Единственная капля дождя

Казалось, что длинные гудки будут ещё долго раздаваться в трубке, заставляя его волноваться всё больше и больше. Они не общались и не виделись пять лет. Пять долгих лет он представлял себе этот разговор, всячески прокручивая его варианты в голове, даже иногда репетируя перед зеркалом воображаемый диалог с братом. Каждый новый гудок в трубке уносил навсегда его уверенность и готовность к разговору. Наконец раздался голос его брата:

- Вот, это да! Женька, привет, братуха! Всё-таки, решился, позвонить и наладить родственные связи? Молодец! Я же говорил маме, что армия и самостоятельная жизнь сделают из нашего Женечки настоящего мужика! – прозвучал резкий голос Михаила, - И всё-таки, сколько лет, сколько зим! Где ты сейчас? Как там наши?

Голос старшего брата неприятно резанул слух Евгения, растеряв все остатки своей уверенности, он почувствовал, как авторитет старшего брата с прежней силой навалился на него, чувства его мигом исчезли, и ему ничего не оставалось, как вновь отвечать на его вопросы:

- Привет! Да, всё вроде, нормально! Вот, решил позвонить тебе. Я… это…я в городе у вас. Хочу к вам с Аней в гости заехать, - выдохнул Евгений, ощущая, как вспотели его ладони от волнения.

-Да, ты что, Женька! Ну, ты умеешь сюрпризы преподносить! Конечно, заезжай! Давай адрес продиктую или ты уже знаешь? – голос Михаила вновь стал таким же как в детстве, когда от него ничего невозможно было утаить. Младшему брату оставалось только отвечать перед ним честно, иначе, Миша мог и оплеуху зарядить. Евгений тряхнул головой, отгоняя  прочь из воспоминаний яркую  картинку из детства:

- Да, Миш, адрес ваш мне баба Вера ещё год назад дала. Да я уже через полчасика у вас буду. Так, что жди! – многозначительно сказал Евгений.
- Дома Аня будет с Даниилом. Ты ж, наверное,  в курсе, у меня уже сыну четыре года. Три месяца назад день рождения у него справили. Даней зовут. Анька так решила назвать, - повисла тяжелая для Евгения пауза, затем голос брата стал серьёзным, - Женька, я не знаю, что там у тебя осталось к Анюте, но запомни, она теперь моя жена, понимаешь? Мы с ней семья, так что, если в голове дурные мысли, то лучше нам с тобой в другом месте встретится и поговорить. Нам же есть о чём поговорить?

- Конечно, есть! Да, успокойся ты, я уже два года как женат! Ты думаешь, я приехал твою семью разрушить? Неуверенность – плохой попутчик, братка! – деревянным голосом попытался отшутиться Евгений.
 
- Тоже мне, разрушитель семьи, - раскатисто засмеялся Михаил, - я о тебе забочусь, а не о своей семье. Аня уже давно свой выбор сделала, выйдя за меня замуж и родив от меня сына. Просто, вдруг ты до сих пор себя обманываешь насчёт неё и себя. Так лучше  сразу разбить эти иллюзии. Ты, ведь, иллюзий не питаешь, Жень?
 
- Миша, это допрос? Я ж тебе сказал, что женат!

- На ком? Я её знаю? – неожиданно спросил Миша.

- Вот, приедешь домой, обо всём и поговорим.

- Ладно, давай до вечера! Через пару часов я буду дома.

