Цари и атаманы - оккупация Дона

         НАЧАЛО МОСКОВСКОЙ ОККУПАЦИИ ДОНА

1.  18 февраля  - рождение царевича  Алексея в семье царя  Петра .    
               
Комментарий.  Рождение сына никак не остепенило молодого отца.  Начиная, примерно, с этого времени Петр I, достигший 18-летнего возраста, стал часто наезжать в Кокуй. Вот картина того, что, вероятно, увидел Петр в этом местечке, находившемся неподалеку от Преображенского:
«Дружба со специалистами иностранцами привела Петра I в Немецкую слободу, которую называли Кокуй. В ней жили служившие русским царям иноземные офицеры, инженеры, купцы, предприниматели, одним словом – разный люд, приехавший в Россию в поисках денег, славы и чинов. Поселение иностранцев было на отшибе Москвы, подальше от ее православных святынь и горожан, крестившихся и плевавших вослед шедшему по улице «богопротивному» иноземцу в парике и трубкой в зубах. Но так уж определила судьба, что Кокуй оказался в нескольких минутах езды верхом от Преображенского, и Петр I стал туда все чаще наезжать. Произошло это не сразу: где то в конце 1680 х – начале 1690 х годов, когда пало правительство Софьи. Кокуй оказался для Петра местом необыкновенным и поучительным. В сущности, это был маленький провинциальный западный городок, выросший на русской земле. Высокая изгородь и купы деревьев скрывали от постороннего взгляда поселение, которое было разительно не похоже на традиционный русский город. Там были чистые улочки с уютными домами немецкой и голландской архитектуры, цветы и декоративные кусты и деревья, церкви с острыми шпилями, ветряные мельницы, таверны, где в клубах табачного дыма за кружкой доброго, сваренного по немецким рецептам пива сидели степенные бюргеры, купцы, офицеры. А еще в Кокуе, в домах богатых его обитателей, были заморские диковинки, редкие и красивые вещи, инструменты, книги, приборы. И вообще, здесь царили странные на взгляд русского человека обычаи, музыка, развлечения. Наконец, здесь свободно гуляли, смеялись и танцевали вместе с галантными мужчинами девушки и женщины, одетые в непривычные русскому глазу платья. Неведомый, заманчивый мир! И Петр со свойственной его натуре страстностью окунулся в него» (цитирую по http://rudocs.exdat.com/docs/index-76312.html?page=4#3449455, Евгений Викторович Анисимов). 
Эта благостная картина создает неполное и, следовательно, неверное впечатление  и от самого Кокуя, и от его влияния на Петра. Обратимся к «обратной стороне  медали», чтобы понять содержание  облика самого Петра, и смысл его дальнейших преобразований России по облику и смыслу Кокуя. Для этого приведу еще одну цитату, взятую из Б.П.Башилова (смотри ниже):
«Кокуй, немецкая слобода под Москвой, в которой стал дневать и ночевать Петр, «оказала на него большое влияние, — указывает С. Платонов, — он увлекся новыми для него формами и отношениями, отбросил этикет, которым была окружена личность Государя, щеголял в  «немецком» платье, танцевал «немецкие» танцы, шумно пировал в «немецких» домах. Он даже присутствовал на католическом богослужении в слободе, что, по древнерусским понятиям, было для него вовсе неприлично» (С.Платонов).
              Петр вел в Кокуе образ жизни, с точки зрения московских традиций совершенно недостойный царя. Чинную жизнь в Московских дворцах Петр сменил на безобразничание в обществе сомнительных иностранцев в кабаках и веселых домах Кокуя. Поведение Петра в Кокуе и в Преображенском дворце, в который он переехал из ненавистного Кремля, ничем не напоминает нравственную, наполненную духовными интересами жизнь его отца.
               В доме Лефорта, по словам современника Петра Куракина, — «началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать».
               Подобное поведение царя шло вразрез с представлениями москвичей о том, как должен вести себя православный царь. У москвичей был жив в памяти благородный образ отца его, его благочестие, его величавый истинно царский стиль жизни.
              В народе, естественно, возникает недовольство поведением молодого царя. Да и как не возмущаться странным и неприличным поведением молодого царя. И. Солоневич метко сравнивает поведение Петра с поведением гимназиста, сжегшего свои книги и с наглым озорством показывающего всем взрослым кукиш: «Накося — выкусите» …
              Немецкие кафтаны, пьянство с иностранцами, дикие выходки, все это москвичи расценивали как ребячью блажь. Надеялись, что когда юный царь женится — то он остепенится. Но и женитьба не положила конец недостойному поведению царя. Как мы увидим дальше, Петр заимствовал в Кокуе, а позже в Европе, главным образом ненужное для России, а то, что он заимствовал полезного, благодаря насильственным и жестоким мерам, он тоже превращал только во вредное для России и русского народа.
               «Ненависть к Москве, — законно утверждает И. Солоневич в «Народной Монархии», — и ко всему тому, что связано с Москвой, которая проходит через всю «реформаторскую» деятельность. Петра, дал, конечно, Кокуй. И Кокуй же дал ответ на вопрос о дальнейших путях. Дальнейшие пути вели на Запад, а Кокуй был его форпостом в варварской Москве. Нет Бога кроме Запада и Кокуй пророк Его. Именно от Кокуя технические реформы Москвы наполнились иным эмоциональным содержанием: Москву не стоило улучшать — Москву надо было послать ко всем чертям со всем тем, что в ней находилось, с традициями, с бородами, с банями, с Кремлем и с прочим.»
              Юность, проведенная среди иностранного сброда в Кокуе привела к тому, что в Петре Первом, по характеристике Ключевского «вырастал правитель без правил, одухотворяющих и оправдывающих власть, без элементарных политических понятий и общественных сдержек». (цитирую по http://www.rus-sky.com/history/library/petr#IV., Борис Платонович Башилов). 


2.. Создание Петром I  «Всешутейшего, Всепьянейшего и Сумасброднейшего  Собора» - отвратительной пародии на религиозную иерархию, имеющею целью высмеять и опозорить православное архиерейство и тем самым самое православие.

