Барабаны

                БОРИС БЫЗАЛОВ








                Б А Р А Б А Н Ы


                Москва
               

                2014г.



               
       В девяностые годы,  в Москве недалеко от перекрестка Ленинского проспекта с улицей Марины Кравченко, была булочная самообслуживания, в которой торговали свежими батонами,  завитыми плюшками и даже ароматными пирожками.  Осенью в эту булочную и пришла умирать истощенная и грустная, большая догиня.

     Она лежала на полу и уже не могла ни есть,  ни двигаться. Только еще дышала тяжело и простужено. Это был скелет, ребра которого были обтянуты  короткой пыльной шерстью,  когда – то бывшей атласной. По ее телу можно было изучать анатомию животного мира. Какая трагедия произошла в ее жизни? То ли ее хозяева переселились в мир иной, то ли попросту вышвырнули ее на улицу? Кто знает?

    Маленькой собачке, чтобы выжить,  надо немного еды, а большой много. А где ее взять,  если в продовольственных магазинах   в те лихие годы,  стояли на полках и витринах  только унылые кастрюли, а  из - за суповых наборов,  выкатываемых в контейнерах в торговые залы, случались, иногда ,  и драки среди покупателей.

   Умирающая догиня лежала на полу и из глаз ее катились слезы. Она плакала. Вы можете спокойно смотреть на   плачущую, беззащитную собаку? Лучше не смотреть! А мимо шли ноги. Много ног! И хоть бы одни остановились! Ну, погладили бы ее, умирающую! Принесли бы из кладовки, какой ни будь мешок,  и укрыли бы ее! Ну,  хоть не намного, но облегчили бы ее страдания! Так нет! Шли мимо, и никто не остановился!

  А в те же годы , в этой же булочной,  собирал милостыню истощенный солдатик. Цыплячья шейка торчала из воротника шинели, а на этой шейке болталась голова с землистым лицом и впалыми щеками. Куски он съедал, а оставшиеся складывал в солдатский вещмешок, скорей всего, для передачи дани «дедам». И тоже, никто из покупателей не остановился и не спросил: «Откуда ты, сынок, из какой части? Кто твой командир? Зайдем ко мне домой, хоть, чайком отогреешься!» Так, ведь, нет! Шли мимо. Хорошо, хоть, куски бросали!

  А недалеко от этой булочной, на улице Гарибальди, лежал на проезжей части труп. Лежал он, привалившись к бордюрному камню, а мимо шли прохожие. Возвращались с работы деловые мужчины, мамочки вели из детских садов  детишек и катили коляски. И, заметив, лежащее на дороге тело, отворачивались, чтобы не видеть. И только одна женщина,  доктор по профессии, остановилась, подняла тело и прислонила его к газонной ограде. А тело начало материться, махать кулаками и оскорблять доктора. Ему, видите ли,  так комфортно лежалось на проезжей части, а его подняли! Как вы думаете, кто был прав, прохожие  или этот доктор?
   
   В троллейбусе двое полублатных молодых отморозков  сели на задние места, положив ноги на спинки передних,  вытащили плеер и на весь троллейбус  загремели матерные щлягеры. А ехали в том троллейбусе женщины с детьми, пенсионеры и здоровенные мужики, уткнувшиеся в газеты. Какой-то пожилой ветеран попросил отморозков уняться и,  получив ногой,  удар в грудь, упал между кресел. А крутые на вид мужики затаились и промолчали. И тогда другой пассажир не выдержал и закричал: «Ну что же вы, мужики, да кто же вы такие? Водитель останови машину!» Выбросили, сообща,  пассажиры тех отморозков из троллейбуса посреди Тропаревского леса и разбили их плеер. А они еще долго кричали вслед тому, кто не испугался: « Ну, мы тебя запомним!»

   А уже в наше время, в девятиэтажке, пьяный выродок убивал жену и своих же детей. Жуткие крики неслись из окон. Жена выбежала на лестницу и залила подъезд кровью. А сына и дочку он зарезал в кроватках. Как он потом, объяснял на следствии, из ревности! И опять никто из жильцов не вмешался, не вызвал полицию и скорую помощь, пока это не сделал кто–то,  из случайных прохожих. Потом соседи объясняли это тем, что привыкли к частым скандалам в этой квартире.

  Привыкли мы все! Почитайте прессу. Если в старое время уголки в газетах, на последних страницах, да и то не ежедневно, были заняты событиями под скромным заголовком «Происшествия», то сегодня целые подвалы на первых страницах посвящены преступлениям. И равнодушные люди  не вмешиваются, чтобы предотвратить их.

   В советские времена часто произносилось одно бессмертное выражение. Вот его текст: «Не бойся врагов – в крайнем случае,  тебя убьют. Не бойся друзей – в крайнем случае, тебя предадут. Бойся равнодушных! Только с их молчаливого согласия существуют на земле предательства и убийства». Сейчас этот текст подзабыли, но суть его осталась!

