трудно давалось, но откуда-то брались силы, и вскоре он освободил одну ногу, а вскоре и другую. Когда он выбрался в просторное помещение, позади  что-то зашумело, и тут же наступила тишина. Он понял, что проход засыпало полностью.
    Надышавшись вдоволь чистым воздухом, Остап начал осматривать помещение при тусклом свете. Он пока не осознавал, как это ему удалось выбраться из западни. Перед ним стояли ящики разных размеров, а между ними пробивался свет. Слышался неподалёку гул, по предположению Остапа, движка. Между нагромождения ящиков он увидел узкий проход. Осторожно ступая, Остап направился в сторону света. Через несколько шагов он оказался перед массивной дверью, над которой горела электрическая лампочка. По всей видимости, это была кладовая. Что бы снова не попасться, как прежде, он решил исследовать всё, что попадётся на его пути. Он заглянул в один из ящиков и увидел, что там находятся какие-то неопределённой формы куски тусклого железа. «Неужели это золото, которое добывают в карьере? Да, но почему оно такое? Я же раньше никогда не видел, как оно выглядит, когда его добывают из земли». Исследовав все ящики, он убедился, что везде всё одно и то же. Подойдя к двери, он приложил ухо к ней в надежде услышать что-то интересное. К сожалению, кроме монотонного гула, ничего не было слышно. Немного подумав, Остап надавил на ручку двери; она поддалась и дверь без шума немного приоткрылась. Медленно, очень медленно он стал приоткрывать её, чтобы мог протиснуться в другое помещение. Перед его взором предстала довольно большая комната, ярко освещённая. Не веря своим глазам, он переводил взгляд с одного предмета на другой, всё больше удивляясь. Стены были обиты строгаными досками. В одном углу стоял холодильник, дальше диван, за диваном в другом углу телевизор. У противоположной стены бельевой шкаф, стол и три стула возле него. За шкафом была ещё одна небольшая дверь. Остап пересёк комнату и заглянул в ещё одно помещение. Удивлению его не было предела. Это была душевая, а из неё ещё одна дверь вела туда,  откуда теперь был слышан громкий гул. Остап направился и в ту комнату, откуда доносился звук. Так стоял, как и предполагал Максим Фёдорович, движок. Рядом находились канистры, скорее всего, с бензином. Тут исследовать было больше нечего, Остап вернулся в большую комнату и открыл шкаф. Он был весь забит женской одеждой и, насколько мог судить Остап, такие вещи могла бы носить женщина лет тридцати- сорока. Желание помыться и скинуть с себя грязную одежду взяло верх над бдительностью. Он порылся в вещах и нашёл спортивные брюки явно не его размера и нечто похожее на майку. Он скользнул в душ, скинул с себя одежду и включил воду.
     Сидя на диване чистый и в чистой одежде, Остап начал понимать, что сделал очередной глупый шаг: «А если бы вошли хозяева этой комнаты, что бы они сделали со мной, застав меня в душе? Ну я и глупец, прав Максим Фёдорович, что называет меня молодым дураком. Куда делась бдительность?». Остап начал включать логику, он никак не понимал, что тут ещё не хватает? Всё вроде бы поддавалось логическому объяснению, но чего-то не хватало. Наконец он подумал о том, что зашёл сюда не через дверь, а сквозь тоннель, который благополучно завалился. И до него дошло, что должен быть вход сюда, а это означало выход на свободу. Он вскочил и заметался по комнате в поисках обуви. Было много обуви, но не его размера, и пришлось надеть свои грязные кроссовки. По всей видимости, выход должен был находиться в той комнате, где были ящики. И действительно, вскоре он увидел в углу крутую лестницу. Осторожно ступая, он поднялся по ней и наткнулся на дверь, которая без труда открылась. Остап вышёл на улицу в тёмную ночь. Закрыв за собой дверь, он осмотрелся. Дверь была мастерски замаскирована под камень, однако это могло ему и показаться, так как темнота не давала возможности более тщательно разглядеть это место.


Глава 11.
           Пётр забежал в лес и остановился. Коля порядочно отстал от него, но на шаг не переходил, хотя такой кросс для него был не по душе. Тяжело дыша и вытирая пот с лица, он подбежав к парню и повалился на мягкий мох.
- Ты меня угробишь, - буркнул Николай.
- Ничего с тобой не случится, - сказал Пётр,  внимательно разглядывая дом,  насколько позволяли это сделать  крючковатые ветки огромных сосен.
- Вот сейчас отдышусь и пойду домой. Такие приключения не для меня.
- Ну-ну, - Пётр достал недопитую бутылку из сумки и протянул своему подельнику, - у меня ещё есть, я прихватил в доме.
- А что,  там водка есть? - Николай схватил бутылку и присосался к ней.
- Не усердствуй, а то, если бабка пойдёт следом,  ты не сможешь удирать от неё.
- Удирать? Я не буду убегать от неё, - хмель быстро ударил Коле в голову; так происходит с каждым алкоголиком.
- Как ты быстро осмелел! Да, без допинга ты совсем трус.
- Я трус? Я просто не хочу встречаться с ведьмой, а то могу убить, - бомж сделал резкое движение, словно перед ним была старуха, которою он готов ударить.
- Ну, если ты такой смелый, то сходи в дом, там ещё много водки.
- И схожу. Думаешь, не схожу? – он попытался встать, однако это ему не удалось, он завалился на бок, а потом с трудом принял сидячее положение.
- Да ты готов, братец, - Пётр с отвращением посмотрел на своего спутника. Понимая, что говорить с человеком в таком состоянии бесполезно, он устремил свой взгляд снова на дом. На этот раз он увидел, как старушка появилась возле крыльца со своими козами. Поведение животных сильно удивило Петровича. Они, как собаки, прыгнули в разные стороны, принюхиваясь к земле, будто брали след.
- Сейчас допью и пойду ещё за добавкой, - Коля приложил бутылку   с остатками водки к губам.
- Надо делать ноги. И вообще, что-то мне подсказывает, что козы совсем не козы. Какие-то странные они, - Пётр продолжал наблюдать за домом. Животные обежали несколько раз дом и направились к лесу, - вставай надо бежать, это не козы.
- Почему ты так думаешь? И вообще мне плевать, кто там: козы или черти, я их всех порву, - алкоголик уже был в том состоянии, когда море по колено.
- Бежим! - Пётр ухватил бомжа за шиворот и поставил на ноги.
- Да пошёл ты, - отмахнулся Коля и снова повалился на землю.
- Тогда примем бой! - Пётр достал два ножа из сумки и один протянул своему спутнику, тот с недоумением взял оружие.
- И что этим ножом можно сделать? Это же дерьмо, - он отшвырнул кухонный нож в сторону, - я голыми руками справлюсь.
     Пётр больше не стал убеждать бомжа и сделал несколько шагов назад. Козы-собаки были уже рядом. Одна бежала впереди, а две поодаль, будто прикрывали вожака с тыла, а может, должны были вступить в бой, когда тот не справится. Ещё одно мгновение -  и вожак бросился на Николая. Бомж выставил руки вперёд, пытаясь ухватить животное за шею, однако животное сделало хитрый манёвр, прыгнув в сторону, а потом зубы хищника впились в плечо бомжа. Тот завопил как сирена. Петру удалось хорошо рассмотреть вожака: это был пёс непонятной породы, только кто-то его талантливо загримировал под козу. Было ясно, что и те две козы тоже собаки. Не раздумывая больше, Пётр бросился на выручку своего друга. Как ни странно, но две собаки остановились поодаль как вкопанные и не обращали никакого внимания на парня, они наблюдали, как их вожак таскает человека, которые пытается сопротивляться и орёт благим матом. Пётр со всей силой ударил животное в горло и, не помня себя, он наносил удары куда ни попадя. Нож иногда входил неглубоко, так как натыкался на кости. Во все стороны брызгала кровь, Коля вопил, пытаясь освободить руку. Наконец, хватка зверя ослабла, и он повалился на бок, выпустив из пасти покалеченную руку Коли. Пётр вскочил на ноги, глядя на ещё двух хищников. Они стояли, не шевелясь, по всей видимости, ждали команды. « Они хорошо дрессированы, и если они бросятся на нас, то нам не сдобровать», -  подумал Пётр и увидел, как к собакам подошла старуха. Она резко сказала: «Фас»! И тут звери бросились вперёд. У Пётра  ноги стали тяжёлыми, словно весили по сто килограмм, он не мог сдвинуться с места. Впервые в жизни он почувствовал, как от страха на его голове зашевелились волосы. И тут произошло то, чего парень никак не ожидал. Собаки бросились на своего вожака, отрывая большие куски мяса и жадно глотая их. Со свирепым криком старуха бросилась к ним, выкрикивая разные команды, но собаки не слушались своей хозяйки, они рвали плоть своего собрата, давясь кусками мяса. От увиденного Николай протрезвел, вскочил на ноги, и держась за разорванное плечо, побежал прочь. Пётр ринулся следом, изредка оглядываясь на странную картину, не понимая, почему их не тронули собаки. Они бежали, не думая больше ни о чём, главное было оказаться как можно дальше от жуткого места.