Комментарий. Состоял этот собор из знатнейших представителей московской знати: глава, он же «кесарь», «царь» или «царское величество» и т.д.  - князь Ф.Ю Ромодановский, наиболее приближенный к Петру сановник, «патриарх» -  М.Ф.Нарышкин и далее «митрополиты», «попы», «дьяконы» и прочие церковные иерархи, в том числе женского пола. Помимо их «должостных» обозначений, именовались они еще и крайне непристойными матерными прозвищами. 
Заседания пародировали христианские праздники и обязательно сопровождалось беспробудным пьянством и обжорством. Непременными атрибутами этого действа были непристойные выходки, шутовство, грубые и примитивные забавы, переодевания, шествия с участием животных, оскорбления, блуд, сквернословие и т.д. Все это происходило при обязательном участии шутов, дураков и уродов и выливалось на улицы Москвы, поражая и оскорбляя христианское благочестие москвичей. 
«Дикие оргии Всешутейшего собора нужны были Петру, чтобы преодолеть неуверенность и страх, снять стресс, выплеснуть необузданную разрушительную энергию. Но это не все. Царские неистовства — еще один способ порвать со стариной. Оказалось, что с ней легче прощаться, хохоча и кривляясь» (И.Андреев, Знание-сила, №2, 2002).
Созданное Петром учреждение разгульного мракобесия просуществовало 30 лет до самой его смерти.

3. Летом кумские староверы под предводительством атамана Льва Маныцкого в соединении с азовцами, черкесами и ногайцами в количестве около тысячи человек захватили городки Тор и Маяцкий на украинской стороне и вернулись на Куму с богатой добычей. В декабре они вошли в сношение с Крымским ханом, найдя в нем себе покровителя. Началась открытая вражда их с казаками Дона, примкнувшими к московским порядкам.

Комментарий.  Действия  этой отколовшейся от Дона и России части донского казачества, проявившей верность старой вере, но предавшей свою Родину не только фактом своей эмиграции (бегства) из нее, но прямыми военными действиями и грабежом оставшихся и тоже сохранивших верность старой вере соотечественников достойно самого бескомпромиссного осуждения. Этим своим поведением они по существу предали и саму свою веру, так как подняли руку на единоверцев из корыстных побуждений под видом наказания неверных, что несовместимо с христианскими заповедями и заветами.

                1691-1695
Годы непрерывных конфликтов и военных столкновений староверов, переселившихся на северное Предкавказье по рекам Терек, Кума и Кубань, с донскими казаками и войсками Москвы. Временные союзы их с местными обитателями: татарами, ногайцами, черкесами и другими народами. Окончательное пристанище они обрели на Кубани при покровительстве  Крымского хана.
В 1695 году  « схвачен был Левка Маныцкий, приехавший в Черкасск, под видом принесения повинной. Его казнили тут же, в Черкасске» (Дружинин,1889,  стр. 212).Войсковым атаманом в то время продолжал быть рьяный искоренитель староверов Фрол Минаев, ставший у Петра I-го любимым «Минаичем» за истовую верноподданность.
Дело староверов на Дону по внешним признакам закончилось,  что В.Г.Дружинин резюмирует такими словами: «Так пал и второй грозный раскольничий центр, лишь немногими годами переживший раскольничье гнездо на Медведице» (там же, стр. 213).

Комментарий. Активное вторжение  Московского государства в дела Дона, осуществлявшееся после разинщины и в связи с бегством на Дон притесняемых и гонимых в метрополии староверов, действительно имело своим следствием существенный подрыв старых религиозных воззрений и обрядности. Московская экспансия реализовывалась классическим методом «кнута и пряника», а именно кормлением главным образом казачьей элиты и казнями главным образом сопротивляющейся черни. Нельзя сказать, что это давалось Москве слишком большими усилиями.
Дело в том, что казачья среда в значительной массе была не чрезмерно религиозной. Это отмечает и  исследователь религиозного состояния казачества в середине – конце XVII века В.Г.Дружинин: «Население Дона не обладало достаточно определенным познанием своей веры, и было слишком чуждо религиозных интересов, чтобы поддаться их исключительному обаянию» (там же, стр.215). Именно поэтому московским властям с помощью хорошо подкормленного ими старшинского сословия вкупе с казачьим населением столицы Дона, Черкасска, так сравнительно быстро и малокровно удалось осуществить захват власти и управление  малорелигиозной массой казачества.
И все же это завоевание было не окончательным и не столь глубоким, чтобы его незавершенность не проявилось в близком будущем новыми кровавыми событиями. Следующая цитата из исследования В.Г.Дружинина прекрасно иллюстрирует наличие притушенного, но не погасшего огня на Дону в конце XVII века: «В истории раскола описанное движение имело следствием утверждение раскольников на Дону, Яике, Куме и Кубани, где они продолжают пребывать и до настоящего времени. Не смотря на строгость, с которой атаман Осип Михайлов приводил казаков ко  кресту и вере, через полгода раскольники уже открыто выказывали свое отвращение к ней… «с Паншина городка до самого Черкасского, во всех городках, как мужеск, так  и женск пол и робята, яко звери и окамененные сердцем, многие к животворящему кресту не подходили и благословения не принимали. А которых де и понуждали, и те нахлобуча шапки, а женский пол, закрывся полотенцы, отбегали прочь». К ним продолжали прибывать и беглые из Московского государства; но, держась спокойно, те и другие могли безопасно пребывать среди казаков» (Дружинин, 1889, стр.217).
Добавлю: противопоставление раскольников, то есть бежавших из Московии староверов,   казакам неправомерно, потому что все они либо уже были, либо  становились казаками, и это приведенное выше описание именно к казакам и относится, только некоторые из них в это время обращались в сторонников новой веры скорее всего по  безразличию, из-за выгоды от московских подачек или от страха перед грозным наказанием.   
   
                1692
Декабрь. Лукьян Максимов избран атаманом зимнего посольства казаков в Москву. В привезенной им отписке сказано: «…Наши походные казаки за морем неприятельские селы и деревни пожгли и на их же бусурманские города Темрюк и Казылташ боем били и всякие приступы чинили, и их неприятелей, около тех городов будичи ж, разорили жилища и многих побили и живьем их, и жен и детей добрали душ до сто с тридцать, такожды и полону русского из их бусурманских рук вывезли душ с двести и больше…» (Сухоруков, кн. III, 2005, стр. 146.