  Правда есть еще среди нас и не остывшие духом. Офицер, который прикрыл своим телом  гранату с выдернутой чекой  у нерасторопного солдата и ценой своей жизни спас остальных. Санитарка, которая вынесла душевнобольных из горящего флигеля и погибла сама. Пассажир, который вытащил утопающих из тонущего автобуса и стал инвалидом.   И много, много  других. Они из тех, кто во время войны закрывал своим телом амбразуры вражеских ДОТов, чтобы выжить другим солдатам. Слава богу, таких много. Но равнодушных больше.
 
  Почему провалилась пресловутая реформа жилищно–коммунального хозяйства (ЖКХ) и продолжает проваливаться во всех ее ипостасях? Много есть объективных причин: тут и запущенное материальное состояние этого хозяйства, и лакомое пространство для криминала,  и малокультурный кадровый управленческий аппарат. Но не будем останавливаться на анализе всех этих, безусловно,  объективных причин. Давайте посмотрим в корень, как советовал нам в старые времена  мудрый Кузьма Прутков.

  В Москве около сорока тысяч жилых домов, в которых, согласно  официальной статистике,  проживает двенадцать миллионов человек.  Таким образом, в среднестатистическом доме проживает около  трехсот человек. Это похоже на правду. Например,   в конкретном девятиэтажном  многоподъездном  московском доме проживает около  пятисот человек.

   С известными допущениями  можно предположить, что по своему социальному составу население Москвы состоит примерно из двадцати процентов «богатых» и восьмидесяти процентов «бедных» и представителей «среднего класса», которые и проживают в основной массе, так называемых, социальных домов.
 
  Надо еще учесть одно,  типичное для Москвы явление,  о котором много говорят, но мало пишут. Смена поколений и приватизация жилья привела к тому, что большая часть жилья сдается  сейчас в аренду, а  ее хозяева реально проживают в других местах. Кроме того, отсутствие в планировках  старых и новых социальных домов помещений коллективного пользования не позволяет проживающим в них жителям собраться для решения общих   задач.

   Поэтому выборы Советов домов и даже старших по подъездам представляют собой трудно выполнимую задачу и превращаются в формальное мероприятие. А отсюда и возможности для разгула криминала  и отсутствие взаимодействия с управляющими конторами.

 Вот и в рассматриваемом нами многоподъездном девятиэтажном доме жителей из  подъездов для проведения собраний приходится вытаскивать на улицу подъемным краном, а старших по подъездам назначать только на бумаге. А мужчины на такие собрания вообще не ходят. Лучше  на диване полежать и телевизор посмотреть! Кому охота собачиться со своими соседями, с Советом дома, да и  не дай бог, еще и с управляющей кампанией, если возникнет такая необходимость! Нет, уж! Лучше я спрячусь под лестничным проемом, чтобы не попасться на глаза и не оказаться выбранной!

    Не хотят они, эти жители, «активничать»! И пока эту безразличную массу не расшевелить и реально не вовлечь ее в процесс реформирования, ни о какой реформе  ЖКХ не может быть и речи!  Именно  потому , что  она является массой, в каждом доме,  в каждом квартале,  в каждом городе, в целом в стране! Ну как же тут не разгуляться криминальным управляющим компаниям  и не пограбить лишний раз эту безликую, невнятную и безразличную к самой себе массу?
 
   Откуда оно, это равнодушие, взялось? А всё оттуда же,  от нас с вами! Со времен Великой Октябрьской революции  и Гражданской войны! Когда промолчать  стало безопасней, чем высказаться. Даже выступить свидетелем и то себе дороже было!

   Как пел непрогибаемый Александр Галич? « И теперь, когда стали мы первыми, нас заела речей немота. Но под всеми словесными перлами проступает – пятном немота. Пусть другие кричат от отчаяния, от обиды, от боли, от голода! Мы-то знаем, доходней молчание, потому что молчание – золото!».

     Уже  сразу после братоубийственной  Гражданской, в двадцатые годы,  эти  самые  граждане, наученные житейским опытом,  предпочитали не связываться с властью. Помните, как притворившись слепым, Паниковский обокрал своего поводыря, вытащив у него кошелек?  И когда толпа собралась его бить, Остап Мария Бендер, надвинув форменную фуражку на лоб и открыв записную книжку, попросил свидетелей записаться. Толпа растаяла мгновенно,  и Остап увел несчастного старика с собой. Ну и правильно! Зачем свидетелям эта головная боль? Защиты свидетелей не было никогда. Нет ее и сейчас.