Глава 11.
           Пётр забежал в лес и остановился. Коля порядочно отстал от него, но на шаг не переходил, хотя такой кросс для него был не по душе. Тяжело дыша и вытирая пот с лица, он подбежав к парню и повалился на мягкий мох.
- Ты меня угробишь, - буркнул Николай.
- Ничего с тобой не случится, - сказал Пётр внимательно разглядывая дом, насколько позволяли это сделать  крючковатые ветки огромных сосен.
- Вот сейчас отдышусь и пойду домой. Такие приключения не для меня.
- Ну-ну, - Пётр достал недопитую бутылку из сумки и протянул своему подельнику, - у меня ещё есть, я прихватил в доме.
- А что, там водка есть? - Николай схватил бутылку и присосался к ней.
- Не усердствуй, а то, если бабка пойдёт следом, ты не сможешь удирать от неё.
- Удирать? Я не буду убегать от неё, - хмель быстро ударил Коле в голову, так происходит с каждым алкоголиком.
- Как ты быстро осмелел. Да, без допинга ты совсем трус.
- Я трус? Я просто не хочу встречаться с ведьмой, а то могу убить, - бомж сделал резкое движение, словно перед ним была старуха, которою он готов ударить.
- Ну, если ты такой смелый, то сходи в дом, там ещё много водки.
- И схожу. Думаешь, не схожу? – он попытался встать, однако это ему не удалось, он завалился на бок, а потом с трудом принял сидячее положение.
- Да ты готов, братец, - Пётр с отвращением посмотрел на своего спутника. Понимая, что говорить с человеком в таком состоянии бесполезно, он устремил свой взгляд снова на дом. На этот раз он увидел, как старушка появилась возле крыльца со своими козами. Поведение животных сильно Петровича удивило. Они, как собаки, прыгнули в разные стороны, принюхиваясь к земле, будто брали след.
- Сейчас допью и пойду ещё за добавкой, - Коля приложил бутылку с остатками водки к губам.
- Надо делать ноги. И вообще, что-то мне подсказывает, что козы совсем не козы. Какие-то странные они, - Пётр продолжал наблюдать за домом. Животные обежали дом несколько раз и направились к лесу, - вставай, надо бежать, это не козы.
- Почему ты так думаешь? И вообще мне плевать, кто там: козы или черти, я их всех порву, - алкоголик уже был в том состоянии, когда море по колено.
- Бежим! - Пётр ухватил бомжа за шиворот и поставил на ноги.
- Да пошёл ты, - отмахнулся Коля и снова повалился на землю.
- Тогда примем бой, - Пётр достал два ножа из сумки и один протянул своему спутнику, тот с недоумением взял оружие.
- И что этим ножом можно сделать? Это же дерьмо, - он отшвырнул кухонный нож в сторону, - Я голыми руками справлюсь.
     Пётр больше не стал убеждать бомжа и сделал несколько шагов назад. Козы-собаки были уже рядом. Одна бежала впереди, а две поодаль, будто прикрывали вожака с тыла, а может, должны были вступить в бой, когда тот не справится. Ещё одно мгновение -  и вожак бросился на Николая. Бомж выставил руки вперёд, пытаясь ухватить животное за шею, однако животное сделало хитрый манёвр, прыгнув в сторону, а потом зубы хищника впились в плечо бомжу. Тот завопил как сирена. Петру удалось хорошо рассмотреть вожака: это был пёс непонятной породы, только кто-то его талантливо загримировал под козу. Было ясно, что и те две козы тоже собаки. Не раздумывая больше, Пётр бросился на выручку своего друга. Как ни странно, но две собаки остановились поодаль как вкопанные и не обращали никакого внимания на парня; они наблюдали, как их вожак таскает человека, который пытается сопротивляться и орёт благим матом. Пётр со всей силой ударил животное в горло и, не помня себя, он наносил удары куда ни попадя. Нож иногда входил неглубоко, так как натыкался на кости. Во все стороны брызгала кровь, Коля вопил, пытаясь освободить руку. Наконец, хватка зверя ослабла, и он повалился на бок, выпустив из пасти покалеченную руку Коли. Пётр вскочил на ноги, глядя на ещё двух хищников. Они стояли, не шевелясь, по всей видимости, ждали команды. « Они хорошо дрессированы, и если они бросятся на нас, то нам не сдобровать» -  подумал Пётр и увидел, как к собакам подошла старуха. Она резко сказала: «Фас»! И тут звери бросились вперёд. У Пётра  ноги стали тяжёлыми, словно весили по сто килограмм, он не мог сдвинуться с места. Впервые в жизни он почувствовал, как от страха на его голове зашевелились волосы. И тут произошло то, чего парень никак не ожидал. Собаки бросились на своего вожака, отрывая большие куски мяса и жадно глотая их. Со свирепым криком старуха бросилась к ним, выкрикивая разные команды, но собаки не слушались своей хозяйки, они рвали плоть своего собрата, давясь кусками мяса. От увиденного Николай протрезвел, вскочил на ноги, и держась за разорванное плечо, побежал прочь. Пётр ринулся следом, изредка оглядываясь на странную картину, не понимая, почему их не тронули собаки. Они бежали, не думая больше ни о чём, главное было оказаться как можно дальше от жуткого места.
     Бежать они больше не могли, даже если бы их и преследовали  непонятные животные. Пётр один бы смог больше преодолеть расстояние, если бы не тащил Николая. Они рухнули на белый мох в тени огромной сосны. Некоторое время глубоко дышали, пытаясь восстановить дыхание.
- Кажется, погони нет, - сказал Пётр.
- Если меня не съели те твари, то я всё равно подохну, кровище хлещет из раны, - отрешённым голосом сказал Николай, по всей видимости, уже не надеясь вернуться в посёлок.
- Не дрейфь, такие, как ты, живучие. Сейчас я сделаю тебе операцию, - Пётр достал из сумки бутылку, отвинтил пробку и подошёл к своему спутнику, - убери руку с раны.
- Ты чё собираешься делать? – испугано спросил тот.
- Убери руку и закрой глаза. Кровь, конечно, нечем смыть, но ничего, потерпишь, а сейчас главное - промыть рану, - Пётр убрал здоровую руку Николая и обильно полил водкой рваную рану.
- Мне же больно! - завопил бомж.
- Терпи! - Пётр сорвал с Николая рубашку, разорвал на куски и замотал как мог рану, - На, глотни, - он протянул стонущему бутылку с водкой, - Пей, только не много.
- Угу, - буркнул Коля и присосался к горлышку.
- Как ты думаешь, почему звери кинулись не на нас, а на своего собрата? – спросил Пётр.
- А чёрт его знает. Хотя я как-то слышал, что есть собаки,  натасканные на кровь.
- Как это?
- Если они почуяли кровь, то им уже без разницы, чья это кровь.
- Но у тебя тоже текла кровь. Почему они не набросились на тебя?
- Думаю, что у меня не было сначала крови. Я так испугался, да ещё спиртное.
- При чём тут спиртное? – удивился Пётр.
-Ты вроде умный и в то же время мал и глуп, - сделал умозаключение Коля.
- Ты давай не больно тут умничай, а то больше не получишь выпивки, - Пётр вырвал бутылку с остатками водки у Николая.
- Моя кровь вонючая, она невкусной им показалась. Так что, можно сказать, водка спасла мне жизнь. А то все говорят: алкаш, алкаш.
- Может быть, ты  и прав. Что дальше делать будем?
- А я так мыслю. У бабки с её охранниками произошёл конфликт, значит, в доме грызня, вот теперь и надо подлить масла в огонь.
- А ты, оказывается, не такой и глупый, как выглядишь.
- Я бы попросил, щенок, не выражаться, - спиртное сделало своё дело, и Николай снова приободрился.
- Коля, не шути так, а то скоро снова тебе понадобится доза, а я не дам.
- Да я тебя, щенок, сейчас придушу, - Николай попытался подняться, но вскрикнул и упал. Он забыл про разорванную руку и облокотился на неё, когда хотел подняться.
- Вот видишь, я тебя даже пальцем не тронул, а ты вопишь как недорезанный.
- Да пошёл ты … - Николай с трудом принял позу лотоса, как будто эта поза приглушала боль.
      Они ещё долго болтали о разных пустяках, однако усталость наваливалась, а вскоре заснули. Пётр понимал, что сон сейчас не самый лучший вариант, но долго сопротивляться не мог. Он брёл по колючему кустарнику, который до крови царапал его кожу, но раны тут же затягивались, однако спустя некоторое время  шипы снова впивались в его кожу, делая глубокие порезы. Наконец, он вышёл на берег лесной речки, которая бесшумно текла вправо, где Пётр увидел какие-то силуэты. Они словно парили над водой в его сторону. Лица были размыты и нечёткие, несмотря на то, что светило яркое солнце. Одежду на приближавшихся силуэтах нельзя было разглядеть. Как ни странно, он понимал, что он спит и надо бы проснуться, дабы избежать встречи со странными фантомами. Он ворочался из стороны в сторону, однако сон его держал крепко, не давая шансов избежать встречи с призраками. Собрав всю силу в кулак, он всё-таки вырвался и сел. « Что за чертовщина? - задался он вопросом, осматриваясь. Кругом было темно. Неужели я проспал до ночи?». Рядом слышался храп Николая, который, по всей видимости, спал без всяких снов.
- Просыпайся! - Пётр толкнул Колю.
- Чё надо? – сквозь сон спросил тот.
- Просыпайся, алкаш, надо уходить, пока ночь.
- Ночь? – Николай присел.
- Мы с тобой хорошо поспали. Надо двигать отсюда.
- Куда? Ночь же на дворе. Дай похмелиться.
- На, чёрт с тобой, а то ещё загнёшься, и придётся тебя тут оставить, чтобы звери съели.
- Смотри, чтобы я тебя не оставил, щенок, - Николай взял бутылку и сделал хороший глоток.
- Коля, не забывайся. Думаю, что нам надо держаться вместе, пока не выберемся отсюда.
- Да, если бы не ты, я бы сейчас спал.
- Помолчи, алкаш. В твоей сарайке не лучше, чем здесь, и кто бы тебя так поил, как я? Давай вставай, и пошли.
- Куда пошли? Темно хоть глаз выколи.
- Пошли! - Пётр закинул сумку на плечо. Он не имел ни малейшего представления, куда направляться. Посмотрел на звёздное небо, отыскал взглядом полярную звезду и сказал, - туда.
- Дурак ты малолетний, - буркнул алкоголик, но поднялся и поплёлся за парнем.

Глава 12.

