Кокаин часть 1

1.  Неописуемая молодость.
-Нет, ты только представь. Ведь на самом деле это ведь и вправду так. Если бы мы создали некое закрытое пространство и запустили туда, скажем, кошек, собак и крыс, даже с условием, что их бы кормили, поили, через пару недель остались бы только собаки, пару сильнейших кошек и ни одной крысы. Выжил бы самый сильный. Так же и с людьми. Есть крысы, есть кошки и есть собаки. Разве я не права?
-О чем ты вообще?
-Я о том, что есть система. Мы не просто живем здесь. Это все — не просто так.
-Ты слишком много употребила кокса,-Луиза потягивается на диване.
-Вовсе нет. Во всяком случае, не больше тебя.
-Я не несу полнейший бред, Кингсли.
-У Джо такие мысли грандиозные,-тянет Таниша. Она сидит на полу, и утыкается узким подбородком в  не менее узкие колени Джо. Сама Джо сидит рядом с Луизой. Они сидят дома у Таниши, и пьют пиво и виски, и употребляют кокаин.
-Грандиозные, но совсем не умные,-отрицает Луиза. Джо обиженно смотрит на неё мутными глазами:
-Какого хрена?
-Именно поэтому.
-Нет,ты мне объясни,-Джо дергает за рукав Луизу. Рукав шелковый и белоснежный, и Луиза сама вышила на нём бисером цветы. У Джо кожа чуть смуглее, чем надо, потому что она любит лежать на солнце, она вообще вся темная, от  волос до темно-желтых глаз и черных ресниц. Луиза светлая. А Джо темная. И дело не только в волосах или цвете кожи. Таниша встает, и, шатаясь идёт к креслу у окна. Она валится в него, как пустой мешок. Луиза закатывает светлые глаза и говорит, вытаскивая широкий рукав из тонких пальцев Джо:
-Потому что как только ты примешь, ты сразу же несешь чушь. Почему?
-Я не знаю.
-И ладно бы ты несла просто бред. Вон, Таниша, приняла и теперь цитирует звездному небу Оскара Уальда,-Луиза показывает в сторону кресла у окна с полу-оторванными шторами, на котором лежала рыжая Таниша, и заплетающимся языком что-то говорила в темно-синее небо,-Ты же начинаешь строить какие-то планы и системы, завоевываешь мир. Чтоб ты знала, психологи называют это синдромом Наполеона.
-Твои психологи мудаки,-глухо смеётся Джо. Она берет с низкого, заляпанного столика пачку сигарет и, вытащив зубами одну, закуривает, запрокидывая голову.
-Одна ты умная,-поджимает тонкие губы Луиза.
-Ну да,-пожимает плечами Джо. Таниша у окна глупо хихикает. Джо хмурится,- Ты-то чего ржешь, тупица?
-Отвали от неё,-морщится Луиза, кладя узкую ладонь Джо на плечо. Та снова глубоко затягивается. Луиза, улыбаясь, спрашивает у Джо,-Раз ты такая умная, что же ты школу бросила?
-Это слишком мелко для меня,-фыркает Джо. Луиза смеется.
-Ну да?
-Там все слишком тупые. Все вообще слишком тупые,-отвечает Джо, вставая. Она, потягиваясь, подошла к книжной полке, на которой лежал пакет кокаина и стояла бутылка виски.
-Да же я?
-Не знаю.
-Что значит не знаешь?
-Ну, была б ты умной, ты б в моей гениальности не сомневалась, Лу.
-Ты просто наглая свинья,-Луиза кидает в Джо подушку, но промахивается и попадает в Танишу. Та, что-то пробурчав, встает, и подходит к Джо.
-А ты мазила,-отвечает Джо, наливая себе виски. Таниша рядом высыпает себе немного кокаина. Луиза приподнимает светлые брови:
-Эй, не слишком ли много?
-А, к черту,-отвечает Таниша. Луиза переводит тревожный взгляд на Джо, но та отмахивается:
-Пусть делает что хочет.
Джо пьет, Таниша вдыхает в себя две кокаиновые дорожки. Луиза на диване нервно теребит край рукава. Вдруг Таниша говорит, голосом, слишком ясным для наркомана:
-Эй, а ты, ты правда ведьма?
-Что?-непонимающе переспрашивает Джо.
-Все говорят, что ты ведьма. Типа, ты продала душу дьяволу, чтобы твои стихи были успешными. Мол, сам дьявол шепчет в твоё ухо, что тебе писать.
-Ты больная, нет? Это всё росказни тех, кто завидует мне.
-Все так говорят. Либо ты ненормальная, либо тебе помогает дьявол.
-Сама-то понимаешь, что это бред?-спрашивает Луиза. Она видит, что на лице у Джо — только изумление. Луиза тоже не понимает, какого черта здесь несет Таниша. Да, Джо пишет не совсем обычные и не совсем нормальные стихи, но чтобы считать её за это ведьмой? Луиза пожимает печами и, нашарив рукой под диваном бутылку пива, отпивает из неё немного.
-Я никому ничего не продавала, ясно? Да что за бред?
-Да, я тоже в шоке. Даже ты такого не несешь, Джо. Таниша, поздравляю, ты сделала эту безумную девку,-смеется Лу. Таниша переводит взгляд с одной на другую:
-Нет, серьезно. Давай, покажи мне, как ты колдуешь!
-Спятила?
-У тебя в стихах есть строчки заклинаний.
-И чего?
-Значит ты знаешь их!
-Ничего это не значит!
-Нет, значит! Нет, значит! Давай!-кричит Таниша, толкая Джо в грудь. Та, явно напуганная, кричит в ответ:
-Ты спятила, бешеная сука! Я не ведьма! Я не умею колдовать! Таниша!
-Всё ты умеешь! Давай! Один раз! Сама говорила, что увлекаешься оккультными знаниями!
-Что с того? Это просто для интереса!
-Вот и покажи мне! Покажи мне!
-Ты спятила! Луиза, скажи ей!
-Таниша, отвали от неё. Мы не в Хогвартсе. И даже если бы и были из него, нам запрещено колдовать вне его стен!
-Нет! Вы меня не обдурите! Твои стихи! Ты дьявола вызываешь! Ты пишешь о том, что с тобой было, когда ты умерла! О таком только ведьмы пишут!
-Да ты спятила!
-Таниша, успокойся!
-Скажи мне!
-Да не умею я!
-Покажи, что умеешь!-Таниша снова толкает Джо. И тут Луиза просто визжит от ужаса. Разъяренная Джо что-то шипит, держась за ободранное до крови об угол полки плечо, трескает лампа, освещающая комнату, и Таниша, взвыв, начинает трястись, а потом, падает на пол, хватаясь трясущимися руками за ворс ковра. У неё из носа идет кровь, а изо рта пена, и её глаза закатываются, и вся она бьется о пол, словно рыба, брошенная на берег, лишенная воды. Таниша кричала, и её крик резал уши, и он резался о стены и попадал прямо в мозг. Комната будто скукожилась и всё свернулось до корчащейся на полу Таниши, чьё лицо было залито её кровью и гнилью, вытекающей из её носа. Луиза, будто прибитая к дивану не могла пошевелиться, её напуганные до жути глаза смотрели на затихающую, но ещё хрипящую Танишу, и волосы Луизы, стояли дыбом, уж точно.
 Наконец всё затихло. Таниша в последний раз всхрипнула и, подняв затекшие глаза с невероятно-большими зрачками на Джо, замерла. Луиза, всхлипнув, поняла глаза на Джо. Та стояла на том же месте, так же держась за ушибленное плечо. Между пальцами, которыми она держалась за плечо, текла кровь. Лицо Джо, вмиг побледневшее, напоминало маску. Её темные глаза, казавшиеся почти черными без освещения в комнате, неотрывно смотрели на Танишу. Губы, большие и обветренные, тряслись, словно Джо пыталась что-то сказать и не могла. Она, маленькая, худая, она будто заполняла чернотой всю комнату. Луиза чувствовала, а может ей казалось, что от неё исходит сила, тайная и запретная. Луиза, смотрела во все глаза на Джо, которая минуту назад смеялась и строила планы по завоеванию мира.
 С одной стороны было ясно, что это — всего лишь передозировка. Таниша никогда не умела обращаться с наркотиками. Вот и доигралась. Это просто совпадение. Надо было быть аккуратнее. Жалко конечно, она была миленькой.
  С другой стороны...Джо ведь и правда увлекалась магией. Всякие заклятия, обряды, куча талисманов, тайные знаки на стенах и неясные строки  в стихах. Джо часто говорила, что магия — это не просто так. Может, она была права?
  Они молчат пару минут. Между ними куча вопросов и труп Таниши. Наконец Луиза громко вздыхает. Джо смотрит на неё. Луиза буквально чувствует то удивление, что накрывает Джо с головой. Тьма уходит, а может, глаза просто привыкают к ней, и Луиза видит, что Джо смаргивает, и говорит, так тихо, что еле слышно:
-Так значит, это работает?-Луиза задыхается в ощущениях. Он подходит к Джо, и прижав её к себе, громко шепчет:
-Это передоз, Джи, просто передоз. Бывает. Ты не при чем?
-Ты видела?
-Конечно.
-Она упала! Я сказала, и она упала!
-Джо, это просто передоз. Пошли,-Луиза тянет Джо за собой. Та непонимающе смотрит на неё:
-А Таниша?
-Она уже умерла. Мы уже вряд ли что сделаем для неё. Пошли. Копы приедут и у нас будут проблемы.
Луиза выводит Джо из дома. Они садятся в машину Джо. Она просит, чтобы Луиза повела. Луиза думает, что это разумно. Джо сидит и смотрит на свои ладони. Луиза не знает, о чем говорить с Джо. Она трогается с места. Уже отъехав от дома, Джо говорит,  вытирая о штаны свои окровавленные руки:
-Это проклятье майя. Оно очень сложное. И древнее, я не думала, что оно подействует.
-Почему тогда...ну ты знаешь,-спрашивает Луиза, поворачиваясь к Джо. Они стоят на светофоре. Уже светает, и наверно, они одни возвращаются домой, в то время как другие уже едут на работу.
-Знаешь, древние проклятия работают лучше всего,-отвечает Джо. Луиза смотрит на неё. Джо поворачивается к ней,-А знаешь, что оно означает?
