П Р И З

 Приз – Что это для работника на стройке?     Нет, не помню такой награды. Разве что доброе слово заказчика. Другое дело, когда спортивные достижения отмечаются призами. Но мне – то приз зачем, я не спортсмен и никогда им не был.

 Ах да! Совсем недавно среди наших мастеров появился молодой человек. Когда-то несколько лет назад он закончил строительный факультет. На работу по специальности не пошел. За все время учебы в вузе главной задачей себе он ставил получение звания мастера спорта по бегу на коньках. Этот значок и висел на лацкане пиджака, когда он появился перед начальником нашего управления. Похоже, у того прозвучал звонок сверху перед этим появлением.

 Поэтому начальник направил его на мой участок. Не первый раз мне так не везет с молодыми кадрами. Их рекомендуют сюда для набора не столько опыта, сколько  дешевой известности. Специалиста, отработавшего у меня, награждают «призом» прошедшего все трудности экстремального строительства.

 Сюда относятся те, кто сооружал подземные тоннели в ползучих грунтах, высотные резервуары для тяжелых жидкостей, здесь же работают циркачи, обустраивающие безопасные места для монтажников, вокруг которых потом будут виться корреспонденты, ахающие от их  героизма.

 Обычно вновь прибывшие «специалисты» мудро сообразив, что лучше держаться подальше от такого героизма, сидят в конторах за бумажками, высиживая себе стаж. И правильно делают. Иначе нам приходится выручать таких вот спортсменов, добывая себе прощение от их покровителей.

 Помню случай, когда молодой едва не уронил монтажника с большой высоты, неправильно запроектировав крепеж люльки. Пришлось выручать их обоих.  Потом висеть вниз головой, обхватив ногами стальную, временно закрепленную трубу и держа руками монтажный пояс самого лучшего сварщика, доверившего мне свою жизнь.

 Монтажник отказался лезть еще раз по трубе, доверив нам всю свою работу. Сварщик  минут двадцать накладывал вертикальный рабочий шов на опору той самой трубы, на которой мы вынуждены были висеть на высоте тридцати метров над шоссе. И вот снова «приз»…

 …звонок в пять утра воскресенья возмутил до глубины души. Вчерашний день все еще гудел и вибрировал в затуманенном не проснувшемся мозгу.


  История эта началась обычной ходьбой через железно- дорожные пути от проходной до стройплощадки. Молодой мастер, которого прислали на помощь совсем недавно, переодевался после ночной смены.
—Как дела в котловане? спрашиваю его — Порядок!
Отвечает. Принимайте смену, начальник!
 Лицо его светилось радостью героически, с его точки зрения, выполненной работы.


  Спускаюсь по шаткой деревянной лестнице. В котловане может поместиться пятиэтажный дом, и не будет видно со стороны даже его антенн. Сейчас на дне тяжелый гусеничный кран. Крановщик, похоже, уже принял смену и обходит свои владения, проверяя работу поворотами стрелы, движением тяжелых широких гусениц.


  Подхожу к  грунтовой стене и, — о, ужас! Неграмотно установленные подпорные балки треснули под давлением осыпающейся земли. Еще немного и вся огромная масса ее обрушится вместе с конструкциями, железнодорожными путями несколькими ковшами для жидкого чугуна, остановившимися на краю котлована еще вчера.

  Не хочется описывать свои переживания в то утро. Думаю, читатель уяснил себе ситуацию. А что мастер? Будем считать это его первым опытом, за которым он и прибыл к нам на участок. За пять лет учебы в вузе ему удалось получить звание мастера спорта по конькам. Не он первый и не последний такой вот «специалист»..


  Доменщики на удивление были не очень огорчены, узнав об отмене плавки. Ругался только срочно прибывший по нашей заявке бульдозерист. Его место в случае обвала будет самым опасным,  работать придется, что называется, «на колесе» с открытыми дверцами на случай срочной эвакуации. Зато всегда спокойный крановщик  оставался спокойным, что благотворно повлияло на нас.


  В полдень появился главный инженер треста. Постоял у края котлована с полчаса и ушел. Работа шла напряженно, и опытный строитель не будет командовать висящими на люльках вблизи живой стены рабочими и прорабом.


  К вечеру стена была надежно закреплена, и бригадир попросил разрешения отправить кого-нибудь в магазин за едой и «успокоительными» напитками.  Десять часов аврала утомил всех, а впереди было еще много нормальной работы.


  Засыпая во втором часу ночи, просил жену не будить ни при каких обстоятельствах, и вот он этот варварский звонок в пять! Разговор за стенкой продолжался так долго, что я проснулся. Жена стояла у постели с телефонной трубкой в руке.


  —Извини, дорогой, но у родственника, похоже, проблема. Раз уж ты проснулся, поговори, пожалуйста, с ним.
Беру трубку – извиняющимся голосом родственник просит доставить его куда-то на сельскохозяйственные работы к его жене, от которой вот уже несколько недель не приходят сообщения.


