На тихой улице... 29. Анита и Клаус. Продолжение

НА ТИХОЙ УЛИЦЕ В ГЕРМАНИИ

Рассказы

Продолжение. Начало см. http://www.proza.ru/2014/03/13/1569

29. Анита и Клаус

     Знакомство на улице
     Выставка в церкви
     Анитин «Фройнд»
     Райский уголок


АНИТИН «ФРОЙНД»

     Анита никаким женским рукоделием, кроме вязания, кажется, уже не занималась, но в её квартире имелось множество изящных предметов – подсвечники, настольные лампы, салфетки, цветы и статуэтки. Это было жильё не слишком молодой женщины, наполненное книгами, музыкой, рисованием и любовью... к молодому мужчине.
     Да-да, у Аниты имелся «Фройнд» Клаус (моложе её на 22 года), с которым мы познакомились довольно забавным образом на той самой выставке в церкви.
     Анита показывала там акварели с изображением кошек. Кошки для немцев, так же, как и зайцы, сердечки и розы, – это нечто символическое и почти святое. Даже если они не держат кошек в доме, они их любят, любуются ими, когда видят на улице и даже рисуют, как Анита. Кошка-модель жила по соседству и приходила к художнице в гости.
     Пока мы осматривали рукотворные и потому уникальные изделия, авторы стали потихоньку сворачиваться. Анита собирала со стен свои картины, ей помогал высокий молодой человек, также светловолосый, по возрасту похожий на сына. Как вы думаете, что я сказала, чтобы поддержать беседу? Ну конечно же, я спросила:
     – Это ваш сын?
     Нормальный вопрос, правда? Ну не сосед же придёт ей помогать! В крайнем случае, племянник.
     – Нет, – ответила Анита, – это мой фройнд.
     Фройнд у девушки или женщины в Германии – это как бойфренд в Америке. У нас раньше говорили: «любовник» или «сожитель», а теперь – «парень» или «гражданский муж».
     Представьте, в какое неловкое положение я попала! Ну что ты будешь делать! По-немецки я говорю чуть-чуть, могла бы и промолчать, но ведь хотела как лучше... Впрочем, я думаю, что не я первая задала Аните такой наивный вопрос. У них ведь тоже пары, как и у нас, обычно одного возраста или мужчина немного старше, но так, чтобы женщина оказалась старше на 22 года... Вряд ли во всём Билефельде была ещё одна такая пара – я имею в виду прочные союзы, а не какие-нибудь случайные связи.

     Тогда, в середине 90-х годов, такая большая разница в возрасте  казалась, по меньшей мере, странной. Ну правда: Пугачёва вроде ещё не была замужем за юным Филиппом Киркоровым, а уж о таком мальчике, как Максим Галкин, и подумать было невозможно. Как-то не принято было раньше, чтобы молодые парни женились на немолодых женщинах. В этом смысле женщинам прямо-таки не везло, хотя, справедливости ради, стоит напомнить, что пожилые мужчины всегда очень даже любили молоденьких девушек и девушки довольно часто выходили замуж за стариков. А теперь, когда входят в моду однополые браки, все остальные мезальянсы просто меркнут и гаснут перед причудами гомосексуалистов и лесбиянок.
     Конечно, мне приходил в голову вполне естественный вопрос: а что будет через двадцать лет, если этот странный гражданский брак сохранится? А может, они даже поженятся? Анита станет приятной пожилой дамой, к сожалению, не совсем здоровой (инвалидность просто так нигде не дают), а Клаусу будет всего 53 года, но разве это возраст для мужчины, который занят умственным трудом, не имеет детей, треплющих нервы и не обеспокоен тем, как прокормить семью? Впрочем, на вид он был такой уравновешенный, даже флегматичный. Возможно, ему никого больше не надо, кроме этой спокойной интеллигентной дамы, – ни семьи, ни детей, ни живого общения с ровесниками и ровесницами. Вот как есть – так и хорошо.
    