Луиза качает головой. Загорается желтый свет. Джо, запустив руку в свои густые волосы, говорит:
-Я хочу, чтобы ты захлебнулась собственной кровью прямо сейчас.
Луиза забывает нажать на педаль газа. Ей кто-то сигналит сзади. Луиза глубоко вдыхает. Джо хлопает её по колени и говорит, спокойно, будто не она тряслась пять минут назад от ужаса:
-Поехали домой. Хочу помыться и поесть. Подумаешь, убила человека. Надо же с чего-то начинать день,-Луиза наконец жмет на газ и едет к Джо домой.

2.Силы взаимодействия.
-Слышала?-Майкл садится за стол к Джо. Они встретились в баре, чтобы обсудить пару вопросов, и Джо, если честно, не рада его видеть. Слава богу, что Майкл не слишком умный менеджер, чтобы понять это.
-О чём?-лениво спрашивает Джо, потягивая текилу.
-Таниша умерла.
-Да?-беззаботно спрашивает Джо. Майкл снимает солнечные очки и заказывает бармену водки.
-Да. Позавчера ночью. Почти утром.
-Вот как...Жаль конечно.
-У неё вроде передоз случился,-Майкл внимательно смотрит на Джо. Та раздраженно ведет плечом:
-Ну и что?
-Вы же вроде друзьями были.
-Нет, мы не были с ней друзьями.
-Мать её приехала из Миннесоты. Такое горе. Она у неё одна.
-Такое чувство, что будь у неё десять детей, она бы меньше страдала от смерти Таниши,-едко бросает Джо. Майкл удивленно смотрит ей в глаза:
-Ты чего такая?
-Ничего. Устала.
-Ещё всего неделя и твою книгу выпустят. Читала отзывы?
-Ты что, я не умею читать,-Джо ложится на барную стойку и с улыбкой смотрит на Майкла. Тот достает кипу бумаги и, торжественно говорит:
-Это всё отзывы.
-Как всегда на меня выливают дерьмо?
-Да.
-Слава богу. Пока они это делают, я знаменита.
-Что правда, то правда. Вот. «Великая обманщица Джо Кинг: что на это раз?» или «За гранью понимания: наркотики или шизофрения»? «Джо Кинг, продавшая душу дьяволу за первый сборник стихов, что ты можешь предложить ему теперь?»
-Они правда в это верят?
-Во что?
-Что я продала душу дьяволу?
-Ну, знаешь, это не удивительно. В смысле, твои тексты...Ты когда их первый раз принесла в редакцию мы все были в шоке. О чем ты пишешь? Кому ты пишешь? Кто ты сама? Это всё...странно, Джо. Понимаешь, никто не пишет больше об этом.
-И поэтому меня считают посланником ада?
-Ну...
-Можешь не отвечать. Я знаю, что вы все думаете. И знаешь что? Мне плевать. То, что я пишу — это моё. Я не знаю, как это выходит. Наркотики это или сатана, или я сама. Но одно я знаю точно. Я — это я. И я, Джоанна Кингсли, не собираюсь париться над тем, кто и что пишет обо мне или думает. Меня миллионы людей читают. Говорят, что я им даю шанс и веру. Разве посланник дьявола может нести столько хорошего? Разве дьявол вообще на такое способен?
-Я не знаю,-честно говорит Майкл. Джо грустно кивает.- Я знаю только, что ты самый талантливый поэт, каких я встречал. И я рад, что я твой менеджер, Джоанна Кингсли.
-Я тоже рада, что ты мой менеджер,-Джо хлопает Майкла по плечу. Тот хлопает её в ответ. Джо шипит от боли: это то самое плечо, которым она ударилась там, в доме Таниши.
-Эй, что это?-Майкл видит, как сквозь светлую ткань рубашки Джо просачивается кровь. Та качает головой:
-Ничего. В душе ударилась.
-Может тебе к врачу надо?
-Да все нормально. Пройдет. Так. Я через пару дней снова наберу. На счёт презентации. А сейчас мне пора. У меня дома куча дел.
-Ладно. Пока.
-Пока,-Джо оплачивает счет и выходит из бара. Плечо неприятно пульсирует. Джо подходит к своей машине и, сев, отъезжает.

-Это чертово плечо всё ещё кровоточит,-шипит Джо. Луиза, меняющая повязку, говорит:
-Надо к врачу. Может зашить надо.
-Да? И как я им это объясню?
-Ну это же огнестрел или передоз! Просто ударилась.
-У меня презентация через неделю.
-Я помню.
-Скажи, а ты тоже меня считаешь ведьмой?-Луиза поднимает взгляд и встречается с Джо. Они стоят у Джо в ванной, и Луиза бинтует ей плечо. Луиза понимает, что Джо тоже страшно, возможно, даже страшнее, чем самой Луизе. Она бы хотела сказать ей, что-то такое, чтобы Джо успокоилась. Но она не знает таких слов.
-Почему ты спрашиваешь?
-Сегодня Майкл отзывы читал. Все считают, что я ведьма или что-то вроде того.
-Ты спрашиваешь об этом меня, потому что тебя интересует, что о тебе думают другие, или потому, что ты всё ещё думаешь, что ты убила своим проклятьем Танишу?
-И то и это,-признается Джо. Луиза заканчивает бинтовать ей плечо и отвечает:
-Я не думаю, что ты ведьма. Я думаю, что ты особенная. Ты не виновата в смерти Таниши. Это просто дурацкое стечение обстоятельств.
-Она меня преследует,-говорит Джо шепотом,-Все эти два дня. Мне кажется, что она рядом со мной. Я вчера во сне увидела, как она корчится на полу. Она говорила мне, как и тогда «Покажи мне!». Я схожу с ума. Я убила человека!-Луиза видит, как в глазах Джо плещется страх, но Джо не плачет, хотя Луиза уже выревела литры слёз. Луиза видит, как плохо Джо.
-Послушай, Джо...
-Нет, это ты послушай!- на мгновение голос Джо набирает силу и она, с дикими глазами, продолжает,-Это, мать твою, не шутки! Думаешь, магия — это ерунда? Как бы не так! Ты своими глазами видела, что произошло! Разве не ясно: не скажи я ей тогда тех слов, она бы выжила! Я ведь знала, что будет если проклятье сработает! Но я подумала, как и ты сейчас, что это всё чушь! И магия наказала меня! Она убила моими словами человека! Ты разве не чувствовала? В комнате словно воздух задохнулся! Свет погас! Разве так бывает?  Разве так бывает, когда это обычный передоз? Я убила её! Я — убийца!
-Прекрати! Прекрати немедленно! Это всё случайность, ясно? Простое совпадение!
-Нет! Нет! Это не просто так! Это я...я виновата!
-Джо, пожалуйста!-Луиза дотрагивается до неё, стараясь успокоить, но Джо отшатывается, сбрасывая с себя руки Луизы:
-Не трогай меня! Не смей!
-Джо, пожалуйста,-Луизе казалось, что все, что творилось в ванной Джо ещё страшнее чем то, что было в гостиной Таниши. Луиза начала плакать. Обезумевшая Джо, выбежав из ванной, быстрым шагом зашла в свой кабинет, схватила с полки потрепанную книгу и, вернувшись к Луизе, открыла её перед самым её носом, ткнув пальцем в нужную строчку:
-Смотри! Смотри же, ну! Видишь? «И чтобы смерть настигла тебя, и ты захлебнулся собственной кровью»! Видишь? Я именно это ей сказала!
-Это совпадение!
-Нет! Нет!
-Джо, успокойся, пожалуйста!
-Я убийца!
-Вовсе нет!-Луиза снова обнимает Джо, но та ударяет её по лицу и снова кричит:
-Пошла вон! Пошла вон, твою мать! Уходи и не смей приходить! Уходи!
-Джо!
-Я сказала вон!
-Джо, прекрати!
-Убирайся, ты, ублюдочная идиотка! Какая ты дура! Я же сказала! Уходи! Не смей приходить, не смей возвращаться! Не смей! И скажи всем остальным, чтобы забыли сюда дорогу! Скажи всем, что здесь живёт убийца! Пусть боятся меня, потому, что я ведьма и потому, что мои слова убивают! Уходи! Уходи!-Луиза, рыдая, выбегает из квартиры Джо. Та, услышав хлопок двери, съехала вниз по стене и, оттолкнув от себя дрожащими руками книгу, сказала «Убийца. Убийца, твою мать, убийца».
  Джо боялась страшно. Это была как помешательство. Она не боялась тюрьмы или что там ещё могло ей светить за убийство. Самым страшным казалось, что Джо и вправду убила Танишу, и что заклятья правда действуют. Она обвесила всю квартиру амулетами и исписала все стены защитными знаками и текстами. Она закрыла все шторы и, обосновавшись в спальне, читала заклинания, отгоняющие страхи и беды. Она не могла уснуть, потому что боялась во сне увидеть Танишу. Она отказалась от воды и еды, но чего она не смогла сделать, как это отказаться от кокаина. Она чувствовала его, лежащий на тумбочке у её кровати. Он манил её, и это было сильнее её страхов. Джо терпела до того момента, как от нехватки наркотиков у ней стали болеть суставы, предвещающие о начале ломки.
 Джо сделала себе две кокаиновые дорожки. Трубочка всегда была рядом, как же без этого. Джо судорожно вздохнув, взяла трубочку в руки и вдохнула первую дорожку. В глазах защипало, а в носу словно пожар случился. Пока жжение не прошло, Джо вдохнула вторую дорожку. На секунды Джо перестала понимать, где находится, а потом, добравшись до кровати, Джо упала на неё, зарываясь лицом в подушку. 
 Как-то раз, один её знакомый, тоже заядлый наркоман, сказал ей, что надо считать до десяти, когда принимаешь кокаин. Мол, только на десятой секунде приходит кайф. Тот парень уже давно умер, но Джо до сих пор следует этому правилу: считать до десяти.
 Раз, и на тело накатывает усталость. Два, и глаза сами собой закрываются. Три, и внутри появляется тепло, которому нет равных. Четыре, и Джо уже забывает Луизу, Танишу, всё это дерьмо, что случилось за эти два дня. Пять, и в голове начинает шуметь море. Шесть, и Джо слышит, как все вокруг наполняется светом. Семь, и тело начинает сводить непонятная, но приятная судорога. Восемь, и Джо забывает кто она. Девять, и почему то становится сложно дышать, а потом наоборот, легко. Десять, и Джо оказывается там, где тени чернее человеческих душ.
