Фасолевый супчик

           Когда я перешла на третий курс, а Толик и Женя (мой друг и брат)  на второй, нам всем не дали общежитие.   В институте ввели новое правило -  предоставлять общежитие только тем студентам,  у которых в семье на каждого члена  приходилось не больше 50 рублей.   А тех, у кого приходилось больше,  они считались «обеспеченными», и им общежитие было не положено.   Вот к такой категории студентов  отнесли нас,  и жить нам оказалось негде.   Надо было срочно искать квартиру.   Ребята с этим делом справились как-то очень легко и быстро.   Они нашли себе пристанище у одной бабуськи в частном доме.   Она сдала ребятам весь цокольный этаж  –  две комнаты и коридор.   Комнаты обогревались печью,  и на этой печке надо было готовить себе еду.
            Ребят поселилось в этой квартире четверо:  Женя с Толиком,  Лева Шабанов,  толстый такой парень из  Мордовии  (копия артиста Леонова)  и  Леша Евсюков  из Ровеньков  (очень хороший скромный парень). 
Ребята быстро освоили свое жилье.   Они все, кроме Толика,  были уже взрослые,  после армии.   А я никак не могла найти себе подходящую квартиру.  Наконец-то я устроилась у симпатичной,  как мне показалось,  чистенькой женщины в комнате с девочкой.  Я уже и вещи перенесла,  вроде все хорошо.  Но, когда я пришла  после занятий,  хозяйка сказала,  что взяла еще трех парней,  которые будут жить в соседней  комнате и ходить  через нашу  комнату.  Я, конечно, расстроилась,  испугалась,  и со слезами побежала к брату,  чтобы он помог мне найти жилье.
            Женя,  не долго думая,  пошел к своей хозяйке и спросил,  не возьмет ли она меня к себе на квартиру.   У  этой бабки уже жила одна девочка,  и она согласилась  взять и меня.  И так я поселилась  в этом же доме, только на втором этаже.   Вроде все утряслось,  осталось только перенести мои вещи.  И ребята всей толпой пошли помочь мне переехать.   Их было четверо наших, да плюс Женька Фарберов , кудрявый красавец   Процессия сопровождалась модной тогда песней «Королева красоты», солировал на всю  округу, конечно, Фарберов.  Вот так  и поселилась я по соседству с братом и его друзьями.
                Обстановка в нашей с девочкой комнате была супер скромная – две раскладушки и все,  больше там ничего не было,  даже стола.   А когда стало холодать,  мы поняли,  что бабака  -  скряга,  жадюга и вообще   ведьма.  Во первых,  она наверху у нас вообще не топила,  и мы с девчонкой  просто  замерзали , как тараканы.   А если учесть,  что иногда нас еще покусывали клопу,  то это был просто кошмар.  Но меня,  конечно,  выручало то,  что я большую часть свободного времени проводила внизу у мальчишек,  у них  всегда было тепло, уютно и весело.  Вечером перед сном я брала свое одеяло,  шла вниз к ребятам,  грела его у печки,  затем укутывалась  и быстренько бежала спать к себе наверх.   Иногда  кто- нибудь из ребят  даже относил меня на руках.  Правда этого тепла хватало не на долго, но все же было приятно.
                А частенько после занятий,  а иногда и сбежав с какой - нибудь лекции,  я приходила  к ним  домой, и пока ребят еще не было, что-нибудь перекусив, ложилась на женину кровать и засыпала в тепле.   Однажды просыпаюсь от страшного звука,  а это Лева Шабанов тоже сбежал с лекции и спит на своей кровати со мной голова к голове и дико храпит.  Пришлось мне снова уйти в институт, потому что разбудить Левку было не возможно ни какими силами, правда кроме постукивания ложкой по тарелке или кастрюле.  Уж, что любил Шабанов кроме как поспать,  так это покушать.   И если кто-то пытался, пока Лева спит, заглянуть в кастрюлю и зацепить за нее ложкой,  тогда  он точно проснется и быстренько составит компанию.
