Той, самой большой, что отмерена нам неслучайно...

* * *


А помнишь, щегла покупали мы, в клетке царя,
певца пятицветного, крестника чертополохов?
И дюжина лет пролетела, и лёд января
вмерзает в февраль, баррикадные горы отгрохав.
Как дюжиной зим отстрелялись - уже не сказать.
Молюсь что ни день, но невнятны земные молитвы
Господним высотам. И в смертников-родичей рать
всё злее вгрызаются сталью-колючкой ловитвы.

Чадит уголовная знать, тараканьи князья,
бароны зловещих могил посреди терриконов.
И ясно, как день, что без жертвенной крови - нельзя,
что страшен закон человечьих и Божьих законов.
Нет, не на коленях молиться нам - на животе
виниться в грехах - не семи, сорока! - поколений,
чьи Каины долгой идут чередою, а те,
кто в Авели вышли, протухли в холопстве и лени.

Мы - здесь, моё чадо, где век бессердечен и туп,
где склеены губы с рожденья погибельной глиной...
И всё же о главном скажу тебе, мой жизнелюб:
я рядом с тобою, мой певчий сообщник щеглиный!
Опять к нам на плечи щеглы и синицы летят,
и зяблик садится - июньские щёки в румянце.
И всякий, кто лёгок и взлётен, - доподлинно свят.
А щебеты слабых - всесильного неба посланцы.

Ты помнишь, щегла выбирали мы? Август сиял.
И ты, мальчуган, улыбался невиданной птице.
Прости же мне зимы-расстрелы. Прости, что позвал
тебя в этот рай баррикад, где опасно родиться.
Я вновь прихожу к тебе, чадо, - зови, не зови,
понеже меж нами живёт необъятная тайна.
Мы выстоим и средь безвременья даром любви -
той, самой большой, что отмерена нам неслучайно...

2014


Рецензии
Вижу Вас с Осипом бегущими наперегонки ранним утром по Аллее Искусства. То Вы его обгоняете, то он Вас. В «Киммерийском» цикле Вашего творчества Вы, на мой взгляд, обгоняете Осипа, опираясь не только на воображение, но и на свой личный опыт, интеллект. Там, где «греки сбондили Елену», Вы слышите не только шум ее платья, застывший в воздухе наподобие голограммы, но и воспринимаете запах ее мыслей. Это интересно.
Что же касается эстетизации трагических сторон жизни, здесь, на мой взгляд, Осип Вас сильнее. Его «Воронежские тетради» нигде не переходят грань, отделяющую жизнь от искусства. Даже в самых обвинительных речах, брошенных в адрес своего времени, Осип предпочитает оставаться художником, а не судьёю.
Утренняя пробежка закончилась? Да нет! И два больших поэта – Вы и Мандельштам – продолжают бежать по дорожке, блестящей на солнце осколками стекла, несмотря на свистки милиционеров и гром аплодисментов на трибунах.

Игорь Муханов   16.02.2014 10:10     Заявить о нарушении
Искренне Вам признателен, Игорь,
за Ваш заинтересованный и стилистически выверенный отклик.

Сказать по правде, непосредственно, целенаправленно не пытался сопоставлять собственную поэтическую пластику, - м.б,. шире - поэтическую систему, - с таковыми системами других поэтов.
Возможно потому, что это задача, на мой взгляд, - скорее внешнего исследователя-филолога, чем моя собственная.

Но после Вашей нынешней зарисовки с вкрапленными в неё раздумьями и сопоставлениями, возможно, и попытаюсь поразмышлять, где мы с О.М. движемся параллельно, где, не исключено, наши пути идут под углом.

Спасибо Вам ещё раз и за внимание, и за Ваши вдумчивые отклики,
с уважением, С.Ш.

Сергей Шелковый   17.02.2014 15:25   Заявить о нарушении