Легенда о Кутулуге

Наверное, каждый хоть раз испытывал муки безответной любви. И, наверное, каждому хоть раз хотелось повторить их. Ведь, боже мой, как приятно иногда пострадать, почувствовать себя непонятым и отринутым. Как приятно порою понимать, что ты любишь искренне, но тебя не любят в ответ. Как приятно страдать в муках блаженных, и понимать что все еще впереди. И вдруг холод охватывает сердце, ветер продувает кости, и на все громоздкое тело этак в килограмм пятьдесят, наваливается тоска. А потом приходит тоскливая минута, во время этой минуты тебе становится жалко себя, из-за того что твоей любви не принимают, и ее, из-за того что она не знает как ты ее любишь. Когда тоскливая минута проходит, проходит и то таинственное ощущение, и, несмотря на то, что ты это ощущение только что прочувствовал, ты уже и забыл какого это. А бывает и так, что это чувство и вовсе не приходит. Как бы там ни было, каждый знает, какого это любить.
Но каждый ли понимает, какого это быть любимым? Какого быть обожаемым и желанным, любимым и дорогим. Нет не каждый. Ведь если оба не любят друг друга, как понять тому, кто не любит какого быть любимым? Нет, лишь тогда когда оба любят, лишь тогда по настоящему понимаешь что такое быть любимым. Потому что быть любимым может лишь тот, кто знает цену любви.
I
Если спросить меня что такое степь, я не отвечу, я расскажу. Степь  - это плодородная пустыня, и мать стихов и восхвалений. Удивительное это все-таки место, ничто не сравниться с простотой степи, и никакое другое место, не сможет, вызвать то родное чувство, которое бурлит в сердце. Она так проста, и так сложна, однообразна и невероятна. Можно знать степь всю жизнь, но потом она все-таки тебя удивит.
Именно такими мыслями размышлял Кутулуг. Кутулугу исполнилось двенадцать. Он был одинок, и не раз задавал себе вопрос, женится ли он вообще? Его очень беспокоил этот вопрос, хотя он и не показывал этого. Пастух по профессии, он не желал ничего кроме того чтобы пасти скот. Он думал, что это вся его жизнь, но он ошибался. Оказывается, в жизни есть нечто другое, нечто необъяснимо манящее. И это что-то его мать называла любовь. Что такое любовь? Задавал он себе уже другой вопрос. С самого детства отец учил его лишь одному, езде на лошади. Когда ему исполнилось семь, отец давал ему часть скота, и велел пасти их. Когда ему исполнилось десять, отец доверился ему полностью. Кутулуг, наверное, любил своего отца. Если любовью можно назвать то чувство, когда тебе хорошо рядом с ним, или когда вы понимаете друг-друга с полуслова, или когда ты глядишь в его спину, и знаешь, он сейчас улыбается или нет. Его отца звали Касым.
Легкая капля дождя упало на смуглое лицо Кутулуга. Пошел дождь. Мать говорит, что все на свете любит. Любит ли дождь? Да, наверное, он тоже любит, наверное, дождь любит степь. А Кутулуг, наверное,  тоже любит степь. Степь тоже любит его. Они очень долго любят друг-друга, но Кутулуг знает, что степь не хочет раскрыться ему полностью. Почему, думал он. Но думая он не заметил, что дождь усилился. Пастуху нельзя отвлекаться, говорил его отец. Он сел на лошадь и повел скот дальше. По пути он размышлял о разном.
Жонгары. Отец говорил, что они захватчики, и что они топчут наши деревни, режут наших мужчин, и похищают наших женщин. Больше всего он боялся встретиться с ними, они были одеты в черное как Смерть. Порой отец жаловался на бездействие ханов, однажды Кутулуг спросил у него, почему он просто не уйдет. Тогда отец несколько раз ударил его ремнем. Но причину так и не объяснил. Несмотря на это все, Кутулуг любил отца, и отец любил Кутулуга. Жонгары как и мы, казахи, были кочевым народом. О них часто рассказывал отец.
Касым был воином, но он перестал воевать и занялся мирным руслом, стал кузнецом. Хотя кузнец лишь наименование, очень давно он не делал мечей и копий, лишь игрушки детям. Но он еще помнил… о том, что сделали жонгары. Их деревня находилась близ гор и холмов. Посему жонгары их еще не заметили. Касым всегда с увлечением рассказывал о тех временах, когда казахи правили степью, когда их боялись и от них прятались. О тех временах, когда мы были сплочены, и лишь одно копье Касыма могло убить многих. Время прошло, а воспоминания остались, говорил Касым, наверное, это самое ужасное в жизни, когда в самый несчастный момент жизни, ты вспоминаешь о чем-то хорошем и счастливом. Очень много сказок рассказал он, и много песен пропел. Его голос был приятным и резким, песни о грусти ему не давались, ему бы еще воспевать песни победы, но нет повода… и потому даже ему приходится петь песню грусти.
