15. оперативная обстановка

15. ОПЕРАТИВНАЯ ОБСТАНОВКА

     Знание оперативной обстановки в стране пребывания, постоянное ее изучение являются для разведчика жизненно важной необходимостью и повседневной потребностью.   Понятие «оперативная обстановка» является многоплановым и состоит из многих элементов, которые имеют свойство постоянно меняться и требуют поэтому к себе особого внимания. Изучение оперативной обстановки в Японии для Зорге представлялось одной из первейших задач при подготовке в Центре, так как существовала  огромная разница в сравнении с работой в Китае где многое было хорошо известно и с годами отработано. В тоже время «Страна восходяще-го солнца» была во многом «терра инкогнита». Зорге поднял всю имеющуся в Центре ин-формацию как секретную, так и открытую. Большую помощь в изучении обстановки оказал, опекавший его опытный Мельников Б.Н. 
     В первую очередь внимание было обращено на изучение сведений о деятельности поли-ции и контрразведывательных органов как в отношении местных граждан, так и против ино-странцев.
     Так шефом токийской контрразведки был опытный полковник Осаки. Ему подчинялись несколько служб (картотека учёта прибывающих в Японию иностранцев, дешифровальная, наружного наблюдения).
     Полиция, подчинявшаяся министерству внутренних дел,  распространяла свою деятель-ность на большинство сфер общественной жизни страны. На нее были возложены профилак-тические, оперативно-розыскные и следственные функции. По принятому в 1925 году закону о сохранении мира, полиция могла арестовывать и за «неправильные мысли», что фактиче-ски давало полную свободу действий. В борьбе с преступностью полиция широко использо-вала  систему круговой поруки как в городе, так и в сельской местности (так называемая сис-тема пятидворок). Для усиления эффективности борьбы с преступниками использовалась сеть тайных  полицейских осведомителей. Профилактикой преступности занимались низо-вые звенья патрульно-постовой службы полиции в тесном контакте с населением. Низовые звенья - это полицейские будки (в городах) и полицейские посты (в сельской местности). Основой деятельности являлись пешие патрули, которые составляли  почти половину чис-ленности всего личного состава японской полиции. В районах Токио были расположены по-лицейские участки( например, Ториизака, Мита и т.п.). За иностранцами велась постоянная слежка, работали тысячи осведомителей.
     Основа всей японской полицейской системы в целом – тесное взаимодействие с местным населением, традиционно проявляющим высокую внимательность и активно сотрудничаю-щим с полициией. Исторически сложилась боязнь иностранцев, особенно представителей белой расы, как шпионов. Вся страна была опутана сетью тотального наблюдения и сыска. Тайная агентура осуществляла слежку за каждым иностранцем тем боле, что их было срав-нительно немного: примерно шесть тысяч англичан, американцев и немцев.   
     Говоря о полиции необходимо выделить  одну важную особенность, которая затронет не-которых членов разведывательной сети «Рамзай».  Полиция проводила не только целеена-правленные, но и часто превентивные с ее точки зрения аресты, при допросах использовала физические методы воздействия, но при отсутствии улик долго в тюрьме не держала.
        Контрразведкой, включая слежку,  занимались одновременно несколько  органов.   
        В 1911 году при департаменте полиции МВД был создан специальный отдел – Токубэцу Кото Кэйсацу, сокращенно Токко Кэйсацу или ТОККО (специальная высшая полиция – по-литическая полиция), в задачу которого входило подавление профсоюзов и левого политиче-ского движения. С течением времени ТОККО превратилась в секретную службу (тайную по-лицию), состоящую из многих отделов, включая отдел общественной безопасности и отдел по надзору за иностранцами. Тайная полиция подчинялась  непосредственно министерству внутренних дел, а в ряде вопросов сотрудничала с министерством юстиции. ТОККО пользо-валась исключительными правами, а ее сотрудники – особыми привилегиями. За иностран-цами велась постоянная слежка, работали тысячи осведомителей. Например, в марте 1934 г. ТОККО арестовала молодого новозеландского учителя Вильяма Бикертона, обвинив его в «опасных мыслях» и «коммунистической деятельности». Во время допросов его избивали и освободили только после вмешательства британского посольства.
