Кн. 1 Вирус ложной любви. Глава 21

               

                ЗНАК  СВЕРХУ
   
   «Все,- пронеслось в голове,- это конец всем планам, как минимум, неделю в постели».
 - Что случилось?- в дверях стояла встревоженная Полина и, вытаращив заплаканные глаза, наблюдала, как я пытаюсь справиться со своим телом. Она только что появилась, значит, не я был причиной ее слез.
 - Это у тебя нужно спросить, что случилось.  У меня обычный приступ остеохондроза,- ответил я тихим голосом, понимая, что помощь пришла, откуда не ждал.
 
  Полина отыскала нужную мазь и привычными движениями принялась массировать ногу. Мне стало тепло и спокойно. А когда она обмотала ногу пуховым платком, то, казалось, все несчастья остались позади, так было приятно, однако, шевельнуться я не мог. Полина с тревогой на меня смотрела.

 - Что, так плохо?- спросила она.
 - Хуже не бывает. Нужно серьезно отлежаться,- ответил я,- может, все-таки скажешь, что у тебя стряслось?  Как ты перебралась через реку?
 
   Полина не спешила отвечать, направилась на поиски дров и скоро вернулась с небольшой охапкой приготовленного для топки сухостоя.
 - Я смотрю, и дрова у тебя кончились, а  до майского тепла еще далеко,- сказала Полина, ее лицо было спокойным, только в глазах оставалась краснота, и по вялости движений, было видно, что она не спала этой ночью.
 
  Когда в камине запылал огонь, девушка села в кресло и расслабилась. Немного помолчав, она сказала:
 - Я пришла к тебе, и мне стало спокойно, как будто и нет никаких проблем, как будто все неприятности остались далеко, может, их и вообще не существует. Ведь в сущности ничего не случилось, и я зря переживала. Утром, чтобы успокоиться, пошла к реке, ты даже не заметил, что я в домашнем халате.
 
  Только после ее слов я обратил внимание, что на Полине махровый тонкий халат голубого цвета в горошек, одетый в спешке на ночную сорочку, ноги до колен прикрывали толстые шерстяные носки. В прихожей висел грубый старый плащ, служивший, по всей видимости, для походов в лес.
 
 - Долго бродила,- продолжала Полина,- даже не заметила, как оказалась напротив твоего дома, ноги сами принесли. Удивительно. Я бы не рискнула переходить реку, но увидела, как ты зажигаешь старые листья и еле вползаешь в дом. Интересно, а что бы ты делал, если бы я не пришла?
 
  Поскольку я молчал, Полина продолжала.
 - Поздно вечером позвонил Александр, я уже спала, и очень громко кричал в телефон. Он, оказывается, запомнил несколько строчек моего стихотворения:               
               
                А если любишь, докажи,
                С ребенком милую прими.
 
   Полина замолчала и задумалась. Потом сходила на кухню, приготовила чай.
  - Теперь не только он знает, что я в положении, но и его родители. Он так громко говорил, что разбудил всех. Я слышала, как Саша потребовал от своей мамы, чтобы она вышла из комнаты и не мешала разговаривать, а еще добавил, что это она во всем виновата - не разрешила мне жить у них на квартире.
  - И что теперь, ты не поедешь в Америку?- спросил я, в глубине души надеясь, что она ответит положительно.
  - Вовсе нет, наоборот, он настаивал в грубой форме, чтобы я немедленно приехала в Москву, как будто я его жена, и он имеет право командовать. Но как я появлюсь на глаза его родителям?
Ты представляешь, в каком положении я оказалась? Лучше в деревне дождаться оформления всех документов и сразу ехать в аэропорт.
 
   Положение на самом деле было неприятным.
  «Родители Александра могут не оказать девушке денежной помощи при родах», - пронеслось в моей голове, и сразу ясно обозначилась та тревога, которая не давала мне покоя,- «конечно, это и есть самая основная проблема, которая тормозит все дальнейшие мысли и решения».
   