Мать звали Куралай. Будучи дочерью бая, Куралай никогда не расставалась с роскошью. В свое время она побывала за границей ханства, в качестве дипломатического посла. Она была в Китае, Коканде, Хиве и в Жонгарии, но больше всего впечатлений она получила в России. Она много рассказывала о России, о других зданиях, женщинах, мужчинах, о каких-то богачах. Кутулугу это было не интересно, и  он скорее слушал истории отца. Куралай была очень красивой и изящно двигалась, как она говорила, этому она научилась в России, и хотя Кутулуг смутно представлял ее, наверное, девушки там были красивые.
Но ведь и наши не хуже, продолжил он размышлять. Да… он знал много красивых девушек. Все эти девушки интересовали его. Но Кутулуг не был обычным пастухом. И слишком поздно он понял это сам. Дойдя до знакомой тропинки, он побрел к деревне. Пастух, на самом деле, это очень сложная профессия, ведь ты ведешь хоть и не народ, но кого-то, за тобой следуют. Ты ответственен за это. Ты, и твой верный друг, который несет тебя. Было столько нелепых ситуаций. Когда конь и Кутулуг спасали друг-друга. Мальчик еще не выбрал коню имя, но уже проникся к нему особой любовью.
Иногда Касым разрешал Кутулугу выходить в степь.… Лишь он и конь. Однажды, догоняя лисицу, он и сам не понял что заблудился. И вдруг из деревьев вышло лицо волка. Он злобно оскалил зубы и смотрел на Кутулуга. Его мех был серебряным. Кутулуг задрожал, да и конь как ему казалось, не был храбрецом. Сев на коня мальчик помчался назад, но нет тут-то было. Их окружила стая. Но конь не забоялся, он встал на дыбы, разгоняя их, и повел мальчика на свет. На тот самый желанный свет. Таким образом, они отделались лишь царапинами из-за веток. С тех пор мальчик полюбил коня. Но так и не смог дать ему имя, ему хотелось дать ему особое имя, такое, какое не давал коню никто.
Сейчас была осень, ноябрь, если быть точней. Мальчик любил это время года, он любил смотреть как могучие деревья, теряют листья, чтобы потом обрести их вновь. Однажды он поделился своими соображениями с отцом.
-Казахи, как деревья. Может быть осенью они и теряют листья, но они живут, чтобы обрести их вновь.
-Очень мудро, только вот слишком долго длится осень.
-Разве это имеет значение? Главное не сломаться, и однажды настанет лето. Так мама говорит.
Отец погладил и поцеловал его. Мама всегда говорила, что есть способ возродить старое ханство. Она всегда была жизнерадостной и веселой. Никогда не грусти, говорила она, улыбайся даже когда тебе плохо, ведь какой бы густой не была тьма, свет придет.
Кутулуг очень хорошо запоминал слова своих родителей. Он любил слушать их поучения. Осень для него как испытание. А испытания он любил. Мальчик всегда думал, что чем темнее тьма, тем больше хочется ухватиться за свет. И потому ты начинаешь замечать что-то светлое, в каждой вещи. Тебе кажется, что все дышит, когда Смерть вокруг, и потому становится дорог каждый предмет. Именно это время года совершенствует тебя. Осень, как стена, за которой ждет свобода, но ты получаешь такой опыт, который пригодится тебе на всю жизнь.
В деревне было трое самых дорогих людей для Кутулуга. Мать, отец, и Ляззат. Ляззат, была простой деревенской девушкой. Она была своевольна, громко смеялась, а еще у нее была очень красивая улыбка, и, наверное, понемногу, мальчик все-таки начинал понимать, что такое любовь. Часто они сидели вдвоем, и он рассказывал ей истории, которые рассказывали ему, иногда их отцы удалялись ненадолго. Но и этого времени хватало, потому что степь магически замедляет время.
Ему казалось, что и она его любила, и, наверное, он даже мог бы жить с ней. Но было что-то, что тянуло его далеко. Далеко, далеко, подальше степей, где был отец, подальше стран, где была мать, и подальше деревни, где была Ляззат. Ему хотелось необыкновенного, и он думал, что даже обширная степь его не удержит. Хотя он не думал, он знал.
Дойдя до деревни, он услышал знакомые звуки детворы. Он загнал скот, и оставил свою лошадь, а сам побрел к юрте мамы и папы.
Зайдя, он увидел знакомый интерьер. Все было покрыто узорами, ою. Обставлено все было удобно, даже с роскошью. Подушки, как говорила мама персидские, но отец лишь смеялся, и говорил что это невозможно. Он застал маму за ее любимым делом. Чтением. Он и сам любил читать, его научила мама. А отец, делал еще одну игрушку еще одному мальчишке.
-А Кутулуг! – промолвил он с улыбкой – иди сюда помоги мне. Как ты думаешь, кого лучше сделать, мечника или всадника?
-Лучника.
-Почему?
-Лучник разит на расстоянии, у него больше преимущества в битве.
-Но кто есть лучник без всадника и мечника?
-А кто есть мечник или всадник без лучника?
-И что мне сделать всех троих?
-Нет, сделай еще секироносца, с большой айбалтой.
-Хех, ты очень многое смыслишь в этом.
-Ведь ты меня научил.