  В доме Таниши нашли не только её труп, конечно. Инспектор Паркер, уже довольно старый,  чуть лысый, он сразу понял, что Таниша Орнел умерла от передозировки сильнодействующими наркотиками. С ней был кто-то этим вечером. Возможно несколько. Соседи видели машину, ярко-желтую, вроде Шевроле, довольно приметную, чтобы не запомнить её. И ещё:
-Инспектор, здесь кровь на полке,-говорит стажер Смит, довольно шустрый малый.
-Что?-оборачивается Паркер, осматривающий труп Таниши.
-Кровь. Там.
-Должно быть мисс Орнел,-говорит Паркер, подходя ближе. На полке и правда кровь, не так много, но всё же. Смит качает головой:
-Не думаю. Возможно, это кровь её посетителей.
-Отправь в лабораторию. Посмотрим. Им всё равно нечего предъявить, кроме хранения или распространения наркотиков. Это не больше двух-пяти лет.
-А убийство?
-Это передозировка, мистер Смит,-говорит Паркер,-Здесь есть разве что самоубийство. И то, оно не считается. Ладно, ребята, убирайте труп. Звоните родственникам.
  Джо провела четыре дня дома. Кокаин, магия, пицца, и алкоголь — вот её общество. На пятый день ранним утром к ней в дверь стучал Майкл, а потом ещё некоторые люди. Джо помнила, что у неё презентация, но вряд ли она была в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы и давать фотосессии.
-Я не выйду из этой чертовой квартиры! Ясно? Можете не выпускать эту книгу вообще!
  К вечеру всё прекратилось. Джо, засев в гостиной, смотрела новости. «Новые выкрутасы Джо Кинг!», «Что ещё ожидать от того, кто продал душу дьяволу!». Джо смеялась, делая себе очередную дорожку кокаина. Вдруг в дверь снова стучат.
-Да какого хрена?!-Джо встает с дивана. Поправляет тонкий халат, убирает кокаин, и, босая, идёт к входной двери,-Вы такие тупые? Я же сказала: к черту презентацию!
-Мисс Кингсли? Это отдел полиции города Лондон.
-Я вас не звала.
-Мы знаем. Я — инспектор Паркер. И я должен задать вам пару вопросов.
-Я бы рада с вами поболтать, но у меня дел много.
-Вы не пошли на презентацию вашей книги. Не думаю, что у вас много дел.
-Вы правы. Заходите,-Джо открывает дверь. Паркер, и ещё четверо людей, заходят к ней в квартиру,-Ноги вытирайте.
-У вас тут мило,-вежливо говорит Паркер. Джо хмыкает.
-К чёрту вежливость. Я пять суток не выхожу из квартиры. Пойдем те в гостиную.
-Ладно. Можно ребятам...посмотреть тут всё?
-Да.  Пойдемте, Паркер.

-Я вам говорила, чтобы вы сварили себе кофе?
-Семь раз, мисс Кингсли. Более того. Я уже выпил четыре кружки.
-Да?
-Да. У вас очень вкусный кофе.
-Спасибо. Вы хотели спросить про Танишу?
-Да. Откуда вы знаете?
-Я была у неё в тот день.
-Вы видели?
-Как она умерла? Да.
-Почему вы не позвонили в полицию?
-Я думала, что она уже мертва. Я ушла, сразу же, как это случилось. Уехала на своей машине.
-Это ваша машина?
-Да. Я зову её Энди.
-Очень милое имя. Во сколько вы приехали к ней?
-В шесть вечера. Мы встретились в баре «Пол Генси». И я провела у неё весь вечер и всю ночь. И...уже ближе к утру я вспомнила, что у меня есть кокаин. Мы приняли по две дорожки. А через...может полчаса Таниша снова употребила.
-Она просто упала? Это был просто передоз?
-Нет,-Паркер видит, что Джо смущается. Что она бледнеет, а пальцы, обводящие подбородок, трясутся. Паркер, поставив кружку на стол, наклоняется к ней:
-Вы можете сказать мне, Джоанна,-Джо поднимает на него запуганный взгляд. Паркер, не отрываясь, смотрит на неё. Джо, вздохнув, спрашивает:
-Вы верите в магию, мистер Паркер?
-В магию?
-Я когда маленькая была, мою мать отец убил. Она его в колдовстве обвиняла, часто устраивала скандалы. Унижала его, на глазах его детей. Вот он и не выдержал. Отца посадили, на двадцать лет, а меня к дедушке и бабушке отправили. Моя бабушка говорила, что отец и правда был помешан на магии. Книги читал, постоянно что-то предсказывал, или что-то вроде этого.  Я когда уехала от них, и стала жить отдельно, стала тоже увлекаться этим. Магия, она всегда меня привлекала. Я и сама кое-что могу. И я...я стала этим увлекаться. Книги читать, ходить к ведьмам. И стала это в своих стихах употреблять.
-Я читал ваши стихи,-кивает Паркер,-Это прекрасные стихи.
-Не все так считают,-грустно улыбается Джо. Паркер снова кивает:
-Они идиоты, мисс Кингсли.
-О да. Но в тот день, после второй дозы, Таниша стала говорить мне, что я — ведьма. И что я продала душу дьяволу.
-Это же бред. Она была под наркотиками.
-Я тоже. Но...она кричала на меня и ударила. Один раз я зацепилась плечом за полку, видите, вот,-Джо показала своё плечо. Рана была большой, сильно кровоточащей,-Я не удержалась. Я сказала ей, сказала проклятье. Пожелала ей смерти. И как только я сказала это, она упала. Она билась в конвульсиях. Кричала так, что мне казалось, что из моих ушей льется та же кровь, что и у неё из носа.
-Вы думаете, что она умерла из-за Вас?
-Да.
-Но это же...
-Вы не верите мне?
-Но мисс Кингсли,-Паркер смотрит на неё, и в её глазах он видит отчаянье.
-Я знаю. Я убила её. Я убийца!
-Нет, мисс Кингсли!
-Нет! Замолчите! Я знаю что я говорю, я не сошла с ума! Я, мать твою, самая нормальная в этом мире! Я знаю кто я! И я заслуживаю наказания! Что мне там светит?! Десять лет? Двадцать?! Ну же!
-Вам ничего не светит. Если только за хранение наркотиков. Но ваши адвокаты справятся с этим! В конце концов, кто сейчас не употребляет наркотиков?
-Вы идиот! Разве вы не видите? Я убийца! Я убила человека!-вдруг глаза Джо закатываются. Она, хватая ртом воздух, падает на пол. У неё из носа течет кровь. Джо чувствует, как это больно. Чувствует сотни игл, впивающихся в её голову. Паркер побегает к ней. Поднимает её тощее тело.
-Мисс Кингсли! Джоанна! Джо! Посмотри на меня! Давай! Ну же! Смотри на меня! Смит! Смит, мать твою! Звони в «скорую»! Джо! Пожалуйста!-Джо с трудом смотри на него. Ей было так плохо, что, казалось, хуже уже и не может быть.
Смит набирает номер «скорой».

3. Белые потолки.
 Джо уже месяц здесь. После той передозировки её еле откачали: делали адреналиновый укол, потом держали в реанимации,  потом под капельницами. Паркер, который не мог просто так отпустить её, решил дать ей срок за хранение наркотиков, но её адвокаты решили, что для неё будет лучше провести шесть месяцев в реабилитационной клинике для больных наркоманией. Джо особо не спрашивали, чего хочет она, просто сунули ей бумаги и она подписала их где надо. Джо смутно помнит, что с ней было до того, как её привезли сюда, только те бумаги и Луизу, которая плакала у неё на кровати в больнице и умоляла не говорить, что она тоже была у Таниши. Не самые лучшие воспоминания.

   Джо сначала сильно психовала из-за того,что её поместили в клинику. Не смотря на то, что она понимала, что нуждается в помощи, потому что не могла сама выбраться из сложившегося дерьма, ей казалось унизительным то положение, в котором она оказалась. "Всего полгода, Джи",-говорит ей Луиза, провожающая её сюда. "Полгодика". Джо думает, говорить ли ей этой суке, что она ненавидит, когда её зовут "Джи"? Неужели её имя недостаточно короткое, чтобы сокращать его ещё больше? Или просто у Луизы короткая память, и она не помнит того, что Джо говорит ей уже не один год? Короче, Джо правда переживала. Но всё обошлось не так плохо. Её лечащий врач, доктор Мэй, уже пожилой, с копной седых, очень кудрявых волос, с большим, как у утки, носом и с добрыми глазами, занимающийся такими, как Джо уже лет двадцать, он обращался с ней, как с абсолютно нормальной, не считал ей за спятившую или окончательно обколовшуюся. Он внимательно выслушал о неё то, то произошло в тот день дома у Таниши:
-Так ты сказала проклятье, и оно сработало?
-Именно.
-Она..упала, и начала задыхаться?
-Ага.
-А потом умерла?
-Точно.
-Что ж, мисс, должен вам сказать, что отныне вы должны пообещать мне держать язык за зубами. У меня трое детей и четыре кошки, и я не хочу умереть такой страшной смертью.
 Джо засмеялась. Мэй тоже. Джо сидела, развалившись в кресле напротив Мэя, и, хотя они были достаточно далеко, она доставала своими коленями до его.
-Сколько-сколько у вас детей?
-Трое.
-У вас хорошая семья.
-Да. Я..я слышал про твоих родителей. Очень трагичная история. Такое горе.
-Всё нормально.
-Ты не хочешь об этом разговаривать?
-Не хочу, чтобы вы об этом спрашивали.
-Хорошо. Давай вернёмся к магии. Должен тебе сказать, что  я и сам некоторое время назад увлекался магией.
-Правда?
-Да. У меня...дочь стала увлекаться этим и мне  тоже пришлось, чтобы не потерять с ней связь.
-И как вам?
-Ну, сначала думал, что бред полный. Ничего совсем не понимал. А потом понял, что никакая это не чушь. Понял, что это..особый мир. Что-то среднее между религией и наукой. Дочь потом перестала, занялась учебой. А я как-то не остыл к этому. Жена мне пальцем у виска крутила.