Остап медленно продвигался вперёд, почти не видя ничего перед собой. Насколько он мог определить, под ногами был мох. Ступая осторожно, не издавая никаких звуков, он отдалился от огромного булыжника. Естественно, направления он не знал и не мог знать. После принятия душа и вдыхания свежего ночного воздуха силы прибавлялись. Он сделал ещё несколько шагов, и его нос уловил запах дыма. Принюхавшись, поразмыслив, он пошёл на запах. Пройдя ещё немного, он увидел за камнем еле тлеющий костёр, а возле него сидел какой-то силуэт. Трудно было определить, кто там сидит: женщина или мужчина. Костёр иногда вспыхивал, освещая сидящую фигуру, но со спины разглядеть не представлялось возможности. Чтобы не обнаружить себя, Остап двинулся в сторону и тут же наткнулся, как ему показалось на шалаш. Он прислушался. По его предположению, кто-то спал внутри. Фигура у костра пошевелилась и повернула голову. Остап замер и затаил дыхание. «Ну всё меня почуяли» - подумал он, и холодный пот выступил на лице и спине. Однако фигура снова отвернулась к костровищу. Страх сковал его, но он нашёл в себе сил и, чтобы переждать момент, когда человек уйдёт от костра, он тихонько забрался в шалаш. Он, согнувшись, стоял у самих ног спящего, с трудом сдерживая дыхание, что бы не разбудить его. Сердце его бешено колотилось, от напряжения и страха мышцы дрожали, он понимал, что надо успокоиться, иначе ему не сдобровать. Остап повернул голову к костру, к сожалению, фигура поднялась и направилась к шалашу. У него ничего не оставалось как внезапно напасть, когда тот подойдёт поближе. Но в шалаше оставался ещё один человек, который, скорее всего, проснётся от шума и тогда Остапу придётся сражаться с двумя. Больше размышлять он не мог, так как человек в тёмном одеянии был уже рядом. Он выскочил из шалаша и прыгнул на незнакомца, пытаясь ухватиться за его шею. От неожиданности незнакомец оторопел, но тут же сгруппировался и нанёс сокрушающий удар Остапу в солнечное сплетение. Остап глотал воздух, как рыба, выброшенная на сушу, но его руки всё крепче впивались в шею мужика. Он давил и давил на кадык, не обращая внимания на то, что его бьют по почкам, по спине, по голове. Удары были сокрушительными, и Остап понимал, что скоро он просто умрёт от жуткой боли, которая уже разливалась по всему телу. Удары становились слабее, а незнакомец начал хрипеть. Однако и Остап слабел, и хватка его становилась не такой сильной. Вцепившись друг в друга, они рухнули в шалаш на спящего. Ветки, из которых был построен шалаш, завалили их.
- Помогите! - закричала женщина.
- Марина, это я, помоги мне! - крикнул Остап, узнав голос девушки.
- Остап? – с испугом спросила Марина.
- Да. Помоги, - его силы иссякли, и пальцы соскользнули с шеи старика.
- Сейчас, - она вырвалась из-под мужчин, нырнула в ночь и вскоре оказалась рядом.
- Ну, сучёнок, я тебя тут и уничтожу, а твою стервочку… - он не договорил фразу.
- На тебе, гад! - Марина нанесла удар котлом, в котором старуха заставляла  её варить зелье. Старик умолк, но девушка ударила ещё  и ещё раз.
- Молодец! - Остап с трудом выбрался сквозь ветки.
- Он готов, - сказала девушка, вся обессиленная, подавленным голосом.
- Марина, я бесконечно рад, что встретил тебя, - он покрывал её поцелуями, а из глаз текли слёзы.
- Я тоже рада, - произнесла девушка, она стояла неподвижно и не радуясь, как Остап.
- Марина, надо бежать! - он взял её за руку и попытался тащить за собой.
-Стой. Нам отсюда не убежать. У старухи есть три зверя, которые разорвут нас на куски, если догонят.
- Да, ты права. Надо думать, - и только сейчас он вспомнил о Максиме Фёдоровиче:  «Ну же я и  подлец,  хотел его тут оставить. Вернее, даже не подумал, что его надо взять с собой».
- Думаю, до утра нам надо быть здесь, а когда появится старуха, тогда и действовать.
- Наверное, - Остап стоял как в воду опущенный.

     В кронах высоких сосен начинал шалить лёгкий ветерок. Ночная прохлада пыталась пробраться под одежду Остапа и Марины. Они сидели у костровища. Прошло уже довольно времени, но никто не решался заговорить первым. В такие моменты, когда хочется рассказать много, не находится слов, чтобы сказать главное.
- Скоро их приведут  с рудника, - с трудом выдавил Остап и не узнал свой голос.
- Я знаю, - бесцветным голосом ответила Марина.
- Марина, как ты оказалась здесь?
- Я искала тебя.
- Да? Марина, - он обнял её и прижал к себе. Она не сопротивлялась, но и не радовалась.
- Я много сделала ошибок.
- Каких?
- Старуха оказалась намного   хитрее, чем я думала.
- Ты думаешь, мы поступили бы по-другому?
- Кто вы? – спросила Марина, подняв на Остапа глаза.
- Со мной был Максим Фёдорович, - Остап рассказал всё, что с ним произошло с того момента, когда он вышёл из поезда.
- Да, я видела среди всех остальных мужчину, которого ты описываешь. Мне показалось, что он не такой, как все, он притворяется.
-Нам надо его спасти сегодня же. Думаю, что он поможет нам отсюда выбраться. Он всё-таки  местный.
- Я считала, работников пятнадцать, трое из них женщины, а охраняет их три здоровенных мужика.
- А это кто был?- спросил Остап кивнул головой в сторону развалившегося шалаша.
- Это холуй старухи, он тут присматривал за всем. Мне кажется, что охранники тоже под воздействием зелья, и если организовать побег, то они бы не сильно усердствовали в поимке беглецов.
- А как тебе удалось так притворяться, чтобы старуха этого не заметила?
- Это было трудно, и мне кажется, что она подозревала, но она надеялась на своего холуя. Тот не спускал с меня глаз и днём, и ночью. У меня сложилось такое впечатление, что он никогда не спит. Думаю, что был недалёк тот момент, когда бы он меня изнасиловал.
- Да, - задумчиво сказал Остап, - наверное, сегодня ночью. Не зря он пошёл к шалашу.
- Странно, но сегодня вечером старуха не появлялась и её тварей не было. При ней он бы не посмел меня тронуть. Не знаю, для чего, но она почему-то не отправила меня на рудник.
- Тихо, - Остап приложил палец к губам, - кто-то неподалёку есть. Я слышал, как треснул сучок.
- Да, я тоже слышала, но я не видела, что бы они ходили крадучись. Они тут хозяева. Это какой-то чудак сюда пробирается.
- Интересно, какой дурак сюда идёт? – шёпотом спросил Остап, покрепче прижимая к себе Марину.
- Надо уйти к камням, - предложила девушка, и они тихонько поднялись.

Пётрович и Коля уже давно подкрадывались  к потухшему костру, который иногда вспыхивал и тут же гас. Они видели две фигуры, сидящие возле него, но когда в очередной раз костёр вспыхнул, видимо, в последний раз, там уже никого не было.
- Куда они делись? – спросил Коля, надеясь, что парень знает.
- А я почём знаю? - Пётр пожал плечами, - словно это были привидения, а не люди.
- А может, и привидения, чем чёрт не шутит. Тьфу ты, ещё накличу.
- Ты когда примешь дозу, так сразу становишься смелым, а как похмелье проходит, начинаешь быть трусом.
- Что ты понимаешь, салага. Попей с моё, тогда и поймёшь. Мой организм уже не может без спиртного.
- Говори потише, а то начал философствовать.
- Дай похмелиться, - на ухо шепнул Коля Петру.
- Интересно, когда ты уже перестанешь похмеляться? Иногда у тебя проскальзывают умные мысли, и вроде толковым кажешься, - Пётр говорил еле слышно.
- Если бы ты Афган прошёл, то говорил бы по-другому.
- Всё молчи, слышал я твою сказку уже не один раз. На, похмелись, - парень протянул бутылку, - И больше не ври мне. Ты служил в стройбате и там научился лакать водку как свинья. А всем треплешься, что служил в Афгане.
- Да пошёл ты… - Коля сделал ещё один большой глоток.
- Хватит, - Пётр вырвал у него остатки водки.
     Парень долго всматривался в темноту, надеясь увидеть хоть какое-то шевеление. Напрягал слух, однако, кроме лёгкого  ночного дуновения ветерка, ничего не слышал. После принятия дозы Коля чувствовал себя превосходно и, несмотря на прохладу, он улёгся  на мягкий мох, который послужил ему как покрывало.
- Теперь можно и поспать, - шёпотом сказал бомж.
- Скоро будет светать, и если мы заснём, то нас не трудно будет  обнаружить.
- Да брось, кому мы нужны. Я посплю, а ты как хочешь, - Коля зевнул и повернулся на бок.
- Спи, только знай: я не буду тратить время на то, чтобы тебя разбудить, если нам будет грозить опасность.
- Да пошёл ты, щенок, - отмахнулся Коля и ещё раз смачно зевнул.

       Они прижались к камню, который уже отдал тепло прохладе, накопившееся за жаркий день, и теперь был прохладным. Остап напрягал зрение, но ничего не видел, хотя изредка лёгкий ветер доносил отрывки слов, которые нельзя было разобрать.
- Там их двое, - сказал Остап, прижимая к себе Марину.
- Но кто это может быть?
- Понятия не имею. А кто знал, что ты ушла сюда? – спросил Остап.
- Кто? Меня сюда подвёз парень на мотоцикле, но он сказал, что если я скоро не вернусь, то он уедет. Нет, это не может быть он.
- Почему?
- Он слишком труслив и во всём только ищет выгоду, за просто так он не пошёл бы сюда, тем более ночью.
- А может, он сообщил в милицию? – спросил Остап как бы самого себя.
- Какая милиция? Ты о чём это? – Марина ясно понимала, что милиция сюда не пойдёт ни за какие коврижки.
- Да тут такое творится, а всем наплевать, да и Максим Фёдорович говорит, что милиция считает все слухи не более как бредом местного населения.
- Их скоро поведут, - сказала Марина, глядя на восток. Там светлело небо. Холодный ветерок лизал её тело, и её кофта и спортивные брюки мало препятствовали ему.
- Надо что-то делать, но у нас ничего нет, хоть бы палку какую-нибудь найти.
- Что твоя палка, у них винтовки со штыками, какие были в гражданскую войну. Думаю, что сделать мы ничего не сможем, - пустым голосом прошептала Марина.
- А что нам делать? Может, уйдём отсюда? Начинает светать, и за день мы сможем далеко уйти.
- Да, наверное, надо уходить, и если выберемся, то постараемся рассказать  милиции, что тут видели, и убедить, что это не наша фантазия.
- Если они нам не поверят, то упекут в психушку.
- У нас нет выхода, надо уходить.
- Пошли, - Остап взял Марину за руку, и они, осторожно ступая, пошли в противоположную сторону от костровища.

Глава 13.