Комментарий. Возвышение Л.Максимова, по-видимому, связано с его военными успехами. Этим возвышением он мог быть обязан и Войсковому атаману  Ф.Минаеву, который занимал этот пост в течение многих лет и, естественно, не мог не позаботиться  о формировании вокруг себя себе подобных соратников. Кроме успехов на военном поприще этот круг людей, несомненно, должен быть отмечен и  промосковским настроением. Черпая от Москвы вместе с материальными дарами  в какой-то мере и новую для казаков идеологию, в частности,  в религиозной сфере, им  нельзя было оставаться староверами, а надо было активно  проявлять свои военные успехи и на поприще борьбы  с последними. 
    
               
                1695
1. Первый азовский поход Петра I. Было образовано два войска. Одно под началом Б.П.Шереметьева, состоящее из дворянской конницы, пошло якобы  на  Крым для отвлечения внимания турок от Азова,  и действовало очень удачно. Им были захвачены турецкие городки в низовьях Днепра.
А второе войско состояло из формирований «нового строя» по западному образцу, полков Преображенского, Семеновского, Бутырского,   Лефортова и московских стрельцов. Частью войск  командовал Гордон, который двинулся из Тамбова прямо к Азову через Черкасск.  Другая часть во главе с генералами А.Головиным и Лефортом при бомбардире Петре Алексееве отправились судами от Москвы по Москва-реке на  Оку и далее Волгой до Царицына. Потом пеши до Дона и по нему снова судами. Отдохнув в Черкасске три дня, 29 июня войско приблизилось к Азову, где их ожидал прибывший туда ранее Гордон. Военные действия начались лишь 8 июля бомбардировкой Азова
Здесь все, однако, складывалось неудачно. Настоящая война это не детские забавы и игры, которыми  до сего времени только и приходилось развлекаться  царю с «потешным войском». Лишь казаки смогли обеспечить кое-какие успехи в этой войне, в частности, взятием каланчей на обеих сторонах Дона. Дело в том, что между ними была натянута цепь через Дон, которая мешала осаде.
Тем не менее, два штурма крепости не удались, и 27 сентября войска сняли осаду и отступили. 22 ноября  вернулись в Москву с неоправданным и неуместным торжеством, прикрывающим тяжкие потери, неудачу и позор первой царской войны.
2. По свидетельству Е.П.Савельева: «…в бытность свою в Черкасске в 1695 г., царь отобрал у донских казаков грамоту Грозного  царя о признании Дона самостоятельным государством, пожалованную донцам за подвиги при взятии Казани в 1552 г. Царь ласкал и награждал одного Фрола Минаева и близких ему старшин за рабскую преданность к нему. Словом, атаманы Корнила Яковлев и Фрол Минаев продали Дон Москве, продали все старые казачьи вольности. Донским войском стала управлять кучка преданных Москве старшин во главе с войсковым атаманом…Стала проявляться централизация власти, пребывавшей в Черкаске…верховцы…жили  самостоятельной жизнью и на централизацию власти в Черкаске…смотрели подозрительно. На походы Петра…они отвечали скрытым ропотом…Ропот этот усиливало сознание, что тысячи их братьев «по милости» Москвы  скитались по Куме и Кубани, старые донские казаки, преданные казачьей идее, ставшие за вольные казачьи права и за свою старую казачью веру,  в которой они родились, крестились и возросли…. Вводить новые порядки…навязывать откуда-то со стороны, из Москвы, новое верование, приказывать молиться  за  неведомого им патриарха и московского царя, явление на Дону до того времени небывалое, приемы недальновидные, неумелые, чисто «московские». Казаки, всегда не любившие московские порядки, ханжество и лицемерие бояр, из казачьей гордости не схотели подчиниться  приказам Москвы, и одни из них с болью в сердце ушли на Куму, а другие заняли выжидательное положение» (Савельев, 2002, стр. 392 - 393).

                1696
1. 29-го января умер царь Иван Алексеевич. Петр становится  единым царем  всея Руси.
2. Начало года – активное строительство  флота в Воронеже при непосредственном участии Петра. Были построены 2 корабля, 23 галеры и 4 судна– брандеры, предназначенные для сожжения вражеского флота.
3. В конце апреля – начале мая вся флотилия двинулась вниз по Дону к Азову. 9 мая царь с флотом прибыл в Черкасск и был встречен Фролом Минаевым. Походный атаман Леонтий Поздеев с 250 казаками, выйдя в море и потопив два турецких корабля, разведал  местоположение и состав турецкого флота – он насчитывал15 кораблей,13 больших галер и 13 полугалер.  Русский флот 12 мая был переведен из Черкасска к Каланчам.
Состоялось морское сражение, где донские казаки проявили себя с наилучшей стороны, так как именно они составляли вооруженную силу русского флота, а основным способом действий были абордажные схватки. Турецкий флот был разгромлен, они потеряли до 200 убитыми, было захвачено 70 медных пушек, 300 бомб, 4000 гранат, 80 бочек пороха и другого оружия (Сухоруков,, 2005, кн.III, стр. 27 – 29).
4. Илья Зерщиков – наказной войсковой атаман 19 мая встретил в Черкасске боярина Алексея Семеновича Шеина с сухопутной русской армией, направляющейся на Азов. (Сухоруков, 2005, кн.III,  стр. 29)
 5. После длительной осады и штурмов  19 июля турки сдали Азов  при  условии сохранения им жизни и беспрепятственного выхода из крепости с женами и детьми.
 6. Осенью было принято решение о заселении Азова  3000  семей, 3000 стрельцов и солдат, 400  конников и строительстве военных кораблей к 1698 году. И тогда же было принято решение о прорытии канала для соединения Волги с Доном.

Комментарий. И первый, и второй азовские походы Петра I  . – начало  еще более активного наступления государства на права и привилегии казачества,  прежде всего   на  их  «право внешних сношений» и «право убежища беглым» - знаменитое «с Дона выдачи нет». Кроме того, взятие Москвой под свой контроль Азова означало для донских казаков потерю богатейших рыбных угодий и, главное, невозможность осуществлять набеги на Крым и Турцию, составлявшие одну из главных статей их экономического процветания и независимости – рыба и материальные ценности, пресловутые «зипуны» и «ясак». Ведь теперь Азов переходил во владение  государственной власти: в нем появился московский губернатор и разместились стрелецкие полки. И выход из Дона на морские просторы оказался запертым  для казаков крепче, чем при турках.
Как видим, о времени второго Азовского похода  в глазах Войскового круга  Илья Григорьевич Зерщиков становится вторым после Войскового атамана Фрола Минаева человеком на Дону.

