Записки социального работника

                Видеть несправедливость и молчать, значит самому участвовать в ней.


Я устроилась на новую работу и была вполне счастлива-состояние приятное.Я буду работать социальным работником:смогу заработать себе
на хлеб и чем-то помочь нуждающимся пенсионерам.Быть может помощь не будет выражаться в денежных знаках,но ведь моральную поддержку и
физический труд никто не отменял.

                ***

Лидия Яковлевна была ещё не старой,в масштабах моего участка,ей было около семидесяти.
Мои новые подруги-социальные работники,работающие в моём районе,напутствовали меня,когда я отправлялась к ней:"Ох,и хлебнёшь ты с ней
горя!"

Лидия Яковлевна встретила меня в дверях  нечёсаная,полураздетая;в квартире стоял смрад от засоренной канализации,мусорных отходов и

кошачьих испражнений.Она посмотрела на меня колючим,недоброжелательным взглядом,выслушала,когда я представилась,и не выразила ни

радости ни недовольства.Сразу отправила в магазин:"Купи одну морковь,пол-капусты и два куриных крылышка на борщ.Я не богачка-

пенсия маленькая...До тебя была у меня одна соц работник-Оксана её звали,вот она была работник от бога,другой такой не будет."

Я уверила бабушку,что и мной она будет довольна,что обвыкнется,притрётся,стерпится и пошла в ближайший магазин.
               
               
                ***

    Мария Терентьевна выглядела как Баба Яга из сказки: крючковатый нос, выпадающие пучками волосы удерживались косынкой, брови

нависали над светлыми глазами, сияла впадина беззубого рта. Ей было 83 года.

    Впрочем, на этом её сходство с Бабой Ягой заканчивалось. Она оказалась светлым, добрым человеком в здравом уме и твёрдой памяти.

    Изредка она посылала меня в магазин, изредка просила подмести коридор и никогда не предъявляла каких-то особых претензий. Ей было

нужно, чтоб её выслушали, а слушать было о чём: и как голодали во времена голодомора, и как бежали всей семьёй в Грузию, и как она

перенесла менингит, и, как следствие, осталась бездетной. Как вышла замуж за Кубинского казака, а он, узнав что она бесплодна, выгнал

её на улицу в одном платье.

    Рассказывала, как приехала в наш город, устроилась на металлургический завод, работала, но осталась без квартиры так как свою отдала

племянникам.

    На старости лет её досматривает внучатая племянница которая пустила её пожить в квартиру своего сына.

    В квартире она одна, сын живёт пока с матерью и пообщаться бабушке не с кем.

    Я внимательно её слушала, хоть порой это было утомительно.

    В конце своего монолога она хватала меня за руку и целовала её. Я отскакивала, словно ужаленная, вырывала руку, бормоча:"Ну что

вы... что вы...". Она смотрела своими добрыми, подслеповатыми глазами и говорила:"А ты не обижайся! Я знаю зачем... Ты меня

выслушала, я молодость вспомнила, и у меня на душе, словно цветы распустились. Спасибо тебе!"

                ***

    Ольга Ивановна была человеком коммунистической закалки.Она прекрасно знала о правах и обязанностях всех,в том числе социальных работников.
В случае чего она знала куда позвонить.Ольга Ивановна была вдовой бывшего партийного работника.У неё были дети и внуки,

совсем не плохая мужнина пенсия,ещё какие-то добытые ею льготы и уверенность в собственной правоте.

    Выглядывая в окно,где было видно как по её жалобе в исполком работали мужчины,заменяя канализационные трубы,она

возмущалась:"Почему

роет землю только один? Почему остальные курят?" Она тут же хватала телефонную трубку и звонила "куда нужно",начиная свою жалобу

неизменными словами:"Вам звонит ветеран,участник...и вдова ветерана,участника...Примите меры."

Но я умела выслушать и её бесконечные жалобы на теперешнее общество и людей,умела кивнуть при случае,иногда пошутить и посмеяться.

Не зря я учила психологию.Порой это необходимая вещь.

Ольга Ивановна давала мне две гривны и говорила:"Иди на оптовый рынок.Не в магазин!Купи там синих баклажан(тогда как раз был сезон)

килограмм.Бери какие похуже,только за две гривны." Я пыталась возразить,что на такую сумму она и пол-кило не купит,но бабушка не

желала слушать:"Я же сказала:возьми,которые похуже!"