      Впервые за двадцать лет Лора не сумела совладать с ситуацией. Когда она попала на болото, ей было девятнадцать лет. Показать загадочные и таинственные места привёз её сюда отец Гришки. Теперь Гришка ходит у неё в холуях, хотя он на старше её на пять лет. Отец Григория был великим романтиком, как он говорил, но на самом деле он был жуликом и вором. Лора это сразу поняла, как только они оказались на болоте, где она впервые увидела молодого парня и его мать. Отец Гришки, а звали его Арсен, свою жену не считал за человека. Она выглядела древней старухой, хотя тогда ей было всего сорок пять лет. Она боялась Арсена как огня и не смела даже слова сказать против. Боялся его и сын Гришка, несмотря на то, что ему  было уже двадцать четыре года. А страх они перед ним испытывали только потому, что он владел гипнозом и к тому же разбирался в травах, которые умело добавлял в пищу и тем самым имел власть над своими близкими. Ни сын, ни жена не сказали ему ни слова, когда он привёл молодую девицу в дом и стал жить с ней открыто, как муж с женой. Лору не смущало такое положение, так как она была того же поля ягода, что и он. Это Гришка сейчас выглядит как старик, хотя ему за сорок. Лора делала вид, что не замечает его  и его томные взгляды. Она, как говорится, смотрела Арсению в рот, всё запоминая и училась всему, не подавая вида, что ей  интересно всё, чем занимался её повелитель. Лора понимала, что придёт время, когда она займёт место своего хозяина и сможет взять власть в свои руки. А Гришка ей не будет перечить, так как она знала, что он готов отца уничтожить, только бы она досталась ему. Прикинув в своей хитрой головушке, как действовать дальше, она просто ходила по пятам за своим повелителем, не упуская ничего из виду. Жена Арсения ей не мешала, а наоборот, нужна была как домработница. Она и стирала, и готовила, и дом держала в чистоте, всё складывалось как нельзя лучше. Иногда она находила минутку, когда Арсений был поглощён приготовлением какого-то зелья, перекидывалась несколькими фразами с Гришкой, тем самым давая понять ему, что сильно боится его отца и не может с ним точить лясы. При этом она смотрела на него так, что Гришке становилось дурно, и он уходил. Свои девичьи чары она умело пускала в ход и для отца, и для сына. И вот теперь она где-то упустила что-то главное или кто-то вторгнулся в её мир, который она так тщательно и скрупулёзно творила собственным умом. Этих собак очень долго выводили предки Арсения и вложили в них немало труда. Лоре совсем немного пришлось потрудиться над их внешностью, чтобы они смахивали на коз. К большому сожалению, они уже были старые и среди них не было самки, чтобы продолжить род таких великолепных охранников. Да, у них был и один недостаток: если они почуют кровь, то остановить их уже невозможно, пока не насытятся, несмотря на то, кто будет их жертвой. Вот и на этот раз они пожирали своего собрата.
     Старуха вопила, но её команды звери игнорировали, они рвали своего вожака с остервенением. Лора знала, что теперь их будет трудно остановить, но один выход был. Она понимала, что если собаки и насытятся, то потом начнут рвать друг друга. Эти животные не могут существовать попарно, их должно быть нечётное число. Одного охранника она потеряла, придётся ещё одним пожертвовать, чтобы остался хоть один. Она вытащила из-под куртки нож, с которым можно ходить и на медведя, и хладнокровно воткнула псу в шею, который был поближе. Брызнула  горячая кровь. Хищник, которому было суждено остаться в живых, оторвался от останков вожака и впился зубами в шею раненого зверя. Тот ещё попытался сопротивляться, но удар был точным в артерию, оттуда била кровь фонтаном.
    Лора отошла в сторону и опустилась на землю. Она давно готовилась к такому повороту в её судьбе. На свете ничего нет вечного, когда-нибудь должно было случиться нечто похожее. Теперь надо было думать, как забрать золото и смыться отсюда. Гришка когда-то помог ей убить отца, что бы он не мешал им. Но после смерти матери он не во всём слушался Лору. Он потребовал, чтобы она привела эту глупую курицу секретаршу, и она сделала это, так как он мог сдать её. А без него ей было бы трудно справиться самой. Нет, она не ревновала потому, что никогда не любила его, просто становилось понятно, она не имеет уже такой власти над ним, как прежде. Лора тяжело вздохнула и посмотрела на зверя, который жадно рвал плоть своего собрата. Она посмотрела на небо: солнце близилось к горизонту. Впервые за тридцать девять лет на неё навалилась страшная усталость. Она сняла свой платок, пропитанный специальной Вариной смесью из трав, чтобы с помощью такого запаха держать собак  поблизости. Встряхнула головой, и густые каштановые волосы рассыпались по плечам. Потом платком стёрла с лица грим. «Я страшно устала и хочу спать», -  подумала она, поднимаясь, и пошла к дому.
Войдя в дом, она сняла куртку, сложила её и положила на скамью в виде подушки. Спать в таких спартанских условиях ей приходилось не раз, а теперь, когда усталость валила с ног, это место показалось царским ложем. Она проваливалась в сон, выныривала, не понимая и не различая, где явь, а где сон. В её памяти всплывали лица Арсения и Гришки. Вспомнилось первое свидание с молодым парнем в лесу, когда Арсений уехал по делам в город.
- Я думала, ты не придёшь, - сказала Лариса, отталкиваясь от сосны, к которой она прислонилась спиной и наблюдала за тропинкой.
- Как я мог не прийти, - сказал Гришка и бросился к ней в объятья.
- Гриша, может, не надо торопиться? – однако Лора его не оттолкнула, а крепко прижала к себе, - я же женщина твоего отца, - она лёгким поцелуем коснулась его щеки.
- Надо. Я вот уже два года не нахожу себе места. Ты не представляешь себе, что со мной творится, когда вы уходите в другую комнату спать. Я готов его убить, - торопливо говорил Гриша, покрывая поцелуями Лору, - Я готов на всё, слышишь? Только намекни мне.
- Убить? – спросила она, легонечко отталкивая Гришу от себя.
- Да, я готов его убить, - он весь дрожал от страсти.
- Но послушай, я не могу изменять твоему отцу, - она снова оттолкнула Гришу, который был неудержим в своих порывах. Она заглянула ему в глаза и поняла, что он готов на всё, если она разрешит ему ею овладеть. Лицо парня ничем было не примечательное: орлиный нос, тонкие губы, которые свидетельствовали о том, что их обладатель злой человек. Острый подбородок и карие, теперь пылающие от страсти глаза.
- Я буду тебе верен всегда и никому не позволю тебя обидеть.
- Я тебе верю. Но твоя мать может рассказать твоему отцу, что мы любовники.
- А откуда она узнает? И потом, она его ненавидит.
- Узнает. Запомни: женщину не провести в этом деле. Она с нас не спускает глаз и то, что мы сейчас отсутствуем, она знает, и почему.
- Мне плевать. Он больше не войдёт в дом и не коснётся тебя, я убью его, как только он появится во дворе.
- Гриша, ты мне тоже очень нравишься и даже не можешь представить себе, каково мне ложиться со стариком в постель. Я тоже очень страдаю, но деваться мне некуда. У меня ни дома, ни родственников -  никого нет. Я воспитывалась в детдоме, а когда выросла и вошла во взрослую жизнь, встретила твоего отца, - она говорила томно-жалостливым голосом, и её губы почти касались его губ. Она прекрасно понимала, что её чары действуют безоговорочно на молодого человека, у которого, по всей видимости, не было ещё женщины.
- Ты будешь моя  и только моя, -  он жадно впился в её губы. Она больше не сопротивлялась и отдалась великому блаженству.
     Лариса снова вынырнула то ли из воспоминаний, то ли из сна в реальность. Ночь наступила давно, и в комнате было темно. Она услышала поскуливание своего охранника за дверью и впустила его в комнату. Собака легла на пол, довольно облизываясь, как бы показывая своей хозяйке, что она сыта и счастлива. Лора снова легла, поворочалась  и снова начала проваливаться в сон. В её памяти всплыла картина той ночи. Она давно уже слышала грохот телеги по дороге, который всё приближался. Она поднялась с постели и подошла к окну. В темноте она заметила, как под окнами прошмыгнула тёмная фигура. Сомнений не было: это Гришка готовился к встрече отца. И вот во двор въехала телега. Лошади зафыркали, Арсений спрыгнул с телеги на землю, и тут раздался крик. Непонятно было, кто кричал и что кричали. Лора выскочила в ночной рубашке на улицу и при лунном свете увидела, как Гриша машет топором с остервенением. Арсений уже не издавал ни звука, он был мёртв, а Гриша рубил его тело и рубил. Вышла и мать на крыльцо, но не попыталась остановить сына; она равнодушно посмотрела и ушла в дом.
- Он мёртв, - резко сказала Лора, - Остановись, хватит.
- Теперь ты моя, - он отбросил окровавленный топор, подбежал к ней и прижал её к себе. Липкая жидкость коснулась кожи Лоры, но она не посмела оттолкнуть Гришу.
- Теперь надо его спрятать, - ей было противно находиться  в объятьях окровавленного любовника.
- Я всё сделаю, - он целовал её.
- Закопай его и смени всю одежду, а лучше, сожги. Иди, я буду ждать тебя, - она легонечко оттолкнула молодого человека.
- Я всё сделаю, - он сбежал по крыльцу. Лора пошла в дом отмываться от крови.

