Реальность?

Время имеет множество измерений. Чувство времени – вопрос восприятия, поэтому оно индивудуально и необъективно. Реальность также весьма субъективна, она состоит из формальной интерпретации обыденных событий и собственных измышлений. Система координат, в которой существует человек, картинка, которую он видит, являются его творчеством. Попытки притянуть ее к математической определенности, расчленить на четко очерченные образы, буквенно-цифровые коды являются ничем иным как искусственно культивируемой защитой от реальности, которая не вписывается в привычное видение мира. Мира, в котором провозглашено торжество логики, возможность разделения всего что угодно на элементарные эквивалентные друг другу частицы. В который включены в качестве курьезов темные области неведомого, более или менее распространенные, как любовь, религиозность и т.д. Такое неведомое, догматика которого на самом деле защищается жестче самых обыденных вещей.

Я хочу сказать, что не существует устойчивых понятий, что время является фикцией, а образы – насмешкой. Рассмотрим для примера, как соотносятся понятия «прошлое, настоящее и будущее» с реальностью. Прошлое. Восприятие прошлого может меняться в зависимости от настроения, от происходящего, от планов на будущее. Прошлое то обладает глубокой перспективой, то сжимается до лубочных картинок. Ему всегда придается большее или меньшее значение, оно постоянно видоизменяется. В конце концов мы его придумываем в результате бесконечного осознанного или неосознанного пересмотра. Это нормально, ведь прошлое является по сути только декорацией к настоящему и трамплином для будущего. Тем не менее, это не отменяет того, что с точки зрения реалистичности прошлого не существует.

О настоящем. Переход человека к расчлененному сознанию, приобретение возможности четкой ориентации в важнейших категориях, достижение свободного выбора этой ориентации провозглашаются как вехи развития разума. Так оно и есть, но только до определенного уровня. Когда человек научился говорить – это был прорыв, когда появились слова и выражения, способные всесторонне описать самые сложные предметы – это был прорыв. Но когда слова стали навязывать свою логику называемым предметам, когда их вторичная функция выражения повсеместно стала заменяться первичной функцией создания смысла – тогда прогресс слова стал означать деградацию человека. Образ, идиома, иконографика оторвались от реального предмета, приобрели жесткость и претендуют на создание предмета. Процесс развития описания реально протекающих вещей заменился процессом их виртуального конструирования на базе приобретенных понятий. Если раньше дискретное опосредованное выражение действительности было единственно возможным способом ее фиксации, то теперь недифференцированное прямое восприятие исключается заранее заготовленными формулами.

Образы поддаются лучшей манипуляции и отлично подходят для направленного конструирования реальности. Учитывая ту силу, которую они приобретают посредством постоянного нажима из СМИ, в ходе воспитания, обучения, общения, созерцания, противостояние им становится практически невозможно. Никто не спорит, многообразие образов и категорий позволяет конструировать совершенно разные модели восприятия. Но эти модели в любом своем многообразии предустановленны, управляемы, упрощены, догматичны и выхолощены. Демократичность выбора элиминируется суженным спектром выборов и ограничением его применимости. Основная сила современного мира – господство образа, замещающего собой реальность. Вместе с ним жизнь превращается в спектакль, в котором и постановка и восприятие опосредованы. Мир спектакля оторван реальности и, не претендуя на ее в целом, замещает ее полностью в сознании.
 
Спектакль создает множество ролей, но все это разнообразие подчинено единственно гегемонии основного символа, пестуемого в данном случае спектаклем. Будь то жажда потребительства, «успеха» или догматическая вера в коммунизм ли или в царство небесное, все это интегрирует спектакль. Принятые категории замещают творческий процесс интерпретации, практически любой вопрос ждет заготовленный ответ, являющийся бездумной комбинацией где-то слышанных слов, кем-то донесенных понятий. Серьезно, большинство людей не в курсе зачем они занимаются тем, чем занимаются, не в курсе, чего бы они на самом деле хотели, но зато довольно внятно могут напеть о своих планах на 2-5-10-20 лет. Подозрительно похожих друг на друга планах.

Чем бы человек ни занимался, под каким бы углом не пытался взглянуть на мир и себя, выйти полностью из круга образов, не потеряв взаимоотношений с обществом, представляется маловозможным. Поэтому то, что воспринимается настоящим по сути является всего лишь более или менее правильной его проекцией. Настоящего не существует.

Будущее. Будущее формируется в разной пропорции из экстраполяции существующего, конкретных планов и разнообразных чаяний. Будущее либо не имеет никакой функции, если оно складывается по привычке, причем по привычке, основанной на формируемом потоке сознания относительно реальности; либо представляет собой более менее четкий план действий в зависимости от криво истолкованных событий прошлого и настоящего, либо является сказкой. Сказкой, состоящей из набора штампов, к слову сказать.  В любом случае восприятие будущего не может быть осознанием реальности и еще менее может повлиять на нее. В этом отношении будущего нет.

К чему это все. К тому, что жизнь сама по себе стала невозможной. Что с точки зрения действительной реальности какое-либо членение ее несостоятельно. При этом становится доминирующим положением не только существование в полностью выдуманных и срежессированных условиях, но и утверждение их как единственно возможных. Выдумка и срежессированность на данном этапе даже не подразумевает чью-то злую волю – они являются материальным отражением психоза, в котором существует человек. Человек настолько оснастил себя, что ему некогда пользоваться созданным. Поэтому, постоянно вращаясь в круговороте шаблонных событий, предметов, слов и идей он сам становится предметом. Как слово подчинило предмет, так и предмет подчинил человека. В свое время была популярна фантастика о том как разумные машины подчиняли себе оскудевшее человечество. Современная картина намного более масштабна – человек сам загоняет себя в роль машины, очень производительной и изощренной, но бесплодной. И подчинили его не более сильные и технически совершенные игрушки – арсенал производства, а слабеющие в разнообразии, но приобретающие в силе категории, все предназначение которых изначально – дать имя. Такие дела. Ничего реального не остается. Фактически мир стал чудом, а все события в нем – сказкой.

С другой стороны, каким же фриком можно стать, приняв полностью несущественность сущего.