     В то далёкое время крепкий 33-летний парень Клаус учился в университете и писал диплом, но, кажется, нигде не работал. Говорят, в  Германии нередко бывает так, что студенты учатся довольно долго или поступают в университет не слишком рано.
     Клаус постоянно сидел за компьютером, чем сразу заинтересовал моего старшего сына. Они быстро нашли общий язык – и в переносном смысле и в прямом, то есть говорили по-немецки. Клаус что-то объяснял ему, ведь у нас домашние компьютеры тогда были редкостью, а детям они тем более казались пределом мечтаний.
     Андрей, в отличие от меня, в школе и на улице был погружён в языковую среду, поэтому выучил язык за короткое время и, несмотря на то, что долгое не разговаривал на нём, помнит его до сих пор и без затруднений общается с немцами по скайпу.


РАЙСКИЙ УГОЛОК

     Квартиру из четырёх небольших комнат в двухэтажном частном доме с двумя подъездами (думаю, всего там было восемь квартир) Анита снимала уже давно – лет двадцать. Возможно, раньше здесь вместе с ней жили её родители или какой-то другой мужчина. За это время она заплатила хозяину дома огромную сумму в виде квартплаты, но что поделать, когда нет собственного жилья. Всё равно приходится кому-то платить – городским властям, если дом «государственный», или частному лицу.
     Здесь ей очень нравилось: уютное, тихое место внутри квартала, куда не могут заезжать машины, кроме тех, которые принадлежат жильцам. Да и любому самому привередливому человеку понравилось бы. По сравнению с шумными улицами, по которым ездят машины и трамваи, эти удобные асфальтированные дорожки – только для своих, чужие здесь не ходят – кажутся сказочным везением не только для жителей, но и для их гостей. Так приятно побывать в этом безмятежном  уголке, таком ухоженном и приветливом...
     Аккуратный дом утопает в зелени, перед лоджией – ровная лужайка, жильцов не видно и не слышно – все соблюдают тишину и порядок. И рядом такие же тихие дома с клумбами, газонами и вазонами с цветами, подвешенными над входом. А весной это, само собой, реальный райский сад и триумфальное цветение всего растущего, кроме елей, сосен и туй. Напомню слова Эльвириной тёти: «Здесь каждое дерево цветёт...»
     Квартира Аниты находилась на первом этаже. В лоджии, естественно, росли всякие цветочки и безмятежно спала соседская кошка, которая, сама того не подозревая, позировала хозяйке для её акварелей и батика. У меня, кстати, есть одна работа Аниты на шёлке: возле окна стоит женщина, а на подоконнике рядом с ней сидит кошка. По моему, эта сообразительная «натурщица» просто жила на два дома – так она всегда была сыта.

     С Анитой мы иногда встречались на улице, изредка приходили друг к другу в гости и вместе с Клаусом ездили на экскурсии в другие города. К сожалению, подолгу разговаривать на интересующие нас темы нам было сложно: как-никак мы обе – образованные женщины, любители литературы и искусства, а составлять фразы на сложные культурологические темы при моём небольшом словарном запасе весьма проблематично: для этого приходится напрягать мозги, а это утомляет. Однако у нас с Анитой были тёплые отношения, словно мы знакомы уже много лет. Она – такая правильная немецкая женщина: уравновешенная, дружелюбная, понимающая.


     Сейчас, когда прошло почти 20 лет со времени нашего знакомства, Аните уже 75лет, а Клаусу всего 53. Время от времени я собираюсь написать ей письмо, но, к сожалению, я разлюбила писать письма, к тому же по-немецки я не напишу, а по-русски Анита не прочтёт... Впрочем, можно попробовать написать. Как-то – уже давно – она прислала мне письмо с новым адресом. Оказывается, они с Клаусом купили небольшой дом.
     Пожалуй, я напишу Аните по-русски – всё же читать легче, чем писать, а у неё – я видела – есть русско-немецкий словарь. Наверняка в её окружении или просто по соседству есть кто-нибудь из русских немцев, и они помогут ей перевести моё письмо.

Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/02/20/1925