Татушки

               

      Собравшиеся дамы обсуждали свои дела, но одна из них смотрела  широко открытыми глазами и явно не понимала, о чём речь. Наконец, она не выдержала:
      – Объясните же, о чём вы говорите? Не понимаю я.
      – Батюшки, ещё бывает и такая темнота! Двадцать первый век на дворе. Вы что, губы не красите, глаза не делаете?
      – Ну, это мой выбор. Я не привыкла, мне уже много лет. Ни к чему краситься сейчас. А при чём тут двадцать первый век? Кстати, глаза «делает» кто-то другой, а не тот, на чьём они лице располагаются.
     – Ёлки зелёные. Посмотрите на меня. Вы думаете, что я крашу губы?
     – Да. У вас же накрашенные.
     – И глаза, и брови сделаны? Так? Но я не крашусь  ни каждый день, ни даже раз в месяц.
     – А как же?..
     – Тритатушки-тритата. Это татуировка.
     – Что?
     – Мне губки сделали раз и навсегда, то же самое – глаза и брови. Вы понимаете, как это комфортно! Я могу есть, ничего не размажу, я могу спать, целоваться, всё остаётся прежним.
     – А я пока только брови и глаза сделала. – Вступила в разговор другая женщина. Дороговато, конечно, но будет время, которое деньги, сделаю и губы.
     – На самом деле – это очень удобно.
     – Скажите, а это больно, делать татуировки на лице?
     – Красота требует жертв, – рассмеялась первая татуированная дама, – слышали такое?
     – Да, слышала. А ещё – красота спасёт мир!
Ответом был дружный хохот.
     – Идея! Меня недавно муж бросил, а что если сделать себе такое тату на морде?
    – У кого морда, а у кого-то и личико. Гюльчатай, открой личико!
Новый взрыв смеха…
    – Ох, девки, а она и не понимает, что муж бросил – это же счастье! Именно теперь всё сделай себе – глазки, губки, ещё и бабочку на заднице изобрази и бегом на пляж. Увидишь, какой муж тебе нужен! Думай, думай, курочка. Похудей немного, чтобы не была бройлерной и вперёд, и с песнями.
Тут в разговор вмешалась хозяйка квартиры.
    – Давайте лучше знакомиться. Я буду бросать мячик, кому в руки он попадёт, тот рассказывает о себе. Оп!
    – Ну, Светлана я, приехала в Израиль давно, в 1990 году с двумя детьми и мужем. Два года тому назад муж скончался. Дети уже стоят на ногах. Не могу сказать, что мне хорошо или что я состоялась как человек или специалист тут.
    – Да, ладно. А сколько вам было лет, когда приехали?
    – Пятьдесят три года. Инженер я.
    – Ну, и кому нужен специалист, не говорящий на языке этой страны и в возрасте пятьдесят три года?
    – Понимаю. И это мне доказали, указали моё место. Платят сейчас пособие по старости, квартира съёмная, живи, как хочешь.
    – А дети?
    – О чём вы шепчете? Дети живут и работают в центре страны, в городе non stop.
    – В Тель-Авиве, значит. И успешны?
    – Как вам сказать, с долгами бы им рассчитаться. А мне они ничем помочь не могут.
    – Ой, вы, наверное, пессимист, Светлана.
    – Наверное. Но и повода для оптимизма не вижу.
    – Ой, бросайте мне мячик, я хочу Светочке пару слов сказать и о себе расскажу. Светлана, ходите на концерты, цены приемлемые, субсидированные, там такие люди бывают, такие интересные проводят вечера. Вы сами себя загнали в клетку в своей квартире.
    – Возможно, вы правы. Надо подумать. Расскажите о себе.
    – Я Рена, а была Ирина, ну, здесь так понятнее людям. Я живу тоже на съёмной квартире, но с подругой, то есть, мы вдвоём, нам легче выплачивать квартирные. Я чувствую себя свободной от всяких обязанностей. Мне уже 73 года. Работала всю жизнь, нужно подумать о себе. Дети мои остались в России. Я говорю с ними по телефону, когда они звонят.
    – А скайпа у вас нет?
    – Нет, ни компьютера, ни скайпа. Чужая квартира есть, подруга живёт со мной покладистая, мы не ссоримся. Хожу в кружок иврита и английского языка, иногда в клуб, где у нас замечательный хор, на их концерты.
    – Так, – вступила хозяйка квартиры, кто у нас следующий. Оп!
    – Я Фира, приехала в 1997 году. Вначале мыла полы в овощном магазине, теперь не работаю, мне тоже за семьдесят. Муж меня бросил давно, со мной до сих пор живёт сын, ему почти пятьдесят.
    – Батюшки! Чего ж он с мамкой живёт до сих пор? Когда свою семью заводить собирается?
    – Бог его знает. Ему удобно со мной.
    – И что, ни разу не женился? Он больной?
    – Нет, он вообще-то здоровый, но как-то обленился, упустил момент, вот и не женится.
    – А мама крутится, обслуживает его?
    – Ну, мне не тяжело, он и продукты приносит, и помогает убрать в квартире.
    – Фирочка, извините, а вам не кажется, что это вы ему жизнь портите?
    – Может быть, вы и правы.
    – Теперь ваша очередь, – бросая мячик следующей женщине в кругу, сказала хозяйка.
    Мячик попал к довольно молодой даме, выглядит она как-то свежо по сравнению с остальными. Никакого макияжа, видимо, он просто ей не нужен.
     – Ну, я Алла. Работаю с пожилыми людьми в клубе «Золотой возраст», им нужно общении, мы устраиваем вечера, приглашаем поэтов, прозаиков, им читают небольшие рассказы, стихи, потом мы всех угощаем чаем с печеньем. Для меня это работа фактически волонтёрская. Я не получаю почти никакой платы за работу. Просто, я сейчас могу и делаю.
    – А раньше, Аллочка, не могла?
    – У меня шестеро детей…
     Женщины замерли, прошелестел шёпот: «Шестеро детей?»
    – Да. Но четверо уже стали на ноги полностью, а эти двое меня не обременяют, я почти свободна, могу работать. Они всё умеют делать сами, ещё и мне готовят ужин, если я задерживаюсь.
    – Вы счастливая женщина, Алла. Вам и тату не нужно.
Две женщины вместе спускались в лифте, одна из них сказала:
    – Представляете старуху с выпавшими зубами, но с тоненькими полосочками бровей, с подведенными слезящимися глазками, с алыми губками, которые втянулись в беззубый рот.
    – Да, ладно. Ну, молодится бабка! – обе стали хохотать. Пока лифт добрался вниз, в нём звучал весёлый хохот.
    У лифта женщин встретил потенциальный пассажир подъёмника, он не выдержал и спросил:
    – Отчего так весело смеются дамы?
Они прыснули ещё дружнее, вспомнив будущую старушку-татушку.