Служил по совести и чести 7

Поучительный урок

Плохая слава была в пограничном отряде у ефрейтора Хохлова. Любил он над молодыми солдатами превосходство своё показать. И делал он  это весьма изобретательно, в пограничном наряде. Спортсмен-­разрядник по лыжам и лёгкой атлетике, ефрейтор, будучи старшим пограничного наряда, до седьмого пота загонял состав пограничного наряда. Сразу же выходя на охраняемый участок, как говорится, включал пятую передачу и уносился вперёд. Составу наряда волей­неволей приходилось нагонять старшего наряда. А фланги­-то на участке пограничной заставы были большие. Пройдут, так скажем, километров пятнадцать и, вернувшись на заставу, молодые солдаты просто умирают от усталости. А ефрейтору всё ничего, он ещё столько же пройти может.

Особенно доставалось новобранцам зимой. Многие из них до заставы лыж и в глаза не видели, где тут за спортсменом угнаться!

Пограничники иной раз просто умоляли ефрейтора потише бежать по участку, поскольку поспеть за ним на лыжах у большинства солдат не было никакой возможности. Он же спуску никому из молодых не давал.

— В уставе что написано: «Мужественно и стойко переносить все тяготы военной службы», так что давайте «переносите»! — поучал он пограничников первого года службы.

Приехал как-­то на заставу с проверкой начальник пограничного отряда подполковник Викторов. Офицеры заставы рассказали ему о необычном наставничестве над молодыми солдатами старшего пограничного наряда.

— А вы пробовали установить с ефрейтором душевный контакт, объяснить ему, в чём он не прав? — спросил офицеров подполковник.

— Да сколько раз я уже с ним беседовал, вроде соглашается, а в наряде опять за своё! — ответил заместитель начальника заставы по политчасти. — Ничего с ним поделать не можем. Просто не поддаётся воспитанию!

— Может, на «губу» его суток на пять, а потом в сапёрной роте в отряде оставить? — поделился своими соображениями начальник заставы.
 
— Погоди, здесь с кондачка вопрос не решается, — остановил офицера Викторов, — с гауптвахтой решить недолго. Но глядишь, какой­-нибудь другой выход из этой ситуации найдётся.

Викторов задумался и через некоторое время произнёс:

— А спланируй­-ка ты мне, начальник, ефрейтора Хохлова на проверку охраняемого участка вместе со мной. Как раз снежку-­то навалило — будь здоров! Поглядим на твоего ефрейтора в деле.

На следующий день начальник заставы предостерёг Викторова:

— Товарищ подполковник, снег всю ночь шёл, старую лыжню засыпало, а новую проложить ещё не успели. Может, я сам на проверку пойду?

Викторов отказался. Через некоторое время Александр Григорьевич с ефрейтором вышли на участок.  Пока они выбирались на подветренную сторону склона, где снега было поменьше и лыжня потвёрже, с обоих по семь потов сошло.

— Передохнуть бы, товарищ подполковник! — робко предложил ефрейтор Хохлов, когда Викторов остановился в очередной раз для осмотра местности.

— Что вы, товарищ ефрейтор! Времени в обрез! Надо ещё соседний наряд проверить.

— Как соседний? — с дрожью в голосе переспросил подполковника ефрейтор. — Разве мы не один наряд проверяем?

— Надо, товарищ ефрейтор, значит, надо! — и, мощно оттолкнувшись обеими палками, Викторов пошёл дальше, периодически меняя темп. Ефрейтор уже выбился из сил и едва нагонял начальника отряда. Викторову тоже было тяжело, но он вида не подавал и торопил младшего наряда. Проверили два наряда и стали возвращаться на заставу. Когда на горизонте показалась погранзастава, Викторов в очередной раз ускорил бег. Шёл он мощно, не частил, разгонял себя так, словно и не было за спиной нескольких десятков километров. На подступах к заставе Викторов окончательно оторвался от ефрейтора и вскоре въехал в заранее открытые дежурным ворота. Прошёл в канцелярию, переоделся, попросил у повара стакан горячего чая.
Ефрейтор Хохлов в это время переступил порог казармы, кое­-как добрался до сушилки, снял мокрую одежду, разулся, затем присел на табуретку и, покрывшись испариной, блаженно вытянул ноги.
 
Через полчаса он вышел из сушильной комнаты. Его обступили свободные от службы пограничники.

— Как на проверку сходил с начальником отряда? — поинтересовались сослуживцы.

Для солидности ефрейтор выдержал паузу и громко выговорил:

— Да так нормально, покатались немного. А начальник­-то отряда — зверь мужик! —Затем он немного подумал и произнёс: — Всё, ребята, баста! Больше никого по участку не таскаю.

В следующий свой приезд на заставу Викторов уточнил у офицеров, как дела у ефрейтора Хохлова.

— Совсем изменился солдат, как будто подменили, — ответил начальник заставы. — Хотим вот его на командира отделения ставить, младшего сержанта присваивать. Надеюсь, вы не против?

— Александр Григорьевич, а где вы так хорошо на лыжах кататься научились? — поинтересовался замполит.

— Лыжами я с самого детства занимаюсь, в деревне зимой это любимое занятие у детворы. Я и сейчас лыжи не забываю, тренируюсь по возможности, даже чемпионом округа по лыжным гонкам стал, — не без скромности заметил Викторов.