   Мою голову, которая последние годы работала, взвешивая и анализируя, сразу после принятия неоднозначного решения по отправке прошения переключило на зеленый свет движения вперед, где не было возможности остановиться на красный и подумать, а нужно было действовать решительно и быстро. В голове даже не было желтого - «внимание», все мысли были сосредоточены на решение накопившихся годами личных, семейных и рабочих проблем, вот только задача, которая так ясно определилась относительно поиска денег для Полины, была, казалось неразрешимой. Но поскольку проблема существовала, и задача поставлена, в голове начали крутиться возможные для ее решения варианты. Первое, что пришло на ум, так это пианино, которое, возможно, при наличии времени, можно было продать за хорошие деньги, но их явно было недостаточно, так как суммы, которые я видел на компьютере, были в несколько раз выше.
 
   За окном раздался грохот и шум движения, Полина бросилась к окну и крикнула:
 - Лед тронулся, а как же я домой попаду?
  Я молчал, погруженный в мысли по решению более сложной проблемы и негромко спросил Полину:
 - Может, в России будешь рожать? Договоримся с опытными врачами, да и государство стало уделять этому вопросу  внимание.
    Я  говорил неуверенно - сам не верил, что Полина откажется от возможности родить в штатах и получить для ребенка двойное гражданство. На удивление, Полина отнеслась к моему предложению спокойно.
 - Можно и на родине, мама тоже советует и не видит в этом никаких проблем. Даже готова помочь, понянчиться с малышом, пока я получаю образование. Беспокоит меня другое, как семья  Александра будет ко мне относиться, хватит у меня сил вынести упреки и холодное молчание.
 
   Полина оказалась в незавидном положении: в новой семье с чужим ребенком, без денег и, что бы она не говорила, за Александром поедет куда угодно.
  «Значит, проблема не зря так серьезно обрисовалась, и нужно  найти крупную сумму денег для Полины, иначе беспокойство меня сгрызет»,- размышляя,  я покрывался потом от усилий, с каким работал мозг в поисках решения задачи.
 
   Всякие продажи домов и гаражей, приходившие на ум, сразу отвергались, как долгие процедуры с неизвестным результатом, а результат должен быть однозначным и понятным.
  «Только в банке можно взять крупную сумму денег под поручительство. Все полномочия от предприятия у меня остались, и я мог получить деньги, не вставая с дивана, однако, недвижимость была в залоге за исключением торгово-производственного комплекса «Созвездие». Совет директоров запретил под этот объект брать кредит. Нужно найти быстрый способ отменить решение. Акционеры разорвут меня на части, если узнают, что я заложил их последнюю надежду: вернуть хотя бы часть своих вложений в неустойчивый бизнес».
 
   Полина встревожено подскочила ко мне и стала вытирать выступивший на лбу пот. Я чувствовал, что подбородок и уголки моих губ нервно дергаются, принятие нужного решения давалось нелегко, неоднозначность поступка с прошением перевернула  восприятие мира, и я превратился в человека, гонимого внутренней силой вперед, без оглядки, к решению накопившихся проблем.
 
  Даже не хотелось думать, какое выражение лица будет у моего сына и директора, когда они получат информацию из банка.
  «Сын, возможно, не захочет со мной разговаривать, а директор сразу закажет билеты и укатит к своему жениху. У предприятия  за долги отключают связь и охрану, а я беру кредит для девушки. Нет, - успокоил я себя,- не для девочки, а для собственного ребенка и его матери».
 
  Многие акционеры доверили мне управление своими акциями, а, значит, и своими сбережениями, на которые могли рассчитывать в трудную минуту. Я не только предавал их интересы, но и многолетнюю дружбу. Однако, решение  принято, и его необходимо было воплотить в жизнь. Только так я мог вернуть себе покой.
 
  Погруженный в мысли я не слышал, что говорила Полина, и переспросил:
 - Ты что-то говорила, я не расслышал.
 - Не расслышал? Я кричу уже несколько минут, а ты отключился.  Нужно доставить тебя в больницу, судорога по всему телу, температура быстро поднимается.
 - Не нужно в больницу, я не перенесу поездки, спина, как огненный шар, принеси лучше из кабинета телефон и компьютер.
 - Какой компьютер? Ты посмотри на себя - руки дрожат, весь мокрый, я приготовлю что-нибудь успокаивающее.
   
