Когда, сон отринув, проснулся, спросил я...

Он не щадил ничего, что попадалось ему под руку и могло быть изрезано ножницами. С упоением ребёнка он кромсал половики, полосовал одежду в гардеробе, отрезал рукава рубашек, проделывал дыры в шляпах. Не пожалел он и большого настенного ковра, разделив его под железное лязганье ножниц на две равные части...
Проголодавшись, он добрался до кухни, извлёк из шкафа банку с клубничным вареньем, но не удержал в руках – и банка упала на пол и с глухим стуком разбилась. Варенье потекло между осколками стекла, а он, рухнув на колени, стал слизывать его языком, мыча и причмокивая губами от удовольствия...
Утолив голод, он отправился в ту комнату, где было разбросано изрезанное ножницами тряпьё, забрался под стол, сгрёб вокруг себя кучу негодного белья – и заснул. И во сне всхлипывал, будто плакал; нервно кривились полные губы... Кто же его обидел?.. Кто и когда?..

Марсиане шли по городу, такому тихому, будто вымершему, навстречу им не вышел ни один человек. Не потому ли, что людей попросту не было в этом городе?..
Они ожидали совсем другого, думали, что их встретят цветами, приветливыми улыбками, радостными возгласами...
На всей Земле люди исчезли в одну ночь, просто исчезли и всё, испарились. После них остались города, плотины, электростанции, спутники, кружащиеся на орбите планеты. В морях, не управляемые волей людей, продолжали плыть в заданных направлениях корабли... И везде лежала одежда, теперь уже никому не нужная, создавалось такое впечатление, будто люди выпрыгнули из неё в последнем, отчаянном прыжке. Четыре миллиарда людей в одну ночь перестали существовать. Но это как-то можно было бы понять, если бы их постигла гибель, всеобщая, неумолимая смерть, вызванная какими-нибудь вполне объяснимыми, реальными причинами. Но трупов, мёртвых человеческих тел – тоже не было. И марсианам казалось, что они видят странный, жуткий сон...
Вместе с тем все остальные живые существа, населяющие Землю, остались, неумо-лимая рука таинственного рока не коснулась их ни в малейшей степени...
Обо всём этом марсиане узнали некоторое время спустя, когда ими были собраны данные, касающиеся не одного этого города, а многих городов Земли, где их глазам предстала точно такая же картина, как и здесь...

– Вот, пожалуйста!.. Можете полюбоваться на этого последнего представителя некогда существовавшей расы разумных существ, населявших Землю!..
Карр-Гилл сделал движение рукой в сторону человека, который усиленно работал ножницами, сидя на полу и не замечая присутствующих при этом марсиан. В эту минуту он старательно потрошил пухлую перину, в его руках она вела себя как живое существо, казалось, испытывая физическую боль. Человек с ножницами от напряжения высунул изо рта кончик языка. Это был вполне зрелый индивидуум, лет тридцати пяти, изрядно заросший волосами, с намечающимися бородой и усами, неопрятный с виду, с давно немытыми руками и лицом, с воспалёнными, покрасневшими глазами...
– Мы пробовали было отобрать у него это режущее металлическое приспособление, но дело кончалось тем, что этот субъект начинал истошно вопить, издавая совершенно не-членораздельные звуки, которые компьютер не мог расшифровать. Видимо, это были не слова, а звуковые сигналы, говорящие о высокой степени негодования и ярости данного субъекта. Дело доходило даже до того, что он начинал биться головой о пол и стены помещения, стараясь умышленно причинить себе физический вред. Пришлось оставить ему это металлическое режущее приспособление, называемое на языке землян ножницами...
Карр-Гилл подошёл к сидящему на полу человеку и положил ему на плечо ладонь. Тот даже не поднял головы, не скосил глазами в его сторону, продолжая заниматься своим делом...
– Видите, он совершенно равнодушен к происходящему вокруг него, пока дело не касается ножниц... Он будет кромсать всё, состоящее из материи, пока не измельчит её до мельчайших кусочков. В конце концов он сосредотачивается на своей собственной одежде и принимается за неё, поэтому мы постоянно подбрасываем ему всё новые и новые образцы одежды или матерчатые вещи, которыми когда-то пользовались земляне. Благо, этого добра у нас более чем достаточно...
Марсиане с любопытством наблюдали за действиями человека, представлявшего для них загадку. Вскоре вся комната наполнилась белым пухом, поднимающимся к потолку; среди бесчисленных, плывущих по воздуху пушинок оставшийся в наличии единственный представитель человечества восседал как символ бессмысленного, самоупоённого трудолюбия, похожего на волхование, на разговор с потусторонними силами, обитающими в нематериальном мире злокозненных духов...

В своей научной статье «Куда делись земляне?..» марсианин Карр-Гилл высказал предположение, что раса землян переселилась в какой-то иной мир, в котором продолжает своё существование, и этот мир, вероятно, находится где-то рядом, так близко с этим, что, может быть, между ними нет никакой принципиальной разницы. Тот, другой мир, наверное, как предположил Карр-Гилл, повёрнут своей плоскостью несколько под углом к этому миру, но это (выразил надежду марсианский учёный) предстоит выяснить науке будущего...
Научные дискуссии по этому вопросу – об исчезновении населения целой планеты – захватили марсианский мир. Гипотезы, объясняющие удивительный парадокс, тайну, самую захватывающую со времени первого родившегося на Марсе разумного существа, были одна невероятнее другой, но это не помешало бурному освоению марсианами обширных пространств Земли. Переселенцы с Марса, плотность населения которого достигла самой высшей точки, так и хлынули в опустевшие города землян. Колонисты занимали пустующие квартиры домов, как будто предназначенные для них с самого начала, с наибольшей выгодой используя в своих целях всё, что осталось от прежних хозяев. Заводы, фабрики, комбинаты, институты – всё включилось в сферу марсианской деятельности, правда, на новом, уже сверхчеловеческом уровне. Наследие предшествующей цивилизации тщательно изучалось. Некоторые города землян, объявленные заповедниками, так и остались в неприкосновенности, как бы демонстрируя собою наглядное пособие для будущих поколений марсиан, которые, уже родившись на Земле, должны были осознать эту планету как свою единственную, истинную родину...