-Мне тоже все крутят.
-Они просто идиоты. Я здесь двадцать семь лет работаю. Всякое видел. Но, знаешь, чем больше я здесь нахожусь, чем больше людей я встречаю, тем яснее мне становится, что здесь — только самые умные люди. Здесь нет тех, кого привозят против их воли. Здесь те, кто сами осознал, что им не справится собственными силами. Нужно быть очень умным человеком, Джо, чтобы признаться с собственной слабости. Многие мои коллеги не согласны со мной. Но мне всё равно. В каждом пициенте я вижу что-то особенное. Здесь все так или иначе имеют проблемы, но у каждого они свои. Нет тех, у кого схожие причины употреблять героин, амфетамины или ЛСД. Я не вижу ни в одном из вас психа или конченного торчка. И дело не в том, что я не вижу. Просто вы действительно не они.
-И вы серьезно так думаете? Или хотите, чтобы я думала, что вы хороший доктор?
-Конечно серьезно!
-Ладно. Вы хороший. Правда. В смысле, человек вы хороший. Не знаю, какой вы доктор. Но человек вы...ничего так.
-Ты же знаешь, что это не спасет тебя от капельницы?
-Нет?
-Нет,-Мэй разводит руками.
-Черт! Это больно!
-Конечно больно! Но надо же как-то выводить из тебя это дерьмо?
  Это было очень больно. Капельницы. Джо вообще боялась уколов, а тут капельница. Джо никогда не употребляла героин не столько потому, что была против этого, сколько ей становилось ужасно от того, что пришлось бы делать себе уколы. Это было выше Джо. Капельницу ставили на два часа и Джо с трудом припоминала, чтобы ей когда-то было так плохо. Лекарства поступали в неё, выводя из организма все те наркотические вещества, что вводила в него Джо за последнее время. Это было вроде воскресной уборки, когда выметаешь из квартиры всё то дерьмо, что накопилось за неделю. Это было жутко больно и неприятно, и Джо и правда думала, что она идиотка, раз столько травила свой организм.
 Ей становится плохо ночью. Джо кричит, потому что голова раскалывается. Она бьет руками по кровати и опрокидывает графин с водой. Ей так больно, что, кажется, её сейчас разорвёт на куски. Джо снова кажется, что она видит, как перед её лицом бьется Таниша, крича что-то о проданной душе Джо. Джо страшно, и мысленно она просит прощения, хотя на самом деле только снова кричит. Джо падает на пол, пытаясь встать с кровати. Голова немного проходит, но на смену приходит тошнота. Джо выворачивает прямо на пол. Она бьет рукой по полу и хрипит, потому что сил кричать у неё больше нет. Джо матерится, и молится, чтобы хоть кто-то нашёл её сейчас.
  Её поднимают и тащат в ванную. Джо чувствует, как её наклоняют над унитазом и, держа её волосы, кто-то говорит:
-Ну! Давай же! Выблюй эти чертовы лекарства!
Следующие минут двадцать Джо правда не до разговоров. Когда всё прекращается, она устало садится на пол, и прислоняется головой к холодной стенке душевой кабины. Кто-то смывает за ней, потом моет в комнате и выбрасывает использованное полотенце, а потом, смочив другое и протерев им ей лицо, говорит:
-Такое бывает. Ничего. Ты молодец. Отлично держалась.
-Я выблевала больше, чем у меня было.
-Всегда так кажется,-улыбается её нянька на вечер. Джо устало смотрит ему в лицо. Волосы темные и кудрявые, лицо широкое и круглое, нос аккуратный и маленький рот. У него глаза были темные, может как у Джо, а может почти как у Джо, в темноте хрен разберешь. Джо устала. Спаситель блюющих поэтов закидывает её особенно тощую левую руку себе на плечо и, поддерживая, тащит Джо обратно в комнату. Там он кладет её на кровать, помогая улечься и положить нормально ноги. Укрывает её одеялом. Джо хочет спросить, нет ли у него других дел и какого он с ней возится. Ну или его имя. Но тот не только слышит сквозь стены, но ещё и мысли читает похоже:
-Меня Марк зовут. Я вообще этажом выше живу, но тут рядом с твоей  палатой у Дейзи небольшая вечеринка. Я случайно услышал. Покурить вышел, а тут ты кричала, словно тебя  на части рвут.
-Почти,-кисло улыбается Джо. Марк тоже улыбается. От этого его глаза становятся чуть уже, а выше маленького рта появляются ямочки. Марк садится к ней на кровать. Он худой, не такой, как Джо, конечно. И странный. Весь как будто не отсюда. Джо устало смотрит на него, а он смотрит на неё в ответ. Она устала. Очень устала. Устала уставать. Устала чувствовать себя старухой в свои девятнадцать. Марк внимательно смотрит на неё, словно что-то читает, обычно Джо неудобно от таких взглядов, но он смотрит по-другому и ей даже становится спокойнее. Она думает, что было бы неплохо, если бы он остался. Хотя бы пока она не уснет. Марк хмурится, и говорит, убирая с её лба мокрые от пота волосы:
-Я никуда не уйду. Можешь даже не пытаться выгнать меня до утра.
-Я и не собираюсь. Вдруг из меня что-то снова полезет? Ты же не будешь курить всю ночь в коридоре, верно?
-Точно. Так что двигайся.
 Джо такая уставшая, что даже не спорит с ним. Марк ложится рядом, и Джо дает ему половину одеяла, и они лежат лицом друг к другу, так, что дыхание Марка шевелит волосы на лбу Джо. Джо засыпает почти сразу.  Марк засыпает следом.

  С тех пор это вошло в привычку. Джо общалась с Марком больше всех. Он знал буквально всё и с ним никогда не было скучно. Ей нравилось быть с Марком. Может поэтому она не сказала ему о том, почему она здесь. Отмазалась историей про веселый день рождения. Марк поверил. Они ходили всегда вдвоем и разговаривали всегда шепотом, потому что всего самого главного не скажешь в полный голос. Марк был здесь уже год и знал всех, кто находился в клинике. По ночам все, в основном более молодые, часто собирались у кого-то в комнате, чаще всего у Дейзи, чья комната была больше всех и могла вместить довольно много посетителей. Джо думала, что эти сборища будут напоминать что-то вроде разговоров душевнобольных. Но на самом деле они собирались, чтобы по обсуждать последние новости или послушать музыку, чтобы посмотреть фильмы или какой-то матч. Никто не был сумасшедшим, никто не проклинал других  и не вызывал дьявола. Просто собирались, чтобы поговорить. Чтобы почувствовать себя нормальными.
 Сначала она просто слушала. Сидела рядом с Марком, который говорил, очень часто, о всех тех миллионах вещах, в которыми он интересовался. Потом Джо тоже стала участвовать. Это было интересно. Столько мнений. Даже если  кто-то говорил чистую истину, находились те, кто был не согласен. Нередко кричали и дрались, но хватало того, чтобы Марк вставал на стол и одном своим: «Довольно!» успокаивал всех. Первое время Джо думала, что он тут главный, но потом оказалось, что нет. Просто к Марку все прислушиваются, потому что он был как будто старше всех на несколько лет, хотя на самом деле, был даже младше некоторых. В Марке была сила. Но он не был из тех, кто мог бы этим пользоваться.
  На одном из вечеров для Джо перевернулся весь мир. Они сидели снова у Дейзи, маленькой, рыжей, кудрявой  девушки, лет двадцати, которая вечно смеялась, не столько потому, что уже в третий раз оказывается здесь, лечась от зависимости к курению марихуаны, сколько потому, что сама была той ещё хохотушкой. Она носилась между всеми, подливая в кружки портвейн, когда одна из пришедших, Джо даже не особо знала её имя, сказала ей:
-Это же ты, да? Та самая Джо Кинг?
-Что?
-Ну та поэтесса?
-Ну да,-Джо мысленно ожидала снова услышать обвинения в сатанизме. Марк, сидевший рядом, прислушался. Девушка продолжила:
-О, мне так они нравятся! Правда! Ты не можешь почитать немного?
-Я...я не читаю вообще-то,-говорит Джо. Дейзи, проходящая мимо, улыбаясь, говорит:
-Почему нет? Давай! У тебя крутые стихи, я уверена!
-Я не уверена,-говорит Джо. Дейзи, отложив произвольный поднос из пластинки U2, тянет её:
-Пошли!
-Нет, Дейз, правда, не нужно...
-И-идём!
-Нет!
-Пошли, кому сказала!,-вокруг все начинают подбадривать Джо. В голове у неё снова возникают строчки из газет, слова из телевизора и радиопередач, обвиняющих её в том, что она якшалась с сатаной.  Джо снова вспоминает крики Таниши и то, что случилось потом, и это давит на неё, и это заставляет её чувствовать себя уязвленной. Все вокруг улыбаются, и, нет же ничего плохого в том, чтобы она прочла пару своих стихов, но вдруг...вдруг они тоже решат, что она исчадие ада или что-то вроде этого? Джо и так многое вынесла, и теперь, когда всё вроде стало налаживаться, ей не хочется всё испортить. Дейзи тянет, все смеются и говорят что-то вроде «Да это же просто трусишка-Джо!», «давай те поддержим её!», «она просто стесняется!», «давай, Джо, ну пожалуйста!». И Джо срывается. Выдергивает руки из руки Дейзи. Кидает стакан портвейна о пол. В тишине слышны пораженные вздохи, и стакан разбивается мучительно-медленно. Джо тяжело дышит, а её глаза чернеют от злости:
-Я же сказала, что нет! Ты не поняла?! Мне казалось, это лечебница для наркозависимых, а не для умалишенных! Стихи почитать?! Ты не знаешь о чем просишь! Никто из вас не знает! Сначала думай, потом говори, Дейзи, мать твою Леннокс!-Джо разворачивается и, тряхнув отросшими ниже локтя волосами, выходит из комнаты, громко хлопнув дверью.
 Марк находит её на чердаке. Джо сидела, прижав худые ноги к груди, обхватив себя руками, и пыталась прийти в себя. Она всё ещё злилась. У неё глаза слезились, раздувались кончики носа и дрожали большие губы. Марк остановился, прислоняясь к балке, и спросил, смотря прямо на неё:
-Ничего не хочешь сказать?
-Например?
-Ну не знаю. Может сказать, что ты сейчас там устроила? Дейзи плачет. Ты её обидела.