  Я не стал переубеждать Полину, которая направилась на кухню в поисках трав для заварки, для начала нужно было взять себя в руки и подумать, в какой банк обратиться, кроме этого  заручиться поддержкой хотя бы одного крупного акционера. Последствия принятого мной решения могут быть ужасными - родственники и друзья отвернутся, никто не приедет ни в этом, ни в следующем году. По всей видимости, до конца жизни придется жить отшельником. Эти мысли не давали сосредоточиться, но голова уже выдала подсказку: написать  моему другу,  директору по финансам  крупной компании и нашему акционеру. В совокупности акций хватит, чтобы отменить решение Совета директоров. Она быстро поднялась по служебной лестнице, и, прямо скажем, не без моей помощи. Нужно придумать, для чего деньги. Правду не скажешь, а наглый обман она не простит.
 
   Полина принесла заваренные травы и с беспокойством наблюдала, как я пытаюсь приподняться на диване.
  Девушка покачала головой и вздохнула:
 - Думаю, ты надолго застрял на диване, можно попробовать  сделать блокаду, но нужны медикаменты и шприц.
 -  Все это имеется, но сможешь ли ты точно определить болевые точки?
 -  Буду делать легкий массаж спины и постараюсь их нащупать,- уверенно сказала девушка.
   
  Я недоверчиво посмотрел на Полину, конечно, мама врач, и у отца больные ноги, но даже в поликлиниках мне отказывали делать блокаду, а девушка почему-то уверена в успехе.
   - Хорошо, попробую перевернуться, а ты убери подушки.
   Под воздействием нежных поглаживаний по спине я быстро успокаивался, и мысли выстраивались в логическую цепочку:
«Тамаре нужно сказать правду - деньги нужны на врачей в Америке, но не говорить на каких врачей. Спросит: «Почему не могу взять кредит под залог собственного имущества?» За  квартиру в городе крупного кредита не дадут, под недостроенный дом, в котором я сейчас живу, тем более - нет  дороги к дому. Остается кредит, оформленный на предприятие, под залог имущества. Конечно, Тамара будет интересоваться, когда я смогу вернуть деньги? Это сложный вопрос, о котором не хотелось думать. Интересно, смогу ли я договориться о кредите сроком  на три года?»
 
  Полина легонько постучала по болевым точкам, и искорки побежали по всему телу.
 - Три точки, я такого не ожидала, но все рядом, почти в одном месте. Будем делать блокаду?
 - Конечно, если получится, я смогу вздохнуть полной грудью.
 - Ты не только вздохнешь, но и меня отвезешь домой. Не могу же я в домашнем халате добираться с пересадками на автобусах.
  - Сомневаюсь, что буду способен сесть за руль.
  - Сможешь не сможешь, а завтра утром, а лучше сегодня
я должна быть дома, у меня даже телефона нет. А вдруг Саша позвонит? Теперь буду переживать. Надо же, как река невовремя вскрылась. Да и родители, наверное, места себе не находят. Я их  не предупредила, и они не знают, где меня искать.
  «Может, и невовремя, а может, знак сверху, - подумал я.- Зачем спешить в Москву?  Денег нет – нечего делать в Москве. Будет финансовая независимость, можно ехать куда угодно и принимать самой решения, а будет нищей, все решения примут за нее. И кто знает, какими они будут, эти решения».
 
  Полина небольшими дозами сделала уколы. Дышать стало легче, я без труда мог повернуться на кровати. Но вставать было еще рано. Может, тоже к лучшему, мысли должны придти в порядок. Таких  сложных решений мне давно не приходилось принимать. На карту ставилось благополучие десятков людей, многие из которых в меня верили, а я, получается, предаю их интересы. Но голова отказывалась взвешивать все за и против, а упорно требовала действий в выбранном направлении. Нужно чтобы Полина принесла ноутбук и телефон, а ее отправить куда-нибудь подальше, чтобы не слышала разговора.
  - Полина, может, затопишь котел? В комнатах влажно, но сначала принеси мне компьютер.
  - Я, конечно, могу тот мусор, что остался, покидать в топку, но думаю, тепла не будет, - Полина снова подошла к окну и, наблюдая за движением льда, вздохнула, - Как некстати этот ледоход.
 
