Глава I. Побег 9

– Папа, почитай сказку.
Настя обнимала своего любимого зайца с оторванным левым ухом. Игорь погладил дочурку по голове.
– Какую же тебе сказку почитать, радость моя.
– Какую хочешь, только не децькую и не страшную.
Игорь подобрал с пола две ярких книжечки, заодно сложил в кучу разбросанные игрушки, и сел на краешек настиной кроватки.
– Устраивайся, малыш.
Настя прижалась к теплому боку папы, к другому своему боку они прижала зайца.
– Говорил один сурок, – читал Игорь, – я не маменькин сынок, если б я не потерялся, никогда б не испугался. Ты сорока-белобока...
– Эта децькая, – приговорила сказку Настя.
Игорь вздохнул и отложил книжку, на обложке которой был изображен среди дремучих деревьев толстый зверёк, очевидно – тот самый сурок, и мудрая сорока-белобока. Открыл другую книжку.
– У лукоморья дуб зеленый. Златая цепь на дубе том. И днем, и ночью...
– Эта страшная, – пискнула Настя голосом зайца.
– Что же в ней страшного, – удивился Игорь.
– Страшная, страшная, – не унимался заяц, – там есть кощей, я знаю.
Игорь задумался.
– Посиди минутку, я сейчас. Не прыгать, зайцу ухо не отрывать.
В гостиной Игорь снял с полки томик Пушкина.
– Игорь! – позвала его Зина из спальни.
Она готовилась ко сну. В ночной рубашке причесывалась, стоя у зеркала. Игорь подошел и обнял её сзади.
– Ну как она?
– Требует сказку. Не децькую, но и не страшную.
Он поцеловал жену в шею, крепко сжал грудь.
– Приходи скорей, – шептала Зина, спиной прижимаясь к мужу, – я хочу тебя.
– Папа, папа! – кричала Настя из своей комнаты, – где ты!
Она прыгала на кровати, как на батуте, мотая зайца за последнее, уже надорванное ухо.
«Как ныне сбирается вещий Олег, – читал Игорь нестрашную сказку, – отмстить неразумным хазарам...». Он уже дошел до истории с конём, когда Настя перебила его усыпляющее чтение.
– А где его вещи?
– Какие вещи, малыш? – не понял Игорь.
– Вещи Олега.
Игорь весело рассмеялся и проснулся. В скирде прошлогодней соломы, куда он забрался на ночлег, шуршали и попискивали мыши. За пределами скирды свистели какие-то пичуги, приветствуя новый день. Пролетела над скирдой, трижды каркнув, ворона. Мир был полон звуков и запахов. Пахло прелой соломой, мышами и росистой травой. Свежий ветерок принес на своих крыльях запах близкой реки. От Запруды тоже исходил запах, но не такой приятный, как от природы.
Игорь вылез из своей травяной берлоги. Сделал несколько гимнастических упражнений, разминая застывшие во сне члены. Ночью прошел дождь. Его следы блестели каплями на траве и листьях трех тополей. Возле них крестьяне устроили скирду. Было прохладно. Редкие клочковатые тучи ещё брели по небу, но восходящее солнце обещало погожий день.
Запруде хотелось пить. Он порылся в рюкзаке, достал литровую бутылку с жалкими остатками Немирова на дне. От одного вида водки его передернуло. С отвращением Запруда бросил бутылку в солому, вызвав небольшой переполох мышиных семейств. Он с жадностью напился минеральной водой, без всякого удовольствия пожевал картофельные чипсы, выпил ещё воды. На этом, решил Запруда, завтрак можно считать законченным. Собрал рюкзак, закинул его на плечи и вышел навстречу красному солнцу.
Долго ли, коротко ли шел, Запруда не знал, ибо часы не носил, а по солнцу время определять не умел, да только стали попадаться ему на пути домишки, и вскоре выбрался он на окраину села.
В огороде возле вросшей в землю хаты под соломенной крышей возилась бабка. Она тяпкой уничтожала вредные сорняки, пытающиеся задушить полезные помидоры.
– Здравствуйте, – обратился к ней Запруда, подойдя к хлипкому плетню, – скажите, как называется село.
Бабка выпрямилась. Она стояла, двумя руками опираясь на тяпку. Её лицо прорезали несколько крупных вертикальных морщин, соединенных сеткой мелких горизонтальных. Из морщин на Запруду смотрели два живых проницательных глаза. С подозрением они смотрели.
– Здоровеньки булы, чоловик. Сэло Тернивка.
– А как добраться до центра?
Старуха махнула рукой в том направлении, куда Запруда шел.
– Тамочки.
Игорю хотелось сделать что-нибудь приятное: особенно душевно поблагодарить, или глубоко поклониться, как в черно-белых фильмах о русской древности молодость почитает старость, но бабка уже склонилась над своими сорняками и помидорами.
Село оказалось обширным. По мере приближения к центру дома становились выше и больше. А в центре села располагалась площадь с сухим фонтаном и бетонным истертым дождями изваянием, в котором ещё угадывался молодой Ленин. Возле сельсовета стоял видавший виды жигулёнок с шахматкой такси на крыше.
«Это мне и нужно», – обрадовался Запруда.
Подойдя к машине, Запруда постучал в окошко водителя. Оно открылось. За рулём сидел здоровый мужик.
– Свободен? – спросил Игорь.
Мужик пожал плечами. Дурацкий вопрос. На площади в этот полуденный час обитали только куры, да лошадь у фонтана лениво жевала пук сена.
– Какая ближайшая железнодорожная станция.
Мужик оторвался от кроссворда.
– Лозовая и Павлоград.
– Поехали в Лозовую.
– Двести пятьдесят.
Только теперь таксист проявил интерес к клиенту.
– Поехали.