две луны

продолжение

Поиски продолжаются

Проснувшись очень рано,  Айлексдиз метался по комнате в поисках ответов на вопросы. Где её искать? Но  хоть за что-нибудь зацепиться, хоть за что-нибудь! Он вспомнил о той уверенности найти любимую, с которой засыпал. Уверенность найти Эйрису куда-то пропала  исчезла, и на смену ей пришло отчаянье. Ещё немного и правители порядка заявят о том, что “без вести пропавшая…”, и перестанут что-либо вообще делать. В родной Франции полицмейстеры сильно не заморачивают себя поиском пропавших людей, и вообще французы любят всё быстро разрешать и ставить штампы.
Кофе вскипел в маленьком узорчатом чайнике и звал к себе своим манящим ароматом.
Вдруг молодой человек вспомнил, как Эйриса ему рассказывала о том, что пропавшего человека можно найти без всяких следствий, а исключительно пользуясь картой кофе. 
– Да, да, – лихорадочно вспоминал юноша, – мы тогда искали пропавшего котёнка, и самое главное нашли его. – Эйриса говорила, что обязательно нужно вылить остатки  гущи кофе на белое блюдце и, когда последние капли будут стекать, очень сильно представить искомый объект. Я тогда иронизировал буквально надо всём, ибо не верил ни во что, и когда Эйриса указала точное местонахождение котенка, и когда я сказал, что она сама всё подстроила. Помню, Эйриса расплакалась и убежала – это еще один момент, о котором больно вспоминать.
Кофе был ещё горяч, но Айлексдиз, обжигаясь этим необыкновенным напитком, стремился  поскорее увидеть дно кружки.
Сделав всё так как когда-то с Эйрисой, он представил её образ,  живой образ в действии, её поцелуй и почувствовал всё до мелочей: вкус губ, дыхание, неуловимое желание быть вместе с этой девушкой. Его  как будто обдало жаром.
– Видимо пришло время смотреть на кофейную гущу, глупо, но всё же, может быть, она мне что то  сообщит.
Вглядываясь в очертания размазанных  линий, Айлексдиз почувствовал приятную истому. – Ничего себе?
Линии менялись, сливались и разъединялись друг с другом, превращались в непонятные фигуры, казалось, что они живые.
- Может у меня галлюцинация, – подумал Айлекдиз. Но  напиток жил своей жизнью, не обращая внимание на сомнения юноши.
Сомневаться приходилось и в другом.
– Я ничего не могу понять и не помню, как это делала Эйриса, что она увидела на дне чашки. Одно лишь слово слышал я –“ высота”, и действительно котенок забрался на высокое дерево, сам или кто-то помог – неизвестно, но он был там. Что же в этой гуще интересного? Что необычного?
Сотовый телефон раскричался  не на шутку.
– О, номер засекречен. Кто это мог быть?... Да я слушаю.
– Дело не в гуще, мой мальчик, – услышал он незнакомый голос, – а в твоём желании знать.
– Кто вы?
– Смульфейрин.
– Бабушка Эйрисы?
– Возможно, во плоти женской я и бабушка, но…
– Как же я не догадался связаться с вами? Ведь был везде, а о вас не подумал.
– Всё было сделано для того, чтобы ты не навестил меня раньше времени и не помешал своим гаданием на кофейной гуще быть Эйрисе на высоте.
– Так вы знаете, где она?
– Не только, я знаю и кто она.
Айлексдиз хотел выругать ненормальную бабку за сокрытие тайны, но… попробовал что-нибудь произнести… не получилось. Телефон сам прилип к уху, и все слова возмущения непонятными звуками  разлились по пространству. 
– Слушай меня! Айлексдиз, слушай внимательно, прежде чем мы с тобой встретимся ты должен ответить себе на вопрос. Для чего тебе нужна Эйриса?  Что необходимое для тебя живет в ней?  И хочешь ли ты её по-настоящему найти? Это твой экзамен, от глубины твоих ответов многое зависит. Ей сейчас необходима  твоя помощь. Если ты хочешь делать это вместе с кофе, то  помни, кофе – это просто действие, которое заставляет думать, твой ритуал и не более. И помни, что нет ничего важнее мысли: одна мысль – и сделан миллиард действий.  И  самое главное,  при осознанных мыслях время приобретает другое значение. Все твои ответы, их глубину я почувствую. Жди. -  И гудки.