  Она не спешила идти за компьютером, тем более топить гнилым сухостоем котел, а смотрела вдаль за реку, где за лесом была ее деревня, но я догадался, что она смотрит еще дальше - в сторону Москвы, где был ее Александр, и где были ее запутавшиеся мысли о счастливой или несчастной жизни. Возможно, только теперь она начинала понимать, что натворила, и не знала, как со всем этим жить. Она стояла ко мне спиной, но по ее печальному облику было видно, как сильно девушка переживает.
 
   «Зачем писать стихи и песни, когда есть обычный человеческий язык? - подумал я,- Вся затея с ребенком для проверки прочности любви, возникшая под влиянием обиды, была глупой и безрассудной».
  Я смотрел на Полину, ее бледное без кровинки лицо пугало, по всей видимости, реальность жизни не вписывались в конспекты лекций по сохранению семьи, и она растерялась.
 
   «Конечно, винить только девушку было неправильно, она могла забеременеть в любой момент нашей страсти, и я несу такую же ответственность за судьбу будущего ребенка, как и она».
   Но Полина не двигалась и не торопилась принести ноутбук.
  «Если попытаться встать и самому принести компьютер, то она поймет, что я в порядке и смогу отвести ее домой.  Девушку отпускать сейчас нельзя, она готова бежать до Москвы, лишь бы заглянуть в глаза Александру, а что будет потом, ее не интересует».
 
  Время шло и работало не в нашу пользу. Рабочий день в банках короткий, а нужно решить еще кучу организационных вопросов.
  «Как же ее оторвать от окна и направить в кабинет?» - размышлял я, и спросил:
  - Полина, а как поживает твое движение «Наше будущее?»
 
  Девушка вздрогнула, повернулась в мою сторону, внимательно посмотрела – изучая, нет ли издевательства в вопросе, ничего не ответила, направилась в кабинет и принесла ноутбук и телефон. Все это с серьезным выражением лица положила рядом со мной на диван и скрылась из гостиной.
  «Обиделась, - подумал я, открывая  компьютер,- это пройдет, а мне нужно спешить».
   
  Текст отправленного мной письма был предельно краток. Тамара деловой человек и не любила лишних слов, разного рода извинений и приветствий. Письмо ушло по электронной почте, но, чтобы она его быстрей посмотрела, я отправил дополнительно СМС с просьбой заглянуть в личный почтовый ящик.
  Ждать пришлось совсем недолго, на экране высветилось:
  «Не думаю, что ты принял хорошее решение. Акционеры не поймут. Предприятие в долгах, просрочены кредиты банкам. Я не могу в данной ситуации, в отличие от тебя, идти на авантюры. Не знаю и не хочу знать, что у тебя происходит, но хотелось бы иметь гарантии. Предлагаю уменьшить аппетиты в два раза, взять кредит под твои личные акции на срок два месяца».
  Это была катастрофа. Тамара не захотела вспомнить, кто помог ей быстро продвинуться по службе, и решила сделать меня нищим, предлагая практически даром отдать акции. За два месяца я не найду денег для возврата кредита, и это она прекрасно понимала. Нервничая, я написал:
  «Почему два месяца? И когда я получу деньги?»
 
  Меня раздирала злость. Одним другом становилось меньше, и это печалью легло на сердце. Терять друзей в моем возрасте  было больно. Что заставило ее принять такое решение?  Не дожидаясь ответа по электронной почте, я позвонил на телефон:
 - Тамара, что происходит,- сказал я, как только она взяла трубку,- предприятию не грозит банкротство, имеются финансовые трудности, но когда их не было?
 - Причем здесь банкротство, я имею возможность помочь с получением кредита в сто тысяч долларов на срок два месяца под гарантию акций. Твоей подружке, как я понимаю, срочно нужны деньги, не правда ли?
 - Но почему весь пакет? Даже половины достаточно, чтобы закрыть кредит?
 
   Пока я говорил, на экране высветилось:
  «Ты отказал женщине - за все нужно платить!»
  - Может, в других обстоятельствах и достаточно, но не сейчас, когда ты просишь для местной красавицы деньги под залог имущества компании, зная, что будет скандал. А что ты скажешь своему сыну? Хороший парень. Ему, по правде говоря, не позавидуешь. Я его видела недавно и спросила: «Когда он последний раз спал?» Парень осунулся, похож на выжатый лимон. Он грустно улыбнулся, как будто я спрашиваю о чем-то несбыточном.
 