-Я не обязана ни перед кем отчитываться.
-О нет. Конечно нет,-Марк подходит ближе и садится рядом с ней,-Послушай, ты можешь мне всё сказать.
-Нет. Не это.
-Почему?
-Это личное.
-Джо, пожалуйста,-у Марка голос мягкий, и Джо правда рада ему всё сказать, но дело в том, что больше, чем нелюбовь остальных, она боится отвращения Марка. Она сглатывает и, смотря ему прямо в глаза, говорит:
-Нет.
-Отлично. Что такого ты могла сделать, чтобы ты так боялась сказать об этом?-Марк встает, и начинает мерить чердак шагами.
-Я не боюсь!
-Нет, боишься! Ты что, сидела?
-Прекрати!
-Ты была барыгой?
-Уймись, Марк!
-Неужели ты кого-то убила?-Джо мгновенно свирепеет. Он вскакивает, и, размахивая руками, кричит, срывая горло:
-Заткнись! Закрой рот! Уйди! Ты ничего не знаешь! Ни черта!
-Так скажи мне!-говорит Марк, подходя ближе. Джо сокращает расстояние между ними до минимума, и уже не кричит, а злобно шипит ему в лицо:
-С чего ты взял, что ты достоин этого? С чего ты взял, что ты такой особенный?
-Разве нет?-спрашивает Марк, тоже шепотом. Они сверлят друг друга взглядами, а потом Джо отчетливо, чеканя, отвечает:
-Уходи,-Марк кивает. Как-то рассеяно. Он отходит от неё, шатаясь. Нелепо взмахивает руками. Он выходит, и как только он делает это, Джо наконец вздыхает. Слезы сами собой льются. Ей жалко себя ровно настолько, насколько она ненавидит саму себя. Она сначала падает, а потом ложится на пол чердака. Она плачет, и её кажется, что она может задохнуться от этого. Она думает, что хуже такой смерти только смерть Таниши. Джо молится, чтобы никто не зашел сюда ещё раз. В свою палату она возвращается под утро.
  Они не разговаривали две недели. Джо не выходила из палаты вообще. Она почти не ела и не пила, и от всего этого она сильно побледнела и похудела, хотя, казалось, куда уж худее. Её больше не тошнило от капельниц, и даже если бы тошнило, Джо было бы всё равно, потому что теперь её вообще мало что волновало. На десятые сутки пришёл Мэй, сам, лично, и спросил, не больна ли она. Джо хотелось сказать, что да и очень серьезно, но вместо этого она покачала головой. Мэй померил ей температуру и, оказалось, она была. Джо дали таблетки и, Мэй наказал медсестре Брук следить за Джо. Брук была милая и она нравилась Джо. Брук сидела на кровати Джо и гладила её по голове. Уже засыпая, Джо услышала:
-Марк про тебя спрашивает. Постоянно. Он по стенам лазит от беспокойства,-Джо вздохнула, в глазах снова защипало, но она твердо сказала:
-Пошли его к черту, ясно?
-Ясно,-тянет Брук. Она целует Джо в лоб и спрашивает,-Хочешь что-нибудь?
«Марка», думает Джо, но только качает головой. Засыпая, Джо чувствует, что Брук всё ещё гладит её голову.
  Джо стало лучше через пару дней. Всё это время она думала. О том, что случилось у Таниши. О том, что она сделала у Дейзи. О том, что она сказала Марку. Это было сложно, пересилить собственный страх. Это было жутко сложно, смириться с тем, что было, и попытаться начать заново. Мэй говорил, что это пройдёт. Не забудется, но станет легче. И Джо решила, что пока она сама не сделает что-то с этим, никто не сможет.
-Я была такой дурой,-говорит она после того, как рассказала всё Мэю. Тот сидел в кресле, выставив свои длинные ноги. Джо сидела рядом, опустив лицо в ладони. Мэй улыбнулся:
-Хорошо, что ты это поняла. Многие, знаешь ли, не могут.
-Что мне делать?
-А что ты хочешь?
-Марка,-твёрдо говорит Джо, поднимая лицо и смотря на Мэя. В его лице она видит только поддержку и понимание. Джо кивает, больше сама себе, чем Мэю и выходит из кабинета.
 От кабинета Мэя до её комнаты триста восемьдесят девять шагов. Джо считает, чего только не начнёшь делать из-за нервов. Она думает, что надо хоть сменить майку, в которой она уже без малого пятнадцать дней. Она заходит в свою комнату, и, нет, он всё таки читает её мысли, видит в ней Марка. Тот стоит, посередине, и когда она заходит, он говорит:
-Я так больше не могу,-Джо после болезни медленная, да и если бы всё было нормально, вряд ли бы она успела среагировать так быстро, как Марк подходит к ней,-Две недели. Две,-для убедительности Марк показывает ей на пальцах,-Я не знаю, что с тобой. Две недели я не разговариваю с тобой. Это слишком сложно, знаешь? Не хочешь рассказывать -  ну и к чёрту. Не хочешь объяснить — ладно. Но, мать твою, пожалуйста, пожалуйста, мне так сложно без тебя. Хочешь, забудем, то, что было? Хочешь? Это сложно, но это легче, чем как сейчас...
 Джо молчит. Она думает, что и правда была дурой. Она поняла это, когда сказала о случившемся Мэю, но сейчас, когда Марк сам пришёл и извинился, хотя это она должна была делать, она думает, что хуже неё дур просто не бывает. Она кивает, и, прежде, чем  Марк успевает что-то сказать, говорит:
-Мне нужно тебе кое-что сказать.
 Они сидят на её кровати. Джо рассказывает, как всё было. Не просто, что случилось, а что она при этом чувствовала. Как боялась и как была зла. Как потом ей снилась Таниша, и как потом всё, что о Джо говорили, приобрело для Джо смысл. Джо говорит, и Джо чувствует тепло ноги Марка рядом со своей. И Джо ждет, что скажет Марк. Она сказала ему, сказала всё,как есть. Ничего не скрыла. Марк слушал внимательно, не перебивая, не мешая. И...и Джо не знала, чем это всё закончится. Вдруг Марк, подняв на неё свои глаза, говорит:
-Так значит в ту ночь я спас от позорной смерти Джона Бонема* ведьму?
 Джо счастливо улыбается и смеется. Марк тоже смеется и прижимает её к себе. Джо чувствует себя свободно. Словно сняла с себя камень. Марк не ненавидит её. И не презирает. Он даже не собирается прекращать с ней общаться. И Джо думает, что быть ведьмой не так уж и плохо. Ну, Марку вроде даже нравилось.
  Тем же вечером она впервые за это время заходит к Дейзи. Она входит вместе с Марком, и Марк держит её за руку, и все смотрят на неё, а Дейзи замирает посреди комнаты и облизывает свои губы, когда видит, что Джо подходит к ней. Джо не умеет извиняться. Это так сложно для неё. Сказать пару простых слов. Но Джо искренне верит, что извинится можно и действиями. А действовать Джо умеет знатно:
-Я хотела бы свои стихи почитать. Можно?-Дейзи счастливо улыбается. Джо тоже. Дейзи ставит поднос и обнимает Джо:
-Сколько угодно,-Джо освобождается. Отходит. Кто-то помогает ей забраться на стол. Джо отыскивает в толпе Марка. Тот улыбается, закуривая. Джо вздыхает, и:
-Я нашла её — вечность. Это солнце, слившееся с морем.....
*Джон Бонем — барабанщик группы Led Zeppelin. Подавился собственной рвотой, в следствие чего умер.

4. Свободное падение.
-Нет, ты только подумай: если бы людей разделили на кошек, собак и крыс, в конечном счете остались бы только собаки, как самые сильные. Так же, как и в нашем обществе, выжил бы сильнейший. Разве не удивительно?
-Я думаю, что на самом деле выжил бы не сильнейший, а самый хитрый. Крысы. Так уж случилось, что хитрым и умным везет больше, чем сильным. Какой толк от твоей силы, если ты тупой как пробка?
-Да? Никогда об этом не думала.
-Нет, думала, просто не замечала наверно.
-Так говоришь, выживут самые хитрые?
-Именно,-они доходит до белой скамейки и садятся на неё. На Джо больничная одежда, точнее, пижама, белая,  с синими кружочками. Первое время она бесила, но теперь даже радует. На ногах у Джо ничего нет, потому что ещё тепло, хоть и середина осени, и потому что босиком приятно ходить. Особенно по ухоженному газону и вымытым до скрипения полам клиники. Было утро, ещё даже не начинались процедуры и не звали на завтрак. Джо, вместе с Дейзи, которая уже неделю не расставалась с капельницей, потому что ей вдруг стало плохо, и давление у неё стало падать до того, что она могла упасть в обморок прямо в коридоре, решили прогуляться, заодно и потрепаться. Катетер стоял у неё на запястье, а сама капельница была у неё в кармане, оттопыривая его, как большое яблоко.
 
  Джо пила чай, и думала, что, пожалуй, здесь в клинике и есть её дом. Дейзи, у которой были некоторые проблемы с домом, тоже считала, что в клинике ей лучше. Джо, выпрямив ноги, так, что они доставали через грунтовую дорожку к зеленой клумбе, облегченно вздохнула. Дейзи, посмотрев на неё, вдруг спросила:
-Это правда? То что говорят о тебе?
-А что говорят?
-Будто твой отец убил твою мать.
-Да. Правда.
-Ты всё видела?
-Да. Брат в летнем лагере был, а  я  играла в комнате, когда это случилось.
-Было страшно?
-Я не помню. Помню, что зашла в комнату и увидела, что мама на полу лежит, над отец стоит. А у него на руке кровь. Он когда увидел меня, палец к губам прижал, и сказал: «Джоанна, иди, и сиди в своей комнате. Не выходи». Я вернулась в свою комнату. Отца где-то час не было. Потом он зашел в комнату и сказал, чтобы я собрала свои вещи. Я собралась, он взял деньги и документы, мы сели в машину и уехали.
-А как же брат?
-Он не от моего отца. Мама его родила, когда ещё в школе училась. Папа не особо любил его. 
-А что потом было?