                1697
1. Монах Авраамий, решившись высказать царю всю правду и обличить его поведение, подает ему в конце предыдущего или в начале нынешнего года тетрадь с записями того, чем недоволен народ. По этому документу проводится расследование и допросы тех, кто говорил все это Авраамию. В дело вовлечено много людей, в том числе подьячие, стряпчие, крестьяне и даже боярин М.Б.Милославский.
Содержание претензий к царю таково: убежал из Кремля и Москвы, пренебрегает семейными обязанностями, тратит время на потехи, слишком много  общается с иностранцами, не занимается государственными делами, допустил  между царскими родственниками распри, не контролирует действия бояр: хороших наказывает, плохих поощряет, при розыске сам пытает и казнит и т.д.
Допрошенные наказаны: кто бит кнутом, кто сослан, Авраамий наказан  и тем, и другим.
2  27-го февраля Л.Б.Нарышкин прислал в Преображенское стрелецкого пятидесятника, который рассказал о своей беседе с Цыклером. Из этого рассказа явствовало, что на юге зреет заговор с целью убить царя. В него вовлечены  Алексей Соковнин, Федор Пушкин, стрелецкие пятидесятники  Василий Филиппов и Федор Рожин и казак Петр Лукьянов.
Цыклер  Иван Елисеевич, думный дворянин, стрелецкий полковник, принадлежал к оппозиционной партии, возглавлявшейся Милославскими и царевной Софьей. После событий 1682 года якобы переметнулся к Петру. Был назначен строителем крепости Таганрог. Воспринял это как ссылку.
Соковнин Алексей Прокофьевич, боярин, старообрядец, родной брат знаменитой боярыни Федоры Морозовой, крайне недовольный всей деятельностью Петра и его приспешников.
Пушкин Федор Матвеевич, стольник, зять Соковнина и сын боярина Пушкина Матвея Степановича, назначенного воеводой в Азов – все не принадлежали к сторонникам  Петровых новшеств и всячески сопротивлялись им, а боярин Матвей Пушкин даже вызвал гнев царя и подвергся его опале.
По свидетельству схваченных и допрошенных с пристрастием заговорщиков они намеривались не только убить царя, но и учинить великое разорение Москвы, подняв на это стрельцов,  донское казачество и крестьян.
3. Казнь в Москве, потрясшая своим изуверством современников: «Великий государь указал Соковнина, Цыклера, Пушкина, стрельцов Филиппова и Рожина, козака Лукьянова казнить смертию. И на Красной площади начали строить столб каменный. И марта в 4-й день тот столб каменный доделан, и на том столбу пять рожнов железных вделаны в камень. И того числа казнены в Преображенском ведомые воры и изменники, и в то время из могилы выкопан мертвый боярин Иван Мих. Милославский и привезен в Преображенское на свиньях и гроб его поставлен был у плах изменничьих, и как головы им секли, и кровь точила в гроб на него, Ивана Милославского. Головы изменничьи были воткнуты на рожны столба, который был построен на Красной площади» (Соловьев, 1962, VII, стр. 548-549).
4.  10-го марта  «великое посольство» выехало из Москвы, началось путешествие Петра в Европу.

Комментарий.  Год начался плохо не только для Петра, но и для его жертв, которых  оказалось хоть и не много, но очень уж по-изуверски с ними он расправился, даже и с казненным ранее Иваном Милославским. Тут изуверство Петра достигло своего крайнего извращения.  Из-за  казней пришлось отложить. намеченное на  февраль посольство в Европу.

                1698
1. Апрель – июнь. Возникает стрелецкий   бунт якобы по призыву царевны Софии, томящейся в Новодевичьем монастыре. Она призывает их в Москву «стать табором под Девичьем монастырем и бить мне челом, чтоб я шла по-прежнему на державство». Призыв возымел действие, так как стрельцы, находящиеся у литовской границы после походов на Азов, были крайне недовольны своим положением, будучи оторванными от своего дома, семьи, мирной жизни. Да и перспектива, открывающаяся петровскими реформами стать  солдатами вместо своего привилегированного стрелецкого положения,  их не устраивала. И подались они к Москве. Но у Нового  Иерусалима под натиском Преображенского и Семеновского полков под командованием боярина А.Шеина сдались и разоружились.

Комментарий.   В основе всех этих внешних признаков-причин стрелецкого бунта лежало более глубинное и фундаментальное явление – неприятие национальным самосознанием народа сокрушающей это самосознание деятельности Петра: «Бунт стрельцов 1698 года …был естественный бунт против презирающего свой народ и национальные традиции, нечестивого отступника. И верхи и низы народа поняли, что Петр решил не продолжать усвоение отдельных сторон западной цивилизации, как это делали предшествующие ему цари, улучшить и еще более укрепить милое их уму и сердцу здание самобытной русской культуры и цивилизации, а что Петр решил разрушить все основы Московской Руси…В населении укрепилась мысль, что наступает конец мира, говорили о пришествии Антихриста…» (цитирую по http://www.rus-sky.com/history/library/petr#IX., Б.П.Башилов).

2. Учиненное А.С. Шеиным следствие закончилось казнью 136 стрельцов, битьем кнутом 140 и ссылкой в разные города  2 тысяч бунтовщиков. Но никто не признался в том, что инициатором бунта была Софья. А может быть она и не была ею?
3. Петр, спешно вернувшийся из-за границы (25 августа),  немедленно приступил к новым дознаниям, пыткам и казням, так как полагал, что именно Софья была причастна к бунту, но, главное,  потому что его чувство мести не было удовлетворено.