     Шло время, Лора с Гришей жили как муж и жена, а мать прислуживала им, как и раньше. Однако спустя год Гриша попытался взять всё в свои руки, и тут Лора призадумалась. На золотой прииск они ходили вместе, добывали понемногу золота и сбывали по старым каналам Арсения. В той среде никто не интересовался, куда подевался прежний поставщик, так как они хорошо знали его сына Гришку. И Лора потихоньку стала подливать зелье в пищу Гришке, которое научил её варить Арсений. Она была хорошей ученицей, хотя не подавала виду, что уже давно о многом знает. Спустя некоторое время Гришка забыл, что он хотел взять власть над Лорой. Однако и работать не очень хотел, тогда Лариса и задумала, что можно привлекать людей со стороны. «Места тут глухие, пустынные, и никто не будет здесь искать пропавших людей», -  думала Лора. Самое трудное было - это завлечь человека, но подвернулся случай, она встретила заплутавшего грибника. Ну а потом всё пошло как по маслу. Спустя ещё три года мать Гришки умерла, но Лора так и не поняла: то ли собственной смертью, то ли выпила какой-то яд, о котором знала от своего мужа. Капризам Гришки она иногда потакала, даже секретаршу выкрала, чтобы тот порезвился. Она давно его не ревновала, а может, и никогда не ревновала, а просто тешила своё самолюбие, что он был только её. Также она понимала, что уже пора делать отсюда ноги. Состояние накопила неплохое, и можно было подаваться в большой мир, где ждали её великие свершения. Но произошёл какой-то сбой, и вожак собак допустил оплошность; или, может, она сделала что-то не так. Пока она не могла определить, где была допущена ошибка.
      Лора поднялась и посмотрела в окно, на востоке занималась заря. « Пойду к камням в свою нору, заберу всё, что необходимо, и сегодня же уйду из этих мест», - подумала она и с ненавистью пнула пса, который блаженствовал на полу после шикарного пиршества. Тот вскочил, заскулил и таким взглядом посмотрел на свою хозяйку, что ей дурно стало. «Надо и от него избавиться, он не даст мне уйти», - подумала она. Пёс, видимо, прочитал её мысли, попятился и, издавая страшный рёв, бросился на неё.  Лора мгновенно сообразила, схватила нож, который лежал рядом с её изголовьем и выставила руку вперёд. Нож с хрустом воткнулся псу в шею. Его когти процарапали ей грудь до крови. Удар был точный, и у пса не было шансов на спасение. Издавая хриплый рык, он лапами царапал пол, но поднять своё тело ещё для одного прыжка не мог. Кровь фонтаном хлестала во все стороны. «Ну вот и ты ушёл к своим собратьям. Так и закончился род староверов. А Гришка сам подохнет», - она пнула псину и пошла на улицу.
Глава 14.
      Пётр всматривался в темноту, которая потихоньку начала сереть. Он увидел, как две еле заметные тени отделились от огромного камня и пошли в противоположную сторону от Петра. Он хотел толкнуть Колю, разбудить его и преследовать беглецов. Однако что-то его остановило, вдали послышались непонятные голоса. Какие-то мужчины матерились и словно кого-то подгоняли. Пётр поудобнее пристроился за кустом и стал ждать. Голоса всё приближались. Небо на востоке светлело, и с каждой минутой день прогонял ночь. Теперь уже многое можно было рассмотреть. Из глубины леса слышалась матерная брань и топот усталых ног. Не зная, как будут развиваться события и что он увидит, парень больно толкнул бомжа в бок.
- Чё надо? – спросил сквозь сон Коля.
- Просыпайся, алкаш, кто-то идёт сюда по лесу, и их много.
- Да и хер то с ними, - отмахнулся Николай.
- Просыпайся, - Пётр на этот раз сильнее ударил в бок бомжа.
- Да пошёл… - буркнул Коля, но присел и протёр глаза грязными руками.
- Не шуми, они уже рядом.
 -Стоять! -  крикнул впереди идущий здоровый мужчина с винтовкой наперевес, останавливаясь у костровища.
- Может, сегодня не будете жрать? – спросил другой мужчина, тоже с винтовкой, идущий в хвосте. Он заржал как лошадь, словно сказал смешную шутку. Правда, его никто не поддержал.
-Молодая баба хорошо готовит, и мы сами всё сможем сожрать, - произнёс третий охранник, который шёл посередине сбоку толпы. Но и на его реплику никто не отреагировал.
- Где эта сучка? – спросил первый, осматривая потухший костёр, - Что, с Гришкой кувыркается? - и тут он увидел разваленный шалаш.
- Что тут произошло? – сказал тот, который шёл посередине, подбежав к куче веток.
- Слушай, это же Гришка, - сказал первый и ухватил Гришку за шиворот, чтобы привести в чувства.
- Отпусти! - рявкнул Гришка, когда оказался на ногах.
- Что произошло? – спросил первый.
- А чёрт его знает, меня кто-то огрел по голове котлом.
- Тебе же говорила мадам: не лезь к девке, а ты не послушал. Тебе  что, мало было секретарши, чёрт старый? – с гоготом произнёс третий, который стоял в конце толпы людей, внимательно наблюдая за каждым.
- Да пошёл ты, кретин, - отмахнулся Гришка, массируя голову.
- Где мадам? – строго спросил первый.
- Чёрт её знает, - ответил Гришка.
     Пётр наблюдал из-за куста, потихоньку соображая, в чём тут дело.
- Смотри, там же наш председатель стоит, а рядом секретарша, - прошептал за спиной Петра Коля.
- Вижу, тихо ты!
- О, да я тут ещё узнаю одного, - не унимался бомж.
- Молчи! - цикнул на него Пётр.
     Гришка пришёл в себя и уже осмысленным взглядом осмотрелся.
- Их в ямы, завтрака не будет! - рявкнул Гришка первому охраннику.
- В ямы сброд! - дал команду первый, и люди безропотно направились к камням, где, по всей видимости, и находились  их места обитания. Через пять минут у костровища собрались охранники и Гришка.
- Что будем делать, начальник? – спросил один из охранников.
- Идите спать, а я прослежу за входами в ямы.
- Я жрать хочу, - сказал третий и присел у костровища.
- Нет еды, стервочка сбежала, а ей кто-то помог, - с горечью в голосе сказал Гришка.
- Доставай тушёнку, у тебя есть, - обратился первый к Гришке.
- Сейчас, - он поднялся, подошёл к камню, приподнял крышку, а вскоре выудил из ямы мешок. Вернулся к костровищу и бросил его к ногам охранников, - жрите, скоты.
- Начальник, ты чё это себе позволяешь? Мы пожалуемся мадам, - произнёс первый охранник.
- А где ваша мадам? Её не было со вчерашнего дня, и она меня не предупреждала, что задержится.
- Ну у неё такие охранники, что лучше нас, - сказал второй, самый молчаливый.
- Нет, она должна была вернуться, - сказал Гришка и отошёл в сторону, чтобы не смотреть, как жрут свиньи, как он их считал.
       Утренние солнечные лучи скользили между веток деревьев. Лес просыпался, а вместе с ними и их обитатели. Петр не обращал внимания на лесную благодать, а внимательно следил за тройкой у костра и странным мужичком, который нервно похаживал у огромного камня. Один из охранников достал из мешка бутылку с какой-то мутной жидкостью, сделал глоток и пустил её по кругу. Вскоре троица забубнила, и посыпались тупые шуточки, они подтрунивали друг над другом, гогоча, будто издавали шуточные шедевры. Ещё несколько минут, и они были пьяны. Пустые банки от тушёнки бросали в костровище, а иногда и куски хлеба следовали туда же.
- Что вы делаете, свиньи? - подскочил Гришка к охранникам.
- Да пошёл ты, мадам нет, а ты нам не указ, - сказал первый охранник.
- Смотри, Гришка, а то мы сделаем с тобой то, что ты делаешь с секретаршей, - сказал второй, и они все рассмеялись пьяными голосами.
- Тварь! - Гришка пнул охранника сапогом в бок.
-
- Ну ты гад, - охранник попытался встать, но хорошая доза спиртного не дала это ему сделать. Он взял ружьё и направил на обидчика.
- Пока не трогай его, мы потом с ним разберёмся, - произнёс самый мудрый среди них, второй охранник.
- Я вам, гады, покажу! - трясясь от злости, Гришка отошёл в сторону.
      Бомж тронул Петра за плечо и сказал:
 - Они скоро заснут, я знаю по себе.
-Да, я тоже так думаю. Потом заберём их ружья, и они нам не будут опасны. Надо будет освободить председателя и секретаршу.
- Максим Фёдорович почему-то один в яме, а тех всех скопом запихали под землю, - с удивлением сказал Коля.
-Потом всё выясним. Только как нам быть с тем престарелым петухом, что делать? – скорее себе задал вопрос Петр, а не Николаю.
- Не знаю, он не пьёт и злой чёрт.
- Надо дождаться, чтобы эти заснули, а потом что-нибудь придумаем.
    Как из-под земли перед охранниками выросла старуха в своём неизменном платке. Подбежал Гришка и с недоумением оглядывался по сторонам.
- Чё зыришь? -  спросила старуха.
- А где твои псы?
- Не твоё собачье дело, почему этим скотам разрешил нажраться? - у старухи глаза сверкали молниями.
- Я так захотел, - медленно, нарочито медленно произнёс Гришка, соображая, что произошло с псами.
- Да ты, я вижу, позволяешь себе мне грубить, - старуха медленно двинулась в сторону своего холуя.
- Без собак ты ноль, и я тебя не боюсь. Я долго тебя, змею, терпел, и отца убил ради тебя, но за годы ума понабрался. Ты взяла власть в свои руки хитростью, потому, что тебе нужно только состояние. Но я тоже не дурак, - Гриша не испугался наступления старухи, он всё зыркал по сторонам и не верил своим глазам: собаки никогда не покидали её.
- Ты мразь, и я тебя заколю, как поросёнка, - она достала из-под куртки нож.
- Нет, не заколешь, и ничего мне не сделаешь, я подстраховался. Теперь отсюда можно выйти только со мной. Я всё заминировал, и эти глыбы тоже, - он кивнул головой в сторону камней, - всё твоё богатство останется здесь, зарытое под землёй, как и было изначально. Все эти богатства принадлежат моему роду. Нам, староверам.
- Заминировал? – переспросила старуха и, по всей видимости, поверила Гришке. Она охладила свой пыл, лихорадочно соображая, как поступить дальше.
- Ну что, моя драгоценная Лора, ты думала, что перехитришь меня, но нет, я долго ждал этого момента. Мои предки и отец мой говорил, что всё в этих лесах никогда не станет достоянием других без нашего разрешения. Тебе надо было меня убить ещё лет десять назад, но тогда ты ещё нуждалась во мне.
- Да, видимо, ты прав. Надо было давно избавиться от тебя, а не водить тебе баб.
- Вот-вот. А род мой будет продолжаться, - с ехидной улыбкой сказал Гришка.
- Интересно, кто мог забеременеть от тебя, не секретарша ли?
- А помнишь, пять лет назад тут была девушка, которая якобы утонула в болоте? Так вот, я помог ей бежать отсюда и дал приличную сумму денег на воспитание ребёнка.
- Дурак ты, Гришка. Она ушла, сделала аборт, а деньгами твоими пользуется, может быть, до сегодня, - старуха не подавала виду, но эта новость её привела в ступор. Её обманули, и она не догадалась.
- Да нет, это ты дура. Я поставил условия, и она выполнила их. Год назад я даже видел мальчугана, похож на меня.
- Подлец! - она больше не могла совладать с собой и бросилась на Гришу.
- Ты будешь сдыхать медленно, - легко уходя от удара ножом, сказал он и одним ударом сбил с ног бывшую любовь. Нож улетел в сторону, и Гришка оседлал её как лошадь. Она больше не могла сопротивляться.
- Гриша, давай поговорим, - взмолилась Лора, понимая, что на этот раз она проиграла.
- О чём с тобой говорить? Ты, как змея, будешь извиваться и пытаться запудрить мне мозги, - он обхватил пальцами её шею и стал медленно сжимать её.
- У меня тоже есть козыри, думаю, что тебе будет интересно, - сдавленным голосом прохрипела она. Краем глаза она увидела, что они находятся рядом со спящими охранниками. Она изловчилась и пнула охранника ботинком по лицу, но тот буркнул себе под нос и отодвинулся дальше, не догадываясь, что его хозяйка в смертельной опасности.
- Я принял решение  уже давно и хочу, чтобы ты посмотрела на мой последний штрих, моей написанной жизненной картины, - он вскочил на ноги, подхватывая нож Лоры с земли.
- Как-то ты загадочно говоришь, - Лора быстро поднялась на ноги, боясь, чтобы Гришка не передумал, сейчас она пустит всё своё умение в ход, чтобы переиграть своего бывшего любовника.
- Пошли, я тебе кое-что покажу, -  он пропустил Лору вперёд и указал направление, куда идти.
     Пётр с Колей наблюдали за драматической картиной, но не встревали. Когда старуха с мужичком скрылись за камнем, Пётр решил действовать. Он выскочил из-за куста, проскользнул мимо спящих охранников к камню, куда затолкали председателя, Максима Фёдоровича. Ухватился за крышку и поднял её.
- Выползайте, Максим Фёдорович! - крикнул в дырку парень.
- Сбрось лестницу! - раздался снизу голос председателя, он понимал, что наверху творится нечто странное. Да, ещё он обнаружил, что лаз засыпан землёй.
- Сейчас, - Пётр увидел рядом верёвочную лестницу. Один конец её он сбросил вниз.
- Что с этими делать? –  раздался сзади голос Николая.
- Забери ружья и беги в лес, мы тебя догоним, - сказал Пётр, крепко держа лестницу.
- Ты, Петрович? – удивился Максим Фёдорович, когда выбрался на божий свет.
- Да, я. Надо бежать, думаю, скоро тут громыхнёт.
- Что громыхнёт?
- Надо бежать, потом всё расскажу. Туда, за Николаем.
- Но в той большой яме много людей, - воспротивился Максим Фёдорович.
- Мы сейчас им не поможем. Я слышал страшный разговор старухи и мужика, думаю, что он сейчас всё взорвёт. Бежим!
      Гришка подошёл к огромной сосне, присел, разгрёб мох и показал Лоре два оголённых провода, которые не касались друг друга.
- Вот видишь эти провода? – спросил Гриша, обращаясь к Лоре.
- Ну и что? Провода как провода.
- О нет, - он взял по проводу в каждую руку и стал почти вплотную к Ларисе.
- Гриша, а может, у тебя с головой проблемы, так мы можем обратиться к врачу, деньги есть, можно и на отдых поехать. Бросим здесь всё к чёртовой матери и уедим куда глаза глядят.
- Нет, Лариса. У меня с головой всё в порядке. Ты не представляешь, что творилось в моей душе, когда твой дурман перестал действовать на меня. Я убил отца, и мне нет прощения, а ты подбила меня на это, и ты уйдёшь со мной вместе. Когда я соединю эти провода, тут раздастся страшный взрыв, и никаких следов никто  никогда не найдёт.
- Ты не сделаешь этого. Мы ещё молодые и смогли бы начать всё сначала, - её голос дрожал, она понимала, что Григорий на этот раз не шутит, как и тогда не шутил, когда грозился убить отца.
- Ты всё сказала и сделала в этой жизни, - он сомкнул провода.