-Мы уехали из города. Папа купил билеты и мы улетели в США. Там мы из штата в штат переезжали. Жили иногда буквально в лесу. Не знаю, почему на нас никто не обращал внимания. Папа был...не совсем обычным. Говорил всегда тихо. Знал кучу историй. С ним всегда интересно было, потому что не было вещей, которых он не знал. И магия конечно. Это он мне об этом рассказывал. Читал мне что-то. Учил, как и что надо делать. Он в это верил, как в верят в финансовые кризисы или в выборы президента.
-Он был хорошим человеком?
-Он был самым лучшим человеком,-кивает Джо. Они молчат пару минут, а потом Дейзи вдруг говорит:
-А у меня обычная семья. Мама учитель, а папа владеет химчисткой. Я у них одна, поэтому они сильно переживают за то, что со мной будет. Мне иногда стыдно становится. За то, что я делаю. Но это ведь моя жизнь, верно? И мне решать, что с ней делать.
-Ты не хочешь лечиться?
-Нет. Мне проще, когда я употребляю наркотики. Такое...спасение от внешнего дерьма.
-Можно же и по-другому спасаться.
-Как только найдёшь такой способ, скажешь,-Дейзи, опираясь на лавку, встает. Ей тяжело вставать. И ходить. Ей тяжело даже лежать,-Я пойду к себе.
-Может тебя проводить?
-Всё нормально,-хмыкает Дейзи,-Если хочешь, заходи вечером. Сегодня никого не будет. Посидим, поболтаем.
-Ладно,-улыбается Джо. Когда Дейзи отходит, Джо допивает свой чай и пытается вспомнить, какое сегодня число. Второе? Или двадцатое? Может седьмое? Или тридцать первое? Единственное, что помнила Джо, что был октябрь. Или уже нет?
-Сегодня девятнадцатое,-Марк появляется из ниоткуда и садится рядом с ней на скамейку. Джо кладёт ему голову на плечо. Марк утыкается носом ей в макушку,-Тебе стоит подстричь волосы.
-Они тебе мешают?
-Мне нет.
-Вот и заткнись,-Марк смеется:
-Я хочу немного ширнуться.
-Убежишь из клиники?
-Зачем? У медсестер можно взять, если всё нормально смешать, получится что-то типа кокса.
-Да ладно? А как же охрана всё такое? И ты не говорил?
-Да там сидят две, но они постоянно разговаривают, даже если там что-то взорвется они вряд ли услышат. Пойдёшь со мной?
-Я Дейзи обещала, что зайду,-разочарованно говорит Джо. Перспектива получить дозу кокаина её прельщала, конечно, но она же здесь для того, чтобы вылечится,да?
-Ну я пойду после отбоя. И скорее всего буду там довольно долго.
-Тогда, может, я загляну к Дейзи, а потом к тебе?
-Хорошо. Медпункт на втором этаже, за процедурной. Постучи, я открою. Не забудь,-кивает Марк. Они сидят на лавочке и Джо хорошо и спокойно. Вдруг Марк пихает её локтем и говорит, кивая в сторону главного здания,-Смотри. Новенький.
  Джо поворачивается туда же. Там, спускаясь по лестнице главного входа, рядом с улыбающимся Меэм, она увидела жутко худого, с запавшими глазами и выцветшими волосами парня. Он выглядел намного моложе Джо. Он шёл, озираясь по сторонам, и выглядел он слишком напугано.
-Он какой-то больной, да?-пожимает плечами Марк.
-Тут все больные,-возражает Джо. Они смотрят, как тот, буквально дрожа, испуганно осматривался вокруг, как загнанная кошкой мышь, и Джо думала, что мало кого здесь видела в таком состоянии. Никто не боялся быть здесь, наоборот, считал это место своим домом, и то, как вёл себя новенький немного озадачивало Джо. Она уже повернулась спросить обо всём у Марка, но тот снова опередил её язык:
-Некоторым страшно здесь. Не знаю, почему. Не все обживаются здесь, не привыкают к клинике.
-Но здесь же здорово,-непонимающе хмурится Джо.
-Не все так считают,-хмыкает в ответ Марк. Он встает, и Джо встает вслед за ним, и они идут на утренние капельницы, и пока они не входят в больничное крыло, Джо оборачивается и смотрит на запуганного новичка.
  Было уже полвторого ночи, когда Джо шла от Дейзи. Они болтали весь вечер и курили травку, припасенную у Дейзи под матрацем.
-Думаешь, врачи не заметят?-спросила Джо у скручивающей косяк Дейзи. Та только криво усмехнулась:
-Да ладно, к утру уже всё выветрится. Тебе делать?
-Спрашиваешь,-улыбается Джо. Он вспоминает того новичка и рассказывает о нём Дейзи. Та хмурится, закуривая косяк:
-Такое бывает, хоть и не часто. Сама понимаешь, это всё-таки не парк аттракционов. Многим здесь страшно. Бывало, что им становилось до того плохо, что у них начинались глюки, а потом их переводили в другие клиники, сама знаешь какие, и это вообще-то не очень хорошо.
-Думаешь, с Новичком будет тоже самое?
-Не знаю. Мне всё равно. И тебе должно быть все равно.
-Но мне нет.
-Твоё дело,-пожимает скелетообразными плечами Дейзи,-Так говоришь, вы с Марком сегодня будете веселые?
-Ага,-говорит Джо и рассказывает Дейзи планы Марка на вечер.
   Теперь она идёт по коридору, и у неё слегка кружится голова. Это...приятное ощущение. Первый раз Джо выкурила травку в школе, угостил приятель. У Джо потом голова жутко болела, но чувство эфемерной радости и привкус волшебной травы на губах ей слишком понравился, чтобы не попробовать ещё раз. Это потом она подсела на чудо-кокаин, а до этого наибольшую ценность в её жизни для неё представляла травка.
 До  второго этажа Джо дошла с переменными успехами. У неё в голове было невыносимо пусто, и это чувство, отрешенности от любых мыслей, жутко нравилось Джо. Ей хотелось сделать какую-нибудь глупость. Она помнила, что когда-то давно, будто в прошлой жизни, они с Луизой накурились травки и потом, лишив какой-то круглосуточный бар бутылки шампанского, гуляли по ночному Лондону, ища тихий переулок, чтобы открыть её. Луиза висла на шее у Джо, и смеялась над каждой ерундой. Когда они добрались до нужной улицы, Джо правда думала, что если Луиза не замолчит, то умрет от смеха.
-Ш!
-Ха-ха-ха,-не унимается Луиза. Джо снова шикает на неё, хотя саму тоже распирает на смех. Джо держит в руках бутылку шампанского, и Луиза уже в сотый раз замечает, что это довольно опасное оружие в руках двух накуренных людей. Джо срывает фольгу с крышки и говорит, отпихивая Луизу в сторону:
-Разойдись!..
 Крышка вылетает и по рукам Джо бьёт белая пена. Луиза наконец замолкает и не отрываясь смотрит на пальцы Джо, облитые шампанским. Джо отпивает первой, и в нос ей ударяет армия пузырьков и от этого он начинает чесаться, а в горле стоит приторно-сладкий вкус шампанского. Джо протягивает бутылку Луизе, а сама вытирает рот рукавом другой руки. Луиза пьет жадно, будто это вода. Джо считает нужным ей об этом сообщить:
-Осторожно, детка, это не газировка,-в ответ Луиза показывает ей средний палец. Джо смеётся, потому что Лу выглядит до смешного глупо, стоя вот так посреди какой-то пустой улицы: пьяная, накуренная, в каком-то безумном платье и с шампанским в руках. Да и вообще, потому что вечер классный. Ну и потому, что сложно не смеяться, когда ты весь вечер раскуривала травку.
  Джо доходит до медпункта и осторожно стучит. Марк почти сразу же открывает, и, втащив её внутрь, быстро закрывает дверь:
-Что так долго?
-Это конец, мой прекрасный друг! Это конец, ведь у всего есть свой предел! Иди по королевской дороге, усыпанной золотом и кокаином и быть может тогда ты найдешь свой путь!
-Ого, да ты уже ширнулась,-улыбается Марк. Джо глупо хихикает, и лезет к Марку обниматься. Тот охает, и заваливается на стол. Что-то звенит, и Марк хлопает Джо по лбу, заставляя заткнуться. Джо пожимает плечами и садится на какой-то стул. Марк роется а полках.
-Что ищешь?
-Викодин,-Марк сосредоточен, и Джо снова смешно от его вида, но она закрывает себе рот ладонью, чтобы не засмеяться,-Эта штука очень крутая, если правильно употребить.
-Откуда ты знаешь?
-Не у всех есть деньги на кокаин, детка,-оборачивается к ней Марк, а потом снова возвращается к таблеткам.
  Марк делает какую-то смесь, и утверждает, что это что-то вроде спид-бола, и Джо вообще-то не уверена, но белый порошок перед ней слишком притягателен, чтобы сомневаться. У Марка вместо трубочек ручки с вынутым стержнем, но Джо не особо обращает на это внимания.
  Джо наклонилась к столику. Поставила трубочку. Вдохнула в себя.
  Это был не кокаин и даже близко не был им. Но вставлял тоже, и поэтому у Джо почти сразу же закружилась голова, а потом исчезли все мысли и проблемы. Когда Джо нюхала кокаин, потом ей казалось, что она сама Господь бог и что она может делать что угодно. Сейчас она чувствовала безмерную лень, но зато чувство эйфории не прошло даже через сорок минут. Джо хватала ртом воздух, у неё потел лоб и темные волосы прилипали к нему, мешая смотреть темными из-за слишком больших зрачков глазами в сторону потолка. Джо сидела на стуле, и её казалось, словно она на этом стуле плывет по морю или по океану. Всё было так реально, что Джо буквально ощущала морской запах и брызги.
  Потом море куда-то делось. И появилась её мама. Такая, которую Джо запомнила и спрятала в своей памяти, как нечто невообразимо ценное. Маму, на которую так была похожа сама Джо, с темными длинными волосами, красивыми желтыми глазами, аккуратными губами и маленьким носом, с капризными скулами и длинной шеей. Джо помнила каждую мелочь в ней: то, как она улыбалась, как готовила завтраки, как носила цветастые юбки и как пела свои цыганские песни. Джо помнила это так ясно, что порой сомневалась, что прошло столько лет, с тех пор как мама стала только воспоминанием.
