Под орлиным взором

               

Орел летел все выше и вперед
К престолу Сил сквозь звездные преддверья
И был прекрасен царственный полет
И лоснились коричневые перья
               
Гумилев. Н.С.

Царем пернатых мир его зовет.
И он как будто это понимает:
Всех смелостью и силой поражает
И выше туч вздымает свой полет.

Асадов Эдуард

Встречный порыв холодного ветра пригладили взъерошенные перья. Вильнув хвостом птица, поймав попутный поток теплого воздуха, устремилась навстречу заходящему солнцу.
  Горы нескончаемой вереницей проносились под орлом, который мощными взмахами широких крыльев прокладывал себе путь в небе. Птица летела к местам старых гнездований. Где орел хотел найти себе пару, чтобы завести семью.
Закатное солнце, преследуемое серой тенью, которая обступала заходящее за горизонт, небесное светило уже не согревало землю, и вечерний сумрак заставлял все дальше и дальше отступать золотистые лучи. 
Орел был горделивой птицей, которая с высоты своего полета с величественным видом оглядывала все вокруг, и ничего не могло укрыться от его зоркого взора. Его крылья были больше чем у обычных орлов его хвост шире, а когти и клюв длиннее и поэтому люди называли его беркутом или золотым орлом, а иногда холзаном. Многие, считали его божественной птицей, и кто знает, может так оно и есть.
 Беркут был уже несколько дней в пути. Он оставил позади себя бушующее море, которое бурлящими волнами обрушивалось на берег и песчаные барханы, среди которых как голодный волк одиноко рыскал ветер. Пернатый царь пролетел знойную покрытую красным песком равнину и на одну ночь задержался у большой реки. Там где вода вышла из берегов после дождя, он добыл себе несколько крупных рыб, и основательно подкрепив силы, отправился дальше, продолжив свой путь, пролегавший над макушками самых высоких гор которые расступались, открывая лесные просторы. И это зеленое море протянулась далеко. Но орел не мерил расстояние днями или ночами, к чему это когда ты сильная могучая птица, которой подвластно само небо.
Беркут заприметил невдалеке заброшенное человеческое строение, которое возвышалось среди бескрайних холмов покрытых густым лесом. Этим строением была каменная башня, которая стояла на вершине горы врезающейся в устье реки. Птица слегка повела крыльями в сторону и начала опускаться, кружа вокруг места своего ночлега. Смотровую площадку уже облюбовала для себя стая ворон и когда они завидели приближающуюся к ним гигантскую птицу, то поспешили убраться, восвояси освободив башню для орла.
Шумно хлопая крыльями, от которых в разные стороны юркнули маленькие вихри, беркут опустился на древний покрытый мхом камень. Прежде чем сложить крылья он для верности расправил их и сильно взмахнул, показывая всем, кто сегодня здесь хозяин. И убедившись, что претендентов на оспаривание территории нет, медленно подошел к краю башни и принялся чистить перья, время от времени оглядывая окрестности.
       Его острый взор подмечал все даже самые незначительные детали. Орел своим зорким взглядом буквально вцеплялся во все, что мог увидеть с этой древней башни. 
 С юга пришел теплый, вечерний ветерок и орел расправив свою широкую грудь, подставил ее под этот поток эха ласкового бриза, который добрался сюда, преодолев множество препятствий. Он принес с собой свежесть южных морей и отголоски далеких дивных стран. Казалось, что в воздухе витают различные пряности, которыми торгуют на огромных базарах.      
Бесчисленные караваны стекаются туда и купцы ловкими наученными руками выставляют драгоценный товар, который они так бережно хранили весь свой путь. Здесь можно увидеть знаменитые персидские ковры, чьи узоры пленили своим изяществом весь мир. И никто не пройдет мимо, не бросив своего взгляда на этот великолепный ворс. Другой купец поспешит перевести ваш взор на китайский шелк, эта тончайшая изысканная ткань никогда еще не залеживалась в сундуках продавцов. А меж тем по соседству хозяин каравана раскладывает на прилавке клинки из дамасской стали. Они сверкают, отражая солнце, завлекая всех вокруг этой игрой света и своей филигранной выделкой. И с его уст уже слетают слова, которые превращаются в целый рассказ о том, как когда-то давно войско Саллах ад-Дина Великого разгромило крестоносцев и что от дамасской стали франков не спасли даже их доспехи.
Орел замотал головой, словно отгоняя видение и южный ветер, будто повинуясь птице, отступил и, повернув, отправился обратно. А его прощальный порыв оставил после себя последний аромат, который он принес с собой. Это терпкое благоуханье винограда, чья лоза налитая солнцем источает густой нектар, от которого кружиться голова и приятно щекочет в носу.