     Кемпейтай – жандармерия, (военная полиция японской Императорской Армии – Кемпей-Тай)  представляла из себя многочисленный и влиятельный орган «военной безопасности», созданный  еще в 1881 году. В ее задачи кроме обычных обязанностей военной полиции, контроля за населением оккупированных  территорий, «зачистки территорий, охраны конц-лагерей входили ряд обязанностей  контрразведки по выявлению и ликвидации деятельности шпионов и вражеских разведывательных сетей, организация шпионско-диверсионной рабо-ты. Персонал кемпейтай набирался из военнослужащих всех родов войск, которые проходи-ли  обучение на годичных офицерских  и шестимесячных унтер-офицерских курсах школ во-енной полиции. Численность кепейтай с каждым годом росла.
     По своему составу кемпейтай включала в себя агентов-армейских офицеров, которые че-рез своего руководителя–генерала подчинялись военному министерству, и были рассредото-чены в самых неожиданных местах – на почте, в отелях, на вокзалах  и т.д. Контроль велся за всеми бюро переводов, в магазинах радио и фототоваров, за публичными домами и т.п. Кро-ме них, большое число было платных агентов, в том числе примерно половина, состоящих в постоянном  штате.  К агентам в штате предъявлялись очень высокие требования. По мере того как японские военные стали набирать силу и оказывать большое влияние на внутрен-нюю и внешнюю политику Японии деятельность кемпейтай принимала большое сходство с тайной полицией,  выходя за рамки военного министерства.
В армии кемпейтай осуществляла контрразведывательные операции, как на Японских остро-вах, так и на всех захваченных Японией территориях.
     На момент капитуляции японской армии в 1945 году кемпейтай насчитывала 140 тысяч платных агентов, 70 тысяч из них – штатный состав, 24 тысячи агентов были армейскими офицерами.
     Из всех японских спецслужб кемпейтай отличалась особой жестокостью («ужас японской армии») и была скорой на расправу. В частности, Зорге, будучи арестованным, приложил определенные усилия, чтобы не попасть в ее руки, а  иметь дело с министерством юстиции.
     В Императорском Флоте Нихон Кайгун тоже имелся  собственный эквивалент кемпейтай  Токей-Тай, выполявший совершенно  те же самые функции.
     Кроме организации наружного наблюдения, применялись обыски жилищ, просмотр дело-вых бумаг и личной переписки, установка подслушивающих устройств. Сотрудник кемпей-тай мог не только остановить иностранца в любом месте, но и арестовать. Ряд авторов книг о Зорге приводят яркий пример ее деятельности и безнаказанности. Так в книге С. Будкевича «Дело Зорге. Следствие и судебный процесс (люди, события, документы, факты)»: «Ле-том 1940 г. произошло событие, взбудоражившее весь корпус иностранных корреспонден
тов в Токио: внезапно исчез  корреспондент агентства Рейтер видный журналист Джеймс Кокс. В иностранной колонии Токио ходили самые противоречивые и тревожные слухи. На-конец  в июле  в японских газетах появилось краткое сообщение, что Кокс, арестованный по подозрению в шпионаже и переданный кемпейтай, во время одного из допросов «выбросил-ся» из окна третьего этажа жандармского управления. Для всех стало ясно, что версия о «самоубийстве» рассчитана на то, чтобы как-то завуалировать жестокую расправу, учи-ненную японскими жандармами над иностранным корреспондентом».
