А был ли Седьмой Вселенский

                А был ли Седьмой Вселенский собор? Дотягивает ли он, хоть мало-мальски до статуса Вселенского, по своим параметрам? Во-первых если исходить из принятого в православии принципа « вселенским Собор может быть только если на Соборе присутствует вся полнота Церкви, т.е. Пентархия»,  то собор 787 года, до Вселенского явно не дотягивает. Пента;рхия (от греч. penta — пять + arhia — власть — пятивластие), это епископское присутствие от Пяти крупнейших патриарших кафедр на соборе, имперской Константинопольской и основанных Апостолами: Иерусалимской, Антиохийской, Алекстандрийской, и Римской кафедр. Нужно сказать, что патриарх Константинопольский был возведен императрицей Ириной с явным нарушением канонов, как пишет историк Филипп Шафф: «Ее секретарь Тарасий стал патриархом Константинополя, причем с согласия папы Адриана, который предпочел не обращать внимания на поспешное избрание патриархом мирянина и учел услуги, оказанные Тарасием делу ортодоксии»[Филипп Шафф. История Христианской Церкви. Том 4]. Об этом же свидетельствует, ссылаясь на документы Карташев: «Другое письмо папы было адресовано Тарасию. В нем делаются те же упреки в неканоничности возведения Тарасия на патриарший трон, искупаемой в глазах папы лишь синодикой Тарасия за ее правую веру»[А.Карташев. Вселенские соборы]. Оба этих историка (Шафф и Карташев), так же выражают серьезные сомнения, относительно того, были ли монахи, Иоанн и Фома, уполномоченными представителями Иерусалимской, Александрийской и Антиохийской кафедр (от которых они подписывались на соборе), или же просто монашество востока, особо ревнующие за признание икон, лишь наделило этими полномочиями своих представителей, по сути являющихся представителями восточного монашества, а не патриархов (если у Карташева лишь неуверенность относительно легитимности их представительства, то Шафф просто прямо заявляет, что монахи Иоанн и Фома, подписавшиеся на соборе от имени патриархов «на самом деле они были посланниками не патриархов, а всего лишь своих собратьев-монахов»[Шафф. История Христианской Церкви]). Так же само по себе, сомнительным является сам факт, что представителями епископских кафедр выступают монахи, монахи и раньше присутствовали на соборах, но даже не имели права голосования , не говоря уже о возможности представлять собой епископа, или тем более патриарха, одного и тем более нескольких. Таким образом, мы имеем патриарха Константинопольского Тарасия, поставленного вопреки канонам, двух монахов, с мягко говоря, сомнительными полномочиями, представляющих три восточные кафедры. И единственно бесспорными представителями являются легаты папы Римского. Весьма сомнительная, нужно сказать, «пентархия» получилась.
                Надо отметить, что кроме двух монахов, других представителей Иерусалима, Антиохии и Александрии на соборе не было, и кроме двух посланников папы, не было никого с Запада. Таким образом, основное число епископов собора были Византийские епископы, таким образом, мы видим все ту же самую ситуацию, за которую  был подвергнут критике иконоборческий собор 754 года, – это был собор,  ставших на место смещенных Византийских епископов «иконоборцев» Византийских епископов «иконодулов», т.е собрались лишь епископы от одной патриаршей кафедры. Да и тех,  в общем, не хватало, чтобы перекрыть цифру 338 (количество епископов присутствовавших на иконоборческом соборе 754 г.), поэтому было разрешено проголосовать 131 монаху, чего не делалось никогда раннее, таким образом, епископов и монахов считали вместе, и была достигнута цифра 350 проголосовавших.
                Стоить сказать, немного и о «императрице» Ирине созвавшей собор, которая, согласно «симфонии» властей придавала ему юридический характер, и вообще имела это право созыва собора. В 780 г. внезапно умирает ее муж, Лев IV,  в его отравлении сегодня многие историки подозревают Ирину. Однако ее вина в убийстве собственного сына (по указу матери, ему выкололи глаза, отчего он и умер) не поддается сомнению. Равно, не поддается сомнению ее политика недопущения до престола собственного сына,  регентшей которого она, по сути, являлась. Помимо ее политики нелегального недопущения до престола законного наследника,  она предпринимала попытки узаконить свое положение (а по нормам того времени действия против законного наследника приравниваются к измене), которые нередко заканчивались бунтами в армии, попытками переворотов, которые в конце концов закончились свержением Ирины. Таким образом, встает вопрос, насколько легальным был собор собранный узурпаторшей? Насколько авторитетен статус его постановлений? Я уже не говорю, о патриархе Тарасии, доверенному лицу лжеимператрицы, ее секретарю, которому она отдала кафедру Константинополя. Таким образом, авторитет лица, созвавшего собор, и его право поддается большим сомнениям. Итак, мы не видим не пентархии – полноты Церкви на соборе, ни Божественного представителя мирян в Церкви- императора, который придает юридический статус собору и его решениям, тогда назревает вопрос: Почему мы должны считать, что собственно был седьмой вселенский собор?