Как Ганс нашел маму

Звяк!

Очередной синий камешек, вынутый из склизкой черной грязи небольшого озерца, полетел в холщовый мешочек. Ганс, напевая веселую мелодию, с влажным хлюпом шлепал по берегу, в надежде найти парочку таких же.

- Синих камешков найду - мамочку порадую! А улыбка мамина, станет мне награ... - тут взгляд Ганса вырвал в мутной ряби улыбчивое мальчишеское лицо;  даже покрытые копотью, виднелись солнечные веснушки и рыжие космы - словно небольшое солнце склонилось над черной водой.

- Какой я у мамочки замечательный! - звонко порадовался Ганс, и, приплясывая, продолжил поиски.

Несмотря на возвышавшиеся махины заводов и черные тучи, из-за которых солнце было едва видно, урчащий от голода желудок и сбитые ноги - маленький Ганс был бесконечно счастлив. Ведь в мешочке, который бережно прижимал к груди, хранилось настоящее сокровище - двенадцать разноцветных круглых камешков, которые он принесет домой к маме, настоящей любящей маме, за что та похвалит и обнимет, подарив море радости и любви.

Решив, что на сегодня достаточно, мальчик ловко прищелкнул пальцами и отправился обратно, лавируя между кучами разнообразного металлолома и пластикового мусора. Изредка безжизненную картину овевал теплый ветер, принося едкие и противные запахи.

- Ох! Еще один! - радостно воскликнул Ганс и бросился наземь - разрывать рыхлую землю, в которой виднелся едва заметный зеленый шарик; рассмеявшись, Ганс отправил его в потяжелевший мешочек. Уже тринадцать! Ранее о таком улове мальчик и не смел мечтать.

- Мамочка милая вмиг улыбнется, и в сердце моем радуг свет разольется! - пропел  Ганс. Ответом ему был лишь свист ветра.

Солнце покатилось к закату: тени удлинились и добавили страху в хмурый пейзаж. Тропы, по которым брел мальчишка, наполнились мраком. Наконец, преодолев свалку из странных металлических и напичканных проводами кабин, Ганс оказался в развалинах города. Черные окна неприветливо разглядывали Ганса, но тот бесстрашно преодолел все проулки, пока не оказался на пороге заветного дома; некогда красивый, но теперь с выцветшей и обвалившейся краской, щелями в стенах и просевшей красной черепицей, дом выглядел жутко. Окна были заколочены, но это никак не смущало Ганса: переведя дух, он шагнул внутрь.

На втором этаже мальчик развел в камине огонь из некрасивых серых книг: на стенах заплясали тени, и из темноты свет выхватил силуэт человека. Это была большая, ростом со взрослого тряпичная кукла, неловко расположившаяся на диване. На лице были намалеваны некогда яркой, но ныне выцветшей краской улыбка и голубые глаза с огромными ресницами.

- Это тебе, мамочка! - радостно воскликнул Ганс и высыпал разноцветные камешки на стол. Он недолго всматривался в улыбчивое тряпичное лицо, а затем радостно рассмеялся: - Я тоже тебя люблю!

Счастливым Ганс был не всегда. Недавно он наткнулся на некую книгу; к счастью, читать он умел, но все, что могло обогревать обмерзшие конечности и отпугивать ночь - сжигал. Но в тот раз, бросая книгу за книгой в пламя, Ганс наткнулся на непонятно притягательное название, намалеванное разноцветными радостными буквами: "Что такое "Мама". Слово "мама" всколыхнуло нечто теплое и нежное в одичавшей душе, отчего мальчик раскрыл пожелтевшие страницы, и...

Ганс долго бродил по мрачным зданиям, рылся в темных подвалах и разгребал кучи грязного мусора, пока не обрел, что искал.

Свою маму.

Радостный мальчик лег кукле на колени; тряпичная рука будто сама собой опустилась на рыжие волосы. Ганс долго наблюдал за пляшущим пламенем, испытывая глубочайшее умиротворение и радость, пока не заснул. К груди он прижимал размалеванный радостными красками томик.