     Изучение оперативной обстановки Зорге продолжил сразу же по прибытии в Японию (прохождение паспортного и таможенного контроля, отношение к иностранцам в отличие от японцев), используя в этих целях свою «крышевую» деятельность. В 1934 года Зорге уже ак-тивно участвовал в работе корреспондентского корпуса. Как и все посещал пресс-конферен-ции, устраиваемые МИДом, ежедневно пользовался информацией со всего света через агент-ство «Домей», готовил статьи,  успешно налаживал отношения с послом Г. Дирксеном, воен-ным атташе Оттом и составом посольства, расширял круг знакомств среди коллег по «жур-налистскому» цеху», бизнесменов, в немецкой колонии и среди иностранцев. Вряд ли кто из аккредитованных иностранных журналистов мог бы безбоязненно собрать материал и напи-сать в 1935 году  для  К. Хаусхофера в  “Цайтшрифт фюр Геополитик” такую статью, как “Японские вооруженные силы”. В ней он осветил следующие темы: роль японских воору-женных сил во внутренней политике, японские вооруженные силы в качестве реформаторов, роль японских вооруженных сил во внешней политике, военно-географическое положение Японии. И в дальнейшем он многое писал непрятное о положении в Японии, но многое ему сходило с рук.
     Естественно с приездом  Зорге еще плохо знал столицу, обстановка и жизнь в которой в значительной степени отличалась от того, что он знал по прежней работе в Шанхае. Но с ка-ждым днем, используя  возможности профессии журналиста и повседневную жизнь, изучал различные районы города, интенсивность и характер движения на улицах, поведение мест-ных жителей, их реакцию на появление иностранцев. Примечал, как работает полиция и как осуществляется слежка. Прикидывал, в каких заведениях можно проводить встречи с евро-пейцами и  японцами, не привлекая особого внимания. Определил, что  в Токио  много за-падного типа  кафе-баров и ресторанов: французских, итальянских, испанских, русских, скандинавских и латиноамериканских, а также чисто японских центров отдыха и развлече-ний. Иностранцы любили посещать бар в отеле «Империал», но это место было мало при-годным для встреч в оперативных целях, особенно с местными жителями, так как было на-сыщено местными агентами полиции и контрразведки. Поэтому вестибюль и бар  этой гос-тиницы  в редчайших случаях использовались в оперативных целях для установления пер-вичного контакта между лицами иностранного проихождения. Члены колонии особенно час-то посещали рестораны и бары, оформленные  и обслуживавшиеся в национальном немец-ком духе и стиле. Зорге любил обедать у Ломьера в превосходном немецком ресторане, а также у  «папаши» Кётеля в ресторане «Рейнголд» с баром. Пользовался популярностью рес-торан - бар «Фледермаус», хотя входил в число «простецких». Исходя из этого, Зоге намечал места для проведения личных встреч с агентами и курьерами Центра, осуществления тайни-ковых операций
     При изучении оперативной обстановки Зорге приходилось учитывать два очень важных обстоятельства, присущих работе в странах где мало иностранцев, а коренное население рез-ко отличается цветом кожи, нравами и обычаями. Разведчики, работавшие в таких странах,  хорошо знают крайне непрятное постоянное чувство  «оголенности» из-за разного цвета ко-жи. При проведении операций это чувство только усиливается и требует большой внутрен-ней собранности и выдержки.
     Постоянное внимание надо было уделять обстановке в германском посольстве, его руко-водству, военному атташату, происходящим с каждым годом изменениям.
     Чрезвычайно важное значение имело изучение оперативной радиообстановки для обеспе-чения устойчивой связи и безопасности.      
     Для прикрытия своих поездок по стране, которые использовались им в познавательном отношении и в оперативных целях,  Зорге часто  использовал приезды немецких ученых, пи-сателей заинтересованных в изучении Японии.  В поездках по Японии Зорге несколько раз сопровождал немецкого публициста Фридриха Зибурга, который отмечал, что в поездках приходилось иметь дело с несметным количеством полицейских в форме и в штатском, хо-дившими по пятам.    