-Но именно ты усвоил урок. Запомни, в этом мире учителя мало что делают, ученики правят всем.
-Но почему, разве учителя не мудрее?
-Именно их мудрость учит их тому, что мудрость, которой не делишься, словно семена, которые не поливаешь, гниет, и никому не нужна, важнейшая миссия учителя, передать знание ученику.
-И я стану учителем?
-О да, я верю, ты станешь хорошим учителем.
-Потому что у него самый лучший учитель в мире – прозвучал нежный голосок – а у этого учителя, самая лучшая жена.
-О не то слово – с улыбкой заметил отец – подойдите все ко мне.
Он обнял нас обоих.
-Вы все, что у меня есть, и я скорее умру, чем отдам вас, потому что я люблю вас.
-Ну, хватит уже, Кутулуг не любит нежностей.
-Хорошо, хорошо, Кутулуг иди, найди Ляззат, можете выйти в степь, жонгаров давно не было видно.
Кутулуг вышел из юрты, и пошел вниз по холму. Найдя знакомую юрту, он зашел в нее и огляделся. Там была лишь Ляззат.
-О Кутулуг! Зачем ты пришел?
-Отец разрешил нам выйти в степь.
-Вдвоем?
-Нет, конечно, втроем!
-Кто еще?
-Конь.
Ляззат засмеялась, Кутулуг не понял над, чем она посмеялась, и не знал, что ему делать. Но наконец, он вышла с ним.
В степи им было свободнее, в степи они были как дома, только чуть лучше. Отец объяснял это тем, что степь это их настоящий дом.
-Скоро мы вернем степь – заговорил Кутулуг.
-Вернем, если будем выжидать.
-Почему же?
-Выжидание это все.
-Я предпочитаю атаковать прямо.
-Очень глупо, враг легко прочтет твои намерения.
Мальчик удивился, даже у нее, он может чему-то научится. Но откуда она знает?
-Мой отец был солдатом – сказала она, прочитав его мысли – он часто рассказывал мне многое из своего опыта.
-Но неужели следует идти путем лисы?
-Настоящий хан должен быть и конем и лисой. Коня можно завести в западню, лиса боится волков. Нужно быть конем, чтобы отпугнуть волков, и лисой, чтобы обойти капканы.
-Удивительно.
-Не очень. Я девушка, и мне не дано сражаться, а я и не хочу, я боюсь войны.
-Уже поздно, по-моему, мы ушли далеко.
-Точно давай возвращаться.
Кутулугу всегда нравилось возвращаться вечером,… когда уже темнело, и будто всю степь накрыло одеялом. И будто она задремала, а вместе с ней вся живность, которую любит степь, ведь и они ее любят. Как, наверное, он любил Ляззат. Безмятежность успокаивает. И когда ты находишься здесь, тебе кажется что нет никакой войны. Потому что ты просто пастух, который идет в свою деревню, с девушкой которую любишь.
Безмятежность была нарушена, три черных силуэта приближались. Кутулуг, Ляззат и конь спрятались за камнями, лошадь сама была похожа на камень ночью. Это были жонгары. Кутулуг знал это.
“Почему? Почему они врываются в эту тишину, почему в этот мир они привносят огонь, они не имеют права! А может… их ведь всего трое, не глупи, тебе всего двенадцать, и у тебя с собой лишь палка. Когда вокруг такая тьма, понимаешь, что все дышит, дышит и степь, а они душат ее”
Он выглянул. Остался один, двое куда-то ушли. Тогда он решился. Он сел на коня достал палку, закричал и понесся на него, палка сбила шлем. Жонгарец был в ужасе, во тьме ему показалось, что это какой-то батыр. И он побежал в ужасе. Кутулуг побежал за ним, и палкой, сбил его с ног, тот попытался встать, но конь растоптал его.
“Ты умеешь сражаться, подумал мальчик, ты боевой конь”
Он привязал труп к коню и, взяв Ляззат с собой, понес труп в деревню.
Отец ждал их, и, заметив труп, раскрыл глаза. Но потом успокоился. Зайдя домой он вытащил нож.
-Сын, я знал, что однажды ты встретишься с ними, я не знаю, как ты победил его, но ты сделал это. И несмотря что мужчинами становятся в восемнадцать, я объявляю тебя мужчиной перед всей деревней! Я горжусь тобой сын!
-Пап, там было еще двое, я не знаю где они.
-Хасан, Азамат, найдите их, и убейте!
Двое мужчин, повиновались и ускакали.
-Сейчас мы отцепим от него броню, и я попробую заняться ею, когда тебе станет восемнадцать, ты наденешь ее. Ну а этот меч, он принадлежит тебе.
-Мне?
Кутулуг взял в руки тяжелый меч, изогнутый в конце.
-Конечно – засмеялся отец – сейчас ты держишь его с трудом. Но всему свое время. А теперь иди спать.
-Что вы сделаете с трупом?
-Сожжем.
Кутулуг пошел спать. Он не смог уснуть, он все думал, он мечтал о подвигах, и он не мог дождаться, того дня когда ему исполниться восемнадцать… он удивлялся, все размышления которым он предавался, были правильными…