Ёжик!

Ёжик сидел в кустах и тяжело вздыхал. Маленький я, иголочки у меня маленькие, вот волевые инстинкты и страдают. Поскольку не развиты. Пример? Пожалуйста. Пиханёт нас лиса в лужу глубокую, так мы нет, что бы волю собрать и утонуть,  разворачивемся тут же, да своё  пузико мягкое врагам подставляем. А там кроме блох ничего кусачего нету. Вот и остаются на песке вовсе даже не трусы и рубашка, а шкурка целая, изнутри выеденная. Несчастные мы зверюшки. Каждый на нас норовит, если не наступить, так сесть. А потом себе обижаются! А в литературе чего про нас пишуть? Страмота!  "А слониха вся дрожа, так и села на ежа". Врут нагло и открыто. Где та слониха, и где мы ежи? Дура здоровая в Азиях и Африках огинается, а мы животные европейской части страны России. Пришвин ещё такой был. Писатель.Всё про природу, всё про природу. Это как он на машине полуторке собственной, с кузовом, в домик превращённым, природу наблюдал. В лесу на тётку мою наехал, та и не пикнула. Хрюкнула жалобно и бежать. Не догнал вражина, хоть и был на коляске этой самобеглой, образца 1938 года, Горьковский автозавод. Тьфу, волки позорные! А написал, как будто догнал, полонил и оприходовал. Приволок домой, из газеты нору свернул, трубкой облака накурил, и и листьями осенними пол украсил, потом за лесной уют пытался всё это выдать, а весною её в лес выпустил. У него за осенью сразу весна пришла. Фантаст. Я надеюсь тётя моя, им не пойманная, у него атмосферу в комнате хорошо поправила за зиму долгую. Я бы ему в каждом углу через четыре часа по кучке и диваны с креслами метил. Получай, Пришвин, от лесных обывателей за полон, облака табачные, доброту и ласку, подарочки! Чего-то блохи разбегались. Никак, к дождю! Вот был бы у нас у ёжиков свой бог, я бы его вежливо попросил: "Господи! Сделай так, что бы червяков вкусных в лесу много было, разная травяная прелесть чаще чем гадость всякая попадалась, да от врагов нас, ты, Боже, избавь, Пришвинам с Чуковскими не отдавай на поношение. Или сделай для меня так, пусть я буду писателем и про них писать стану. И вдруг слышит: "Да будет, ёжик, по слову твоему. Получи!" Смотрит маленький, ба, справа червяком вкусных немеряно, влево поляна с корешками сладкими, а вокруг волк бегает и лис приходящих матерком в нужную сторону направляет. Посередине полянки стол письменный и кресло мягкое. Тут же столик журнальный с машинкой пишущей механической.
Я бы ежу и компьютер отпустил, да нету пока в лесу электричества. Но, ёжик вот-вот в Канаде пару мешков закажет, тогда я ему и компьютер порекомендую. Что мне жалко что ли?  Положил себе в рот наш герой сколько нужно червячков, кореньями закусил, да бегом за стол. Творить! Душа горит. Сейчас я им всё поопишу, до чего дотянусь. Как им аукнулось, во мне откликнется. Держитесь, гады!
Всё по Галичу. Была бы пишущая машинка "Эра", четыре закладки бумаги и: "Мгновенье, и стихи свободно полились!.
"Ёжик я, пиит свободы, ужаснитеся народы,
Провозвестник всех начал, вам всю правду прокричал.
Ужаснулись? А пока, всем сто грамм и червяка!
Всем всех благ и расслабон, мне позвольте выйти вон!"

Перечитал зверёк написанное, вздохнул тяжело и в лес пошёл. Расхотелось ему под охраной волка охальные стихи писать, бесплатных червяков и коренья кушать. Чёрт с ним думает! Может и не меня лиса съест. Поживу пока, а там видно будет. Улыбнулся, ежиху встретил и они слились в коротком колючем экстазе!