Нет, совсем по-другому он представлял себе разговор со старшим братом. Всё пошло не так с самого начала разговора. Женя всё так же боялся старшего брата, и Миша это почувствовал сразу же. В общем, всё как в детстве: Миша прессует, Женя оправдывается и изворачивается. Почему их отношения сложились именно так? Ведь, разница в возрасте была всего в два года. Но, больше всего Евгений сожалел о том, что ему опять пришлось соврать старшему брату. Женя не был женат. Никогда. Он до сих пор любил Аню, которая так и осталась для него единственной женщиной в жизни. Вспоминая о времени, когда Аня была девушкой, с которой он встречался, Женя понимал, что такого счастья у него уже не будет. Миша отбил его девушку, забрав навсегда самое ценное в жизни – любовь. Это было пять лет назад. Он никогда не забудет тот осенний день, когда за мутными витринами их деревенской кафешки он увидел их вместе. Миша часто шутил по поводу влюблённости младшего брата, уверяя Женю, что всё это несерьёзно и скоро пройдёт. Затем Женя стал замечать знаки внимания, которые Миша стал оказывать Ане: он стал подолгу шутить с ней, приглашая между делом, то в кафе, то на танцы, то в кино. Наверное, это должно было случиться, Миша всегда умел добиваться желаемого. Однажды Аня согласилась встретиться с Мишей в кафе. О чём они разговаривали Женя так и не узнал: вид целующего старшего брата с Аней, вызвал шок у восемнадцатилетнего юноши; он забежал к ним в кафе с одним желанием: убить их обоих, но растерянный взгляд его девушки и наглый взгляд его брата заставил его лишь почувствовать своё бессилие. Боясь показать свою слабость перед братом и, в первую очередь, перед ней, он убежал. Мелко моросящий дождь вперемешку со слезами обжигали его лицо.   Прибежав к бабе Вере, родной тёте со стороны отца, он неделю жил у неё до самого призыва. Тогда он был рад тому, что повестка в армию с точной датой прибытия к призывному участку была уже на руках. Не объясняя причин, он тогда сказал родителям, что не хочет больше видеть брата и будет жить у бабы Веры. Баба Вера добрая радушная женщина, никогда не имевшая своих детей и всегда любившая Женю больше всех своих племянников, договорилась с его родителями, чтобы проводы в армию справили у неё дома.

- Ничего, - говорила она своему брату, - между братьями всяко бывает! Вот, отслужит, вернётся уже повзрослевшим и между ними всё будет нормально. Всё пройдёт.

 На проводах были все, кроме его брата и его девушки. До самого последнего момента он ждал Аню, ещё была надежда, что она придёт попрощаться с ним и объяснит, что всё происшедшее было каким-то диким недоразумением, какой-то нелепой случайностью, но она не пришла. А через три месяца пришло письмо от матери о предстоящей свадьбе Михаила и Ани, а ещё через полгода пришла весть из дома о том, что они уехали жить в город. Баба Вера им разрешила жить в своей квартире; десять лет назад у неё умер муж, и она переехала навсегда в свою деревню: «Здесь и помру, - говаривала она часто, - без Ивана мне и город не нужен!». Вскоре у Миши с Аней родился сын. Когда Женя отслужил свой срок и вернулся домой, он понял, насколько тяжело теперь ему будет жить дома. Всё в родной деревне напоминало ему счастливое время, проведённое с Аней, и вскоре он уехал в райцентр, устроился там работать на местный завод, получил комнату в общежитии, но весть о том, что у Миши с Аней родился сын, не давала ему покоя. Особенно его волновало имя Даниил, это было имя, которое они с Аней, когда ещё встречались и мечтали о будущем и детях, хотели дать своему сыну. А если это был его сын? А что, если Миша в тот день, когда Женя их заметил в кафе, целовал уже беременную Аню? Беременную от Жени. Тогда получается, что старший брат забрал у него всё: его девушку, его сына, его семью. Эти мысли были его постоянными спутниками на протяжении всех этих лет, что он провёл вдали от дома, пытаясь забыть о своём былом счастье.
 
Звонок в дверь прозвучал резко и продолжительно. «Это не Миша» - подумала Аня. Данька уже на всех парах мчался к двери. Опередив сына, Аня открыла дверь. На пороге стоял Женька! Её Женька! Всё тот же Женька! Сколько времени прошло, а его лицо украшала всё та же смешная улыбка, выдававшая его растерянность. Всё тот же взгляд «не от мира сего» исходил из его очей. Лишь мешки под глазами легли как немые свидетели прошедших лет. Невероятной силы волнение сковало её, мысли в голове стали путаться, сердце бешено колотилось в груди. А он стоял и молчаливо  смотрел на неё, превращая миг в век. Он видел, какое смятение чувств в её душе, вызвала их встреча. Ему очень захотелось её обнять и успокоить, сказав: «Не волнуйся, всё будет хорошо!». Но сама мысль о том, чтобы обнять её, показалась ему чужой, как будто эту мысль в его голову вложил кто-то посторонний.

