Хоккайдо и после

(Посвящаю этот рассказ моему другу Оле Меренковой.)

***

Увидела слово "Хоккайдо" – и вдруг вспомнила, как была счастлива когда-то, читая "Охоту на овец" (первую часть "Трилогии Крысы" Мураками). Вот бы снова испытать эту дрожь от приближения к незнакомцу-тексту! Бог его знает, отчего я больше не стремлюсь встретить новую книжку, как и нового друга. А тогда ждала и предвкушала! От обложки вкусно пахло, и я втайне от самой себя гладила ее матовую кожу. 

Да я своего первого поцелуя так не ждала! К слову сказать, он меня моментально разочаровал. Я ощутила себя сто первой болванкой, которую привычно и потому ловко обточили на станке. К счастью, встреча  с хорошей книжкой оставляет воспоминания позначительней.

Помню, было лето. Высоченное дерево, еще не спиленное дворником по маминой просьбе, прятало в своей пыльной листве мой балкон. На балконе в сломанном старом креслице сидела я в рыжей майке и полосатых трусах с книжкой японского парня Мураками. Рядышком пристроилась табуретка с рюмкой коньяка. Это был балдеж! 

У японского парня все складывалось (вернее, не складывалось), как у меня. Те же бесплодные поиски любви, тот же джаз и та же способность шутить не приходя в сознание. Даже находясь в малопригодных для шуток местах – скажем, на дне колодца или в крематории. От героев Мураками пахло моей юностью с ее снами, надеждами и предательствами «самых-самых». Главный герой любил девушку с большими ушами, а я – юношу с маленькими. Вот и вся разница между нами.

Постепенно я вплелась в сюжет «Охоты на овец», как ленточка в косичку первоклашки, утратив и без того незначительную связь с реальностью. Вдруг зазвонил телефон. Это была Оля, которую не уставало поражать мироустройство – в целом и в частностях.

- Знаешь, Бэмби, мало того что люди живые и дышат… Тут они вообще откололи! Представляешь, иду я спокойно, никого не трогаю, а на асфальте крупно написано «КУПЛЮ САМОВАР», а ниже имя и телефон. Что они, с ума сошли? Зачем мне эта лишняя информация о чьей-то частной жизни? Еще бы написали «встану пораньше», «подстригу ногти» или «полью цветы». Они меня подстерегают своей избыточной откровенностью… Кстати, а ты-то что там поделываешь?
- Сижу на балконе, читаю и пью коньяк, – независимо ответила я.
- Коньяк? Ммм, выезжаю! – рассмеялась Оля. 

Через час мой балкон скрывал от мира уже нас двоих. А пока Оля добиралась ко мне с Петроградской, я мыла посуду, размышляя о том, что жизнь устроена и правда очень странно.

Допустим, вам двадцать один год. Вы молоды и прекрасны. Невзирая на это, у вас дома завелись тараканы, и ваши родители решили их извести. Между тем вы аллергик и потому пережидаете тараканий геноцид у друзей, живущих в центре города. И вот однажды вам понадобилось что-то незначительное в магазине канцтоваров. Проезжая на наземном транспорте мимо Конюшенной площади, вы случайно утыкаетесь взглядом в молодоженов, выходящих из церкви после венчания. Лишь спустя четверть часа до вас доходит, что «новенький» муж в шляпе с выдающимся носом не кто иной, как человек, которого вы любите больше жизни…

Кстати, прочие книжки Мураками показались мне не столь интересными. Коньяк я не пью уже давно, напуганная докторами. Экс-возлюбленный был развенчан в прямом и переносном смысле и оставил с носом не одну жену. «Мой балкон» через месяц перестанет быть моим. Лишь детский восторг от того, как восхитительно сложен и при этом восхитительно прост этот мир, остается со мной.