33 Искусство шпоры

В школе мне шпаргалками пользоваться не доводилось, но первые полезные наблюдения были сделаны именно там. Заметил я, что одноклассники, пытающиеся вытянуть незаконное учебное пособие из кармана или из парты, ведутся себя неестественно, чем и привлекают внимание учителя. Я же совершенно спокойно лез за платком – и ни разу не удостоился предостерегающего окрика.

Итак, первые три кита: спокойствие, уверенность в себе и естественность. Достигалось всё это с помощью маленькой таблетки валерьянки. Может быть, она никак и не действовала, плацебо? В любом случае, какая-никакая, а психотехника.

Дальше был свой горький опыт в институте. Пользовались мы тогда так называемыми «медведями» – шпаргалки писались на листах формата А4. При удачном раскладе можно было отвечать по готовому листу. Однажды, вытащив кипу шпаргалок, я не стал их заталкивать назад, в специальный свой карман, и оставил их в парте. Но не учёл, что класс для сдачи экзамена был непривычный: освещение было из окон – да в спину. Вот мои шпоры из парты и высветились.

Потом я модифицировал этот способ, и стал записывать лекции сразу на такие стандартные листы. И тут уже случай произошёл курьёзный. Сдавали мы зачёт по теоретической механике. Предмет для химиков совершенно бесполезный и малопонятный. Наш преподаватель заболел, и зачёты принимал незнакомый нам человек. Ему, понятно, мы были до одного фонаря, раздал задания – и вышел.

Все благополучно сдули, возвратившийся экзаменатор смотрит в мой лист, и говорит: «Странно, я своим студентам излагал по-другому. Покажите-ка свои конспекты». Достаю стопку своих листочков, выкладываю подходящий, соответствующий заданной теме. Преподаватель удивлённо посмотрел. На листы, на меня, крякнул и поставил «зачёт». Оказалось, я умудрился списать ответ совершенно стереотипно – листочки представляли собой точную копию друг друга, строчки там косые, отступы, всё-всё!

Моё искусство шпоры совершенствовалось: услышал я про психологию восприятия. В том числе узнал и про то, что у европейцев левый нижний и правый верхний поля восприятия – самые активные. Хватало мне наглости садиться списывать даже за передние парты, которых все избегали. Естественно, выбирал я только правую.

Потом меня делать шпоры типа «гармошка». Чтобы не заниматься двойной работой, стал писать конспекты прямо на этих «гармошках». Передо мной на парте теперь всегда лежали остро отточенный мягкий карандаш и ножик. При своей близорукости я оказывался в выигрыше – удавалось писать очень убористо.

Довелось затем узнать мне и о гендерных особенностях зрения: у мужчин оно – центральное, у женщин – периферическое. Тогда я насобачился сдувать, сидя перед преподавателем за одним столом. Только у женщины-экзаменатора я списывал прямо нос в нос, у мужчины – сместившись в правый нижний угол поля его восприятия.

Был у нас такой смешной предмет АСУТП. Это – автоматика, чтобы долго не объяснять. Сверхнадёжная вещь. Правда, не всегда. Был я на одном оборонном заводе, оборудованном этой АСУТП. Только автоматику там не использовали после первого же ляпа. После монтажа этой самой системы управления комиссия поинтересовалась: а вон тот аппарат можно открыть вручную? Специалисты посмотрели на приборы, сказали, что он пустой, и что можно.

Аппарат тот можно сравнить со стаканом с крышкой, лежащим на боку. Крышечку открыли, и восемь кубов раствора солей урана комиссию и умыли!

Итак, состояли такие устройства АСУТП из простой и надёжной механики и примитивной электроники. Мне это было крайне неинтересно – не то что бы прогуливал, проводил освободившееся время в институтской библиотеке.

Наступает судный день, экзаменатор выслушивает мой блестящий ответ и говорит: «Остапенко, а ведь вы на мои лекции не ходили!» Я возражаю, два раза-то ходил, нас девяносто человек, кого он мог там запомнить. А он за своё: «Вы отвечаете по методичке, которую я не одобряю. Хоть там и стоит моя фамилия. А ходили бы на лекции – знали!» 

Прихожу пересдавать. Экзекутор плотоядно улыбается, встает навстречу, подталкивает ладонью меня вперёд. По пиджаку в районе почек. Там у меня, за поясом, злосчастная методичка. Удивляется, почему я так картонно звучу, заставляет сдать оружие, деньги, наркотики. А заставь он меня снять пиджак – увидел бы меня во всей красе: на левой подтяжке шесть шпор-гармошек, на правой – то же самое, под часами – шпора-каталог.

Единственный экзамен, который меня вынудили сдавать без запретных пособий – по Технике безопасности. Меня предупредили, что преподаватель внимательно наблюдает за всеми. Делая вид, что читает газету, этот добрый человек даёт спокойно списать и ответить, затем заваливает шпаргалочников на дополнительных вопросах.

Взятки давать тогда было непринято, да и нечем, пришлось использовать другие наработки. Свою законную по Технике безопасности пятёрку я получил. И самым первым!