 Джо помнила, как они с мамой гуляли в лесу. Отец не ходил с ними, не мешал их прогулкам. Мама делала Джо венки, показывала ей цветы и деревья, и всё, что она делала казалось для Джо чудом:
-Так что потом было?
-Арагорн вместе с Гимли и Леголасом отправились искать Мерри и Пипина.
-А что случилось с Фродо?
-Сэм ушёл вместе с ним. Они же друзя. Друзья не предают. И не оставляют.
-Всё будет хорошо?
-А сама как думаешь?
-Думаю да,-улыбается пятилетняя Джо.
-Всё будет хорошо, кивает мама. Мама держит её за руку. Тепло её руки кажется таким настоящим! Джо чувствует нежность и заботу, и этого так много и одновременно так мало!
  Когда До приходит в себя, они с Марком лежат на полу, и тот гладит её по лицу. Джо смаргивает и чувствует у себя на  щеках мокрые дорожки слез. Джо удивленно касается своей щеки:
-Я плакала?
-Да.
-Вот дерьмо.
-Что такое?
-Я маму видела. Она меня за руку держала,-говорит Джо. В темноте глаза Марка безумно темные. Марк целует её в лоб:
-Мне жаль. Мне так жаль.
  Они лежат какое-то время. Джо чувствует, как Марк гладит её по волосам и по спине, и ей становится намного лучше. Она рада, что у неё есть Марк. Она рада, что у неё вообще кто-то есть. Вдруг Марк говорит ей, почти в самое ухо:
-Если хочешь, пошли к тебе?
-Да. Мне кажется, меня тошнит.
-Конечно,-кивает Марк. Они наводят относительный порядок, забирая трубочки и кладя всё по местам. Джо немного шатает, поэтому Марк берет Джо под локоть, и ведет её к двери. Они осторожно закрывают её и так же осторожно идут в палату Джо.
   В коридорах прохладно, и жутко тихо, поэтому они идут медленно. Джо не хочется говорить, потому что её рука будто ещё чувствует тепло ладони матери. Джо хочется плакать. Она держится, потому что глупо плакать о том, чего давно не было. Но у неё не получается. Она шмыгает носом. Потом ещё. Когда Марк берет её за руку, она уже плачет.
-Эй,-говорит тихо Марк. Джо не выдерживает и, утыкаясь носом в его угловатое плечо, едва ли не завывает:
-Я её почти не помню. Мне шесть лет было, понимаешь? Я её будто и не знала вовсе.
-Не плачь. Пожалуйста не плачь.
-Я её руку чувствую, знаешь? Будто она меня за неё держит!
-Это...это просто кокаин. Не плачь. Пойдём, я тебя провожу.
-Останешься?
-Ты серьезно? Куда я от тебя уйду?-Марк вытирает её слезы и, взяв за руку, за ту самую, что держала её мать десять минут назад, и ведёт в сторону её комнаты.
Они уже доходят до её палаты, когда из соседней, той, что принадлежала Новичку, Джо слышит крик, а потом что-то падает. Джо вздрагивает, и Марк спрашивает:
-Чья это?
-Новичка,-хмурится Джо,-Там что-то случилось! Пошли,-Джо тянет Марка за собой, открывая дверь в палату. Там настежь распахнуто окно, и...Джо кричит так, что почти чувствует, как у неё разрывается горло. Где-то рядом охает Марк, и он же обнимает Джо, чтобы та не рванула вглубь комнаты. Джо плачет и что-то кричит, сама в общем-то, не понимая что, и Марк тоже кричит, но крепко держит её. Джо больно. Больно везде. В плачущих глазах, в горле, внутри, где-то под грудной клеткой. Он думает, что это неправда и несправедливо. Она думает, что так не должно быть. Она думает, что это всё неправда.
 Сложно думать иначе, видя Новичка, висящего на жгуте от капельницы на собственной люстре.


5. Нехорошие последствия.
-Я не хотела,-говорит Джо. Она лежит на своей кровати и Мэй ставит ей капельницу. У него губы сжаты и он не смотрит в Джо в глаза. Ей стыдно. Правда стыдно. Она не знает, зачем согласилась с Марком, зачем вообще снова взялась за старое. Джо плохо, плохо, потому что она подорвала доверие Мэя, потому что наркотики и лекарства, оказывается, плохо влияют друг на друга, и теперь Джо чувствует себя хуже, чем до этого. Мэй ничего не говорит ей, и Джо, опустив голову, продолжает,-Мне правда очень жаль. Я не должна была этого делать. Простите,-Джо чувствует, как вздрагивает рука Мэя на её запястье. Мэй вздыхает, заканчивает ставить капельницу. Джо не ждет, что Мэй заговорит с ней теперь вообще когда-либо, но Мэй говорит, садясь рядом с ней на кровать:
-Знаешь, почему я хорошо к вам отношусь?
-Потому что...вы хороший?
-Хороший...Наверно. Помнишь, я тебе говорил о своей дочери?
-Той, что магией увлекалась?
-Да. Она потом и правда стала учится, думала поступить в хороший колледж. Лучшая ученица, все дела. А потом на какой-то вечеринке она попробовала травку...и больше она уже не смогла остановиться. Я врач и я занимаюсь этим всю свою жизнь, но не смог понять того, что произошло с Эми. Я не смог вылечить её. Она умерла, когда ей было двадцать,-Мэй замолкает. Он смотрит в окно, и, когда Джо решается посмотреть ему в лицо, ей кажется, что он постарел ещё лет на десять. Джо не знает, что сказать ему. Джо не  знает, что вообще говорить в таких случаях. Зато она знает, что значит терять близких. Джо осторожно кладет свою худую, бледную, с синеватыми венами руку на сухую ладонь Мэя. Джо чуть сжимает её, не столько потому, что хотелось быть аккуратной, а просто потому, что на другое не хватало сил. Мэй сжимает её руку в ответ, и продолжает,- Я забочусь о вас, и о тебе, потому что кроме меня здесь до вас никому нет дела, понимаешь? Я не сержусь на тебя. Я лучше многих знаю, что такое наркотики. Но теперь будет сложно, знаешь? То, что ты сделала, ты не сделала хуже никому, кроме самой себя. Марка переведут в другую больницу. А у тебя и так проблемы с полицией.
-Меня заберут?
-Твоё лечение ещё проходит. Ещё два месяца ты должна быть здесь и Паркер ничего не сможет с этим поделать.
-В чём тогда проблема?
-В том что теперь после лечения он сможет забрать тебя в тюрьму. Из-за того, что ты ограбила клинику на счет викодина. Смекаешь?
-И ничего нельзя сделать?
-Тебя мог бы забрать опекун, но дело  в том, что твоя бабушка слишком стара для этого.
-А Джеймс?
-Мы дозвонились ему. Это было сложно. Он служит в авиации. Живет в городе военного поселения. Но он приедет за тобой. Через пару дней.
-Джеймс служит в авиации?
-Да. Он уже младший лейтенант. Я думал ты знаешь.
-Я не интересуюсь его жизнью.
-Но он же твой брат!
-Мы с ним не разговаривали с того момента, как умерла моя мать! Ни разу! Откуда же мне знать, что сопляк-Джимми теперь крутая шишка?
-Вы брат и сестра. Вы должны общаться.
-Скажи это тому кретину, который ни разу за тринадцать лет не поинтересовался, как и чем живет его сестра,-Джо начинает медленно закипать. Она не общалась с Джеймсом и не считала нужным, и, похоже, сам Джеймс считал так же. Джо смутно помнила, но берегла те воспоминания о детстве, где роднее брата никого не было. Джеймс был старше на целых одиннадцать лет и для Джо он был самым первым. Всегда. После того, как мама умерла, Джеймс, которому было семнадцать, уехал в какую-то военную академию. И больше они ни разу не пересеклись с Джо. Было сложно разом потерять всех, кого Джо любила. До сих пор сложно.
-Ладно. Короче, у тебя проблемы,-слышит Джо сквозь свои мысли голос Мэя.
-Я поняла.
-Надо что-то делать.
-Я поняла.
-Мы могли бы,-Мэй не успевает договорить, потому что Джо вырывает из его пальцев свою руку и говорит, злобно сверкая мутными глазами:
-Это, черт возьми, мои проблемы! Мне решать, как из них выбираться!
-Хорошо,-спокойно говорит Мэй. Он встает, и Джо чувствует, как от него буквально исходит усталость. Джо жалко его и безумно жалко саму себя. Мэй выходит из её комнаты, и Джо ложится, кусая зубами подушку, чтобы не заплакать.
  Ей было плохо всю ночь. Марк пришёл ночью, тоже бледный и уставший, и он снова лежал рядом с ней, говорил что-то, от чего Джо успокаивалась, гладил её волосы, целовал в красные от бессонницы глаза. Марк обнимал её, и Джо вспоминала, как её обнимал Джеймс, когда-то давно, когда ночью снились кошмары, и брат так же, как и Марк сейчас, приходил к ней и тоже говорил всякие глупости, чтобы маленькая Джо успокоилась. Он называл её «Джонни». Никто больше не называл её так. Джо думает, как сейчас выглядит Джеймс. Джо помнила его семнадцатилетним, с длинными светлыми волосами, с носом, вздернутым и чуть большим на кончике,  глаза голубые, под вечно нахмуренными, тоже светлыми, но толстыми бровями, губы Джеймса - такие же, как у неё и у мамы -  большие и полные. Джеймс был очень высоким и здоровым, как медведь, он был как нечто очень надежное, что-то, в чьей силе не надо было сомневаться.
  Джо думает, что с этим надо что-то делать. Она засыпает, чувствуя, как рядом засыпает Марк и от этого спокойно и беспокойно одновременно. В Джо много кто влюблялись. Это было для неё привычно, всегда привычно, что в тебя влюбляются, особенно если ты красивая. Джо сама никогда не влюблялась. Она никогда не знала, что значит любить. «Почему вы не пишете о любви, мисс Кинг?» Как можно писать о  том, чего не знаешь?
  Марк любит её, и она это чувствует. В каждом его взгляде, в каждой улыбке,  в каждом жесте. Марк классный. Правда, он пока лучшее, что случилось с Джо за последнее время, и Джо была привязана к нему, и она чувствовала себя с ним счастливо. Но любили ли она его? Вряд ли она смогла бы спокойно смирится с мыслью, что рядом с ней не будет Марка, спокойного, взрослого, знающего всё на свете. Джо не знала, любит ли она его. Это съедало её изнутри.