 Меж горных склонов там, где раскинула  свои владения могучая река, которая протянулась с заката на восход, сопровождая гигантские кряжи, там от северных промозглых ветров утаились зеленые равнины.
   Там трудолюбивые руки неустанно следили за каждым виноградным побегом за каждой виноградной лозой. И не покладая сил бережно собирали урожай. А вечером когда после трудного дня когда все возвращались домой, был слышен веселый смех уставших, но довольных проделанной работой людей.
   И тут разгоняя эту картину, до орла долетели звуки, сливающиеся в мелодичный мотив похожий на игру ветра в ветвях деревьев. Он повернул свою голову, откуда доносилась эта музыка, и заметил на лесной поляне костерок возле которого, примостившись у дерева, сидел человек. Он поднес к своим губам странный инструмент, и орел вновь услышал эти чарующие ноты. Невдалеке от человека паслась отара овец они, сбившись в кучу, готовились ко сну, и казалось, они тоже слушают своего пастуха, не издавая ни одного звука, чтобы не спугнуть этот переливистый звонкий ручей. Мелодия поднималась над лесом и устремлялась все дальше и дальше, как рукава реки разливаясь по горам.
 Беркут взглянул на каемку спрятавшегося солнца, которое уже почти  исчезло за горизонтом,  и сон как по волшебству окутал птицу, принимая орла в свои объятья.   
   Ночью птица проснулась от какого-то тревожного чувства, который ей принесли два вестника знойный восточный  ветер бескрайних степей  и могучий северный ветер зимних холодов. Они встретились, здесь столкнувшись друг с другом как два всадника в жаркой сече. Никто не хотел уступать и целые потоки ветра, словно стрелы ударялись о башню, которая невозмутимо продолжала стоять, непоколебимо неся свою сторожевую службу.
   Ветра принесли с собой резкие тяжелые запахи. Орел почуял порох из пушек, дым пожарищ и окровавленную сталь. И прятавшаяся до этого в лесу стая воронья устремилась на этот запах как на зов. Они летели туда, где гремели залпы орудий и свистели пули, которые как притаившаяся змея, что вонзает свои зубы в беспомощную добычу после молниеносного броска.
  Но в этих ветрах было и еще что-то еле уловимое, то что затянула завеса из лязга штыков и шашек конского ржания и грохота залпов. То, что притаилось за громогласными приказами белоусых полковников и за надрывными выкриками бородатых мюридов.
 Церковный звон колоколов и молитвенный напев муэдзина вот что можно было услышать в колыхании сплетенных потоков ветра. Запах свежеиспеченного пирога и бодрящего кваса смешался с ароматом душистой лепешки чуду и кислого кумыса.
Тем временем стало светать, и орел захлопал крыльями, прогоняя остатки сна, как деревья сбрасывают осенние листья. Птица расправила крылья и, взмахнув ими, поднялась в воздух. Беркут выбрал нужное направление и по восходящим потокам теплого воздуха устремился ввысь.
          И теперь его путь сопровождали глубокие ущелья и высокие горы, похожие на каменных великанов. Исполинские колоссы  вздымались до самых облаков, пронзая небеса.
      Орел начал вспоминать здешние места эти массивные горные кряжи и длинные цепи серых утесов. Белоснежные кучерявые папахи, словно надвинутые на брови мудрых аксакалов громоздились на ледяных вершинах гор.
  Но орел летел все дальше и дальше, чувствуя прикосновение давно забытого, но очень знакомого ветра, который он не мог спутать, ни с чем другим. Птица жадно ловила каждое дуновение, купаясь в воздушных потоках.
И теперь он вспоминал все, что казалось ему новым и неизвестным. Беркут летел над альпийскими лугами там, где на зеленых полянах пастухи стерегут свои отары, то и дело, покрикивая на непослушных овец, которых, услышав свист хозяина, тут же бежали загонять овчарки. 
А на широкой равнине, по которой текла чистая и прозрачная как первая слеза девушки, спускавшаяся с гор река, молодые удальцы устраивали скачки на своих лихих скакунах.
Они похвалялись своим умелым владением блестящих клинков, при этом громко подзадоривая друг друга. Каждый из них старался показать, на что он способен ведь за ними наблюдало множество людей собравшихся здесь со всех ближних и дальних аулов. 
Девушки, чья легендарная красота была на устах у всего мира,  украдкой поглядывая на участников состязаний, с трепетным волнением сердца следили за успехами и неудачами приглянувшегося юноши. 
  Седовласые старцы, чья мудрость была накоплена годами, одобрительно кивая, наблюдая за подрастающим поколением. Их, речи всегда были пронизаны благородством и великодушием, которые сохранила многовековая память народа. 
Орел, расправив крылья, парил по лазурной глади, поднимаясь все выше и выше. А внизу под ним простирался этот дивный и великолепный край до окаемки самого горизонта от восхода до заката. Беркут парил в небе, внимательно наблюдая за всем происходящим на земле, и видел все то многое, что мы люди порой упускаем из виду.