Вздохнув я докладывала свои две гривны  и покупала ей килограмм "синеньких",приносила,а она взвешивала их своим безменном (не обманули

ли),спрашивала не было ли сдачи, и я отдавала ей свою мелочь.Ивановна довольно улыбалась:"Ты честная! не то что другие"

Девчонки на работе смеялись надо мной:"Приучай-приучай!Скоро ещё не то от тебя потребует!Мы хорошо эту бабку знаем,с ней никто из

наших работать не хочет,никому не нужны жалобы начальству." Я молчала,мне тоже не нужны были жалобы.

                ***

    Однажды, после выходных, я пришла в положенное время к Лидии Яковлевне. Дверь мне никто не открыл, но уйти домой или к другим

пенсионерам я не имела права. Мне  было необходимо выяснить, что случилось, и я продолжала звонить в её дверь. за дверью мне

послышался тихий стон. Я толкнула дверь, и она легко поддалась. Открыто!
   
    Я вошла и увидела лежащую  на полу Лидию Яковлевну  с неестественно подогнутой ногой, абсолютно голую на грязном паркете кухни.

Она посмотрела на меня мутными глазами и прохрипела:"Ася это ты?" я всплеснула руками:" Как же это, Лидия Яковлевна?" Попыталась

помочь ей подняться: тщетно. Я обладаю хрупким телосложением, а бабушка оказалась тяжелой, к тому же она кричала от боли и не давала

к себе присоединиться. Оказалось , что она лежит так ещё с субботнего вечера, после того как к ней заходил сосед-  местный алкоголик

Серёжа. Сын бабушки жил в другом городе, помогал деньгами редко, скорее, вообще не помогал, да и наведывался не на много чаще. Я

позвала соседа Серёжу, накинула на старушку первую попавшуюся рубашку, и попыталась вместе с ним посадить её на диван. Яковлевна дико

кричала, материлась, и мы поняли что у неё перелом. Я вызвала скорую, не смотря на протесты бабушки.
   
    В скорой заявили , что необходим рентген, поэтому нужно доставить её в больницу: нужен сопровождающий, деньги на снимок и четыре

человека, чтоб снести бабушку с пятого этажа.
 
    Я долго искала тех, кто поможет спустить носилки. Соседи категорически отказывались, у каждого из них был "зуб" на Яковлевну:

того она обматерила, того прокляла, того просто обидела резким словом.

    К счастью я "поймала" на улице двоих молодых людей, совершенно не знакомых с нашей бабушкой , и они согласились помочь. (Благодарю

небо за то, что есть ещё такие люди, которые вопреки общему равнодушию готовы оказать посильную помощь)

    Я поехала в качестве сопровождающего в больницу. Через два часа был сделан снимок, наложен гипс и... бабушка отпущена домой.

Яковлевна не имела денег на лечение, а значит должна была лечиться дома. Смысл лечения заключался в лежании на кровати ,

чередующегося с "разроботкой" больной ноги.

    Кто будет кормить женщину, водить её в туалет, заниматься с ней упражнениями для больной ноги-это никого не интересовало.

    Спасибо, бабушку назад доставили на "скорой"  и двое дюжих санитаров(бесплатно!) внесли её на пятый этаж.

    Я отзвонилась своему начальству и задала много вопросов на эту важную для меня тему. Моя непосредственная начальница ответила

мне:"Пусть приезжает сын и ухаживает за ней. Ты кто? - Соц работник! Твоё дело-посещение 3 раза в неделю, по часу, согласно графику.

И не ищи для себя приключений-не твое это дело. У бабки характер скверный, "спасибо" тебе не скажет"

    Вечером я сидела дома, глубоко задумавшись над сказанным: как быть? Ведь понимаю же, что не моё дело, но как представляю её,

голую, одинокою и больную, в пустой, нищей квартире, разговаривающую с котом её единственным другом - мороз по коже.

                ***

    Ударили морозы, дорожки покрылись льдом. Без важной причины даже молодые люди не спешили на улицу, тем более наши подшефные.

    Мария Терентьевна сунула мне в руку немного денег и попросила купить что-нибудь,чтобы дожить до пенсии."Что именно?"-

поинтересовалась я. "Ты-хозяюшка, - отвечала старушка-купи на своё усмотрение так,чтоб с голоду не помереть." А я стала хозяюшкой в

последнее время, особенно с тех пор, когда умерли родители,родился ребёнок,и я распрощалась со своим благоверным.

    Это была потрясающая школа выживания,в период,когда я не могла найти работу. Спасибо друзьям,поддержали!