  —Возьми,такси, а обратно заберу вас, когда высплюсь.
—Конечно, так бы и было, но таксисты туда не едут – говорят, что дороги нет! Помоги, пожалуйста! Я помню, как вы приехали к нам в дождь по бездорожью. Может быть, и сейчас получится пробраться?


  Я тоже это помню, не дай – не приведи, такое повторить.Однако,  делать нечего, надо попытаться помочь человеку. Уж таков выдался у меня аварийный день.
—Хорошо, дорогой, я попробую помочь вам.


  Кряхтя, поднялся с постели, оделся, в шутку попрощался с женой, пошел в гараж. Там все было приготовлено для воскресной рыбалки…


  Родственник все извинялся и извинялся, но когда машина съехала с асфальта на проселочную дорогу и понеслась по заросшими травой колеям, начал восхищаться природой. Ветки кустарников хлестали по окнам, стерня скошенных полей открывала простор взгляду городского жителя. Я тоже отдыхал на утренней встрече с лесом, и уже собирался благодарить седока за нежданный отдых, как вдруг впереди  разлилась огромная лужа, вся исполосованная следами тракторных колес.
 

  Справа от проселочной дороги тянулась крутая насыпь, обозначившая собой строительство новой дороги за ней. Запрещающий знак  в ее начале и заставил  спуститься сюда.


  Крутой склон, на который пришлось свернуть, тянулся несколько километров. Родственник умолк, и судорожно вцепившись в мое кресло, старался не смотреть в окна машины.


  «Худо – бедно», но одолеть этот крен пришлось. А когда прибыли на место, и состоялась вожделенная встреча, расстелил постель в машине и дал себе время выспаться перед обратной дорогой.


  Обратный рейд по откосу прошел без эксцессов, но по-прежнему напряженно. Усталость дала себя знать – пропустил поворот выезда на асфальт. Поняв ошибку, лихорадочно начал искать его в другом месте. Солнце склонялось к дальнему лесу, приходилось торопиться.


  Наконец, вдали показался проблеск реки, а вблизи от нее и въезд на асфальт. Место, куда мы попали, было мне не знакомо. Река здесь делала петлю.Приблизившись к шоссе, она резко поворачивала от него, как бы играя. А в километре  от нас параллельно шоссе перекинулся через нее большой деревянный мост.


  Здесь я и решил сделать остановку. Пассажиры мои не возражали, оставшись в машине. Очень захотелось исследовать, откуда и куда ведет дорога, для которой  лежал и завораживал своим расположением необычный этот мост. Направился к нему по берегу речки.

  Закат освещал светло-коричневым цветом  лес. И когда усталое авто скрылось из виду, что-то произошло вокруг. Возникло фантастически сказочное пространство. Процеженное сквозь листья световое таинство создало ощущение, что вот сейчас вхожу в огромный зал, стены которого светятся мягкой старой медью. Листья деревьев, стоящих вдоль реки, стали желтеть на глазах, и воздух заиграл золотыми искорками. Вместо ожидаемого тепла в «зале» повеяло свежестью. В довершение чуда за мостом послышалась музыка. Видение исчезло. Музыка же осталась.


  Скрытый еще решетками моста певец высокопрофессиональным пением своим захватил все мое существо. Звучала башкирская, часто повторяющаяся в этих местах, мелодия. Такого великолепного исполнения не доводилось слышать никогда. Мощный бас звучал нежно. Мелодия, переливаясь, не была стеснена никакими правилами зала. Она любовалась собою, расточала нежность и любовь, постепенно удаляясь. Наконец, из-за решеток моста появилась уходящая вдаль пирога. Длинная черная посудина с несколькими сидящими в ней плохо различимыми фигурами. На корме, спиной ко мне стоял мужчина в светлой навыпуск рубахе с шестом в руках. Он плавно управлял судном и пел. Голос его свободный и явно счастливый завораживал.


  Хотелось поделиться с кем-нибудь удачей присутствия. Вокруг никого. А мелодия все звучала, проникая в душу.
—С кем поделиться восторгом?! Быстро иду к машине.
—Не слышали ли вы музыку?
—Нет. Отвечают. Только спросили тревожно:
—Чего это так блестят твои глаза? И почему не сходит улыбка с твоего лица?
    Что им ответить на это, такое рассказать невозможно. Однако теперь через много лет пытаюсь поделиться с вами.


  Определившись по закату с направлением, развернул машину, и мы помчались домой.
Солнце только что зашло за край дальнего леса. На небе все еще пылали оранжевым цветом темнеющие уже облака. На шоссе стемнело. Свет фар выхватывал на поворотах участки придорожного кустарника, изредка проваливаясь в туманную глубь полей. Мотор легко и весело сматывал назад ленту шоссе, а во мне звучала и звучала музыка чудесного концерта. Подумалось - Приз и мне...