Глава 15.
     Они бежали со всех ног. Коля отдал по винтовке Максиму Фёдоровичу и Петру, а третью оставил себе, и она теперь сильно ему мешала бежать. Выбиваясь из последних сил, он пытался не отставать от парня и председателя. Пот ручьями стекал по его лицу, застилая глаза. Сделав ещё один шаг, Николай отчётливо понял, что валится с ног. В этот миг раздался страшный взрыв.
- Падай! - успел крикнуть Максим Фёдорович впереди бежавшему парню.
- Понял, - он повернулся и увидел страшную картину. Комья земли, ломаные деревья, сучья вперемешку с чёрным дымом парили в воздухе. Пётр за всем наблюдал, как в замедленном кадре. Он увидел, как в их сторону ложатся деревья, и сильный удар в грудь отшвырнул его далеко от того места, где он стоял. Он не успел выполнить команду Максима Фёдоровича, и взрывная волна оторвала его от земли.

     Остапу и Марине удалось выйти из леса, но они оказались далеко от дома. Двигаться по болоту и выбраться на дорогу они не решились. Надо было идти по лесу до тропинки, а потом мимо дома, а дальше как получится.
- Если бабка со своими собаками в доме, то нам не пройти к дороге, - сказала Марина.
- Да, наверное, ну а как тогда отсюда выбраться? Если пойти в лес, то мы обязательно заблудимся. Насколько я понял, по лесу надо пройти не одну сотню километров, чтобы дойти до ближайшего поселения.
- Будем идти мимо дома. Пошли.
      Они сделали несколько шагов, как вдруг земля вздрогнула и раздался жуткий грохот. Ничего не понимая, они рухнули на землю. Остап не выдержал и поднял голову. Небо заволокло пылью и чёрным дымом. Его взгляд устремился на дом, и в это мгновенье здание вздрогнуло, словно собиралось взлететь, а потом в разные стороны полетели брёвна, доски, стёкла. Не веря своим глазам, Остап переводил взгляд с летающих ошмётков древесины на чёрное облако, которое поднималось над лесом в том месте, где они ещё совсем недавно были с Мариной. На них посыпалась земля, а от дома долетело несколько обломков досок, но их не задели.
- Там Максим Фёдорович, - простонал Остап.
- Если бы мы остались, то тоже бы взлетели на воздух, - сказала Марина, стряхивая с себя землю и поднимаясь.
- Не вставай, а то вдруг снова грохнет.
- Думаю, что нет, - она посмотрела на то, что осталось от дома, - Да, умно было придумано. Интересно, кто всё подорвал, старуха или старик?
- Она не старуха, - сказал Остап, поднимаясь. Я видел её одежду.
- Я знаю, что она гримировалась, думаю для устрашения, но глаза не загримируешь.
- Надо уходить. За нами теперь не будет погони.
- Мы свободны, - Марина обняла Остапа за шею и поцеловала в губы, - Я тебя больше никуда не отпущу.
-
     Максим Фёдорович пошевелил ногами, руками: они оказались целыми. Он поднялся, и с него свалилась земля. Перед его взором предстала страшная картина. Вокруг огромных камней во все стороны лежали ломаные деревья. Ни дать ни взять взрыв после атомной бомбы. Присмотревшись получше, он увидел, что камни стоят не так, как прежде, и наполовину ушли в землю. «Да, взрывчатки не пожалели», -  подумал он. Пётр пришёл в себя и попытался пошевелиться, однако это ему не удалось. Его придавила вершина огромной сосны. Не надеясь, что кто-то его услышит, он простонал: «Помогите».
    Максим Фёдорович услышал стон и побежал туда, откуда доносился голос парня. Вскоре он его освободил. Пётр был цел и удивлён, что живым остался не только он один.
- Где наш алкаш? – спросил Пётр.
- Не знаю, - пожал плечами Максим Фёдорович.
- Надо его найти, он должен быть где-то рядом, - Пётр пошёл в сторону камней.
- Сейчас найдём.  – Максим Фёдорович пошёл следом.

