Серое божество

мне снился сон..
будто я на сером пустыре, как король лир и меня обступили как смутные бомжи - исчадия тревожной ночи - темные опасные массы
и это храмы...
полные изнутри серого газа
храмы божества газпрома
там страшные серые пропитанные газом люди
как призраки
ни капли света
и они надвигаются на меня, шепчут - что ты здесь делаешь, уходи...
серое наступает на меня
храмы гонят меня в город
я пячусь, а в голове мандельштамовское - "в лесах игрушечные волки глазами страшными глядят..."
я вижу город и понимаю, что в домах не люди, там тоже этот газ в человеческой форме...
они все дышат газом из конфорок как кислородом
потом вижу бездомных, которых кормят у церквей
и это тоже газ
и понимаю, что он везде
и путин это не человек, а газ в чистом виде
и олимпиада тоже газ....
я проснулась в ужасе...вся дрожа
душа выла и пыталась выпростаться из серого..
я взмолилась богам и солнцу средиземноморья, возопила к дворцу дожей и чашам бенвенуто челлини
они услышали и ко мне явились золотые ангелы
мрак отступил...
запахло тиной венеции и появился ее особый теплый и нежный призрачный свет...
спасена!
исчадия газа отползли в свой газопровод..

странно..открыла уже после книгу одена у.х и на тебе...

 Пляски Смерти
   
  Это прощальный в гостиной цивилизованный крик,
  профессорский благоразумный бзик,
  прикрытый дипломатией социальный апломб,
  теперь решают дела при помощи газа и бомб.
   
  Красивые истории про добрых великанов
  и удивительных фей, сочинения для двух фортепьяно,
  хрупкий фарфор, картины с мазней, как фейерверк,
  и оливковые ветви отнесены наверх.
   
  Дьявол поклялся, но клятвам взамен
  он вышел на волю, взорвав гексоген.
  В темнице держал его Папа давно,
  ангел мятежный всплыл все равно.
   
  Гуляя, как грипп, повсюду, где хочет,
  стоит на мосту, торчит между строчек;
  как гусь или чайка летит высоко,
  таится в буфете, под кроватью, в трюмо.
   
  Под маской весенней, с сединой на висках,
  В голубых маскирует враждебность глазах.
  Он может в коляске вопить, как дитя,
  или ехать в трамвае последнего дня.
   
  Водопроводчик, доктор, поскольку привык
  владеть профессией, как болезнью старик;
  лучший танцор, лучший в хоккей игрок,
  как разведчик скрытен, как тигр жесток.
   
  Он пришел победить, ты знаешь, мой друг,
  к каким глубинам позора он тащит вдруг;
  он украл бы тебя у меня, мой дорогой,
  чтобы отрезать твой волос прекрасный густой.
   
  Миллионы уже пали в пасть толчеи,
  уступая, как голубь обаянью змеи;
  сотни деревьев растут в мире зря:
  я, как топор, что в руках дикаря.
   
  Поскольку я, в конце концов, недаром Третий Сын
  испорченный, беспечный, везуч, как Алладин;
  был для меня подробный план написан Сатаной
  от человека навсегда избавить шар земной.
   
  Поведение человека - сумасшедший дом,
  Восстановленная Гоморра и типичный Содом;
  Я должен взять спасительный огонь,
  чтоб смыть желаний человечьих вонь.
   
  Покупка и продажа, еда и питье,
  Вероломные механизмы и непочтительное нытье.
  Симпатичные тупицы без лишних слов
  Вдохновляют своих честолюбивых мужиков.
   
  Я прибуду, я накажу, Сатана умрёт,
  я намажу на хлеб свой икру и мёд,
  дом, где на почетном месте пылесос,
  в собор превратить для меня не вопрос.
   
  Буду, как суперстар, в платиновом авто
  выезжать на парад, меня не затмит никто,
  весь день и всю ночь продлится мой бенефис,
  покатится колесо по длинной улице вниз.
   
  Маленький Иоанн, Иоанн большой, Павел и Петр с ключом,
  И бедный маленький Хорас, разбитый параличом,
  оставьте свой завтрак, парту, игрушки в войну,
  чтоб летним прекрасным утром убить Сатану.
   
  Поскольку слава, гнев, труба и барабан
  и власть восстать приказывают вам;
  могилы взлетят, открывшись, вверх,
  искупит земля свой смертный грех.
   
  Рыбы затихли глубоко в морях,
  небо, как елка 25 декабря,
  звезда на Западе полыхает, как нефть:
  "Человечество живо, но должно умереть".
   
  Так прощайте дом с красными обоями внутри,
  на теплой двуспальной кровати черновики,
  настенный полет прекрасных птиц,
  это - прощание, прелестная душа, без границ.
   
   
 перевод так себе, но смысл сохранен)