- Ты как меня нашёл? Ты как нас нашёл? – спохватилась Аня, машинально пригладив волосы. Неожиданно в разговор вступил Данька со своим автоматом:

- Тра-та-та-та-та, - закричал он, - я подстрелил дядю.

- Вот, знакомься, Даня, это твой…дядя. Дядя Женя. Это папин брат! – Аня была рада, что Даня отвлекал на себя внимание, предоставляя тем самым ей время скрыть свою неловкость от встречи.
 
В руках у Жени была большая разноцветная коробка. Он присел на корточки перед Даней, по-отечески погладил его шевелюру и протянул ему коробку со словами:
- Привет, Данила-мастер! Держи, будешь мастерить.

- Спасибо, дядя Женя! – с восторгом принял подарок малыш и побежал в комнату знакомиться ближе с содержимым такой красивой коробки.

- Я недавно звонил Мише, так что, он скоро придёт, - заметив её нарастающее волнение, успокоил её Женя, - так и будем на пороге стоять, Ань?

Его глаза продолжали смотреть на неё, точно  как тогда, во время их юности. Присмотревшись к нему, она заметила седеющие волосы на его висках. «Господи, ему же всего двадцать три» - с ужасом подумала Аня, -  «Интересно, а как я изменилась в его глазах»? Аня жестом пригласила его проходить на кухню, боясь, что голос её может дрогнуть от волнения.
 
- Слушай, Ань, а ты совсем не изменилась. Всё такая же красивая, - искренне восхитился Женя.

- Да, ладно, рассказывай! А ты, я смотрю поседеть успел! Расскажешь, что с тобой случилось? Я, ведь,  о тебе вообще ничего не знаю, ну, кроме того, что ты на войне побывал.

- Неужели Миша ничего не рассказывал? – в голосе прозвучало недоверие, Женька нервно сглотнул, - ну, может оно и к лучшему.

Повисло молчание, нарушить которое не мог никто из них; Аня не решалась спросить, а Женя, судя по его виду, не хотел рассказывать ей об этом сейчас.
 
- Женька, что-то я совсем растерялась, - румянец залил её щёки, - ты же с дороги, наверное, проголодался. Господи, ну, конечно же, тебя надо накормить. Я сейчас, - засуетилась она.

- Давай Мишку подождём и все вместе за стол сядем. Я не настолько голоден, чтобы не дождаться брата, - с улыбкой сказал он, - ты присядь, Ань. Всё хорошо, - он взял её за руку, - ты не волнуйся, я сегодня к вечеру уйду, даже на ночь не останусь.

Аня опустила глаза, его рука так и оставалась на её руке. Она чувствовала, как напряглась Женина рука, она знала, что такие моменты душевной близости были настоящим испытанием для него.

- Зачем ты приехал, Жень? – прошептала она, - у нас с Мишей всё хорошо. Зачем тебе всё это? Зачем мне всё это?

Она была готова расплакаться, и если бы полились слёзы,  тогда ему бы так и не удалось узнать главного, того, из-за чего он приехал.

- Данька мой? – вопрос был задан шёпотом, но для неё эти слова прозвучали как выстрел.

- Да, Жень, Даня - твой сын! – Аня подняла голову и посмотрела ему в глаза. В этот момент Евгений увидел, какая пропасть легла между ними за эти годы. Они стали совершенно другими. В её взгляде была готовность ко всему, как у игрока, который готов рискнуть последним, что он имеет. Это было отчаяние. Внезапно Евгений ощутил, что на него смотрели глаза незнакомой ему женщины, которая  подарила ему надежду. У него был сын! он убрал вспотевшую руку от Ани и нелепо вытер её о свой затылок. Аня хорошо знала этот жест: Женя снова на миг превратился в маленького ребёнка, которому было страшно.

- Это было единственное, что ты хотел узнать, - произнесла она уверенным голосом, - я же вижу, что только это тебя волновало.