   Это было обидно и Джо это не нравилось. Она привыкла брать ровно то, что потом сможет отдать. Чертов Марк рушил созданный Джо баланс, потому что отдавая ей всё, он не получал и половину в ответ. Джо хотелось, чтобы Марк был счастлив. И пока они были друзьями, ей казалось, что это вполне себе равноправно. Но теперь, когда Марк обволакивает собой Джо как мед ложку, Джо чувствует себя неважно.
   Утром Марк помогает Джо дойти до ванной. Джо чистит зубы и умывается. Марк расчесывает ей волосы:
-Волосы моют, знаешь об этом?
-Нужен шампунь для этого.
-У тебя нет?
-Кончился.
-Я дам тебе свой.
-Я слишком устала, чтобы мыть волосы.
-Я помогу,-просто говорит Марк. Джо удивленно смотрит на него. Он поможет? О, это и правда очень мило с его стороны. Джо думает, что мыть волосы всё равно надо.
-Ладно,-невнятно говорит Джо, держа щетку во рту. Марк кивает самому себе, и к тому моменту, как Джо заканчивает умываться, приносит с собой шампунь.
-Ты серьезно?
-Ну будешь ты пахнуть не полями с цветами, а мятой. Что с того?
-Предлагаешь мне залезть перед тобой в душ? Клянусь, даже если б твой шампунь пах кокаином, я бы не стала этого делать.
-Ох да Господи, будто у тебя есть на что смотреть!
-Иди к черту, ясно?
-Ну и ладно. Ходи засранной,-говорит Марк, кидая Джо в руки шампунь. Он выходит из ванной, и Джо слышит, как Марк ходит по палате, что-то гневно бормоча, собирая её вещи и застилая кровать. Джо смотрит на себя в зеркало. Она изменилась. Пухлые когда-то щеки впали, кожа побледнела, кожа на веках и под глазами покраснела, под носом были красные следы, как от аллергии, губы были неестественно красные и шелушились. Джо покрутилась перед зеркалом. Задрала майку. Ребра были видны, живота не было и в помине, бедренные кости торчали, и Джо была похожа на обтянутый кожей скелет. Джо посмотрела на свои волосы: некогда зависть абсолютно всех её знакомых, они, грязные и темные, длинным густым водопадом струились по её абсолютно худым плечам. Жалкое зрелище.
  Джо поставила щетку в стакан, взяла в руки шампунь и вышла в палату. Марк сидел на полу и перебирал её книги. Джо кинула к нему на колени шампунь. Марк поднял на неё свои темные глаза.
-Пошли,-кивнула Джо.

-Давай сюда свою кость,-говорит серьезный Марк, держа в руках мочалку. Он запихнул Джо в кабину, и заставил мыться целиком. Джо ругалась и пыталась вырваться, но сил у неё хватило только на то, чтобы в конечном счете сесть на пол душевой кабины и, моя себя одной мочалкой, разрешать Марку помогать себе другой. Джо мылила свои плечи, а Марк пытался отмыть её худющие ноги.
-Это нога!
-У меня вот нога. А у тебя кость.
-Она просто худая.
-Она просто одна кость,-хмыкает Марк. Марк мылит ей ногу, одну за другой, и Джо хихикает, когда он моет ей пятки. Марк, как назло, моет пятки тщательнее всего. Марк, намылив ногу, откладывает мочалку и ногтями пытается оттереть пятно на коленке. Кажется это ручка,-Почему у тебя нет волос на ногах?
-А должны?
-На самом деле, да.
-Скажи спасибо, что у меня их нет. Тебе пришлось бы брить мне ноги в таком случае.
-Не думаю, что брить ноги сложнее, чем брить лицо.
-Не знаю, не пробовала.
-Ладно, давай.  Поворачивайся, я с твоими волосами разберусь.
  Марк осторожно намыливал Джо голову. Аккуратные движения успокаивали, Джо закрыла глаза. Шумящая вода заставляла её хотеть спать. Джо вспоминала, как её отец тоже мыл её голову. Волосы у Джо всегда были длинные, и поэтому мыть их было сложно. Отец хотел, чтобы у Джо были волосы как можно длиннее, мама говорила, что всё это глупости. Отец сам мыл их дважды в неделю, потом сам расчесывал и сушил, и это было жутко приятно. Почти так же, как это делал Марк.
  Марк смывает ей волосы. Выключает воду. Джо лениво встает и ждет, пока Марк завернёт её в полотенце. Марк доносит Джо до кровати и, закрыв окно, ложится рядом. Джо хочется спать. Лекарства придут делать позже, а сейчас можно спокойно поспать. Марк лежит рядом и хмыкает:
-Что ж, теперь ясно, что кожа у тебя не зеленая.
-Ой, заткнись,-советует ему Джо. Марк снова обнимает её. Джо вздрагивает. Приятно и неприятно одновременно. Джо думает, что надо ему уже сказать. Потому что нельзя обманывать тех, кто дорог. Она сглатывает, и говорит ему,-Прекрати уже делать это.
-Что?
-Ты знаешь.
-Обнимать тебя?
-Нет.
-Мыть тебе голову?
-Нет!-Джо вскакивает и встает на кровати,-Не делай из себя идиота!
-Да что?
-Думаешь я не знаю?! Думаешь я не вижу?!
-Да о чем ты?
-Черт возьми! Прекрати это делать!
-Либо объясняй, либо я ухожу!-Марк встает с кровати и решительно идет к выходу. Он уже собирается открыть её, но Джо наконец говорит:
-Прекрати любить меня!-Марк замирает и оборачивается к ней. Джо стоит на кровати, в одном полотенце, мокрые волосы ниже локтя, раскинутые в стороны тощие руки. Марк выдыхает и спрашивает:
-Давно?-таким голосом обычно спрашивают о раке или о СПИДе. Джо опускает руки, зажимая ими полотенце.
-Сразу же.
-Почему не сказала?
-Думаешь это легко?-голос Джо снова набирает обороты,-Видеть, как твой друг влюбляется в тебя? Думаешь это просто? Я, черт возьми, места себе на нахожу, а ты спрашиваешь как давно?!
-А ты не думала, каково мне? Каково это, любить тебя? Любить того, кто ничего не знает об этом? Думаешь это легко?
-Нет! Но мы же друзья! Какого хрена?!
-Это не то, что ты можешь выбрать, Джо! Это не то, о чем ты можешь рассуждать! Я не знаю, почему влюбился в тебя, и не спрашивай меня об этом, потому что я действительно не знаю! Я не знаю, что в тебе такого! Понятия не имею! Ты обвиняешь меня в этом, но я и правда не виноват! Я влюбился в тебя, потому что ты — это ты!
-Но мы лучшие друзья!
-И что?!
-В лучших друзей не влюбляются!-кричит Джо. Они стоят друг на против друга. Джо тяжело дышит. У неё нет сил на выяснения отношений. Она садится на кровать. Запускает руку в волосы. Марк садится напротив неё на корточки. Его руки лежат на её худых коленках, ещё мокрых после душа. Они молчат какое-то время, а потом Джо спрашивает, смотря на Марка:
-Ты думал обо мне?
-Что?
-Ты думал обо мне? Как о женщине?
-Нет.
-Я не верю тебе.
-Бывает так, Джо, что любишь не тело.
-И...сильно ты любишь...не тело?-Марк кивает. Джо много раз разбивала сердца, но в первый раз разбив чье-то она чувствовала, как разбивается её собственное. Марк был дорог. Дороже чем кто-либо ещё. И Джо любила его. Наверно. Или нет?
-Ты любишь меня, Джо?-Джо не отвечает, и тогда Марк снова спрашивает,-Ты меня любишь?
-Не знаю,-у Джо глаза становятся влажными. Она смаргивает и снова говорит,-правда не знаю.
-Глупая маленькая девочка,-говорит тихо Марк. Джо смотрит на него и впервые замечает, сколько всего отдает ей Марк. А может, не она замечает, а Марк позволил заметить?
-Я не глупая,-говорит Джо и Марк улыбается. Он смотрит на неё и Джо немного неуютно от его взгляда. А может наоборот, уютно. Черт, всё так запутано. Марк держит ладони у неё на коленках, и даже в этом сквозит то, что он чувствует к ней. У Джо на коленке шрам. Упала, когда училась кататься на велосипеде. Именно в него, аккуратно, почти невесомо, целует Марк. Джо выдыхает. Марк кладет голову на её колени. Джо, жутко смущаясь, хотя пару минут назад позволила Марку мыть себя, запускает пальцы в его отросшие, черные, кудрявые волосы. Марк закрывает темно-зеленые глаза, и говорит, снова целуя её колени:
-Меня сегодня переводят.
-Насовсем?
-Да.
-Останься,-просит Джо. Марк поворачивает голову к ней. Джо, краснея, повторяет,-Не уходи.
-Всё будет нормально.
-Нет, не будет. Сегодня уедешь ты, а послезавтра за мной приедет Джеймс, и мы уедем и я больше никогда не увижу тебя, я чувствую это.
-Слушай,-Марк садится рядом с Джо, и Джо обнимает его, руками и ногами, и Марк гладит её по волосам и целует её, в соленые глаза, в сухие и одновременно мокрые щёки,-Я люблю тебя. Ты даже не представляешь, как я люблю тебя. У меня больше никого нет. И у меня никогда больше никого не будет. То, что я уеду, ничего не значит, слышишь? Сколько бы мне не пришлось пройти дорог, все они приведут к тебе, можешь поверить. Ты, Джоанна Маргарет Кингсли, маленькая глупая девочка, со своими глазами, со своими руками, со своими худыми ногами, ты — всё, что мне нужно. И я не потеряю тебя, слышишь?
-Обещаешь?
-Обещаю,-Джо перестает плакать, и, наверно, они выглядят как пара идиотов. Марк, в последний раз целуя её в лоб, в то место, где сероватая кожа переходит в длинные волосы, выходит из комнаты, оборачиваясь у выхода.
  Он выходит из комнаты и Джо думает, что он вышел из её жизни. Она лежала на кровати, и ей было отвратительно. «Маленькая глупая девочка». Похоже чертов Марк как всегда прав.
  Джо засыпает. Ей снится Марк.
  Что ж, было бы странно, если бы ей снились единороги.