    Я знала, что нужно купить на последние деньги:пол-десятка яиц, вермишель,пару килограмм. Шокировал сам смысл сказанного: купить

на свой выбор? Не спросив о цене? Не пересчитав сдачу?

    Такая доверчивость могла бы показаться легкомысленной всем пенсионерам, на моём участке, но Мария Терентьевна улыбалась своим

беззубым ртом:"Ты купила именно то что мне нужно. Спасибо! Беги скорей к своей Яковлевне, которая ногу сломала, ей твоя помощь

нужнее."

    О Яковлевне со сломанной ногой знали все на моём участке: сочувствовали, давали советы, спрашивали о её состоянии; но с момента,

когда Лидия Яковлевна сломала себе ногу сломалось что-то и в моей жизни.

                ***

    Каждый день я бегала к своей больной подшефной тайно,ведь по словам начальства я воровала время у других добропорядочных

пенсионеров.Меня просто сводила с ума возможность того,что она просто умрёт от голода,если некому будет принести ей поесть.

Вечерами всё-таки к бабушке наведывалась соседка-мама алкоголика Серёжи,если только не уходила в запой.

Яковлевна предлагала мне деньги,чтоб я подрабатывала у неё сиделкой,но как могла я брать эти деньги у нищей старушки? Да и посвящать

всё своё время без остатка я не могла.У меня росла дочь.

Порой по воскресеньям я собиралась с дочерью в воскркесную школу,но меня "перехватывал" звонок Лидии Яковлевны:"Асенька! Приди,

покорми меня!" Я пыталась объяснить,что в свой выходной мне бы хотелось сходить с дочерью по своим делам,но в трубке слышались

всхлипывания и мольбы о том,чтоб я в светлое воскресение не оставляла её голодной и в испачканном подгузнике.

Я ,тяжело вздыхая,брала дочку и вместо того,чтоб идти в церковь плелась менять пелёнки,прихватив в банку ароматный украинский

борщ.

Яковлевна плакала,просила прощения,предлагала деньги.Я тоже чуть не плача,звонила её сыну и невестке.Сын трубку брать перестал,

а невестка отвечала,что у неё семья,которую нужно кормить,а бабушкин сын денег приносит недостаточно,так что пусть бабушка

ногу сама разрабатывает и пьёт кальций-это ей полезно.


***

 
Ольга Ивановна пересчитала всю сдачу до копейки и сверила свои показания платежей за коммунальные услуги с квитанцией,которую

я принесла и осталась в прекрасном настроении.

"Знаешь,что!-вдруг сказала она,-А ты сыну этой своей бабушки скажи:если не приедет мать лечить,то вы её оформите в дом для

престарелых.Не видать ему тогда квартиры,как своих ушей!" Довольная своей выдумкой она рассмеялась и даже вызвала улыбку у меня

"Спасибо за совет.Я им воспользуюсь."


***


По вторникам и четвергам у нас происходили "летучки".В управлении была проверка документации и "разбор полётов".Зная наперёд

что скажет моё начальство я стала советоваться с коллегами по поводу Лидии Яковлевны.Они были единодушны:"бабка притворщица!

Сколько мы её знаем она всем была недовольна,ругалась матом и всё время обещала отправиться на тот свет,но жива до сих пор!

Не обращай на неё внимания;разве тебе кроме неё заняться нечем?"

                ***

Я всё-таки дозвонилась до сына Лидии Яковлевны и припугнула его,что оформлю бабушку в дом для престарелых...

Через несколько дней он приехал и даже отвёз мать в больницу,однако,это ничуть не помогло:гипс сняли,бабушку выписали,но

она отказывалась есть, с кровати не вставала и смотрела глазами побитой собаки.

Участковая врач сказала сыну только одно слово "онкология". "Ваша мама уже два года на онко учёте,а вы что-не знали?" Сын

вытаращил глаза,удивилась и я: об этом диагнозе никто в социальном центре не слыхал.

Сын уезжал,якобы для того,чтоб взять месяц за свой счёт и заняться здоровьем своей бабушки,а у меня появилось время заняться

своими делами,но на работу ходить становилось всё тяжелее,словно гири волочились за моими ногами в тот момент,когда мне нужно было
бежать по очередному поручению очередного пенсионера.


***


Я пришла к Лидии Яковлевне не по графику,чуть позже.За весь день мне некогда было поесть,поэтому я купила пирожок в местном

ларьке и остановилась на вокзальной площади,чтоб его съесть.