Неожиданно на кухню вбежал Данька с восторженным возгласом:

- Мама! Дядя Женя, посмотрите, какой я корабль построил!

Евгений растянул бледные губы в неестественной улыбке и крикнул весёлым голосом:

- Хорошо, родной! Мы с мамой уже идём! – Аня была права, самое главное он для себя выяснил, у него рос сын, и, глядя на неё, он понимал, что она не солгала ему.

Пройдя в комнату, он ощутил на мгновение, каково быть отцом и мужем, на миг ему показалось, что он дома с женой и сыном. Его сын радостно хлопал в ладоши, прыгая вокруг мамы и щебеча:

- Глядите все! Я построил самый большой корабль! Все на борт!

- Молодец! – устало сказала мама, - какой классный конструктор тебе дядя Женя подарил! Ты пока можешь ещё чего-нибудь построить, вон, у тебя сколько картинок! А мы с дядей Женей на кухне поговорим. Договорились?

- Ладно, мама! Только если я построю что-нибудь ещё, я опять вас позову! – звонко ответил Даня.

- Обязательно позовёшь, хвастунишка ты мой маленький, - обняла его мама.
Глядя со стороны на маму с сыном, Евгений почувствовал, что он здесь всегда останется чужим. Смутные переживания стороннего наблюдателя вновь посеяли зёрна тревоги в его душе. Мимолётное чувство семьи, посетившее его минуту назад, так и осталось мимолётным, как нахлынувшие воспоминания об их юности. Оказавшись вновь на кухне, Аня почувствовала себя несколько увереннее и решила повторить свой вопрос:

- Так, всё-таки, зачем ты приехал?

- А что, не надо было? – горько усмехнулся Женя.

- То, что надо было сделать, ты мог сделать пять лет назад, - глядя в окно, произнесла Аня. Видно было, что к ней возвращается спокойствие, словно она освободилась от груза, который долгие годы давил ей на плечи.

- Ну, узнал ты, что Даня твой, и что дальше? – повернулась она к нему. Её карие глаза, казалось, заглядывали в самые потаённые места его души.

- Да какая теперь разница, Ань? Я не приехал ничего менять! Пусть всё будет, как было! Скажи, а Мишка знает о том, что Данька ему неро…

- Прекрати! – оборвав его на полуслове, твёрдо сказала Аня, - не знает и не должен знать. Так вот, ты зачем приехал! – внезапно она поняла, что творится в душе у Жени, - ты до сих пор считаешь, что тебя обидели, и хочешь сделать больно тем, кто тебя любит или мог бы полюбить. А ты знаешь, что если бы не Миша, то я бы была матерью-одиночкой и жила бы в деревне, выслушивая вечные укоры со стороны своих родителей? Ты бы, наверное, предпочёл такую участь для меня самой подходящей? – в её глазах заискрились огоньки гнева.

- Послушай, Аня, - начал он.

- Не хочу ничего слышать, - она села напротив него и, понизив голос, сказала, - всё, что я знаю это то, что ты убежал тогда. Убежал, слышишь?
- Ты не посмеешь говорить ничего Мише про Даню! – твёрдо сказала она, глядя на него в упор. Он очень хорошо знал этот взгляд и этот тон. Да, замужество за его старшим братом многому её научило.

- Ты счастлива? – просто спросил он.

- У меня есть муж, который меня любит, у меня есть сын. Да, Жень, меня можно назвать счастливой.

- А ты его?

- Что, «ты его»?

- Ты сказала, «муж, который меня любит». А ты любишь своего мужа? – Женя напрягся в ожидании ответа от неё. Её ответ мог быть приговором для него.
- Мне хорошо рядом с ним, - ответила она, - он отличный отец и муж.

- Для любви этого недостаточно, не так ли, Ань? – в голосе Евгения появилась злая ирония, - так чего же не хватает для полного счастья?

- Чего ты от меня хочешь? – в голосе у Ани послышались раздражённые нотки, - Ты хочешь, чтобы я к тебе на шею бросилась, забыла всё то, что для нас с Данькой сделал Миша, и уехала с тобой? Ты так себе всё представлял? Ты действительно, на это надеялся?

