Дед Митяй 3

http://www.proza.ru/2013/12/01/1753 вторая часть
     Клавдия Степановна меня определенно баловала. Мама считала, что от лишней заботы я ленью обрастаю. Глядя на себя в зеркало, я видел привычную взгляду картину, все тот же конопатый нос картошкой, и взъерошенные рыжие волосы. Папа не раз говорил, что если бы не рыжий дед Степан, то они бы с мамой решили, что им в роддоме не того мальчика выдали.
Последнее время мама очень изменилась, и не только внешне. Ее глаза сияли от счастья, а бабушка Клава оберегала ее, как могла, и все отправляла отдохнуть. На что мама отвечала, что она не тяжелобольная, и беременность это нормальный и естественный процесс. У нее появился заветный, плетеный короб, куда она заглядывала каждый день, с улыбкой рассматривая связанные бабушкой Клавой пинеточки, чепчики, маленькие штанишки. А вечерами, они шушукались, и мечтали, что родится маленькая девочка, а еще лучше, две девочки. И тогда им будет, кому заплетать косички, покупать очаровательные сандалики. Я не ревновал, каким-то внутренним чутьем я понимал, что я все равно останусь ее любимым старшим сыном.
- Мишань, сынок, а ты бабушку не видел? С самого утра ее найти не могу. И мама ничего не знает.- папа выглядел взволнованным, и не напрасно. Бабушка Клава никогда не уходила из дому, не предупредив, хоть записочку на столе,но оставляла. – У нее суд через час, а я ее найти не могу. Я на весь день отгул взял, чтобы подождать ее там и домой отвезти.
- Папа, а ты ей на телефон звонил? – мы с папой целый месяц показывали ей на какую кнопочку нажать, чтобы ответить, и как позвонить домой в экстренном случае.
- Звонил. Телефон дома, на тумбочке, там и кошелек ее, и документы, приготовленные с вечера.
    Спустя час мы нашли нашу бабушку на лавочке в парке, недалеко от нашего дома. Она сидела и смотрела на голубей, вытирая слезы. Слов не понадобилось, мы и так поняли, что судиться с собственной дочерью из-за квартиры ей не хотелось.
    - Неужели вы подумали, что мы не поймем и не поддержим? Мне скоро понадобится помощь и немаленькая. Колиных родителей уже несколько лет нет на свете, а я круглая сирота. Не бросайте нас. – мама выглядела смущенной, с трудом подбирая слова.
- Ну, ты Ларочка, даешь, так сказала, как будто бы мы только из-за помощи Клавдию Степановну не отпустим.
Мы еще долго  сидели молча на лавочке, молча, и смотрели на вышагивающих наглых городских голубей.
   А вечером бабушка поставила на стол пирог с капустой, который умудрилась испечь между делом, и сильно смущаясь попросила Об одной услуге:

Дед Митяй был в Москве проездом. Он даже и не догадывался, что тот день превратиться в кошмар, который продлится полгода. Когда объявили посадку на его поезд, и проводница попросила предъявить его билет, он с удивлением обнаружил, что документы вместе с кошельком пропали. В отделении полиции нагловатый молодой человек ему предложил катиться подобру-поздорову, пока его не арестовали до выяснения личности. Во Владивостоке его должен был встречать сын. Он несколько месяцев провел на улице, прежде чем попал в тот же приют, из которого мы забрали нашу бабушку.
- А что тут думать? Миш, поехали прокатимся!- сказал с улыбкой папа.
машина несла нас по Московским улицам на встречу с человеком, которому была нужна наша помощь.
Дедушка, совершенно седой, но с ясными глазами живчиками был какой-то необъяснимо родной и домашний, несмотря на то что провел на улицах Москвы не малое время. Он не жалился, не просил помощи, а наоборот, старался угостить гостей нехитрой снедью.
- Клавдия Степановна нам много хорошего рассказывала о вас, и о том, что вы провели месяц на улице, перед тем как попали в этот приют. Я дозвонился во Владивосток, ваш сын приедет через несколько дней. С ним и с вашей супругой все в порядке. Они давно подали в розыск, и не отчаивались, надеясь вас найти.
Наш папа, подмигивая и улыбаясь в усы, прошептал мне потом, что это самое меньшее, чем мы можем отблагодарить нашей бабушке за вкусные пироги.
А ровно через месяц ее не стало. Остался только плетеный короб, полный детскими вязаными вещичками, единственная вещь, которую она забрала со своей квартиры и подарила маме. А нам с папой осталась память о ней, о вечерах проведенных вместе, пустое кресло-качалка, которое папа смастерил специально для нее, и в котором она сидела, глядя на нас, а в ее ловких руках быстро мелькали спицы. Как будто бы она старалась успеть как можно больше, чувствуя скорое расставание