                Лева частенько пропускал лекции, а точнее очень редко их посещал, хотя за несколько пропусков лишали стипендии, а то и отчислить могли.  Но он был старостой группы, а староста должен был заполнять журнал и подавать его преподавателю.  А  фамилия – Шабанов было последняя в списке.  И Лева, заполняя журнал, записывал все фамилии,  кроме своей.  А  приносить журнал в аудиторию и подавать его преподавателю он поручал комсоргу группы.  Преподаватель делал перекличку,  отмечал всех отсутствующих,  кроме Шабанова,  потому что его в списке не было.   А в конце недели Лева себя дописывал и сдавал журнал в деканат.   И за весь год у него не было ни одного пропуска.  Вот такой был хитрющий парень.
                А на самом деле он был очень милый, смешной и очень добрый.  И мы с Левкой не только частенько сачковали,  но и ели с одной тарелки,  потому что тарелок было мало,  да и те были украдены из институтской столовой.   И когда мы с ребятами садились ужинать,  Лева сразу говорил: «Анюточка, я буду с тобой».   Потому что я капризничала,  выясняла, а что будет на ужин,  а вкусно ли и т.д.   И пока я кривлялась и выпендривалась,  Левка все съест и доволен.
                У всех ребят были свои девушки.   Вечерами они все ходили на свидания,  иногда и с ночевкой.   А ко мне они относились очень нежно,  как к младшей сестренке.   И я их тоже очень любила,  как Белоснежка своих гномов.  Иногда со своих свиданий и прогулок они приносили мне гостинцы – конфетки, шоколадки.   Особенно тот же Лева: «Анюточка, я тебе макаку принес» - это конфетка «Мокко»,  и достает из кармана уже примятую конфетку. 
                В общем жили мы очень дружно.  И мне с ребятами было и тепло, и сытно, и весело.   Продуктами на зиму ребята запаслись, как хорошая хозяйка.  Наворовали яблок из сада сельхозинститута – под кроватями все было завалено яблоками.   Аромат был от яблок сказочный и вкусные  они  были необыкновенно.   И я больше всего любила на ужин есть жареную на сале картошку  с мочеными яблоками.  Картошку,  кстати,  они тоже накопали на учебном институтском поле и жарили ее  на огромной сковороде.  Где они ее только взяли!  Я больше никогда не видела такой огромной сковородки.   До сих пор мне кажется,  что вкуснее этого блюда ничего на свете не бывает.  Ели жареную картошку всей компанией прямо со сковородки – было потрясающе вкусно.
                А в общем - то мальчишки умели готовить все - и супы,  и борщи и каши.   Мне у них все нравилось, казалось все было вкусным, а особенно когда рядом едят с таким аппетитом.   Мама только удивлялась моей непритязательности к такой еде,  потому что дома еда для меня всегда была проблемой.   Всю жизнь родители мучались, чтобы накормить меня.
                И печку ребята приспособились топить тоже  по-особенному. Бабка на день им выдавала малюсенькое ведерко угля.   И если бы печку топили только этим углем, то и ребята замерзали бы, как и я.   Но и здесь их выручила смекалка.  Они подобрали ключик к бабуськиному сараю и оттуда потихоньку брали еще одно – два ведерка угля.  И печка разгоралась докрасна.  А поверх раскаленных углей высыпали очистки от картошки,  которые тоже хорошо горели и давали чудесный аромат печеной картошечки,  как на пикнике.
                Вечером бабка приходила с проверкой,  и видя раскаленную печку удивлялась,  как это ребятам удается так  разогреть ее.   А они ей - картофельными очистками топим.   А бабка - "Я ведь тоже пыталась очистками топить, не получается."   Еще и дурная была бабка,  не только жадная.
                В общем жили мы прекрасно, дружно.   Я была благодарна ребятам за все.   И вот однажды у нас почему-то отменили занятия, и я возвращалась  домой  раньше обычного времени.   По дороге я подумала, а почему бы мне самой ни приготовить обед на всю компанию, сделать ребятам сюрприз.   Шла я и думала,  чтобы мне такое приготовить,  необычное,  но не очень сложное.  Но  чтобы они удивились.  И я вспомнила про кулинарную книжку,  которую мне подарила мама,  а там в самом начале был рецепт фасолевого супа.   Вот я и решила - сварю я фасолевый супчик.  Это совсем не сложно (так мне казалось) и очень вкусно.   Мамин суп мне очень нравился.