– Я постоянно пытаюсь ответить на один вопрос, – произнёс Карр-Гилл после того, как была прокручена лента с отснятым землянином, орудующим своими огромными ножницами, и вспыхнул неяркий, матовый свет. – Я спрашиваю себя всякий раз вот о чём: «Почему этот человек не исчез вместе с другими?.. Что ему помешало?.. И почему он занят этим нелепым делом – резанием одежды, тканей, одеял, занавесок, ковров?.. Что стоит за этим?.. Тут какая-то загадка!.. Разгадав её, мы сможем понять – куда и почему исчезли земляне... Возможно, мы предотвратим то же самое бедствие, которое ожидает в будущем и нашу марсианскую цивилизацию!..
– Мда-а!.. – издал неопределённое восклицание другой марсианский учёный Мопи-Тян. – Странные были существа эти люди!.. Можно подумать, что больше всего на свете они не хотели столкнуться с нами, жителями Марса, и точно предугадав день и час нашего появления на Земле, переселились в иное пространственное измерение, оставив нам своего заместителя, всё назначение которого сосредоточилось на владении ножницами, а умственные способности которого едва ли не на нуле!..
Карр-Гилл с сомнением покачал головой...
– Всё может оказаться не так просто, как вам, коллега, кажется!.. Судя по тому, что мы нашли на этой планете, земляне были людьми не глупыми, они не на много отстали от нас, а кое в чём, возможно, и оставили нас, марсиан, позади... Вы недооцениваете землян и сложившуюся ситуацию... Знаете, – доверительным тоном вдруг заметил Карр-Гилл, понизив голос, точно боялся, что его подслушивают, – мне временами кажется, меня преследует такое ощущение, точно за нами, марсианами, следят чьи-то невидимые глаза, будто нас изучают, – и мне становится, – поверите ли? – жутко!.. Мне кажется, что мои мысли – уже не принадлежат мне, а становятся достоянием чьего-то чужого разума, сознания, контролирующего меня!..
Мопи-Тян странно смотрел на Карр-Гилла, стараясь вникнуть в сокровенный смысл услышанного. Затем тяжело поднялся с кресла и, сложив руки на груди, сделал несколько шагов по направлению к выходу. Прямые складки его плаща отбрасывали металлические блики. Твёрдый, чисто выбритый затылок марсианина выдавал непреклонность его убеждений, несгибаемую волю его обладателя...
– Мистика, чушь!.. – едва повернув взгляд в сторону Карр-Гилла, изрёк он. – Этого не может быть... Ты устал, просто устал, тебе нужно отдохнуть, отвлечься!.. Как член Учёного Совета я буду настаивать на том, чтобы ты сложил с себя свои обязанности... временно...

Мопи-Тян добился своего и Карр-Гилл был временно отстранён от научной работы, более того – ему предложили вернуться на Марс, и после недолгих колебаний Карр-Гилл так и поступил...
Прилетев на Марс, Карр-Гилл посвятил себя целиком своей семье, теперь у него было много свободного времени и он мог расширить свои интересы, на которые раньше не имел возможности «распыляться». Так прошло несколько месяцев, в течение которых он имел самые общие сведения о жизни марсиан на Земле. Он уже чувствовал острую потребность в прерванной работе, начал помышлять о возвращении на Землю, когда однажды под вечер в его комнату широким шагом вошёл высокий человек, в котором Карр-Гилл узнал своего коллегу Мопи-Тяна. Необыкновенное возбуждение было написано на его лице. Без долгих приготовлений он перешёл к главному...
– Я только что прилетел с Земли, – сообщил он взволнованным голосом. – Там сейчас творится такое!..
Карр-Гилл схватил его за руку и возбуждение Мопи-Тяна передалось ему:
– Что-то случилось?.. Рассказывай же!.. Я предчувствовал, что произойдёт нечто непредвиденное!..
– Да... Ты был прав!.. Скоро марсиане побегут с Земли!.. Проклятая планета!.. Мы скоро там все посходим с ума!.. Это земляне, невидимые земляне внушают нам опасные мысли, исподволь руководят нами!.. Это призраки, неуловимые, страшные!..
Глаза Карр-Гилла застыли, он смотрел куда-то в одну точку пространства, он уже видел мрачную картину предстоящего бедствия, гибель марсианских колонистов в пустынных, мрачных городах чужой планеты...
– Как мы сразу не догадались, – прошептал он, – это война, и мы проиграли в этой войне, и ничего нельзя изменить...
– Уже имеются жертвы, – почти выкрикнул Мопи-Тян, – марсиане убивают марсиан!.. А этот, с ножницами... он всё режет! он всё режет!..

Он проснулся от тяжёлого, глубокого, как смерть, сна – и обнаружил себя в комнате, наполненной до половины разноцветными лоскутками материи. Рядом лежали огромные металлические ножницы, при взгляде на которые он уловил в сознании странные, удивительные воспоминания. Но каково стало ему, когда он подошёл к окну!..
По широкому проспекту, как в бредовом сне, двигались толпы голых людей...
6 мая 1984 г.