80-е - 90-е годы

               
            
           Называют это время – лихое. А значит и всюду неслабо. Из Мурманска в командировку в Москву ездила с остановкой в Ленинграде. Там сын, родня, мать – надо повидаться. Берешь билет до Москвы. Остановка дома. Билета из Ленинграда нет. И в кассах их тоже нет. Подозрительные типы предлагают билеты, но кто их знает: останешься и без денег, и без проездного билета.
Подошли к поезду. Народ вагоны берет с боем. Мой высокий сын протолкнул меня в вагон, «закинул» меня на верхнюю боковую полку. Лежу «сплю». Понятно, что не белья, не матраса с подушкой тоже нет. Стыдоба – я безбилетный заяц.
    Наконец поехали. Ветер свищет. Окна и двери плотно не закрываются. Электричества нет, а стало быть чая горячего тоже, согреться нет возможности. Да и слезть с полки, не слезешь, займут место. Да и зачем? Туалет тоже не работает. Но, главное – едем.
    Первая остановка – Тверь. Настроение резко улучшается: тут то рядом, на электричке можно добраться, еду дальше. Рассерженные пассажиры собирают подписи под жалобой министру путей сообщения, где всю правду написали.
Вы обратили внимание на терпение нашего человека? Закончилось как обычно: слава богу, приехали, да и молодого проводника жалко.
    В эти годы ездить в поездах было жутковатенько. Подушка в разбитом окне - не самое страшное в зимнем поезде с севера. Спали в шубах. До сих пор в дорогу беру толстые шерстяные носки. А вдруг?
    В купейных вагонах не хотелось ездить.
    Однажды меня муж провожал. Тяжелую сумку, конечно, с едой, консервами забросил на верхнюю полку. На нижних полках сидят три мальчика в кожаных пальто «в пол» (кстати, всю ночь просидели, не раздеваясь). Вместе с сумкой я поехала на своей верхней полке. Мальчики не поднялись и молчали всю дорогу, либо бросали фразы на непонятном языке.
Двое выходят за одну остановку до конечной.
Третий – в недалеком прошлом интеллигентный молодой человек – молча снял мою сумку, а она порезана как бритвой. И пришлось на платформе сумку перетаривать в пакеты на глазах у удивленного и несытого народа.
Но, правда, такой случай научил меня возить пустые плотные пакеты. Дорога учит, однако!
    Когда появились сериалы про братков, я как в купе «вернулась». Молодые артисты были точно такие же. Вот тут и стало страшно, сколько всяких историй ходило в те годы о купейных вагонах. Самолет уже был не по карману и плацкартный вагон на десять с лишним лет стал родной, как в молодости, только на третью полку уже не заберешься, да и нельзя.
    Были и забавные истории. Три месяца я не была в России. По телевизору по всему миру только и говорили:
    - В России дефолт.
    А я добиралась домой. Билет Загреб (Хорватия) – Москва вот он в кармане, а дальше Нижний Новгород.
    Поезд «Загреб-Москва» опаздывает на сорок минут (!). Придет ли? В Хорватии война, теплоход мужа должен уйти в рейс. Тихая паника вот-вот начнется.
И вот! К платформе медленно, осторожненько подползает Пульмановский вагон. Из него выпадает пьяненький проводник.
    Слава тебе, Господи. Считай дома. Теперь не пропадем.
    Пассажиры говорят о ценах на билеты в России: взлетели запредельно.   Ладно, доедем до Москвы, а там разберемся. Оказалось стоимость билета та же. Вот он Нижний Новгород, вот она школа №29, все на месте.
А проводника мы видели только  на границах.