 Тамара, не любившая много говорить, затягивала разговор, давая возможность вспомнить женщину, которую я обидел своим отказом. В памяти всплывали ее подруги и общие знакомые, но …
 - Что так тяжело дышишь? – спросила Тамара.
  На экране высветилось:
  «Заседание комиссии. Ты обещал выполнить любую мою просьбу, если я помогу уладить проблемы».
  Я не верил тому, что было написано на экране:
  «Неужели сама Тамара оказалась обиженной? Как такое могло случиться?  Заседание комиссии было бурным. Мы доказали свою правоту, и Тамара в данном вопросе сильно помогла. Она предлагала заехать на чай.  Я сказал, что нужно срочно завести решение комиссии и открыть остановленное производство, предложил встретиться вечером в ресторане, но она не пришла».
 - Почему ты не пришла в ресторан?
 - Наверное, под воздействием победы над конкурентами ты не слышал, когда я сказала, что вечером улетаю в командировку. Но это не важно, главное, вспомнил. Тогда без обид.
 
  «Неувядающая сексуальная Тамара, которую добивались многие мужчины, и которая без труда получала любого, по какой-то загадочной причине решила со мной немного развлечься, а я предложения не принял. Но зачем и почему со мной?  Даже в голову никогда не приходило, что она предложит что-то подобное, поэтому я и не принял намека всерьез. А как понять, когда у нее отбоя не было от заманчивых предложений».
 
 - Не переживай, Николай, я делаю хорошее дело – спасаю твою репутацию и семью. Когда нужны деньги?
 - Хотелось бы сегодня. Но почему всего два месяца?
 - Через два месяца я улетаю в отпуск, в Крым, на берегу моря  присмотрела маленький домик. Сто тысяч - это все, что у меня есть, я  могу вложить их в акции или купить домик, это тебе решать. Сможешь закрыть кредит через два месяца  - акции останутся у тебя, а я куплю домик, не сможешь - я буду владеть контрольным пакетом и поверь, наведу на предприятии порядок.
 
  «То, что она сумеет, сомневаться не приходилось. Все руководство вылетит с работы, а если за предприятие возьмется ее муж, то и работники будут на улице. Продадут  магазины, производство и все имущество и получат хороший навар. Сын окажется на улице и будет метаться в поисках работы. Такого допускать нельзя. Но что же делать?»
 - Почему молчишь? Может, передумал? – снова игриво спросила Тамара.
 - Нет, не передумал, и хотелось бы получить кредитную карточку надежного банка как можно скорее.
 
  - Проценты будут больше, плюс услуги курьера. Завтра после обеда ты сможешь подписать документы и получить кредитку, только не проси доставить в деревню, курьер может заблудиться в лесу, лучше встретить его на станции.
  - Хорошо, сообщи, когда встречать.
  - Без проблем,- ответила радостным голосом Тамара. По всей видимости, происходящее ее забавляло, а возможность неожиданно оказаться хозяйкой бизнеса вскружила голову.
 
   Мне бросили приглашение поразвлечься, поиграть судьбами людей и благополучием моей семьи. Для Тамары это была забава, а для меня новое испытание. Пенсионеру, как я, не дадут нового кредита, нужна справка с работы о доходах, которых у меня, к сожалению, не было. Путь в банки был закрыт. Еще не получив обещанного кредита, все внутренние силы мобилизовались на поиск денег на его закрытие.
 
  «Но почему мне так спокойно и радостно? Возможно, решилась главная проблема, которая терзала меня последние дни: Полина может спокойно поехать не только в Москву, но оплатить роды в Америке, если все пройдет благополучно, то денег хватит. Их будет достаточно, если даже возникнет необходимость вернуться в Россию, и никто не посмеет  издеваться и ее унижать. На решение возникшей новой проблемы отводилось два месяца».
 
