Я и мои Папики. Глава 5

С Эдиком мне было легко и просто. Он сразу же в первый вечер мне признался, что такой очаровательной девушки, он еще в своей жизни не встречал.
                - Я девочка моя многое повидал – Многих красивых женщин видел, - рассказывал Эдик, лёжа со мной  в кровати, - Но такую красавицу впервые вижу. –
      Правда Эдиком я называла его только наедине, в нашей постели. В остальное время он, Эдуард Ашотович,  был  важной «шишкой»  в торговых кругах столицы,  единолично владел  Драгомиловским рынком в Москве, через подставных лиц, сетью магазинов модной одежды.  Эдик единственный из Папиков был настоящим мужиком и любил ненасытно, бешено и долго. Словом Эдик был настоящим мужчиной, а не слюнявым, немощным Папиком. И ещё Эдик оказался совершенно не жаден. Он постоянно, что – то мне дарил, что - то покупал для меня в самых дорогих магазинах за рубежом. Любил смотреть,  как я надевала и примеряла новые вещи. Потом подхватывал меня на руки и уносил в нашу ещё не остывшую от любовных утех  постель. Единственным условием Эдика было не спать ни с кем,  кроме него, пока мы встречаемся. 
               - «Зарэжу» - шутливо рычал он - Не прощу измены. -
    Через полгода  наших встреч, мы пышно отпраздновали мою восемнадцатую весну. Поехали на Сапсане в Питер, на целую неделю, провели времечко чудесно. И там же Эдик подарил мне  дарственную на однокомнатную квартирку в Марьино.   У меня чуть сердце из груди не выскочило, а Эдик только обнял нежно и сказал, что я цену себе и  своей красоте не знаю.
Квартира оказалась полностью упакованной и меблированной по последней моде.  Входи, сними туфли на высоченных каблучках, чтобы глянец паркета не царапать и живи. Я тут же переехала в квартирку незамедлительно с превеликой радостью. С мамочкой у нас отношения совсем разладились, жили вдвоём.  словно чужие люди, как квартиранты гастарбайтеры в коммуналке. Здравствуй, да до свидания  и всё, больше вроде и говорить не о чём и это матери с дочкой единственной. Мама ни о чём не спрашивала, вопросов лишних не задавала. Придет с рынка выпьет рюмочку другую с усталости, поест на скорую руку, что найдёт в холодильнике, «телик» посмотрит и на «боковую». Что - то в ней надломилось после наших отношений  с Папиком Олегом.  Я ей однажды денег предложила, так она мне холодно так, свысока заявила:
                -  Я дочка в твоих деньгах не нуждаюсь,  сама зарабатываю. –
И замолчала,  отвернувшись от меня в сторону.  К моему переезду отнеслась равнодушно. Правда должна сказать,  когда я прощаться стала, обняла неожиданно и попросила:
                - Береги себя доченька,  ведь ты у меня одна на всём свете. –
И затем заплакала горько. Так мы и расстались, разъехались  с мамулькой на грустной ноте.
Как - то однажды меня выследил старший сын Эдика,  Тигран, прижал к стене в подъезде,  бешено сверкая глазами, пригрозил вырезать мне то, чем я его отца приворожила. Я испугалась страшно, ноги дрожали, в лифт  потом когда он ушёл, не смогла минут пять войти, у стенки так и стояла. Позвонила Эдику, жаловалась,  рассказала, что и как.  Он пришёл в ярость попросил, чтобы я не волновалась.            
                - Я всё сейчас же улажу и тебе перезвоню. -  Жди, приеду скоро, как смогу – попросил он  и телефон отключил.
Через два часа Эдик приехал ко мне с «сынулей», у того вид,  как у побитой собаки – жалкий, глаза бегали словно на краже поймали. Эдик вошёл в квартиру меня обнял, расцеловал и приказал сыну,
                - Что язык проглотил? – Говори сын.-
Тигран помолчал, лицо вспотевшее вытер и  из себя выдавил:
             - Простите меня ради Бога уважаемая, за не сдержанность и горячность. - Я не прав,  женщину отца обидел, прошу прощения. -
    Эдик  «зыркнул»  на него, как кот на мышь и жёстко произнёс:
                -  Иди домой Тигран джян, меня к ужину не ждите, поздно буду, дела. -
Сын повернулся и ушёл, шаркая ногами по паркету.   Эдик уже под утро рассказал мне, что пригрозил лишить сына наследства и содержания и пустить по миру без гроша, если тот от меня не отстанет и не извинится.  Больше меня никто не доставал.  Так и жила я с Эдиком и жизнь моя казалась мне безоблачной, солнечной и даже временами семейной.  Но всё хорошее закончилось  бутербродом маслом к полу, и вот уже невезуха скалилась,  в лицо заглядывала.
Я сидела дома одна уже вторую неделю. Эдик улетел в Ереван, по каким – то очень важным делам. Мне заявил, что ему предлагают важный пост в министерстве торговли, при условии, что он вложит в экономику страны крупную сумму.
Мне он оставил две тысячи долларов на скромную жизнь без него, просил не скучать, но и не веселиться, обещал приехать при первой возможности и улетел в Армению.
