Сельский мир 1

На фото дом моего детства

СЕЛЬСКИЙ МИР – слишком претенциозное название. В этом сочинении речь идёт лишь о тех явлениях, которые больше всего оставили у меня впечатлений. Кажется, это самые простые явления жизни, но, присмотревшись к ним, удивляешься: сколько в них скрыто поэзии и красоты а стали они обыденными оттого, что мы просто привыкли к ним и скользим своим безучастным взором.
Поскольку речь идёт об истоках, я хотел представить и людей ушедшего времени, сравнить их с ныне живущими и кажутся они людьми Атлантиды, ещё бывшей каких-то около двухсот лет назад. Всё это теперь в пучине Времени.
Имеется много описаний Украины, и все они вносят свои краски в эту очаровательную страну. Но есть одна книга, которая бесконечно очаровала меня – это книга Георгия Маркова «Очерки Крыма». Описание им Украины мне так понравилось, что хочется привести их полностью.
«Малороссия гораздо успокоительнее России: тише, проще, постояннее и поэтичнее. В Малороссии всё неспешно и величаво – и движение меланхолического вола, и огромного тяжёлого колеса, и также тащится тяжёлый санный ход, неспешно и задумчиво идёт у этих саней, за этими волами, высокий хохол в длинных сапогах и бараньей шапке, с белым бурнусом на плечах, с длинным кнутовищем в руке. Его взгляд, всё выражение его лица – какое-то установившееся, никуда не торопящееся, ничем не привлекательное, ничего не ищущее.
Это не наша русская, суетливая, любопытная натура, падкая на деньгу, на болтовню; духа торгашества и плутовства – ничего здесь не сыщешь.
Хохол не в состоянии быть разом и извозчиком, и маслобоем, и лошадиным барышником, и половым в трактире.
Хохол осторожнее, степеннее русского, частью от честности своей натуры, частью от ненаходчивости и неуверенности в себе. Его предприятия неспешны, неразнообразны, но солидны во всех отношениях.
Хохол не сметливее, умственно неповоротлив, мозговой желудок варит туго и долго, хохол ленив вдобавок. Но зато хохол честнее и задушевнее москаля. Сама лень его несколько благородного характера, лень юга и жизненного простора.
Молодые парубки в своих коротких и грациозных овчинных казакинах, с свежими, но степенными физиономиями, с красиво надвинутыми на ухо бараньими шапками и имеют при всей скромности что-то воинственное, что-то напоминающее предка-казака. Седые усы, строгие лица ещё более дышат казачеством.
Владимирский торгаш прежде всего купит самовар, и, пожалуй, «карналин» (кринолин) своей супруге, а хохол посадит садик около своего хутора, и жена его, не мечтая о карналине, в одеждах своих праотцев будет ещё - субботно своеручно мазать глиною и мелом стены родной хаты.
Одежда – это куртка с цветным поясом, широкие шаровары и баранья шапка – составляют его неизменный костюм. В обличии наблюдается наклонность к бритию головы, так резко выразившиеся у прежних запорожцев, подстриженные усы и бороды, длинные, слегка даже горбатые носы – они мало похожие на настоящий русский вздёрнутый и смятый нос. Русским странным казалось неестественное бритие головы с оставлением длинного чуба и хохла. И вот поэтому малоросс у нас не входит из хохлов точно так же, как нас зовут кацапами, т.е. козлами из-за традиционно жидкой козлиной, то густой и круглой бороды.
Малороссийские песни поэтичнее русских, от того самый вид малороссийского села, малороссийского хутора, малороссийской женщины – живописнее русских.
Больше плодов, больше летнего тепла, больше зелени и цвету – значит, больше природы, чем в средней России. А больше красоты природы – больше красоты, ибо природа и красота синонимы.
Удивительно милы малороссийские сёла. Они имеют совершенно особенный характер. Дома разбросаны неправильными линиями, а где какой стоит по горам и по скатам, над речками и балками; они как шляпки грибов, целыми гнёздами торчат свежие соломенные крыши с белыми трубами. Деревни наших хлебородных губерний издали кажутся какой-то неопределённой навозной кучей; сараи, избы, гумно, навесы – всё сливается в одном тоне. В Малороссии же каждый в селе домик виден сам по себе, виден ясно и весело со своими чисто выбеленными стенами и раскрашенными окошечками, и это радостное впечатление усиливается, когда цветут кругом садики и цветнички. Хата словно в чистой рубашке, полы, крыльцы и лавки вымыты, выметены и выскоблены; под тенистым напуском широкой соломенной крыши неприметно ютится открытая галерейка. А сама крыша – верх чистоты и аккуратности: это не наша копна, всклокоченная, как нечесаная голова.
В малороссийских селениях около галерейки почти всегда хотя бы крошечный палисадник с мальвами, подсолнухами, ноготками, шиповником и прочими растениями. Частенько над белою тубою горит своими пунцовыми кистями рябина – это настоящая степная красавица, загорелая и яркая как цыганка. Другие деревья – сливы, тополи, дикие груши убегают позади хат в балку.
Характернее всего в малороссийском пейзаже – это ветряные мельницы. Ветряки, собравшись по десяти и по пятнадцати, группируются весьма мило и разнообразно при въезде в село или над обрывом балки. Они ещё издали оживляют степь, и от них никуда не денешься. Почему ветряные мельницы так живописны – трудно понять. Между тем, редко какая деталь бывает так удачно в пейзаже. Не случайно, малороссийская быль, поэзия редко обходятся без ветряной мельницы. Это обыкновенное место любовных свиданий и всяких тайн…»

Правда интересной была исчезнувшая Атлантида? С большим трудом узнаёшь своих соплеменников, настолько они изменились.
Есть и большой соблазн привести высказывание Бунина об Украине, которую он любил и хорошо знал:
«Не могу спокойно слышать слов: Чигирин, Черкассы, Хорол, Лубны, Чертомлык, Дикое Поле. «Чайка скиглить, літаючи, мов за дітьми плаче. Сонце гріє, вітер віє по степу козачім!» - это Шевченко – совершенно гениальнейший поэт! Прекраснее Малороссии нет страны в мире… её прошлое, песни, легенды о ней… - какая-то вневременность!
Неофициальный гимн Украине написал А. Толстой в 1840 году «Ты знаешь край».