   Голова Полины замаячила на кухне, она что-то готовила и через несколько минут принесла чай.
 - Попей чайку и отвези меня домой,- голосом, не терпящим возражений, сказала девушка.- Я не могла ошибиться с болевыми точками, и ты можешь сесть за руль. Или скажешь, что блокада не помогла? Неужели не понимаешь, как мне важно добраться до телефона.
 
   Полину никак нельзя было отпускать, иначе вся затея с кредитом не имела смысла, она сразу отправится в Москву и попадет в зависимость.
 - А ты помнишь номер телефона Александра?- спросил я.
 - Я не буду ему звонить с твоего телефона, - ответила недовольно Полина.- Не хватало  еще, чтобы он перезвонил и нарвался на мужской голос, тогда прощай, Америка.
 - Я дам тебе новую СИМ карту, ни разу с этого номера не звонил, даже старый мобильный телефон имеется, он вполне исправный.
 - Ну и чего ты лежишь, неси,- сказала Полина, по ее глазам и голосу я сразу догадался, что она хочет убедиться в моей дееспособности.
 - Мне нужно полежать, что-то на сердце тяжело,- как можно более грустным голосом сказал я, но скрыть улыбки не смог.
 - Снова врешь, на секс надеешься - не получишь, даже не думай. Я стала целомудренной, нечего мне разбрасываться по мелочам, с сегодняшнего дня буду спать только со своим мужем.
 
    Мы пили чай и смотрели друг на друга. Полина не верила, что я не могу сесть за руль, а я не верил, что она не хочет прощальной любви. Девушка пошла на хитрость и оголила белоснежную гладкую ножку:
  - Будем думать или погладим.
   Я не двигался, при всей свежести и ослепительном соблазне во мне не шелохнулся ни один мускул:
 
  «Ни в коем случае не поддаваться, отпускать Полину нельзя!» - твердил я мысленно себе, еле сдерживая желание погладить такой изящный шедевр природы.
   Зная, что красавица меня проверяет и любым способом хочет поднять с постели, я сжался, ожидая новых проказ.
   Полина не поняла юмора и положила руку между моих ног, глаза ее расширились:
  - И куда же это все подевалось? Что так сильно шарахнуло? Да, в таком состоянии за руль лучше не садиться. Где у тебя телефон и СИМ карта? Ты меня убедил - ты импотент, - сказала Полина, глаза  светились лукавством, - хотя приступ импотенции не может помешать погладить. Гладь.
   
  Мне ничего не оставалось, как нежно погладить девушке соблазнительную ножку. Она снова дотронулась между ног и расхохоталась.
 - Интересно, как это понимать? Посмотрим, на сколько твоего воздержания хватит. Я не горю желанием заняться любовью, но меня интересует твое состояние. По выражению лица никак не скажешь, что ты расстроен. Светишься, улыбаешься, как будто тебе отпустили грехи. Странно все это. С кем ты разговаривал по телефону? Может, мое место уже занято? Не советую портить жизнь кому-то еще.
  - Полина, не мучай себя догадками, возьми, что необходимо в кабинете в нижнем ящике стола.
  Девушка, продолжая подозрительно на меня смотреть, направилась к кабинету.
  - Если решила ехать в Москву, скажи, что приедешь послезавтра первым поездом,- сказал я Полине вслед.
 
   Девушка поднялась на второй этаж, а я задумался:
   «Она на самом деле права, может, я и не стал импотентом, но что-то во мне изменилось, организм не реагировал на женские прелести, все силы сконцентрированы на решении свалившихся новых проблем, хотя не забывались и старые. Все задачи выстроились в последовательную цепочку по важности решений и мозг напряженно работал, не оставляя сил на что-то другое».
   Более того, мозг требовал, чтобы я решал задачи сейчас и не залеживался на диване.
  «Но куда он спешил? Неужели мои дни на этом свете сочтены, и нужно срочно привести все дела в порядок? Но мне же совсем немного лет. Почему жизнь кончается так скоро? Может, просто  произошла ошибка, и внутренний тест на здоровье воспринял сильный приступ остеохондроза за серьезную болезнь и забил тревогу. Возможно, хотя статистика вещь упрямая, и мужики в России живут недолго, тем более за плечами Арктика и пятнадцать лет без отпусков на должности генерального директора. Значит, надо спешить».