                Я зашла в магазин и купила килограмм или два фасоли, точно не помню,  но взяла побольше,  чтобы хватило на большую кастрюлю супа.  Продавец насыпала мне фасоль в огромный бумажный кулек  (целофановых пакетов тогда еще не было),  и я пошла домой.   Дорога моя  проходила  через институтский сад.   Дело было зимой.  Иду я по тропинке сада с большим открытым кульком фасоли.   Шла - шла и подскользнулась,  или просто споткнулась,  во всяком случае упала и наверное половину  фасоли  рассыпала.  Но хорошо, что купила побольше,  так что еще много в кульке осталось,  должно было хватить на суп.
                Пришла я домой,  точнее к ребятам.   Но чтобы начать готовить,  надо было сначала растопить печку, (первый раз !). Но самое интересное,  она у меня  сразу разгарелась.   Начала я варить суп.   Вернее сначала взяла мамину книжку ,  она называлась «Домашняя кухня» (я до сих пор ее храню),  там были простенькие кулинарные рецепты.  Нашла там фасолевый суп и начала действовать по-писаному.
                Сначала надо было промыть и поставить варить фасоль,  что я и сделала.   И как в книжке было сказано,  что если постоянно доливать холодную воду,  то фасоль сварится быстрее.   Но что такое быстрее,  я не знала,  не с чем было сравнивать.   Варилась фасоль действительно очень долго.  Я двадцать раз подливала холодную воду,  сожгла половину  дневного  запас угля,  а фасоль все была жесткая.   Пришлось суп  готовить  из недоваренной фасоли.  В общем,  суп я в конце концов сварила.   И гордая,  довольная,  вся в саже , как Золушка, я уже не могла на этом остановиться.  Чувствовала, что должна  совершить еще какое -нибудь доброе дело,  и еще сделать что-нибудь приятное ребятам.   И я решила постирать им наволочки,  мне показалось,  что  они слишком грязные.   Я  нагрела большую кастрюлю воды,  сняла со всех подушек наволочки и замочила все со стиральным порошком.   Туда же я положила толикову белую рубашку.  Он ведь у меня был на особом счету,  надо было его как-то выделить.   Постирала я  хорошо и даже в этом же тазу немного прокипятила.   Все стало беленьким, чистеньким, и я была довольна своей работой.   Но чтобы было еще красивее и приятнее,  я решила белье подсинить, как это делала мама.   Я побежала к хозяйке и попросила у нее синьку подсинить белье.  Бабуська мне сказала, что синьки у нее нет,  есть только зеленка,  как она ее назвала  «зялёнка».  Ну что делать, давайте «зялёнку».  Дала она мне пакетик с каким-то зелёным порошком, для чего он был я не знаю,  но решила,  что все равно надо довести стирку до конца.  Я налила в таз холодной воды,  высыпала туда порошок,  размешала всё рукой и опустила туда все наволочки и толину рубашку.   Буквально через несколько секунд все мои белые наволочки стали пятнистыми,  как в веснушках.   Я попыталась все это переполоскать, но бесполезно, зелёнка прилипла навечно.   Но делать нечего, надо было сушить свою стирку.   Я  все высушила возле печки, погладила и надела чистенькие наволочки на подушки,  а пятнистую рубашечку повесила возле толиной кровати.
              И только я управилась, пришли ребята.  Дверь они открыли со словами – «А у нас  сегодня фасолевый супчик!».  Я даже удивилась, как они догадались.  Оказывается, когда они шли домой по той же тропинке через сад и увидели рассыпанную фасоль на снегу,  сразу поняли,  что вечером будут есть фасолевый суп.  Почему-то они  решили,  что  кроме  меня никто  не  мог бы  рассыпать  фасоль.  И правда это была я.   А когда они увидели пятнистые наволочки,  обрадовались еще больше – им они очень понравились.  Эти наволочки им напоминали лето - лежишь словно на полянке.  Так  они  мне  сказали.  А от пятнистой рубашки Толик был просто в восторге, потому что такой у него никогда не было.
                Ужин у нас прошел очень весело – ели мой недоваренный суп с большим аппетитом (другого ничего не было) и хвалили, и благодарили меня за мои добрые дела.  А потом сытые и довольные ребята – гномы легли спать на свои чистые полянки, а я пошла к себе в холодную комнату планировать следующие свои добрые дела.   А они были не за горами.

         
Январь 2011г. Карловы Вары
А.Вершкова