Комментарий.  Вот как об этом пишет С.М.Соловьев в  «Публичных чтениях о Петре .Великом», выдавая свои почти оправдательные мотивы поведения Петра за его собственные : «Он схватился со стрельцами врукопашную,    врагами, которые истерзали его родных, заставили  расти в унижении, пренебрежении…с этими врагами, которые объявили, что не пустят в Россию, убъют за то, что он уверовал в немцев, сложился с ними; которые стали поперек его делу, позорят это дело в глазах русских людей, клевещут на царя, выставляют его еретиком, немцем, а себя людьми, ставшими за православие, тогда как в сущности у них другие побуждения, столь ненавистные Петру: он зовет свой народ к тяжелому, необходимому труду и сам подает пример такого труда, а тут люди, которые хотят его убить, чтоб избавиться от трудных походов, возвратиться в Москву и жить спокойно.
… ум часто становится угодником страсти; он внушает гневному человеку, стремящемуся схватиться с врагом:  действуй сильнее, истреби зло с корнем; вырежь, выжги, порази толпу ужасом, который бы отнял всякую способность к сопротивлению…не оставляй врага в тылу у себя. И вот страсть, гнев получают новую пищу, получают оправдание. И вот Петр поканчивает со стрельцами пыткой, виселицей и плахой» (Соловьев,1984, стр.68 – 69)
Между тем то, что творил Петр по  возвращении из-за границы, не вписывается ни в какие  цивилизационные рамки и нормы нравственности нормального человека (цитирую по Б.П.Башилов, см. ссылку ниже):
 « Вернувшись из заграницы Петр не заезжает к жене, не останавливается во дворце, а едет прямо в дорогой своему сердцу Кокуй. Не правда ли, несколько странный поступок для русского царя.
              На следующий день, во время торжественного приема в Преображенском, он уже сам начал резать боярские бороды и укорачивать боярские кафтаны. И после этого насаждения «европейской культуры» Петр возобновил следствие о бунте стрельцов, хотя стрельцы были жестоко наказаны уже и перед его отправкой заграницу.
              Главой Преображенского розыскного приказа был Федор Ромодановский. «Собою видом как монстра, нравом злой тиран, превеликий нежелатель добра никому, пьян во все дни», - так характеризует один из современников этого палача. Своей невероятной жестокостью этот палач наводил ужас на всех.
              «В Преображенском приказе начались ужасающие пытки стрельцов,  сообщает С. Платонов. - Перед окнами кельи насильно постриженной Софьи по приказу Петра было повешено несколько стрельцов. Всего же в Москве и в Преображенском было казнено далеко за тысячу человек». Ужасы, пережитые Москвой в осенние дни 1698 года историк С. Соловьев характеризует как время «террора». К ужасу Москвичей они впервые увидели русского царя в роли жестокого палача.
              «Петр сам рубил головы стрельцам, - пишет С. Платонов, - и заставлял то же делать своих приближенных и придворных».
              «По свидетельству современников, в Преображенском селе ежедневно курилось до 30 костров с угольями для поджаривания стрельцов. Сам царь с видимым удовольствием присутствовал при этих истязаниях....17 сентября, в день именин царевны Софьи, в селе Преображенском, в 14 застенках начались пытки. Пытки отличались неслыханной жестокостью», - пишет Мельгунов в своей работе «Прошлое старообрядцев».
              ...30 сентября совершилась первая казнь в селе Преображенском. Петр Великий собственноручно отрубил головы пятерым стрельцам.
              30 сентября было повешено у Покровских ворот 196 человек. 11 октября было казнено 144 человека, 12 октября  -  205, 13 октября - 141.
              «Сто девяносто пять стрельцов было повешено у ворот Новодевичьего монастыря и перед кельей царевны Софьи; трое из них, повешены подле самых окон, так что Софья могла легко достать до них рукой, держали в руках челобитные. Целых пять месяцев трупы не убирались с мест казни»...
              17 октября Петр устроил в Преображенском новое издевательство над несчастными стрельцами.
              «17 октября, — пишет историк Соловьев,  -  приближенные царя рубили головы стрельцам: князь Ромодановский отсек четыре головы; Голицын по неумению рубить, увеличил муки доставшегося ему несчастного; любимец Петра, Алексашка (Меньшиков), хвалился, что обезглавил 20 человек».
              Став сам к ужасу народа палачом, Петр хотел, чтобы палачами стали и придворные. «Каждый боярин,  - сообщает Соловьев,  -  должен был отсечь голову одного стрельца: 27 октября для этой цели привезли сразу 330 стрельцов, которые и были казнены неумелыми руками бояр, Петр смотрел на зрелище, сидя в кресле, и сердился, что некоторые бояре принимались за дело трепетными руками». Ходили слухи, что один из стрельцов, которого пытал Петр, плюнул ему в лицо, крикнув: «Вот тебе, собачий сын, антихрист!»
              «Петр самолично присутствовал при допросах и пытках стрельцов, когда скрипела дыба и свистели батоги, когда хрустели кости, рвали жилы и шипело мясо, прижигаемое каленым железом» (В.Мавродин).
Многие из стрельцов были казнены по новому, по заморскому: их колесовали. Это была первая из «прогрессивных» реформ, примененная Петром по возвращении на родину.
              Петр – Антихрист  - «Зверь, вышедший из бездны», — решил народ. Писатель Галицкий за то, что он назвал Петра Антихристом, был копчен на медленном огне, над костром».. (http://www.rus-sky.com/hist ory/library/petr#VI, В.П.Башилов).

4. Опившись кровью, Петр 23 октября едет в Воронеж, где наблюдает и участвует в строительстве 60-пушечного корабля. В это время в Москве поползли слухи о тайных сборищах недовольных. Посему в конце года Петр возвращается в Москву для продолжения розыска и казней.

Комментарий.  Неуемная личность Петра металась между благородством государственных замыслов  и грязными страстями его больной уродливой души. И эти присутствующие в нем страсти, несмотря на разделяющую их нравственную бездну, не только уживались в нем, но приобретали равное значение и масштабы - ничтожная мерзость одной вырастала до величия другой. Их сосуществование могло иметь только один результат – осквернение  благородных государственных порывов, ведь даже одна единственная  «ложка дегтя портит бочку меда»! И именно это надо помнить при оценке роли этой личности в российской истории. Нравственный урон, нанесенный Петром русскому нороду, превышает и практически сводит к нулю все его успехи в государственном строительстве.