     Можно только удивляться таланту, самообладанию, находчивости, бесстрашию Зорге и его соратников, что помогало им повседневно и повсеместно избегать опасные ситуации, так
и и благодарить судьбу, которая в течение восьми лет была много раз благосклонна к ним. Одно только краткое перечисление этих опасностей говорит само за себя: в Японии истори-чески сложилась боязнь иностранцев, особенно представителей белой расы, как шпионов. Вся страна была опутана сетью тотального наблюдения и сыска. Тайная агентура осуществ-ляла слежку за каждым иностранцем тем боле, что их было сравнительно немного: примерно шесть тысяч англичан, американцев и немцев.   Всеобщая подозрительность и повышенная внимательность к появлению и действиям иностранцев требовала изобретательности, наход-чивости  в оперативной деятельности, а вербовочная работа, добывание секретных сведений и документов, встречи с курьерами Центра и отправка в Центр курьерами резидентуры до-бытой информации, обыски, таможенные и неожиданные полицейские проверки, включая личный досмотр, тщательную проверку документов, вещей и автомашин, организация  встреч с целью получения информации, проведение радиосеансов с риском быть задержан-ным с аппаратурой или запеленгованным, зависть и недоброжелательность со стороны со-отечественников-немцев, наличие агентуры местной полиции и контрразведывательных ор-ганов как Японии, так и различных стран  - все это постоянно таило в себе опасность воз-можного провала.  Более того, по мере военных приготовлений  Японии  к развязыванию войны в северном или южном направлении принимались меры по «закручиванию гаек» вну-три страны.
     В 1940 г. вторично на пост премьер-министра был назначен принц Коноэ. Все легальные политические партии были распущены. Взамен была создана полуобщественная, полугосу-дарственная организация - "Ассоциация помощи трону" (АПТ), низовые ячейки которой ох-ватили всю страну. АПТ возглавлялась премьер-министром, а в основных своих подразделе-ниях - представителями военной и гражданской бюрократии. В состав АПТ вошли на правах коллективных членов бывшие партии, различные общества и союзы. Взамен распущенных профсоюзов создаются "Общества служения отечеству через производство", возглавляемые назначенными правительством должностными лицами. Наиболее важным звеном "Новой по-литической структуры" стали так называемые "соседские общины". Каждая объединяла 10-12 семей. Соседские общины входили в "ассоциации улицы" или поселка. Через эти органы соседскими общинами руководила Ассоциация помощи трону. Слежка и доносительство бы-ли нормами поведения в общинах. Усилились карательные меры против коммунистов и пре-вентивные  действия в отношении лиц, подозреваемых в антиправительственных мыслях и действиях. Поскольку отношения с США ухудшались были приняты особые меры в отноше-нии японцев ранее проживавших там. В 1941 году начал действовать ужесточенный закон «О поддержании общественной безопасности».
      Как ранее говорилось, главным объектом для внедрения с целью добывания информации по Японии в Центре было выбрано германское посольство в Токио.  Зорге сумел найти под-ходы к объекту,  внедриться в него и решить поставленные перед ним задачи. Его деятель-ность в посольстве можно разделить на два крупных периода, связанных с изменениями опе-ративной обстановки: при после Дирксене до начала 1938 г. и после его отъезда при после Отте вплоть до ареста Зорге.  В первые годы в посольстве было довольно свободно, так как численность состава была небольшой. Не было службы безопасности, аппарат военного ат-таше  насчитывал несколько человек, различные направления деятельности посольства воз-главлялись отдельными дипломатами. В этот период представлялись возможности для озна-комления с документами и фотографирования наиболее интересных из них. С послом Дирк-сеном Зорге сумел установить отношения, которые характеризовали его в качестве «любим-чика».  Но с течением времени оперативная обстановка стала резко меняться. В связи с раз-витием отношений между Германией и Японией усилился приезд в Токио новых сотрудни-ков, появились различные отделы, военный атташат, служба безопасности и ее агентура, как внутри посольства, так и в немецкой колонии. Не стало свободных помещений. Ужесточился контроль за соблюдением секретности в делопроизводстве.  Контрразведывательный режим осуществлялся  Францом Хубертом, который впоследствии был назначен полицейским ат-таше в Бангкоке и лейтенантом войск СС  Вернером Кёллном. Была конечно и тайная аген-тура, которая следила за всеми и докладывала в Берлин.  О командировании в Токио специ-ального представителя германской службы безопасности Мейзингера написано особо.
     Кроме того, при посещении посольства и работе в нем постоянно приходилось учитывать наличие обслуживающего персонала из числа японцев, которые безусловно работали на ме-стные спецслужбы.