Одним  утром позвонила Вера
                - Что подружка, сидим - скучаем, слёзы проливаем. Давай позавтракаем по человечески. В итальянский ресторан Палермо свежих морских «гадов» завезли.  Вчера ела за ужином, пальчики оближешь. Поехали, хватит затворницей сидеть. -
Я подумала и согласилась. Паста с креветками и тёмным почти чернильным устричным соусом и вправду оказались «обалденными» Выпили вина, затем абсента. Вера посоветовала:
              -  Что сидеть да в окошко глядеть, да бабки мимо носа пропускать. Эдик ещё недели две - три будет в Ереване отираться, приходи в Клуб Папики новенькие появились. Я, все за и против, в голове прокрутила и уверила себя в том, что деньги ещё никому не мешали жить и жить хорошо. 
             - Приеду - пообещала я Вере - Обязательно приеду. -
Мамулька моя, что - то хандрит,  ей деньжат подкину, на курорт отправлю, решила я и вечером поехала в клуб.  В клубе девочки  встретили по доброму, интересовались куда пропала, хихикали, интересовались,  хорош ли Папик в постели, не жаден ли,  удивлялись, что столько времени мы с ним вместе. Уговаривали ни в коем случае не соглашаться выходить замуж, если вдруг предложит. Потом гордясь остроумием, негромко смеялись.  Я прямо  в себя пришла от привычной  атмосферы нашего Клуба.  Сидели, болтали с девочками, как вдруг мне сообщили, что девушку с девятым номером к столику пригласили. Я замешкалась чуть,  но правила клуба нашего жёсткие, но справедливые, как когда - то мне Вера втолковывала, раз девушка в зале, то свободна,  и отказать  в услуге клиенту, себе дороже. Подошла к столику за ширмой  увидела седого Папика, с залысинами. Росточка среднего, лицо невыразительное, взгляд слегка презрительный, улыбка дежурная, тонкие губы раздвинула. На меня глянул  и заявил бесстрастно            
                - За столик присаживайся душа девица, не стой солдатиком оловянным.  –
Я поздоровалась,  только   за столик присела,  Папик мне тут же заявил:
Ты красавица так похожа на девушку, с которой я в юности встречался, жениться хотел,  да развела нас судьба  по разные  стороны.
Ну думаю сейчас начнёт Папик в прошлом «дерьме» ковыряться, ранку себе расковыривать ногтем  пальца указательного.
                - Ой, как интересно заявила я,  а самой плюнуть на него захотелось и к девчонкам  «умотнуть»  поскорее.
В глаза ему посмотрела и обомлела, прямо плохо мне стало. Смотрел Папик на меня вроде,  в лицо смотрел, а взгляд «пустой»,  как у Кащея из мультика детского и страшный очень, мне не по себе стало, вроде, как дверь с мороза уличную в тёплую комнату отворили настежь. Ледяной холод с дымкой морозной в глазах. И что ещё  у меня в голове мелькнуло, что Папик сразу же со мной на Ты разговор затеял. Другие поначалу  кичились собой, что  воспитаны,  до машины, во всяком случае, на Вы, а тут сразу ты. Словом Папик был дурного воспитания, так бы Вера «приколистка» заявила.  За ужином  попросила рюмку абсента, я на него в Италии «подсела», разговор не особенно клеился, так фразы – обрывки, то да сё,  ничего конкретного. Наконец Папик  «разродился»  предложил проехать проветрится.
               - У меня - сказал он - Клаустрофобия боязнь замкнутого пространства. - А работа кабинетная, так всю жизнь и мучаюсь, борюсь с болезнью. -
                - Господи спаси и помилуй - призвала я на помощь высшую силу. Неужели в чистом поле любовью заниматься придётся, ещё этого не хватало мне для разнообразия. Папик свой коньячок допил, бокальчик аккуратно на стол поставил и объявил: 
                - На выход с вещами. -
И рассмеялся так, словно анекдот  хороший рассказал. На стоянке подземной, в гараже, нас ждал, скучал у машины «бумера» пятёрки крепкий молодой парень.  Увидел, Папика своего  со мной, тут же в  машину сел, запустил двигатель,  ожидая пока мы с Папиком подойдём. Только  подошли, парень дверцу нам открыл  мы сели на сидение  и Папик всего - то одну фразу и бросил водителю - телохранителю.
               - Давай Лёша, в баню. –
     И меня обнял за плечи. Водитель выехал со стоянки медленно и аккуратно, а затем словно с цепи сорвался, поехал, помчался по ночной Москве, как бешеный не обращая никакого внимания на светофоры, только резина визжала на поворотах.  Москву пролетели, оглянуться не успели, как в песне. И только тут я испугалась не на шутку, первый раз за два года. Правда в клубе Папиков «пробивали» по своим, каким - то таинственным каналам, в скандальных неприятностях клубу  нужды не было и известность криминальная ни к чему. Правда Вера мне как - то вскользь обмолвилась, что редко – редко, но всякое случалось.  Всего не предусмотреть,  не предвидеть в работе нашей.