Служил по совести и чести 8

На северо-западной границе

В 1967 году полковник Викторов Александр Григорьевич окончил Военную академию Генерального штаба и получил назначение начальником штаба Северо-­Западного пограничного округа. В 1969 году стал генерал­-майором, а через три года был назначен начальником войск Закавказского погранокруга. В 1975 году он получил новое назначение — стал командующим войсками Краснознамённого Северо­Западного погранокруга.

Незаметно в служебных буднях пролетели пятнадцать лет. Многое произошло за это время в стране. Наступила перестройка. Отношение к армии стало меняться в отрицательную сторону.

В конце восьмидесятых и начале девяностых стало модным проводить всевозможные пресс­-конференции, встречи с журналистами, общественностью.

Очередное мероприятие проходило при большом стечении людей. Многим было интересно  пообщаться с командующим войсками округа, который столь продолжительное время находился на должности. Журналисты задавали различные вопросы:

— Товарищ генерал, я проходил срочную службу у нас в округе. А правда ли, что вы помните в лицо каждого начальника пограничной заставы округа? Погранокруг-­то большой — более пяти тысяч километров, — спросил Викторова корреспондент одной ленинградской газеты.

Генерал лукаво прищурился и спросил журналиста:

— Назовите подразделение, где вам довелось служить.

Журналист вспомнил свою бывшую заставу и отряд.
 
— Начальником вашей заставы в середине 70­х годов был капитан Гайфутдинов. — Заметив удивлённый взгляд корреспондента, генерал добавил: — Я и мои коллеги часто бываем на границе, много общаемся с пограничниками. Решаем вопросы охраны границы, организуем отдых и быт служащих.

— Товарищ генерал, а как отличить хорошего командира от плохого? — спросила молодая девушка.

— Очень просто. Плохой командир командует войсками, а хороший людьми. Надо ли пояснять? Девушка, по вашим глазам вижу, что не надо.

— Александр Григорьевич, а чем отличается современная граница от послевоенной?
Викторов задумался, мысленно он вернулся на границу своей молодости.

— Когда я после войны прибыл на свою первую заставу, в нашем распоряжении кроме автомата и бинокля были летом — кони, а зимой — лыжи. Ютились мы в землянках. Порой недоедали, недосыпали. Переносить тяготы нам помогало чувство, которое понятно каждому, кто хоть раз выходил, как говорят «на линейку». Идёшь вдоль пограничных красно­зелёных столбов, и такие тебя волнения, радость и гордость охватывают: ведь вот оно, начало отчей земли, первые её травинки и сантиметры. Ты видишь их первым, но и первым отвечаешь за них.

Генерал обвёл взглядом зал.

— Современная граница — это и электронная аппаратура, и скоростной транспорт, и мощные вертолёты, и сторожевые корабли, и новейшее вооружение. Но всё равно нет механизмов, способных заменить человека, самостоятельно вести поиск, преследование и задержание нарушителей, и вряд ли когда наступит такое время. Да и лошади, собаки нужны на границе.

Поднялась худенькая девочка с комсомольским значком и спросила:

— Товарищ генерал, а школьники помогают в охране границы?

— Конечно, помогают. Молодые ребята — наш надёжный резерв. В приграничных школах повсеместно создаются отряды юных друзей пограничников. Юные пограничники даже участвуют в задержаниях нарушителей границы. Вот совсем недавно школьник светогорской школы Витя Семёнов на берегу озера заметил подозрительного человека. Он заметно нервничал и оглядывался по сторонам. Об этом мальчик сообщил на заставу. Задержанным оказался преступник, разыскиваемый милицией. Не растерялся и Саша Дрозд. Как­-то на лесной тропинке он встретил двух незнакомых мужчин. «Что ты тут делаешь?» — спросили неизвестные. Саша ответил, что взрослые, которые косили траву, послали его в соседнюю бригаду. «Ладно, беги, только покажи дорогу на заставу», — попросили мужчины. Саша показал, а пробежав от места встречи с полсотни метров, остановился. Он стал наблюдать за ними. Неизвестные пошли вовсе не на заставу, а в сторону границы. Мальчик сразу же побежал на заставу и рассказал всё пограничникам. Нарушителей границы задержали. Витя и Саша за отличие в охране границы были награждены знаком «Отличник погранвойск»  II степени…

На протяжении нескольких часов командующий отвечал на вопросы, иногда достаточно каверзные.

После проведения пресс­-конференции Викторов сразу планировал выехать в Выборгский пограничный отряд. Служебная «Волга» стояла на улице в ожидании начальника. На выходе генерала поджидала группа людей с плакатами: «Лампасы продали Россию!», «Генералы — душители демократии», «Снимите шитые золотом погоны!». На одном плакате­-карикатуре был нарисован обрюзгший генерал, сидящий на контуре страны и жадно поедающий жирного гуся. Внизу размещалась надпись рубленым шрифтом: «Как хорошо быть генералом».
 
Александр Григорьевич направился к машине. Дорогу ему преградили пикетчики. Юноша, держащий карикатуру, выкрикнул:

— Эй, папаша, один вопрос, хорошо быть генералом?

— Конечно же хорошо, смотри, какой упитанный и на машине! — съязвила размалёванная деваха в рваных джинсах.

