Глава 11. Предсказание

1 августа 2038 года.


 
Изящная девушка,  с прозрачными зелеными глазами и кожей цвета кофе с молоком, увлеченно беседовала, что в данном случае означает:  понимающе кивала, и смеялась в нужных местах  над пошлыми шутками седого старичка, обнажая свои жемчужные зубки. Тот непринужденно  оставлял руку на ее коленке, в то время, как другая рука ласково обнимала кудрявую блондиночку с пухлыми губками. Девушкам  явно нравилось такое внимание, особенно на глазах у ряда душеприказчиков и телохранителей, в случае чего способных засвидетельствовать его особое расположение к ним у своего смертного одра.

Мужчины, с каменными выражениями лиц молча ожидали начала ежемесячной церемонии, проводимой здесь уже одиннадцать месяцев подряд. Однако, по взмокшим воротничкам, и испаринам, столь яростно стираемым ими тыльной стороной руки, было видно тщательно скрываемое напряжение и, даже зависть к этому чудаковатому старику.

Одно лишь   с лихвой оттеняло их зависть, они молоды, а старому Ланкастеру недолго осталось. По крайней мере, именно на это они надеялись, заслушивая каждый день этого месяца нотариуса, оглашающего по письму, из  огромной пачки, перетянутой  тонкой резинкой.

Тем временем рука Ланкастера скользнула к самой резинке чулок темнокожей красотки, она лишь томно вздохнула и закатила глаза, чем вызвала еще большее напряжение среди охраны и душеприказчиков. Поэтому никто и не заметил, как вошел нотариус с письмом.

- Здравствуйте Господа. – кивнул он. - Я, Лайон Поупс, начинаю наше с Вами ежемесячное заседание. Итак, приступим.

Традиционно принятая церемония включала в себя три этапа.  Сначала Ланкастер, с неудовольствием оторванный от своих бестий, набирал код на плазменном хранилище. Затем он доставал оттуда следующей по порядку конверт, закрывал дверцу на новый код , и передавал   письмо нотариусу.  Затем старик возвращался к своим прелюбодеяниям, в то время, как все его служащие покорно не замечали  непристойного поведения своего шефа,  внимая произведениям Шекспира,  написанным  прекрасным каллиграфическим подчерком от руки.

Уже были прочитаны «Ромео и  Джульетта», в прошлом месяце они заверили последний акт, и готовились послушать нечто новое. В числе  охранников даже начали делать ставки на произведение, которое им предстоит слушать следующим. Позже душеприказчики прослышали об этом, но ни к чему, кроме  повышения числа участников, это не привело.

 Поэтому сейчас обстановка была действительно накалена.  Мужчины поставили немалую часть сбережений, и каждый хотел  сорвать банк.

Наконец, нотариус  открыл конверт и достал лист бумаги с текстом.
Ожидающие раскрыли рты, от нетерпения. Только троим, веселящимся на диванчике у задней стены, было не интересно.

Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,

Мужчины переглядывались. Никто из них не знал наизусть творений Шекспира, они ожидали услышать название, или, на крайний случай знакомые имена, на которые ставили. Но никому из них не хотелось выдать своего незнания, просто потому, что это дало бы большее преимущество  соперникам в случае, если придется блефовать.

И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой

В комнате послышались смешки и подмигивания в сторону Ланкастера. Однако, он бы занят, снимая с одной из девиц ажурный чулок, поэтому не отреагировал.

И прямоту, что глупостью слывет,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.

Мужчины, видя равнодушие Ланкастера, как один, решились в открытую выйти  в интернет, чтобы найти эти строчки там, определить название и, соответственно, победителя.

Все мерзостно, что вижу я вокруг,
Но ты меня покинешь, милый друг!

 Душеприказчик, который первым нашел текст, нахмурился. Последняя строчка была несколько иной в оригинале.

2 августа пройдет в большой печали
Умрет король, да здравствует король.

Больница «Святого Сердца», г. Кронштадт, 4:30 утра
Семья Хитчерс

Громогласно огласил нотариус, сам не понимая, что он зачитал смертный приговор. Внезапно, его прошиб, холодный пот. Он перечитал последние строчки еще раз, раз за разом, но смысл от этого не менялся.
В кабинете воцарилась тишина. Лишь девицы, радостно повизгивая от напора щекотавшего их Ланкастера, мешали осмыслить то, что сейчас было прочитано.
Мистер Ланкастер, - тихо произнес нотариус. В комнате, где, казалось, перестали даже дышать,  это прозвучало достаточно зловеще.
Что-то в этой интонации заставило Ланкастера прервать свое веселое времяпрепровождение, и повернуться. Обычно третий  этап завершался веселыми возгласами и привычными поздравлениями. Одного взгляда на окаменевших охранников должно ему хватило, чтобы осознать надвигающуюся неотвратимость. Он вскочил, и бросился к столу нотариуса. Вырвав письмо из его дрожащих рук, он прочел его несколько раз. Молниеносно осознав написанное, он усмехнулся и  прошипел:

- Позвонить в эту больницу, и спросить, как себя чувствует роженица Хитчерс в роддоме при больнице Святого Сердца. 
Далее он   хладнокровно позволил засвидетельствовать нотариально документ, расписался в его получении и аккуратно сложил в карман.
Крошки, брысь, сейчас не до вас. -  кивком головы, указал он девушкам на дверь. Те недовольно поджали губки, но послушно удалились.
Лайон, будь душкой, отправь в мою Бугатти  свою новую блондиночку секретаршу, не одному же мне, в самом деле ехать к этому прохвосту.
Тем временем, один из душеприказчиков закончил разговор по телефону и отрапортовал:
- В роддоме при больнице «Святого сердца» города Кронштадт, ни одной роженицы по фамилии Хитчерс не засвидетельствовано.
Что и следовало ожидать – расслабленно улыбнулся Ланкастер. С большим удовольствием  навещу нашего старого доброго друга, оракула, прямо сейчас.