Евгений не знал, что ответить, одним высказыванием она озвучила все его мечты и фантазии. Вдруг он почувствовал, как его лоб покрылся испариной, а всё тело превратилось в огромный и частый пульс; послышался звук открываемой ключами входной двери. Михаил пришёл домой. Евгений вновь почувствовал, что брат застал его врасплох, он понял, что никогда не будет готов к откровенному разговору со старшим братом.

- Ура! Папа пришёл! – тут же радостный крик сына звенящим колокольчиком раздался в коридоре.

Евгений обернулся. Михаил стоял на пороге с Данькой на руках и весело щекотал его за бока. Наигравшись вволю с сыном, он прошёл на кухню.
 
- Ну, здравствуй, дядя Женя! – рука Евгения утонула в пятерне Михаила, - давай,  обнимемся, что ли? А то, ей богу, как неродные!
 
Объятие старшего брата было таким же широким и сильным, как и рукопожатие.

- Вот, Данька, - продолжал Михаил, - дядя Женя у тебя герой. На войне побывал. Гордись своим дядей. А ну-ка, Аня, накрывай на стол, будем героя встречать.
Евгений потерял дар речи; он не был готов к такой встрече со стороны брата. Было видно, как искренне радовался Миша. Аня быстро стала накрывать на стол, а Миша спросил Женю:

- Куришь?

- Да.

- Ань, мы пока пойдём с братом на свежий воздух курнём, ага? Скоро будем! – обратился он к жене, нежно обняв её за талию и повернувшись к младшему брату, продолжил, - ну, что, застрял? Пошли, покурим хоть, по-человечески!

Они вышли на улицу, закурили. Долгое время никто из них не решался первым прервать молчание. Наконец, Михаил спросил:

- Ты решил всю жизнь в молчанку играть? А? Может, скажешь уже что-нибудь?
 
- А что толку от того, что я скажу? – ответил Женя, опустив глаза, - ты уже всё сделал, ничего не исправить.

- Верно, я всё сделал, что хотел. А что сделал ты? – Михаил присел на лавочку у подъезда, - убежал на пять лет, даже ничего не выяснив? А ты знаешь, что мне тогда Аня в кафе сказала?

У Жени закружилась голова, в глазах потемнело, он присел.

- Нет, - еле слышно прошептал он.

- Ну, конечно, откуда ж тебе знать! Ты же, кроме обиды на весь мир ничего замечать вокруг себя не хочешь! Она мне тогда сказала, что хочет быть только с тобой! А ты убежал от неё, сломя голову.

- Я видел, вы целовались! – не выдержал Женя, - ты понимаешь, я это видел!

- Что? – изумлённый голос Миши заставил Женю поднять взгляд на старшего брата, - целовались? С Аней? После того, как она мне сказала, что хочет быть только с тобой, я извинился перед ней и поцеловал её в щёчку, и тут ты влетаешь в кафе, скрипя зубами от бешенства, я, кстати, тогда даже немного испугался. Но теперь, я тебе очень благодарен за то, что ты тогда убежал. И за жену благодарен! И за сына!
 
- Как? Ты всё знаешь? – Женя оторопел от такой осведомлённости Миши, казалось, что его брат всегда будет на шаг впереди.

- Что, Данька от тебя? Конечно, знаю! Только Аньке вида не подаю! А ты за этим и приехал? Чтобы, пока меня нет, у Аньки всё разнюхать? Исподтишка, как ты любишь, верно?

- Ты не смеешь со мной так разговаривать, - задыхаясь, крикнул Евгений, - я тебе не пацан желторотый!

- А кто ты? – продолжал спокойно старший брат, как будто не замечая его гнева, - ты же до сих пор не можешь позаботиться о тех, кто тебя любит.

- О чём ты? – оторопел Евгений.