... На пятый этаж я поднималась поспешно,дожёвывая свой пирожок,толкнула дверь(она всегда была открыта,ведь у бабушки нечего было
взять,а ключ был один).

Бабушка лежала на кровати,закрыв глаза,на её плече сидел кот,заурчавший при виде меня,хотя именно я кормила его в последнее время.

Я стала будить старушку,звать её,но она молчала,не открывая глаз. "Э,Лидия Яковлевна,вы это бросьте так пугать"

Ну почему это всегда происходит именно со мной?

Я постучала к соседу Серёже. Он с тяжёлой на похмелье головой пришёл,взглянул на Яковлевну и сказал мне:"Всё!Вызывай скорую и ментов,

а я пошёл.Мне с ментами встречаться не резон." Я остановила его:"Дай сигарету! Уже десять лет как не курю,а сейчас вдруг очень

захотелось."

У Серёжи денег не было,и я дала ему немного на сигареты,а сама сделала несколько звонков:в милицию,в скорую,своему начальству и сыну

бабушки.

Затем спокойно развязала бабушкины баулы,в которых лежали её старые вещи и нашла то,что Яковлевна просила одеть на неё в случае

её смерти.

Начальница застала меня за этим занятием.Она стояла на пороге,лицо было растеряно:"Как это может быть?Разве у неё было всё так

серьёзно? Почему мы не знали об этом?А ты молодец:покойников не боишься. Ишь ты:тебе что уже приходилось кого-то хоронить?"

Я отрицательно покачала головой.Я даже своих родителей в силу обстоятельств  провожала в последний путь уже готовыми и обряженными по

всем христианским традициям.

Пришла милиция  вместе с участковым врачом,освидетельствовали смерть,проверили нет ли следов насильственной смерти.

Позвонил сын:он уже выехал и обещал через несколько часов быть на месте.

Пришёл работник из фирмы ритуальных услуг,хотя его никто не вызывал и осведомился на какую сумму нужно организовать похороны.

Сосед Серёжа был уже пьян,когда все ушли он предложил мне:"Пойдём,забухаем!"

Начальница сказала:"Твой рабочий день уже закончен.Ты сделала всё,что могла.Закрывай дверь,отдавай ключ соседям,а они передадут

его сыну.Гляди,если останешься могут обвинить,что из квартиры что-то пропало...документы,например."

Серёжа допивал водку,я курила дешёвую сигарету без фильтра,табак попадал в рот,прилипал к губам,но вкус был резким и знакомым,

немного успокаивал. Серёжа рассуждал непослушным языком:"И что,теперь этот козёл-её сынок-за бабку даже не проставится? Мы же с

мамкой её кормили;есть ещё соседи, которые ей пару раз пожрать приносили,а он бабки свои зажмёт? Квартиру продаст и уедет?"

"Так заставьте его сделать поминальный ужин для соседей. Нужно же помянуть по нашим традициям"-ответила я, загасила окурок и пошла

домой. Я сделала всё, что могла.

***


Через несколько дней я рассчиталась.

"Почему"-спрашивали меня сослуживицы-Что,бабульки трудные?Работать тяжело?"

Начальница объясняла всем:"Ну не может человек приспособиться к нашей работе!Не может быть для всех хорошим:и для начальства и для
своих подопечных.

Трудно это,хотя жалко:исполнительная,покойников не боится..."

Я молчала;зачем объяснять очевидное:-да,бабушки трудные,да,работать тяжело.


***


Когда о моём уходе узнала Мария Терентьевна,она взглянула на меня добрым взглядом своих голубых глаз:"У тебя всё будет
хорошо,потому что я так хочу.

А мне пришлют ещё кого-нибудь:хорошую девочку.У меня все хорошие девочки. Я не на кого не обижаюсь."

***


Я часто встречаюсь на улице со своими бывшими коллегами. Мы радостно улыбаемся друг другу, здороваемся, интересуемся  как дела так,

словно являемся участниками какого-то тайного сообщества и понимаем друг-друга. Я действительно рада их видеть: по снегу, морозу и
гололёду они спешат к своим пенсионерам.

Встречала и свою начальницу. Она сказала:" Ольга Ивановна плачет по тебе. Она звонила директору-никого не хочет кроме тебя видеть.
Пенсионеры-они ведь так привязываются, они такие ранимые... А ты как?Вернуться не хочешь?"

Я отрицательно покачала головой.