– Что за бред? Что со мной было? И кто говорил? Неужели милашка Смуль по прозвищу “ну и что”  всё знает? Но  почему тогда не сообщила родным, почему звонит мне и говорит непонятные вещи? Кофе? Нужность    Эйрисы? Необходимое?
Голова шла кругом, всюду одни неприятности. В последнее время фирма родителей Айлексдиза терпела убытки. На рынке сбыта совершенно не шел товар, а это мраморные статуэтки, всевозможные бытовые принадлежности. Какие-то люди угрожали родным юноши, что, если они не заплатят во время, у них будут большие неприятности. 
– Да, говорят, что всё один к одному, – подумал юноша.
Погода менялась, ветер разыгрался не на шутку.
– Да что же это я не двигаюсь с места! Надо что-то делать. Но  что? Куда ехать? Поеду куда глаза глядят. Или лучше пойду.
Ведь когда ты в таком состоянии, неважно куда идти или ехать. Потому как, где бы ты ни находился, все одна безысходность, острая неопределенность, а самое главное какая-то незыблемая пустота. Без неё всё кажется ненужным. Неужели  нужность вещам материальным придаём мы, люди? Если бы я чувствовал свою нужность, то не был бы сейчас в таком скверном настроении.
– Боже, как мне её не хватает! Всё никак! И  самое главное тоска.
Одевшись и не взглянув на себя в зеркало, он вышел на улицу. Не  обратив внимание  на свой шикарный автомобиль, молодой человек действительно шёл  в никуда.
– Как же я давно не ходил пешком, даже забыл, как это интригующе. Правду мне Эйриса говорила, что блага материальные портят человека, они заставляют его думать ими. Они, блага, диктуют свои законы и вырастают во всё большие и большие потребности, и самое главное, выдвигают запрет. К мосту, – подумал он, – там хорошо.
Накрапывал мелкий дождик, ветер становился всё сильнее, всё порывистее.
– Да, – подумал Айлексдиз, – всё собирается во едино: Эйриса, проблемы с фирмой, а теперь ещё и погода.
Мост представлял собой уникальное архитектурное строение. Времен  прошлого века, и по нему уже давно никто не ездил по причине ветхости и старости. Этот шикарный в своё время мост просто стал не нужным. Невольно Айлексдиз сравнивал его с телом, которое с годами становится дряхлым и бесполезным. Что  с него проку? Как бы ты не стремился его совершенствовать занимаясь спортом или вкушая полезную пищу и думая, что с тобой это не произойдёт, всё равно ход времени не остановить, и телу придётся смириться со старостью, точно так же, как и этому мосту. Отслужил мост и стал не нужным, отслужило тело и умерло. Хорошо, что мосты не умеют болеть и не испытывают боли, к тому же  выглядят они после смерти (ненужности) гораздо лучше, чем мы.  Иной раз мы даже не знаем, что умерли, потенциально мертвые тела блуждают по свету, а за ними плетётся изнемождённый дух, который устал от собственной ненужности. Жизнь – это нужность, хотя бы одному человеку, который не берет твою жизнь в свою, а даёт почувствовать тебе свою жизнь нужной и необходимой, как это и делала Эйриса.
– Что же это, я плачу? Плачу от собственной ненужности? Наверно, это дождь, или мне показалось.
– Нет, это не дождь! – услышал он голос.
– Человек в плаще?
– Именно, ты же хотел встретить меня.
– Наверное. Скорее  я шел в никуда, чтобы почувствовать свою нужность, к  этому мосту. Он так же одинок, как и я!
– Интересные мысли, – ответил ему человек в плаще мягким, бархатным голосом. – Ты задумался, как отличить слезу от дождевой капли?
– Нет, я просто не хотел признавать свою слабость.
– Слёзы не совсем то, что ты думаешь. Они  выливаются из глаз, и ни одна капля не делает это просто так, в каждой капле содержится не слабость, а сила, сила мысли. Слёза не выкатится  просто так, она это делает под  воздействием мысли. Слёзы текут, как река, спадая у устьев на щёки и продвигаясь к губам, и, проникая в рот давая нам возможность почувствовать их на вкус. Они великолепны, солоны. Они  дают возможность почувствовать наши мысли на вкус, и, чем мысль важнее, тем солонее слеза.