— Генерал, сколько солдатских жизней на твоей совести? — раздался сзади басистый голос.

Викторов поначалу решил вообще не останавливаться — мало ли чего приходится выслушивать в свой адрес от таких вот «демократов», благодаря которым страна разваливалась, заводы и фабрики стояли, прилавки магазинов были пусты, а значительная часть населения митинговала на улицах. Но последний вопрос сильно задел генерала за живое. Викторов обернулся и увидел крепкого парня лет двадцати  пяти с волевым лицом, правую часть которого рассекал большой шрам. На груди у него висела медаль «За боевые заслуги» и знак воина-­интернационалиста.

 Не обращая внимания на продолжающиеся выкрики, генерал направился к парню. Тот сурово посмотрел в лицо командующего, затем взгляд воина-­интернационалиста упал на орденскую планку генерала, на которой он увидел семь орденов и двадцать медалей. Наличие большого количества наград нисколько не взволновало его, мало ли чем наградят генерала, но вдруг он увидел в колодке генерала солдатский орден Славы — орден, который заслужить можно было только на поле боя, совершив геройский подвиг. Это заставило его поменять своё мнение о генерале.
Викторов подошёл к парню, спокойно поздоровался. Воин­-интернационалист опустил голову и произнёс:

— Прости меня, отец.

Солдаты поняли друг друга.

Парень подошёл к юноше с карикатурой, разорвал плакат и бросил ему под ноги. Группа пикетчиков стала расходиться.

Викторов хотел пообщаться с парнем, но из машины вышел водитель и стал торопить командующего:

— Александр Григорьевич, опаздываем уже!

— Удачи тебе, солдат! — проговорил Викторов и на прощание пожал руку воину­интернационалисту.

Уже в машине генерал сказал водителю:

— Жаль, по-­нормальному поговорить с ним не удалось. Хороший, видать, парень.

— Хороший в пикет не встанет!

— Как знать, как знать, нынешние горлопаны и демагоги и нормальным ребятам успешно затуманивают мозги и рассудок. Нельзя нам терять таких ребят, нельзя.

Через некоторое время «Волга» командующего уже ехала по загородной асфальтированной дороге, ведущей в Выборг. Александр Григорьевич сидел на заднем сиденье и, размышляя о случившемся, смотрел в окно. Промчались мимо деревни, промелькнули фермы, ангары. Стали проезжать бескрайние поля, засеянные пшеницей и рожью. Вдруг генерал увидел косарей.

— Сергей, притормози­-ка машину! — приказал он водителю.

«Волга» остановилась на обочине. Викторов вышел из машины и направился к колхозникам.

— Ну что, земляки, сено удалось, на корма-­то хватит? — подошёл он к усердно махавшим косами сельчанам.

Косари сразу как один прекратили работу и с интересом стали смотреть на генерала. Один из колхозников, долговязый, с хитрым прищуром глаз, живо откликнулся на вопрос:

— Ботва­-то удалась на славу, сегодня скосим, а корнеплоды потом собирать будем, главное, чтобы мыши не погрызли.

Викторов улыбнулся, подошёл к долговязому, надел ему на голову свою фуражку и сказал:

— Дай­-ка, братец, косу опробую!

 Косил Викторов играючи, красиво, широко. Из-­под косы ложились ровные валки.

— Да, умеет генерал! — с одобрением закивали косари. — Чувствуется деревенская жилка.

Пройдя полосу, Викторов вернулся к косарям, забрал у сконфуженного долговязого фуражку и  произнёс:

— «Ботва», говоришь?!

Колхозники дружно засмеялись.

Вместо заключения

Прошли годы. Нет уже в живых генерал-полковника Викторова Александра Григорьевича. Развал страны прекратился. Россия возрождается. Крепнет её армия. Сегодня новое поколение пограничников несёт почётную службу на передних рубежах страны. Охрана границы совершенствуется. Новейшая техника используется в оперативно-служебной деятельности: беспилотные самолёты, инженерные средства обнаружения нарушителя границы, лазеры и другое оборудование. Но по-прежнему успех надёжной охраны рубежей Российского государства во многом зависит от сотрудников.  Их профессионализма и высоких морально-нравственных качеств.
Современные пограничники чтут память о защитниках Отечества, которые выстояли и отстояли независимость России в многочисленных войнах и вооружённых конфликтах.
Сегодня пограничная застава, на которой начинал свою службу генерал-полковник Викторов Александр Григорьевич, носит его имя. Каждый день напротив бюста Викторова произносятся священные для каждого воина в зелёной фуражке слова:

ПРИКАЗЫВАЮ ВЫСТУПИТЬ НА ОХРАНУ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ГРАНИЦЫ

P.S.
Восьмого марта 1988 года семьёй Овечкиных был захвачен самолет. Террористы потребовали у экипажа лететь в Англию, в противном случае грозились расстрелять пассажиров и взорвать самолет. Из Москвы поступила команда не допустить перелёта самолёта через государственную границу СССР. Его посадили на запасном аэродроме под Выборгом. Викторов вышел на переговоры с террористами. Но на все его призывы сложить оружие и проявить благоразумие прозвучал  выстрел. Пуля попала в кокарду генеральской фуражки. Боевому генералу шёл тогда уже 63-й год… (факт пока не проверил!)