     То, что Зорге ранее удавалось делать с минимальным риском (получение документов для ознакомления, фотографирование документов, их использование в домашних условиях) с каждым годом менялось в сторону сокращения возможностей и значительного увеличения опасности. В материале Сироткина отмечается, что « Особенно массовое фотографирование немецких документов «Рамзай « практиковал в 1936-1938 гг, когда штат германского по-сольства не был многочисленным, помещения посольства не были переполнены сотрудника-ми и не была еще организована  жесткая охрана и контроль за хранением и выдачей доку-ментов. В этот период нередко с очередной почтой «Рамзай» присылал по нескольку сот кадров, заснятых на пленку документов. В числе этих документов (часть которых  получа-ла высокую оценку) были: политические и экономические обзоры и доклады германских кон-сульств и посольства в Китае , доклады в Берлин военного атташе, политические доклады посла Дирксена и т.п.
     Однако, начиная  примерно с 1938 года обстановках в стенах германского посольства начала изменяться, делаясь все более неблагоприятной для деятельности «Рамзая». По ме-ре расширения японо-германских связей после заключения договора кадры германских  пред-ставительств стали сильно разрастаться. В посольстве появляется много новых лиц, по-мещения посольства заполняются многочисленными новыми сотрудниками, организуется специальный аппарат охраны, условия  для подробного изучения, выноса и фотографирова-ния документов становяться  все более неблагоприятными. Характеризуя возросшие  труд-ности  разведывательной деятельности в посольстве , «Рамзай» в июне 1939 года писал Центру: «При совеременных условиях переполности помещений посольства и усиленной ох-раны возможность взять что-либо с собой из помещения аппарата посольства   или ВАТ-а почти совершенно исключается. В теперешней обстановке даже лучший мой друг не ре-шился бы  выдать из аппарата посольства даже простого клочка бумаги». Следующая фра-за представляет особый интерес, хотя и неясно, что конкретно Зорге имел в виду в отноше-нии новой техники: «Есть опасение, что вся новая техника, которую я здесь развернул, а именно: обработка материала на месте – стоит под угрозой в связи  с чрезвычайным недостатком места».
     Далее Сироткин допускает ошибку, которая потом начнет гулять как миф, зачислив Зорге по представлению Отта в штат посольства как пресс атташе с расширенными возможностя-ми. Об этой принципиального характера ошибке говорится в «Истоки политического недо-верия ИНСОНУ» -  документе , подписанном генералом Колгановым,  и в книге английских писателей Дикина и Стори «Дело Рихарда Зорге», страница 231. В 1939 года МИД Герма-нии настойчиво рекомендовал Отту  предложить Зорге занять пост пресс-атташе посольства. Но Зорге отказался. Он сообщил Отту, что готов продолжать свою миссию в качестве поли-тического консультанта и обещал  послу сотрудничать с посольским отделением прессы и пропаганды в деле анализа сообщений, поступающих в посольство. Зорге правильно считал, что принятие этого предложения может привести к тщательной проверке его биографии по линии МИД и к провалу. Кроме того, отнимет много времени от его разведывательной рабо-ты, а прежние  условия для  свободного выноса  материалов и фотографирования на дому или непосредственно в посольстве  уже не восстанавливаются. Но этот отказ только поднял его репутацию в глазах Отта.
     Действительно после 1938 г. Зорге не имел возможность использовать фотографирование документов в широких масштабах, но существуют факты, когда в последующие годы  он ло-вил момент для отдельных съемок.
    Например, в мае 1940 года для подготовки бюллетеня с сообщениями о боевых действиях немецких войск в Европе Зорге получил кабинет на 2-м этаже  в здании «Старой канцеля-рии». Он изредка использовал эту возможность для фотографирования документов, но риск был велик, так как рядом находились комнаты  пресс-секции, информации и пропаганды, ат-таше по культуре, рядом находилось комната с телетайпами и в любой момент кто-нибудь мог заглянуть. При этом приходилось постоянно учитывать наличие в посольстве людей, котрые следили за его поведением в силу различных обстоятельств (по службе, из-за зависти и просто отрицательного отношения).