 Ветер в паре с дождём хлестал по лицу, становилось холодно, а двое на мосту продолжали разговор, не обращая внимание на неистовство природы.
– Я никогда не уделял внимание слезам, потому как не плакал очень давно, - сказал юноша. – Эйриса! Скажите, где она? Что с ней, смогу я найти её?  Признайтесь, это вы спрятали её?
– Если бы это было так, смог бы ты сейчас слушать меня с таким упоением?
– Да я и сам удивляюсь, что не вытряс из вас душу.
Незнакомец засмеялся таким звонким, пронизывающим смехом, что Айлексдиз почувствовал спокойствие и умиротворение.
- Душа, душа. Тебе  придётся узнать, что это такое. Но не сейчас. Ну что ж, мне нравятся твои мысли. Береги их.
И человек исчез…
Юноша ощутил, как всё его тело напряглось  после исчезновения незнакомца.
– Я, такой смелый, разговаривал с ним безропотно, и самое главное, не было сил возразить. Вообще-то всё это мне очень не нравится, очень. Но теперь я знаю точно, что человеческими методами мне её не найти. 
Он оглядел ещё раз мост, на всякий случай, не появится ли снова этот странный тип  в плаще.
Вдруг он вспомнил, как Эйриса сказала ему прогуливаясь по мосту:
 – Давай ты станешь с одной стороны моста, а я с другой, и кто из нас быстрее дойдет друг до друга.
– Мне показалось это очередной глупостью Эйрисы, – я подумал тогда, – что стоит  дойти друг до друга, хватит и пяти минут.
– Но случилось по другому. Эйриса медленно шла по ветхому мосту, не оглядывалась и не смотрела в низ или вверх, она просто шла. Но я, не сделав и двух шагов, споткнулся, упал, можно сказать, на ровном месте – отвлекался на телефонные звонки, смеялся с глупой игры и не дошел даже до сердца моста.
– Странно, обычно люди говорят, что сердце – это центр, самая глубь, самая суть. К примеру, что есть самое сердце любой страны? Это,  конечно же, столичные города, где суета сует, шум, рой людей, занимающийся неизвестно чем. Если сердце – это центр, то какое же оно должно быть суетливое, шумное, взбалмошное, а самое главное, бесполезное. Значит, это очередная глупость невежественных людей. Середина, центр – это не сердце, это что-то другое, но только не оно. Даже у людей сердце расположено далеко не в центре, а там, где ему надлежит быть.
Воспоминания одолевали юношу. Он вспомнил, как принес букет роз Эйрисе на свидание и сказал:
 – От всего сердца с любовью для тебя.
Эйриса шутливо спросила:
– От всей головы, от всех ног, от всех рук, от всего туловища. Мне все передали цветы, ну а ты?
А он растерялся и ответил:
 – Но так говорят люди, так принято. Ну, в общем, я тебе дарю цветы.
– Я не уверена, что именно ты и именно мне отдал букет белых роз, скорее он возложен на то, что мы хотим видеть и слышать.
Оторвавшись от мыслей, юноша пошел по направлению к дому, который не привлекал его более ничем.
– Уж лучше мост, но…
Вечерело, становилось холодно. Ветер  срывал осенние листья с деревьев, от частых порывов листья серпантином обволакивали кроны.  Дождь был горячим, и контраст между ветром и дождём дарил неповторимые ощущения.
– О хозяин, вы совсем промокли. Позвольте  помочь вам, - услышал он голос старого управляющего.
– Помочь. Вряд ли. Ну  впрочем, свари кофе, милый Айгуйст.
- Непременно, сию минуту.
Сняв мокрую одежду и направившись в ванную,  Айлексдиз взглянув на своё лицо:
– Ну и “звезда”, – мертвенная бледность, синие круги под глазами придавали лицу отпечаток страдания.
Закутавшись в тёплый плед и пройдя в гостиную, он заметил, что Айгуйст, уже сравнительно давно отправившийся варить кофе, ещё не появлялся.
– Да лучше бы я сам!... – Не успев закончить мысль, он почувствовал, как острая боль пронзила всё его тело. Кто-то сзади наносил колющие удары в спину.
Вскоре боль стала не совсем болью. Упав  навзничь, он спросил:
– Кто? Что? Почему?
И сознание померкло. Какие-то  голоса, непонятные шумы, шевеление воздуха. Неужели  это центр? Сердце? Смерть?  Так лучше?

продолжение следует...