Они увидели Колю, который с большим наслаждением потягивал водочку.
- Как моя сумка оказалась у тебя? – спросил парень, видя, что Коля уже в своём кайфовом мире.
- Я думал, что бог только меня пощадил. Неподалёку увидел сумку, а там оказалась полная бутылка водки. Вот я и решил отметить своё второе рождение. Думаю, как всевышний умно распорядился: и меня спас, и водочку подкинул, - бомж захохотал, думая, что его шутка удалась.
- Коля, мы тебя не будем тащить, - вступил в беседу Максим Фёдорович.
- А, и тебя бог пощадил, а зря. Как ты меня гонял в посёлке, забыл? – Коля злобно зыркнул на председателя.
- Коля, ты вроде не глупый человек, но водочка тебя добивает, и гонял я тебя потому, что добра желал.
- Да иди ты… Нашёлся мне отец духовник, - он снова приложил к губам бутылку.
- Хватит! -  Пётр вырвал бутылку из рук бомжа, сунул в сумку.
- Тут больше делать нечего, надо убираться отсюда, - предложил председатель.
- Я  привёз сюда девушку, к дому, вот почему я тут. Она долго не выходила, и я уехал, а потом подумал и, взяв Колю, поехал сюда.
- Мы остались живы только потому, что успели порядочно отбежать, кто был в эпицентре взрыва, не мог выжить. Даже камни ушли в землю, - сказал Максим Фёдорович.
- Пошли отсюда, - Коля поднялся, но стоять ровно не мог, его шатало из стороны в сторону.
- Максим Фёдорович, мы его как-нибудь дотащим до мотоцикла. Отвезу его, а потом вернусь за вами.
- Да, конечно. Я вызову сюда милицию, и пусть они дальше разбираются, - он взял под руку Николая, и они стали пробираться через ломаные деревья.
     Пётр и Максим Фёдорович вели Колю под руки, помогая ему перебираться через сучья, которых было вдоволь после взрыва. Спустя некоторое время они оказались в лесу, куда не дошла взрывная волна. По тропинке, ведущей к дому, вести пьяного Николая намного было легче. Алкаш что-то бормотал себе под нос, однако бодро переставлял ноги. Изредка у него вырывались в адрес председателя бранные слова, но Максим Фёдорович не обращал внимания.
- Это что такое? – спросил Максим Фёдорович скорее самого себя, чем своих спутников. Он резко остановился, и Коля чуть не упал, так как его тело двигалось по инерции.
- Вот те раз, - сказал Пётр, проследив за взглядом председателя.
- Коля, сиди тут, - сказал Максим Фёдорович, усаживая бомжа прямо на тропинку. Пётр тоже отпустил Колю.
- Да пошли вы… - тот смачно и длинно выругался, вспомнил всю родословную председателя.
- Думаю, это останки нашей владычицы, - спокойно произнёс Максим Фёдорович, подходя к груде мяса у обочины дороги.
- Жуть, - выдавил из себя Пётр, и его вырвало. Он никогда не видел оторванную голову. В метрах двух от разорванного туловища валялась голова, обмотанная каштановыми волосами, окровавленная; глаза были открыты и будто наблюдали за подошедшими.
- Хорошо её швырнуло, - Максим Фёдорович отвернулся, так как он не хотел последовать примеру парня. И тут он увидел за кустом ещё чьё-то тело. Он направился к нему.
- Кто там? – спросил парень, глядя, как председатель подходит к кусту.
- Это наш Гришка, и скорее всего, живой, правда, у него нет ноги.
- Живой? – переспросил парень и подошел к председателю.
- Воды, - еле слышно выдавил из себя потомок староверов. Он валялся в лужи крови, которая, по всей видимости, вытекала из обрубка правой ноги.
- Воды захотел, сука?- с ехидством спросил председатель, - Ты, гад, сколько уничтожил людей с этой ведьмой, а теперь воды просишь. Нет, подыхай!
- Вам отсюда не выйти. Только я знаю, как теперь выбраться отсюда живыми.
- Что? -  с удивлением спросил Пётр.
- Я так и думал, что эти сволочи продумали, как перекрыть выходы отсюда.
- Вы хотите сказать, что мы ещё не на свободе? – Пётр переводил взгляд с председателя на Гришку, не зная, от кого услышит ответ.
- Вы тоже сдохнете, - с трудом сказал Гришка, и его и без того бледное лицо побелело ещё сильнее. Он сделал глубокий вздох, и у него в груди что-то заклокотало. Тело больше не шевельнулось.
- Подох как собака, - констатировал Максим Фёдорович.
- Думаете, он не блефовал?
- Нет. Слишком всё хорошо складывалось. У меня было предчувствие сразу, как только я понял, что остался жив после взрыва.
- И что нам может угрожать? – недоумённо спросил парень.
- Этот гад мог заминировать выход с болота.
- Но он не мог всё болото заминировать.
- Конечно, нет. Но если мы пойдём лесом, то до цивилизации не меньше двухсот километров. Да и потом, могут встретиться другие болота, которые без проводника не пройти. Так что надо идти этой дорогой, по которой мы пришли.
- У нас нет ни еды, ни палаток, а спать в лесу без ничего невозможно. Двести километров - это много. Будем идти через уже знакомое нам до боли болото, - Пётр тяжело вздохнул и вернулся к Коле.
- Да, другого выхода нет. Надо быть предельно осторожными, - сказал Максим Фёдорович, помогая парню поднять алкаша, который уже успел заснуть.
      Они вышли на опушку леса обессиленные и попадали на землю. Перед их взором предстала жуткая картина. Дома не было, а повсюду валялись брёвна, ломаные доски, битое стекло, кирпичи. По всей видимости, дом был взорван изнутри.
- Хорошо подготовился Гришка, чтобы не дать никаких шансов своей владычице бежать отсюда, - сказал Максим Фёдорович, когда осмотрелся.
- Ого! – воскликнул даже Коля, - вот это рвануло!
- Я смотрю, ты, Коля, протрезвел, - сказал парень.
- Да иди ты, щенок. Что бы ты понимал в блаженстве, которое я получаю от спиртного?
- Тихо, кто-то идёт сюда, - Максим Фёдорович прислушался.
- Я думаю, что это те двое, которых я видел возле костровища. Они наверняка уцелели.
- Да, их двое, и один из них - это Остап, - прошептал председатель, - они прячутся за кустами.
- Они не узнали нас, - парень всматривался в лес.
- Остап, иди сюда! - крикнул председатель, поднимаясь.
- Максим Фёдорович! - радостно крикнул Остап, выбегая из-за куста и держа Марину за руку.
- Это она! - Пётр вскочил на ноги, подбежал к девушке, не обращая никакого внимания на журналиста, крепко обнял Марину и поцеловал в щёку.
- Это кто такое? – недоуменно спросил Остап, отталкивая парня от девушки.
- Это тот парень, что привёз меня сюда, - сказала девушка.
- А что он тебя так встречает, как будто вы очень близки? – спросил Остап Марину, становясь между нею и парнем.
- Не глупи, Остап, - сказала Марина.
- А ты кто такой? - спросил Пётр и не собирался отступать, будто девушка принадлежит ему.
- Я Остап, и это моя девушка.
- Твоя девушка? Она будет моя, - Пётр не понимал сам себя, почему так стало обидно, что девушка не принадлежит ему. Он изо всей силы кулаком ударил журналиста в лицо. Тот, не ожидая такого поворота событий, подался назад, запнулся и упал. Пётр хотел ещё добавить.
- Хватит! - Максим Фёдорович схватил Петра сзади и оттащил его.
-Я это так не оставлю, - вытирая ладонью кровь с губ, сказал Остап.
- Напугал… Я тебя так разрисую, что мать родная не узнает, - с ненавистью произнёс Пётр.
- Нашли время драться. Нам надо думать, как отсюда выбраться, - Максим Фёдорович оттолкнул Петра, - Ещё раз дёрнитесь – я вам обеим надаю подзатыльников.
- Ребята, а моего мнения нельзя спросить? – поинтересовалась Марина, - Я что вам, вещь, которую можно вырывать друг у друга из рук?
- Правильно, набей ему рыло, Петрович, залётных надо мочить, - прокомментировал алкаш, с интересом наблюдая за сценой внезапно вспыхнувшей ревности.
- Молчи уже, подстрекатель, а то я и тебе шею намылю! - пригрозил Максим Фёдорович.
- Ты – мне? - Коля явно был агрессивно настроен и начал подниматься, но Максим Фёдорович понял намерения бомжа и ударил того в пах.
- Не дёргайся, прибью! - председатель разозлился не на шутку.
- Хватит, придурки, лучше бы думали, как отсюда выбраться! - резко произнесла Марина.
- Ладно, - сказал Петрович и опустился на землю.