- У бабы Веры хоть раз в больнице был? – Михаил встал с лавочки и придвинулся к Евгению вплотную, - а, ведь, она там по твоей милости два месяца лежала. И ты ни разу её не навестил! А она только про тебя и спрашивала: « Как там Женя? Что с ним стало?». Ты ещё скажи, что не знал о том, что она с сердцем слегла после твоей грёбаной попытки вены перерезать. Знал, ведь? – Миша сильно схватил его за плечи.

- Я с армии пришёл, - не осознавая, стал оправдываться Евгений, - а тут, никого! Мать с отцом развелись, отец уехал, мать спивается. Я был один, понимаешь? Совершенно один! Я не знал, как мне жить дальше?
- А теперь, можно подумать, знаешь?

- Да! Теперь знаю! У меня есть сын! – Евгений с яростью оттолкнул руку брата, - всё равно, когда-нибудь я ему скажу, что я - его отец, а не ты!

- А, - протянул Миша, пристально вглядываясь в глаза брата, - вот, какие у тебя планы, братец! А почему ты решил, что Данька тебе поверит? Почему ты решил, что тебе, вообще, кто-то поверит? Ты до сих пор думаешь, что если кому-то боль причинишь, то тебе легче станет? Так, знай, ты причинил боль всем, кому только смог, Ане, бабе Вере, маме, а теперь хочешь до моего сына добраться?

- Это мой сын!

- А где ж ты был все эти годы? А может ты одумался и хочешь реально стать мужем и отцом? Так давай прямо сейчас этот вопрос решим. Ты же в курсе, я не люблю на потом оставлять. Давай, поднимемся в квартиру, и Ане всё объяснишь, дескать, рад, что у тебя сын растёт, и что ты хочешь быть с ней и с Даней. Ну, давай, сделай хотя бы сегодня то, что не смог пять лет назад. Но, ведь, не сможешь сейчас ко мне подняться и всё решить.

- Да, я не смогу к тебе подняться, - эхом повторил Евгений.

- Я так и знал. Одни обиды и претензии. А знаешь, поговорил бы тогда с Аней в кафе, был бы сейчас счастлив, потому что Аня тебя, действительно, любила, я не удивлюсь, если до сих пор любит. Интересно, а за что она, вообще тебя полюбила? Неужели, только за твои сумасшедшие картины?

- Не смей так говорить о моих картинах! Тебе никогда не понять искусства и полёта мысли! – Женя сжал кулаки.

- Ладно, расслабься, художник! Эти картины сейчас даже тебе не нужны.
Михаил, волнуясь, прикурил вторую сигарету. Он больше не хотел видеть брата. Никогда.

- Ты где остановился? – тихо спросил он у Жени.

- Думал, ты приютишь на ночь, но сейчас думаю, что это неудачная мысль, - Женя посмотрел на окна Мишиной квартиры.

- Правильно думаешь, мысль неудачная. А я, ведь, на какое-то время сегодня обрадовался, услышав твой голос по телефону, думал, по-другому разговор у нас сложится, ан нет, стоило зайти домой, увидеть твой испуганный взгляд, как тут же стало понятно, что ты ни капельки не изменился.
 
- Проводишь меня до вокзала? – неожиданно спросил Женя.

- Нет, не провожу! Я тебя не встречал, я тебя и провожать не буду! Просто уходи! Не хочу тебя больше видеть!

Первые капли дождя весело забарабанили по асфальту и по машинам, стоящим во дворе. Евгений, не чувствуя под собой земли, уходил к автобусной остановке. Не было мыслей, не было чувств, было только одно желание: забыть весь сегодняшний разговор с братом.
 
Дождь капал всё сильнее, грозя к ночи обернуться ливнем. Михаил докурив, поднялся домой.

- Почему вы так долго? А где Женька? Отстал? – с сомнением спросила Аня.

- Нет. Не отстал. Он убежал, как всегда, - ответил Миша.

- Папа, а от кого дядя Женя убежал? – подоспел вездесущий Даня.

- От дождя, конечно же! – с улыбкой ответил ему Михаил, - не переживай, сынок, дядя Женя убежит! Дождик его не догонит!

Аня внимательно посмотрела на мокрое лицо мужа.  Заметив её внимательный взгляд, Михаил шепнул ей:

- Это просто дождь, любимая!