                1699
1. В январе в Преображенском снова действуют 10 застенков со стрельцами, а в феврале  совершаются сотни казней. «Стрельцы, бунтовавшие в Торопце и в Азове, были переказнены; все остальные  московские и азовские стрельцы были распущены: их было запрещено принимать в солдаты, запрещено жить в Москве им и женам их» (Соловьев, 1962,VII, стр.579).
Как пишет С.М. Соловьев,  «дело не было  исключительно стрелецкое; борьба разгоралась все более и более и кровь вызывала на новую кровь…Усилилась борьба, раздражение с обеих сторон, усилились выражения  неудовольствия на царя и его дела…»(там же, стр.579-582).
2. Илья Григорьевич Зерщиков  избирается  войсковым атаманом Донского Войска. 
3.В апреле  в Константинополь отправляется посольство для заключения мирного договора. По Азовскому морю до Керчи его сопровождает «государев морской корабельный и галерный караван, состоящий из десяти кораблей, двух галер, яхты, двух галиотов, трех бригантин – новое явление в российской истории – русский морской флот. Командиром на корабле «Апостол Петр» был сам государь. Караван сопровождался четырьмя морскими стругами с атаманом  Фролом Минаевым, любимым Петровым «Минаичем», с пятьюдесятью выборными  казаками.
4. 20 декабря – Указ о введении нового летоисчисления и празднования новолетия: 1 января вместо 1 сентября.
   
Усиление  сопротивления Дона московской   экспансии               

                1700
1.«Всем жителям Москвы 4-го января было приказано одеться в иноземное платье, На исполнение приказа было дано два дня. На седлах русского образца было запрещено ездить. Купцам за продажу русского платья был милостиво обещан кнут, конфискация имущества и каторга» (http://www.rus-sky.com/history/library/petr#IX., Б.П.Башилов).

Комментарий. Вышеприведенное распоряжение, если оно действительно было, стало проявлением  дикого своеволия и самодурства, а также умственного помрачения и дегенерации ее автора, а исполнителей довело до беспробудного рабства и ничтожества. Бедная Россия, как низко тебя  опустили!
 
2.. В указе от 24 мая 1700 года возглашается:  «Пожаловал великий Государь Царь и великий князь Петр Алексеевич всеа великия и малыя и белыя России самодержец Зимовой станицы войскового атамана Лукияна Максимова сим  ковшом в нынешнем 1700 году»  (Донские  казачьи атаманы, 2006, стр.78).
  3. 3 июля  Россия заключает  с Турцией договор о мире на 30 лет. Этим договором московским правительством наносится решительный удар по казачьей автономии, что следует из обсужденного с турками в 1699 г.текста договора:
« когда Азов… и другие  крепости будут в русском владении, то своевольные люди обоих государств уймутся;  эти крепости великий государь…держать изволяет… для унятия с обеих сторон своевольных людей …
…Если во время мира казаки пойдут войною на турецкие и крымские места, то вольно их побивать как злодеев; а когда из походу возвратятся, то по царскому указу учинена им будет смертная казнь…» (Соловьев, 1962,VII, стр. 609).

Комментарий. Из этого следовала невозможность казакам своевольно, как это было всегда,  «добыть зипуны», то есть «со взятием Азова из рук донской старшины и низового «домовитого» казачества выбивается … «право внешних сношений»… Утрачивалась возможность выгоднейшей морской разбойничьей торговли и построенного на ней своеобразного ростовщичества» (Чаев и Бибикова,1935, стр.19). Более того, « казакам было предписано на всякие обиды от набегов татар не отвечать набегами, а приносить жалобу азовскому коменданту, который обязан был ходатайствовать у ачуевского паши о возвращении награбленного. Этот приказ поставил казаков в недоумение, не иметь права мстить за частые набеги и грабежи татар на южные границы от Цимлянской и Камышинской станиц до Пятиизбянской и Паншинского городка, где стоял русский флот, бывший под Азовом, - это было сверх сил гордых донцов» (Савельев, 2002, стр.394).  Кроме того казаки обязывались нести караульную службу в Азове, заселить и обслуживать почтовый тракт между Валуйками и Азовом, им не разрешалось ловить рыбу в тех местах Дона, которые принадлежали им издревле. Словом, с образованием азовского губернаторства начались великие утеснения донского казачества, с которым оно никак не хотело примириться.

4.Встревоженный  состоянием дел на Дону государь направляет 21 июля на Дон указ:
«От  великого государя на Дон войсковому атаману Илье Григорьеву и всему Войску Донскому: указали мы вам сего настоящего лета верховых донских городков козаков, которые живут по Хопру и Медведице и по разным рекам,  перевесть и поселить по двум дорогам к Азову…чтоб те оба пути впредь были населены и жилы, а буде вы атаманы и козаки нынешнего лета козаков не сведете и не поселите, и по нашему указу те хоперские и медведицкие козаки поселены будут в иных местах»» .( Соловьев,  VIII, 1962, стр. 121-122):

Комментарий. Этим указом  правительство пытается, с одной стороны,  нанести удар по принимающему угрожающие масштабы бегству крестьян от помещиков из центральных районов России на Дон, с другой – взять под контроль ненадежное казачество и обеспечить  деятельность и охрану государственных дорог к Азову, с третьей – расчистить от казаков благодатные места верховьев Дона для помещичьей колонизации.
Однако эти благие государственные намерения не находят понимания у казаков, потому что после  разорения старообрядческих городков по царскому указу 1688 г. по р. Медведице они вновь были заселены  выходцами из низовых станиц, и теперь им снова приказывается переселиться в иные места.

  5. 19 августа Россией объявлена война Швеции, началась Северная война.
  6. Илья Григорьев, Войсковой атаман Войска Донского, в  ответ на царский указ о переселении людей в иные места в соответствие с указом предпринимает половинчатые меры.

Комментарий. Глава донского казачества проявляет открытое неповиновение царскому указу, исполняя его лишь частично, а вернее, делая вид, что исполняет. Фактически это требование Московского правительства в полной мере так и не было исполнено (Б.В., Чаев и Бибикова, 1935, стр.21).
Могла ли Москва оставить это обстоятельство без внимания? Нет, конечно, особенно с таким беспощадным ко всякому сопротивлению царем, как Петр I. Имя Зерщикова, наверняка,  запомнилось, и эта негативная для Москвы фигура была взята на заметку.

7.Обостряется борьба между донскими и изюмскими казаками за право владения  соляными промыслами и угодьями  по речкам Бахмут, Жеребец и Красная, впадающими в Северный Донец. Каждая сторона считала себя правой, из-за чего происходили постоянные ссоры, сопровождаемые насилиями.

8. 19 ноября – Поражение русских войск от шведов под Нарвой.

