Колокольчик Александру Башлачёву

              "Колокольчик" (Александру Башлачёву)   

     В конце 80-х годов, то есть всю Перестройку, я работал на
стройках Тюменского севера. Плотником-бетонщиком, сварщиком.
Возводили мы Муравленковский ГПЗ (газоперерабатывающий
завод). Его строили вахтовики с разных уголков СССР. Рабочий
поселок был человек на двести. И находился он на трассе, вдалеке
от цивилизации. Но телевизоров штук десять было. Были и
любимые передачи. Например, «Взгляд». В начале ноября 1988 года
вышла передача, где Владислав Листьев рассказал об Александре
Башлачеве. Впервые о нем я тогда и услышал. Листьев рассказал
о его судьбе и о том, что 20 ноября в Москве в «Лужниках» будет
рок-концерт, посвященный его памяти. На тот момент я значился
детищем гнезда «авторской песни» и много мотался по фестивалям.
Благо у меня было аж четыре вахтовых (по 30 дней) отпуска в году.
На фестивалях авторской и политической песни (а была и такая)
добивался даже успехов и побед. На подъем я был легок, и мысль
поехать на рок-концерт и там выступить в память о Башлачеве
возникла сразу. По наивности я не знал, что это будет грандиозное
событие, и что туда приглашены основные рок-команды. И что просто
так не выступишь. Но я об этом не знал. Настал очередной отпуск,
и я полетел домой – в Ленинград. Путь мой лежал через столицу. За
день до Концерта, 19 ноября, прямо с самолета «Ноябрьск-Москва»,
я стоял у служебного входа «Лужников», ждал начала рабочего
дня. Был мороз. В числе ожидающих, оказалось еще три девчонки.
Фанатки «Кино» – последовали за любимой группой – только что с
вокзала.
     В кармане моего потертого ватника, совершенно случайно
сохранилась горсть шоколадных конфет, которая и спасла нас от
медленного замерзания. Угостившись, девчонки повеселели. И
поскольку я был с рюкзаком и, особенно, с гитарой (неизвестный
певец!), то доверительно просветили меня о рокерах – поведали все,
что знали.
     Надо сказать, сам я так и не стал ни рокером, ни рок–
тусовщиком, хотя на следующий год поступал в «Ленинградский
рок-клуб». К моему приятному удивлению, меня туда приняли. И на
прослушивании, похвастаюсь, из семи кандидатов аплодисментов
удостоился лишь я. Председатель Клуба попросила принести тексты
песен. И, в этом случае, у меня было бы заветное удостоверение
члена «Рок-клуба». А оно приравнивалось к удостоверению
Консерватории и давало право выступать в любом концертном зале
СССР. Но вступила в свои права лень-матушка: тексты я даже не
написал. А вскоре возвратился на север, на работу – и так вот не стал
рокером.
     Но это было через год. А сейчас, 19 ноября в десять часов
утра в Лужниках я позвонил организатору концерта, сказал, что
специально из Сибири приехал на концерт, хочу спеть. Через
некоторое время он спустился ко мне на служебный вход. Минут
десять мы беседовали. На вопрос, почему хочу в концерт, я ответил,
что Башлачев один из тех, кто близок мне (сейчас-то понятно, что
не только мне одному), хотя узнал про него всего как без году две
недели. Появился Костя Кинчев. Поздоровались. Он, мягко говоря,
посетовал на не блестящее расселение участников, что всех поселили
в разных местах – его, команду Цоя и других, в общем, разбросали
(понятно, что во избежание ночных посиделок). Организатор лишь
развел руками, мол, как могли – так и расселили. Костя ушел.
Мы продолжили разговор. Организатор (за давностью лет
некоторые имена стерлись в памяти), будучи снисходительным к моей
наивности, сказал, что выступить мне будет невозможно, что уже все
расписано и что рок-групп приехало больше, чем предполагалось.
Это было правдой, потому что, как оказалось потом, этот концерт
длился шесть часов – неслыханное количество времени доселе. Но
поскольку я – из такого далека, бородатый и в ушанке, хоть в кассе
билетов на концерт нет, то он мог бы дать пригласительный. Это
был дорогой подарок. К сожалению, я (не гордо) отказался, сказав,
что у меня у самого завтра концерт. И это тоже было правдой. Мы
расстались. Я улетел в Ленинград. На следующий день в ЛЭТИ
был сборный концерт со скромным названием «Вечер песни ССО»
(студенческих строительных отрядов), на который меня ждали
друзья и не только.
     Где-то в 1990-м году во Дворце Культуры им.Кирова должен
был состояться один из рок-концертов. Я напросился. Главный
устроитель разрешил – сказал приходить.
В назначенный час я пришел к главному входу, забыв вдруг,
что есть служебный. Оказался среди фанатов разных мастей,
хотевших прорваться нахаляву. Многих разворачивали. Очередь
дошла до меня. Говорю: пропустите, сегодня выступаю. Посмотрев
на меня, не узнав во мне ни одного заметного рокера, сказали, что
не пустят, и чтоб я в кассе брал билет. Я, огорченный, подвинулся
и, по-моему, даже взял билет. Настроение выступать напрочь
исчезло. Прошел, кисло потусовался... Но зато среди друзей я сразу
прослыл чуваком, и чуваком единственным, которого не пустили
на собственный концерт. Вот так опять не состоялась моя карьера
рок-певца.
     Потом прошло еще лет десять. Мой песенный багаж изрядно
пополнился. Мне все более хотелось, где-нибудь обнародоваться.
И совсем неожиданно в двухтысячном году в одном детском
музыкальном журнале, меня напечатали. Да, еще – с нотами!
Там были песни: «Зайчик», «Белочка», «Ручеёк», «Мышка» и
другие. Радости не было предела. Журнал был предназначен для
музыкальных руководителей детских садов и назывался тоже как-то
совсем по-детски – «Колокольчик». И только через некоторое время
я задумался, почему именно в этом журнале меня опубликовали.
Может быть, потому, что здесь – время колокольчиков. А может,
просто – такое вот совпадение.