   Что значит выступить свидетелем? А это значит, что тебе надо будет являться в правоохранительные органы, подписывать свидетельские показания, участвовать в суде, терять свое драгоценное время, когда у тебя и так забот полный рот! Хорошо,  если твой случай из бытовых! А если из тяжелых? Где у тебя уверенность, что тебе не начнут угрожать во время следствия и суда? А еще пуще, после суда, если кто- то из братков останется на свободе или выйдет по условно  досрочному? Да кроме того,  еще как со времен Очакова и Крыма, так и до сих пор,   нет ответа на один из вечных российских вопросов:  «А судьи, кто?».

  Поэтому так и не хотят записываться граждане не только в свидетели, но и в присяжные заседатели. Вспомните Кущевку. Как мучительно там шел подбор  присяжных! Вы думаете, что они защищены законом? И к ним нет доступа извне? Ошибаетесь, граждане!
 
   Мы все под колпаком. Кто хочет получить информацию о тебе,  или обо мне, пожалуйста, к вашим услугам интернет и множество других коммерческих и бюджетных организаций, в которых мы оставляем копии наших паспортов, пенсионных удостоверений, анкетных данных, телефонов и адресов и других сведений о себе. Кому это нужно? Трудно  сказать. Может быть,  из-за недоверия к нам и подстраховки. Впрочем, любому бюрократическому государству свойственно это недоверие к своим гражданам.

  И никакой защиты нет! Законом предусмотрены в качестве защиты свидетелей даже пластическая операция и  переезд свидетелей на другое место жительства. Но, скажите, мне, привыкшему к своему лицу и к своему унитазу,  это очень нужно? Ведь, я не Штирлиц и не Гоцман,  и не какой-то особо нужный осведомитель, а обыкновенный  гражданин. «Цыпленок жареный, цыпленок пареный! Цыпленки тоже хочут жить!». Нет, лучше я не пойду в свидетели! Проживу дольше!

  В советское время был такой анекдот: « Раньше комсомольцам все было по плечу, а теперь  по фигу». Чтоб не сказать хуже!   И в наше время на вопрос: «Что же ты не вмешался в конфликт?»,   часто отвечают: «А мне по барабану!». Правильно отвечают!

   Мы и есть те самые барабаны!  Мы молчим,  а когда нас ударят, мы отзываемся либо глухим звуком, либо барабанной дробью, либо сладостным звоном музыкальных  тарелок и опять замолкаем. Пока снова не ударят!
   Так что же делать?

    Ответ простой, но очень тяжелый в реализации. Восстановить нужно доверие граждан между собой и доверие  граждан к государству, а государства к гражданам.

   Скажете, так не бывает? В идеале, конечно, нет, но нечто подобное уже существует. В северных европейских странах,  построивших социализм. Правда,  не наш, марксистский, ленинско-сталинский, а их, капиталистический!  Но ведь, хорошо живут же!  Просто мы не хотим этого замечать! Но  надо же к этому стремиться!

  А технология простая: надо говорить правду! Тогда и уважение появится друг к другу. Какой бы горькой эта правда не была, и какими бы наивными  не были  бы эти рассуждения!

    Если это делать последовательно и настойчиво,  то и горечь эта будет постепенно уменьшаться и, дай бог, уменьшится до величины, не мешающей нам жить не во лжи. А то ведь  неизвестно, бывший министр обороны -  вор, или Герой России? Зачем создавать благоприятную атмосферу для сомнений, слухов,  подозрений и сплетен? Вот, в сердцах,  и скажет гражданин: «Да пошли они все…!». И будет прав!

   Так не отсюда ли тоже рождается равнодушие?

  Поколение, совершившее Октябрьскую революцию и прошедшее Гражданскую войну, смотрит на нас уже оттуда, сверху. Дети этого поколения, познавшие Великую Отечественную войну, тоже  уходят на встречу со своими отцами. Осталось их уже совсем не много. И внукам тоже  пора задуматься. Им ведь, уже под шестьдесят и они не вечны! Подумайте, кому отдавать власть. А правнуки, сейчас, в самом соку! Они-то и составляют управленческий аппарат, чиновничье царство!

  В отличие от своих предков они не пережили катаклизмов революций, войн и смены формаций. Они не профессиональны и равнодушны к своему народу и будущему своей страны. Правда, про себя они так не думают и уверены в своем патриотизме. Хорошо живут! Создан чудовищный управленческий аппарат! Целый класс! Больше уже не куда! Вакансий больше нет, а раздувать этот аппарат еще дальше – самоубийственно!  Может  со зловонием лопнуть! Он  уже сам себя изжил! А проблемы остались!
 
   Но Россия живучая страна! И на смену правнукам уже поднимается и дышит  им в спину новое поколение. Они еще учатся в школах, колледжах и институтах, но уже начинают задумываться и присматриваться!

   Новая история России перед их глазами, и они, эти молодые, еще не отравлены, в своей массе, роскошью и конформизмом. И похоже на то, что их не очень устраивает Россия, построенная прадедами и отцами. Скорее всего, они построят свою Россию, c  классическими ценностями, и высокой моралью!

     И в этой России уже не будет  больше  равнодушных!