                1701
1.При следующем войсковом атамане,  Л.М.Максимове, всегдашнем стороннике московских рекомендаций, было  частично исполнено царское требование - около  1000 семей было переселено на указанную территорию для укрепления почтового тракта на Азов.
2.В августе на допросе  в Преображенском приказе взятых на Дону  казаков было зафиксировано нижеследующее.               
«Игнатка Пчелинец говорил про Петра:  «Он не царь, антихрист; царица Наталья
родила царевну  девицу, а   вместо той  царевны    своровали бояре, подменили иноземца, Францова сына Лефорта».
Назарка Смирной говорил: «Азову за государем не долго быть: донские казаки, взяв его, передадутся к турецкому султану по-прежнему».
Недовольные казаки говорили: «Теперь нам на  Дону от государя тесно становится; как он будет на Дон, мы его приберем в руки и отдадим турецкому султану, а прибрать
его в руки нам и малыми людьми свободно: ходит он по Дону в шлюпке с малыми людьми». (Соловьев, 1962, VIII, стр. 122).

Комментарий. Как видим, с началом XVIII века положение на Дону в связи с бесцеремонным вмешательством Москвы в донские дела становится все более сложным: враждебность казачества по отношению к московским порядкам и их проникновению на Дон резко усиливается. Особенно против личности царя. О масштабе этого накала антимосковских настроений свидетельствует также мотив появившихся симпатий к турецкому султану, который для казаков оказывается даже предпочтительней московского царя!

                1702
1.Правительство запрещает казакам рыбную ловлю в низовьях Дона в связи с их
конфликтами с азовцами
«…по реке Дону и до реки Донца, также и на море и по запольным речкам, нигде им,
донским казакам, рыбы ловить не велено, а велено в тех местах рыбу ловить азовским жителям… а буде учнут (казаки) ловить, и им за то учинено будет наказанье».
Несмотря на  неоднократные просьбы казаков, в которых обычным лейтмотивом было то, «что за нынешним у великого государя с турским султаном мирным состоянием
никаких иных добычей у них нет», - им  все же отказывалось в праве на рыбную ловлю, и в наиболее выгодном для этой цели районе: «от Азова вверх по Дону до устьев    Мертвого Донца на 10 верст, а вниз от города Азова до узморья на 4 версты, на 150
 сажен». (Б.В., 1935, стр. 19-20; ):
2. Войско Донское жалуется на изюмского полковника Ф.Шидловского, который
«…прислал к ним на ту реку (Бахмут) полку своего казаков разных городов жителей, и те де казаки, пришед к ним, их с того новопоселенного места сбивают и насильством своим бьют и грабят и ругают и всякое разорение им чинят и хвалятся смертным убийством».
…заводят там  «самовольством мельницы и пасеки и всякие селидебные заводы…казаков стесняют, и луга и сенные покосы и всякое угодье отхвачивают и отбивают» (Б.В., Чаев и Бибикова, 1935, стр.27-28).    
   
                1703
1.Грамота на Дон от 28 февраля в продолжение  указа 1702 г), частично возвращающая прежние рыбные угодья казакам, но лучшие и самые богатые тони оставляющие за азовцами: «И в те воды им атаманам и казакам не вступатца  и рыбы  в них не ловить, чтоб меж ними и азовскими жителями в том ссор не было».(там же, стр.19-20.             
               2.Командировка на Дон М.Н.Кологривова и М.Ф.Пушкина с предписанием:
«…по Дону до Паншина, и по Хопру и по Медведице и по Бузулуку и по Северному  и по Каменке и по Белой и черной Калитвам и по Быстрой и по Березовой и по       
Яблоновой  речкам, в казачьих старых и в новопоселенных городках, у атаманов и 
казаков, взять  сказки: откуда те казаки пришли» и нет ли у них в городках беглых
ратных людей,  боярских холопов, крестьян и др. И далее, в наказе вышеназванным
стольникам  предлагалось «разобрать» население Дона следующим образом:
участвовавших а Азовских походах оставить на месте, не участвовавших «сослать» на запольные речки между Валуйками и Рыбным; тех же, которые появились после1695 г., т. е. едва ли не большинство населения верховых городков, «с женами и детьми и со всем их животы  сослать в те городы, откуда они пришли, с наказанием всех до одного человека, …а  десятого из тех новоприходцев выслать в Азов на каторгу». (Б.В., 1935, стр.. 21)

Комментарий.  Все эти и подобные меры и реляции правительства под разными предлогами фактически не выполнялись, и правительство снова и снова требовало их выполнения с угрозами атаманам и казакам каторгой и смертной казнью. Н.С. Чаев и К.М. Бибикова пишут об этом: «Для  Войска Донского эти городки должны были играть роль опорных колонизационных  пунктов в противовес наступающему помещичьему и монастырскому землевладению из метрополии…Войско Донское ( в лице его старшины, остальной массы «домовитых», а также «старожилых» верховых казаков, - основных,
заинтересованных в землевладении, групп) не было склонно к каким-либо активным
выступлениям против Московского правительства и предпочитало ему путь
делопроизводственной волокиты».( Б.В., 1935, стр. 24)
На западной территории Войска Донского в районе Бахмута развертывается аналогичная борьба между Войском и московским правительством, только здесь интересы последнего отстаивает Изюмский слободской казачий полк под руководством полковника Ф. Шидловского, сформированный, в основном, запорожскими казаками, лояльными Московскому правительству. Предметом спора являлись богатые земли по северному Донцу и его притокам и соляные промыслы на Бахмуте.

3.Полковник Ф.Шидловский жалуется на донских казаков:
«…из тех вышепомянутых угодий с поселений их Изюмского полку казаков выгоняют и чинят им многие обиды, и бьют и грабят, и сена косить не дают, и похваляются смертным убийством и разорением» (Б.В., Чаев и Бибикова, стр.28).

                1704
1.Командировка из Царицына «московских людей»  А.Быкова и стольника И.Башмакова на Дон в казачьи городки Иловля, Качалин и Паншин с целью ознакомиться с местом и составить чертеж для  постройки города и объявления окружающих лесов заповедными. Это была ничем не прикрытая и наглая попытка отторжения искони принадлежащих донскому казачеству земель. Она преследовала «две цели: более успешная борьба с беглыми и их укрывателями, и затруднение свободного выхода казаков, особенно «голытьбы», на Волгу» (там же, стр.26).
Атаманы и казаки указанных городков при поддержке Черкасска активно воспротивились этим намерениям, препятствуя расстановке столбов, не допуская обмеров и
устраивая порубки в «заповедном» лесу.
              2. Столкновения богучарских казаков с воронежским начальством в лице Ф.М.Апраксина из-за принятия ими беглецов, приписанных к «корабельным делам», до 3-х тыс. человек.