Глава 16.
      Все сидели молча на приличном расстоянии друг от друга и созерцали разруху, созданную взрывом. Они все думали об одном, но никто не решался заговорить первым после стычки Остапа и Петра. Погода начала портиться, на западе появились чёрные облака, которые медленно, но уверенно двигались в их сторону. Подул прохладный ветер и, несмотря на утреннее солнце, становилось зябко. Председатель прекрасно понимал, что нужно не только ему, но и всем остальным. Ему, как старшему среди этой странной компании, придётся брать руководство на себя.
- Надо подумать о пище, - произнёс Максим Фёдорович.
- Я хоть тебя и презираю, но на этот раз ты прав, - бесцветным голосом  сказал Коля, - мои кишки думают, что рот повесился.
- О, какие у тебя умные кишки, - огрызнулся Пётр.
- Заткнись, малец, - Коля явно не хотел вступать в полемику с парнем.
- Надо пойти на развалины дома, может, там что-нибудь есть, - предложил Максим Фёдорович.
- Надо уходить отсюда, - сказал Пётр и поднялся, - Дойдём до мотоцикла, и я сгоняю за помощью в посёлок. Еды точно привезу.
- А ты что, забыл, что сказал Гришка? – спросил председатель.
- Я ему не поверил, он блефовал. Любой бы в его положении так говорил, - Пётр отделился от компании и стал обходить развалины дома, чтобы выйти на дорогу.
- Я с тобой, Петрович. А эти пускай тут ждут у моря погоды, - Коля побрёл следом.
- Ну что ж, пойду и я, - поднялся и Максим Фёдорович.
- Я тоже тут не останусь, - Остап вскочил на ноги и схватил Марину за руку.
- Не надо идти, - сказала она, но поднялась.
- Болото перейдём по дороге, а там до шоссе рукой подать. Пошли, Марина, - Остап потянул её за собой.
- Не надо идти. Я чувствую, что нас впереди ждёт что-то страшное, - сопротивлялась она.
- Уже хуже ничего не может быть после того, что с нами было, - Остап крепче сжал её руку.
- Мы ещё пожалеем, что ушли отсюда, - сказала Марина, но подчинилась Остапу и побрела рядом.
       Погода портилась с каждой минутой. Налетал порывистый ветер, тёмные облака заволакивали небо. Солнце иногда выскальзывало из рваных облаков, но тут же исчезало, и на болоте становилось мрачно. Вдали раздавались раскаты грома. Над горизонтом сверкали молнии и стрелами врезались в землю.
      Пётр с Николаем остановились возле лужи, которая разделяла дорогу грязной водой. Сзади подошли остальные.
- Эта лужа глубокая, - сказал Остап, - Я тут застрял на машине.
- Лужа странная, - Максим Фёдорович подошёл поближе, - смотрите, в центре маленький водоворот. Значит, болотная вода может здесь уходить под землю.
- Пётр, пошли, не слушай этого умника, - Коля зло зыркнул на председателя, - Обычная лужа.
-Посмотри  вперёд на дорогу, видишь искривление в пространстве? Такое ощущение, что над лужей висит невидимая занавесь, - спокойно, раздумчиво произнёс Максим Фёдорович, словно прикидывая, что бы это могло быть.
- Ладно, я пойду первым, - сказал Пётр. Лужа была метра четыре и перепрыгнуть её не мог даже молодой парень, но он увидел слева дороги кочку, которая была примерно посередине.
- Пошли, Петрович, - Коля подтолкнул парня.
- Ладно, - Пётр разбежался, прыгнул одной ногой на кочку, оттолкнулся и второй ногой ступил уже на твёрдую почву. Кочка подозрительно закачалась, но не ушла под воду.
- А вы ждите грозы, трусы! - с ухмылкой бросил Коля и последовал примеру парня. Когда он прыгнул на кочку, она подалась под его весом и скрылась под водой. Алкаш потерял равновесие, замахал руками и шлёпнулся в воду рядом с водоворотом. Через несколько мгновений он вынырнул, что-то крикнул, выплёвывая грязную воду изо рта и тут же исчез, словно его кто-то резко потянул за ноги вниз.
       Не отрывая взгляда от мутной воды, все надеялись, что Коля ещё раз вынырнет. Все были на столько растеряны, что не могли произнести ни слова. Они понимали, что лужа глубокая, но что она может поглотить человека, никто не думал.
- Вот что имел Гришка в виду, когда сказал, что нам отсюда не выбраться, - сказал Максим Фёдорович.
- Может, нырнуть за ним? – то ли спросила, то ли предложила Марина.
-Ему уже не помочь. Это место хорошо было знакомо Гришке. Он знал, что этот участок дороги может уйти под землю. Скорее всего, и тут он устроил маленький взрыв, - размышлял вслух председатель.
- Ждите, я скоро вернусь! - крикнул с той стороны лужи Петр.
- Мы будем ждать, - сказал Максим Фёдорович, глядя вслед бежавшему парню, - смотрите внимательно, - председатель указал на убегающего парня. Они увидели его искажённую чем-то невидимым фигуру, будто смотрели сквозь неправильное стекло.
- Что это? – с недоумением спросила Марина.
- Скорее всего, из лужи выходит газ, потому-то мы и видим искажённое пространство, - сказал Максим Фёдорович и безнадёжно посмотрел на лужу, которая была гладкой, словно насытилась несчастным алкоголиком.
- Смотрите, а водоворот пропал, - с удивлением произнёс Остап.
-Да. Странно это всё, - задумчиво сказал Максим Фёдорович. Подумал немного и продолжил : не мог Гришка тут делать взрыв, тут газ и взрыв был бы не таких масштабов. Каким-то образом он разрушил дорогу.
- Я когда в первый раз застрял здесь на автомобиле, понял, что лужа какая-то ненормальная. Староверы, наверное, специально сделали её как защитный вал. Раньше вокруг замков делали насыпные валы, а эти вырыли яму, - неуверенно сказал Остап.
- Скорее всего, это был у них защитный рубеж. Пошли обратно, и будем таскать сюда доски, а потом сделаем нечто похожее на плот. Неизвестно, когда парень вернётся, смотрите, какая гроза надвигается, - Максим Фёдорович направился к развалинам дома.
          Они уже шли обратно с досками, когда их настигла гроза. Засверкали молнии пуще прежнего, они впивались в болото, вокруг них, сопровождаемые страшным громом. Дождь хлынул как из ведра сплошной стеной. Казалось, что чёрные облака так  низко опустились, что касались их голов. Не было смысла искать укрытия, так как спустя несколько секунд они промокли насквозь. Порывистый ветер словно усиливал грохот и разбрасывал гроздьями молнии вокруг них. Не обращая ни на что больше внимания, все трое вернулись к луже, которая уже стала намного больше.
- Чем будем скреплять доски? – спросил сквозь раскаты грома Остап.
- Пока нечем, - ответил Максим Фёдорович, перекрикивая гром, - в лужу не будем бросать, а то их может унести.
- Надо ещё притащить и, может, найдём какую-нибудь верёвку на развалинах, - сказал Остап и помог Марине снять с плеча доску, которая явно была не под силу девушке.
-Ты не ходи больше с нами, - предложил председатель девушке, - мы сами справимся.
- Я одна не останусь. Мне страшно, - она пошла за мужчинами снова к развалинам.
- Стойте! – крикнул Максим Фёдорович, - смотрите, что там твориться, - он показал на то место, где раньше стоял дом. Молнии врезались в брёвна, раскалывали их и щепки, которые летели во все стороны. Будто гроза целенаправленно пришла в это  место и крошила всё, что ещё осталось от дома.
-Туда нельзя идти, - сказал Остап и схватил Марину за руку, боясь, что девушка не послушает его.
- Надо подождать, - согласился председатель.
     Они стояли под проливным дождём, не имея ни малейшей возможности укрыться. Гроза продолжала бушевать. Молнии, словно артиллерия, били в брёвна, доски, фундамент, раскалывая и кроша всё с остервенением, будто кто-то ими управлял. Сверкнула яркая молния совсем рядом и врезалась в доски, которые были принесены для плота. Доски разлетелись на мелкие щепки, которые, как осколки снарядов, пронеслись над головами стоявшей  поодаль троицы. Одна из щепок размером с метр и острым концом впилась в левое бедро Максиму Фёдоровичу. Тот взвыл от боли.
- Терпи! - крикнул Остап, ухватился обеими руками за обломок доски и вырвал её из ноги председателя.
- Разорви мою рубаху и перевяжи мне ногу выше раны, - Максим Фёдорович зажимал рану рукой, но кровь фонтаном вырывалась сквозь пальцы.
- Сейчас, - Остап сорвал с председателя рубашку, разорвал её и рукавом перехватил ногу выше раны.
- Ещё сжимай, - сквозь зубы сказал Максим Фёдорович, превозмогая боль.
- Гроза уходит, - сказала Марина, глядя на небо.
     Гроза внезапно прекратилась, чёрные тучи ушли в сторону огромных камней. Выглянуло солнце и совсем не верилось, что ещё несколько минут назад тут творилось нечто страшное. На дороге в лужах, которые образовались от сильного ливня, появились пузыри и лопались, а на их место выскакивали другие.
- Что это было? – спросил Остап, - мне кажется, что эту грозу кто-то направил сюда.
- Чёрт его знает. Складывается впечатление, что сама природа противится тому, чтобы мы покинули это место.
- Наверное, эти места действительно заколдованные, - почти шёпотом произнесла Марина, словно боясь накликать беду.
- Надо уходить, - предложил председатель.
- А как нога? – спросил Остап.
- Жить буду, но доски таскать не смогу.
- Мы натаскаем, - сказала Марина и с надеждой посмотрела на Остапа.
- Да, конечно, - согласился Остап и пошёл с Мариной к развалинам.
       Примерно через два часа мост был готов. Марина с Остапом таскали доски, а Максим Фёдорович укладывал их на лужу. Остап нашёл куски верёвки, которую председатель связывал и скреплял как мог доски. Как ни странно, но лужа уменьшалась, и водоворот больше не появлялся. Болото парило после грозы под яркими солнечными лучами. Воздух был тяжёлый и влажный, отчего дышать было трудно.
- Ну что ж, я пойду первым, - сказал Максим Фёдорович, пробуя на прочность мостик ногой.
- Давайте я пойду первой, у меня вес меньше, - предложила Марина.
- Нет. Если пройду я, то и вы пройдёте. Ну а если что, то не рискуйте, дождитесь парня, он обязательно вернётся, - Максим Фёдорович стал обеими ногами на мостик. Доски зашевелились словно живые, но выдержали вес председателя. Он осторожно сделал маленький шажок, потом второй. Мостик болтался на воде, но выдерживал Максима Фёдоровича. Ещё один осторожный шаг, потом ещё один, и он ступил на твёрдую почву.
- Ура! – воскликнула Марина и захлопала в ладошки. Не раздумывая, она легко пробежала по доскам и оказалась рядом с председателем.
- Всё нормально? – спросил Остап, будто не видел сам. Он колебался, и его лицо покрылось испариной, будто ему предстояло преодолеть невидимую грань между жизнью и смертью.
- Ты чё трусишь? - спросила девушка. Ей стало жалко его, и она снова перебежала мостик к Остапу.
- Зачем вернулась? – спросил Остап. Ему было стыдно за свою нерешительность, но побороть себя не мог.
- Иди, - Марина подтолкнула его.
- Хорошо, -  Остап сделал неуверенно несколько шагов по качающимся доскам, потерял равновесие и рухнул в грязную воду.
- Нет! – вскрикнула девушка, заскочила на мостки, хватая за волосы Остапа.
- Больно! - выдавил из себя журналист, хлопая руками по воде. Он схватился за доски, и они так качнулись, что Марина с трудом удержалась на них.
- Тащи его сюда! - рявкнул председатель, присев у краешка лужи и пытаясь достать Остапа.
- Нет! - крикнул журналист, держась мёртвой хваткой за доски.
- Давай к берегу! - завопила девушка, не выпуская волосы Остапа. Она легла на доски, пытаясь ползти вперёд.
- Не могу, - застонал Остап, - Меня кто-то держит за ноги.
- Держи его, я сейчас! - Максим Фёдорович осторожно ступил на мостик, потянулся вперёд и сумел схватить Остапа за шиворот. Резким движением он оторвал его от мостика, подтаскивая к краю лужи. Потом ещё раз дёрнул парня, и тот оказался до пояса на берегу.
- Держите его! - Марина вскочила на ноги и, оказавшись рядом с председателем, схватила Остапа за руки. Одним общим рывком они вытащили Остапа на дорогу.
    Прошло некоторое время, пока они отдышались, лёжа на дороге.
- Почему ты струсил? - спросила Марина.
- Не знаю, - ответил Остап.
-Надо было, как Марина, просто перебежать, а не думать и воображать. И всё ж таки ты мнительный, - сказал Максим Фёдорович, поднимаясь.
- Я просто подумал, что могу, как алкаш, уйти под воду, - оправдывая себя, сказал Остап.
- Ты трус, - констатировала Марина и тоже поднялась.
      Солнце клонилось к закату и коснулось уже вершин деревьев, когда они подошли к лесу. Голодные и смертельно уставшие, они повалились под огромную сосну, которая пахла смолой.
       Ночную тишину тревожил гул автомобильного двигателя. Марина проснулась и увидела, как между стволами деревьев пробивается свет фар.

Эпилог.
      Поезд замедлил ход и остановился. Петрович сидел на мотоцикле и наблюдал за шестым вагоном, в котором открылась дверь, вышёл проводник, а за ним появилось несколько пассажиров, которые торопливо двинулись по перрону. Рядом с проводником появилась девушка в лёгких летних брючках и светлом топике. Каштановые волосы были забраны в хвост и водопадом ложились её на плечи. Она закинула сумку на плечо, скользнула взглядом по перрону и увидела парня, сидящего на мотоцикле. Её глаза радостно вспыхнули, и она направилась к нему.
- Привет! – поздоровалась девушка, садясь на мотоцикл.
- Как добралась? – спросил Петрович, запуская двигатель.
- Отлично.
- Я нашёл прекрасное место, где мы сможем быть только одни целый твой отпуск, - парень улыбнулся.
- Я надеюсь, это не Глушь?
- Думаю, что тебе будет ещё интереснее.
- Петя, посмотри на ту женщину с ребёнком, - она указала на красивую женщину с ребёнком лет пяти-шести.
- Мальчуган сильно похож на Гришку с болота, - сказал Пётр, наблюдая за женщиной, которая достала какую-то бумажку и внимательно рассматривала её.
- Эта женщина не местная, - сказала Марина, - Такое впечатление, что она рассматривает карту местности.
- Поехали, -  Пётр резво рванул с места. Спустя год он снова увидел Марину, и ему казалось, что время вернулось вспять. Жизнь казалась прекрасна, и они мчались навстречу своему счастью.