Зелёный!

Шёл Степа по улице и думу горькую думал. И за что ему Господь такое наказание послал? Вчера приходит парень с работы, только домой, а в дверь звонок. Стёпа  из туфель вылезти не успел, только нацелился шлёпы домашние достать, на тебе. Звенят! Открыл дверь, а там зелёный человечек стоит, нечто округлое, на тарелку похожее, держит и голосом булькающим, правда на очень чистом русском, говорит: "Спаси меня, о благородный инопланетянин! Я прибыл к вам методом научного тыка, так что, где я и как выбираться буду, понятия не имею. К тебе попал совсем случайно, больно уж эманация добра превалирует в отражениях постенных экраноколоидов! В чисто вербальном смысле!" И что ты будешь делать в такой ситуации, особенно, ежели ты со спиртным состоишь в очень даже близких отношениях? Как ты отделишь плевела сомнений от семян светлого бытия?  То-бишь, выдумку поражённого болезнью сознания, от истинного события? Но, это если ты слабак, а, может, и я немного. Стёпа наш знал, что надо делать. Дружбан опытный однажды по-пьяни открыл тайну сию, что велика есть! Если к тебе видение придёт, то один глаз закрой, а вторым гляди, но только пальцем глаз придави не сильно. Если в натуре вещь видишь, то раздвоится она, а разным галюникам эксперименты твои до фонаря, так и останутся без изменений. Проверил Стёпа зелёного и убедился, существует, сволота. Наяву. "Заходи", говорит,- "ноги вытри только, а то натащишь мусора мне космического. Шутит, значит! Тот ничего, зашёл. В прихожей штуковину круглую свою в угол поставил, спросил нет ли немного спламия приторкнутого, хочу смазаться, а узнав что нетути, не сильно и расстроился. "Ничего", - говорит, дело житейское. Сам сделаю, ежели ты мне немного кермлю поможешь достать. Стёпа сказал, дело к вечеру, а утро этого периода дня мудренее, собрал пожрать быстренько на стол и гостя пригласил. "Давай, браток космический, перекусим, чем Бог послал." А на столе кроме чёрного хлеба, горчицы и банки неоткрытой хрена и нет ничего. Не прав я, луковица большая цвета фиолетового на тарелке сиротливо возлежала. Гость тоже чего-то из прихожей принёс, видно, в тарелке своей запас имел, и говорит, вот еда наша обычная. Вам она не вредна, я анализ провёл, только не очень будет привычна на вкус. Если на ваш язык перевести, то будет, оно примерно, настой хлои цветовой на волновых структурах цитропармезана. В сетечковом измерении.
А Стёпа уже бутылек достал. Ему дед из деревни самогона привёз. Бутылки литровые и надпись на них такая имеется  "Сам себе трест!" 70*. Понюхал содержимое зелёненький, обрадовался и говорит: "То что надо! На этой штуке тарелки наши первоначальный разгон осуществляют. Это потом мы уже
пистикоэпидурально несёмся, а попервам, вот на этом. Как ты догадался, как нужду мою определил? Не иначе, ты выдающийся представитель своей расы и мысль грядущую на года и столетия запросто опережаешь?"  "Степа ему в ответку сообщил, мол, мы, русские.на этой штуке без всякой аппаратуры улетаем. Любых вершин могём достичь, но, к сожалению, не на долго, да и голова потом побаливает." Дивился этому зелёненький, каких вершин мнемотехника на Земле достигла. Стёпа луковицу очистил, порезал, хрен открыл, а черняшку просто наломал, не так сиротливо выглядит. Эстет оказался! А сотрапезник его с комода взял тарель глубокую, налил воды, да зелье своё туда и вылил, через минуту масса застыла. Стёпа про это по телевизору видал,коллоидный раствор называется. И вещь оно дикая. Не газ, не вода и не твёрдое состояние. Так! Интеллигент с глухого похмелья! А на запах пахло это блюдо чем-то средним между щенком мокрым и валенком старым. Подумал Стёпа и предложил гостю его яства отведать. Мол, обычный наш закусочный стол. Разносолы. Парень честным был, так что предупредил, ёды  всё острые, рубай понемногу, лучше, если с хлебом и луком. После выпивки. Налил по лафитнику, но гость вежливо отказался. "Я", говорит,- "космическое горючее пить себе позволить не могу. Вещь редкая, на самое дорогое в нашем мире меряется. Камень  лунная пыль в сумрачный полдень. Это я тебе поэтическое название самого дорогого нашего элемента перевёл. А как по вашему название будет, не могу сказать. Аналогов в языке вашем нету. Давай, пробуй наш рацион. Только тут уж Стёпа отказался. "Я", говорит, не голоден! Да ты сам вот кушай, кушай! И на стол указывает." Пришелец взял луковицы дольку, на хлеб положил, сверху хрен и горчицу. "Так, спрашивает?" "Так!" И в рот, разжевал и ничего. Больно еда у вас пресная, сказал.
Тут соли надо! И уже большой себе подобный бутерброд смастрячил. А Стёпа на горючее налегал. Ну и нарезался. Утром проснулся, зелёного нет, тарелки его нет, и самогона всего нет. В голове жуть какая творится, во рту пересохло всё до состояния наждака, на столе ни хрена, ни горчицы, ни хлеба с луком, и одна только мысль в голове перекатывается, а был вчера зелёненький до пьянки, але уже после потребления появился? Плюнул на это дело Стёпа и пошёл пиво пить. Потому как вовсе никакого другого средства в состояние себя рабочее привести не знал. Дошёл до пивной палатки, а из очереди зелёненький ему: "Давай, Стёп! Я тут тебе с утра место занял! Похмелимся!"