     Говоря об обстановке, не все проходило гладко. Только с 1936 года ему удалось начать печататься в газете «Франкфуртер цайтунг». его статьи появлялись регулярно каждый месяц. Но стать штатным корреспондентом не удавалось. Ему сообщили, хотя в своих письмах он ссылался на поддержку со стороны послов, сначала Дирксена, а затем Отта, что для того, чтобы стать коореспондентом этой газеты ему надо стать членом «Германской Ассоциации прессы». Создалась довольно неприятная, если не опасная, ситуация. Многие его спрашива-ли почему он столько лет не является членом «Ассоциации» и ему приходилось изворачи-ваться. Но вся загвозка была в том, что  для того, чтобы вступить в «Германскую Ассоциа-цию прессы» надо было представить среди других документов свидетельства об арийском происхождении. Это была очень сложная задача. Он сумел получить из Германии, скорее всего по родственной линии, свидетельство об арийском происхождении деда. Не исключе-но, что в подготовке других документов с течением времени ему помог Центр. Достоверно известно одно – вся эта довольно опасная процедура заняла несколько лет и только в 1940 году  он стал членом «Ассоциации» в качестве журналиста.  Необходимо было соотносить свои действия и элементы биографии с изменяющейся обстановкой и в зависимости от этого принимать решения. Так, например, в  1939 году в Токио была прислана в качестве специ-ального корреспондента «Франкфуртер цайтунг» д-р  Лили Абегг и Зорге   уже не мог делать вид, что он является штатным корреспондентом, пришлось в определенной степени скоррек-тировать «легенду» взаимоотношений с газетой. Незадолго до ареста он был признан в Гер-мании лучшим журналистом в Японии.
     Обстановка в германском посольстве в Токио к 1941 году очень сильно изменилась за счет приезда новых дипломатических и других работников посольства, представителей спец-служб, в том числе Губера - человека Гиммлера, за счет увеличения военного атташата. Зор-ге всех, конечно, не мог знать. Но, судя по телеграмме в Центр от 17 апреля 1941 года он внимательно следил за обстановкой и за появлением сотрудников спецслужб. 
     Опасность существовала постоянно и для всех. Проявиться она могла неожиданно и в различных видах (проверки на дорогах, в поездах, на улицах, во время поездок в виде задер-жания и обыска курьеров в Китай, возможность попасть на агента контрразведки в ходе  привлечения к разведывательной работе новых лиц,  подозрительное отношение ко всем иностранцам, к встречам японцев с иностранцами, слежка, сбор сведений от обслуживающе-го персонала негласные обыски в домах, в поездках по стране и т.п.). Особо надо выделить деятельность Клаузена, который в первую очередь находился в зоне опасности. Мы знаем, что в течение почти пяти лет он блестяще справлялся с обеспечением бесперебойной надеж-ной  связи между Центром и резидентурой. Нам известно, что Макс получил хороший опыт, работая почти четыре года в Китае. Но в Японии были во многом другие условия. Ему при-ходилось часто встречаться с Зорге для получения текстов радиограмм для отправки в Моск-ву.  Совершать поездки в различные места, так как кроме своего дома он использовал дома Вукелича, Штайна, Эдит и домик на побережье. Известно, что для поездок к ним Макс ис-пользовал такси, имея при себе радиоаппаратуру. Через некоторое время Макс приобрел ав-томобиль, который позволил решить ряд проблем.  Кроме угрозы со стороны дорожной по-лиции надо было учитывать метеоусловия, характер прохождения радиоволн, время суток и использование японцами радиопеленгаторов. В этой связи часто приходилось менять место радиопередачи, чтобы не засекли или переносить связь на следующий день. Но связь стано-вилась все опаснее , так  как японская служба перехвата закупила в Германии у фирмы «Си-менс» несколько подвижных пеленгаторов.
      Оценивая обстановку и полицейско-контрразведывательный режим Зорге писал:     «Трудность обстановки здесь состоит в том, что вообще не существует безопасности. Ни в какое время дня и ночи вы не гарантированы от полицейского вмешательства. В  этом чрезвычайная трудность работы в данной стране, в этом причина того, что эта работа так держит в непрерывном напряжении».