Комментарий. Вообще же по всей северной половине Донской области все усиливается  «ползучая экспансия» Российского государства то в виде проникновения на эту территорию помещечье-монастырского землевладения, то непрерывными требованиями сыска и переселения живущих здесь казаков и беглых из России еще не укоренившихся крестьян, то командированием на Дон специальных лиц с предписанием составить списки старожилов и вновь прибывших людей, то созданием почтовых трактов и требованием по их обслуживанию и т.д. Естественно, что эта политика наталкивается на явное или скрытое сопротивление не только низов донского общества, «голытьбы»,  но и «домовитых» казаков.

3.Царь заменил знаменитую казачью войсковую печать с изображением оленя, пронзенного стрелой, на унизительную картинку, изображающую пьяного  полуголого  казака,  сидящего  верхом на бочке с ружьем в руках. 

Комментарий.   Царская акция с войсковой печатью была уже непрекрытым фактом глумления над казачеством, над его истрией и самосознанием. Старинная казачья печать, являвшаяся по существу гербом независимого и самостоятельного Войска Донского, символизировала  самые высокие представления казаков о себе и своей судьбе. «Дарованная» царем  печать изображала казака в униженном виде за непотребным занятием. Вот как трактуется смысл этих атрибутов власти донских казаков разными авторами:               
«Первым гербом, изображаемым также и на печати был «Елень поражён стрелою»…               Белый олень – тотем казачества, его самоназвание. В библейской традиции олень воспринимается чистым животным, жующим жвачку. По церковному толкованию, он является образом праведников. В целом олень рассматривается в качестве прообраза Жертвы и Страстей Христовых. Неслучайна белизна оленя, цвета чистоты и добровольности Жертвы. Его реакция на удар стрелы бесстрастна и соотносится с иконографией крестных страданий Христа. Чёрная стрела олицетворяет ангела Тьмы, а шире- конец Света. Золотые рога- символ Воскрешающего Бога и утверждённой Им Церкви. Олень попирает чёрную траву – полынь, олицетворение горечи жизни, смерть, беззаконие, грех.
               Дерево – это Древо жизни, утраченное грехопадением праотцов и Крестное древо, приобретённое человечеством посредством Христовых страданий.
               Таким образом « елень пронзён стрелою» не просто бытовая, охотничья сцена, а глубоко закодированная эмблема, призывающая к осмыслению человеческой жизни и чаянию «жизни будущего века» ( Законы Всевеликого Войска Донского 1918, ред. Луковсков Д.Н., стр. 27).
… Сохранилась грамота Петра в Посольский приказ, где он пишет: « … а в середине вырезать во всём, как у них водится на печати мужчину, сидящего на бочке, держа в одной руке кальян и в сабле препоясана, только прибавить и вырезать в другой руке фузею…» ( Акты, относящиеся к истории Войска Донского, собранные генерал-майором А.А.Лишиным. Сборник документов. Новочеркасск, 1894г., Т.3, стр. 296).
               Петровский герб таил свой скрытый смысл. В обстановке наступления царизма на казачьи вольности, царь хотел обосновать своё право на подчинение донцов. «Даруя» герб казакам, он подчёркивал, что донскую вольницу надо взять «под высокую руку царя». Поэтому казаки не любили этот герб.( Астапенко Е.М. Старочеркасск – легенда Дона, Ростов-на-Дону, ООО «Мини Тайп», 2007, стр. 86) А большинство казаков восприняло этот «дар» как оскорбление».,  ).   
Эта царская «милость» была нравственным унижением казачества, приподнесенным сверх унижений политических и экономических.

                1705
1.К. Булавин разоряет  в Бахмуте варницы казаков слободского Изюмского полка.

 Комментарий. Это первое упоминание К.А. Булавина в исторических документах.
Появление  имени Булавина на страницах истории обусловлено его решительными и радикальными действиями, свидетельствующими о способности совершать поступки с непредсказуемыми и вероятно тяжкими последствиями.
Такой  конфликт с Изюмским полком и его начальником Ф.Шидловским сделал эту малоросскую силу решительно и бесповоротно враждебной всем дальнейшим булавинским акциям, а бахмутские промыслы навсегда стали потерянными для Дона.
 
2.В июле в Астрахани начинается стрелецкий бунт. Убит астраханский воевода  Т.Ржевский и около 300 астраханских жителей. Бунт угрожает перспективой разрастись до Царицына, Дона, Азова, Тамбова и далее. Войсковой атаман Аким Филипьев организует и отправляет отряды казаков в 2000 человек во главе с атаманом Максимом Фроловым и старшинами Василием  Большим Поздеевым и Ефремом Петровым. для подавления бунта

Комментарий.  Для подавления стрелецкого бунта казаки отправляют во главе большого отряда  самых активных и жаждущих подвигов старшин, среди которых наиболее яркими фигурами были Фролов, Поздеев и Петров. Первый – сын знаменитого атамана Фрола Минаева, ярого московского  последователя. Петров тоже принадлежал к московской партии и очень  самозабвенно служил Москве. Поздеев (Познеев) – фигура мятущаяся, то примыкающая к «москвичам», то к их противникам в зависимости от обстоятельств.               

                1706 
1.В марте астраханский бунт был подавлен русским войском под руководством  фельдмаршала Шереметьева с участием донских казаков, за что последние были щедро награждены государем.
2.К.А.Булавин, помимо учиненного разгрома бахмутских соляных варниц, захваченных изюмцами,  «не допускает к описанию спорных земель дьяка Горчакова, прибывшего летом 1706 г. и, продержав его «за караулом», отправляет обратно в Воронеж» (Б.В, 1935, стр. 28).
3.Сентябрь. Бахмутские соляные промыслы  отписаны «на государя» и переданы в ведение Семеновской канцелярии (.там же, стр..28), и фактическим хозяином этого района и промыслов становится Ф.Шидловский.
4.Декабрь(?). В Черкасске принято решение (Войсковой атаман Л.М.Максимов) о снятии Булавина с должности бахмутского атамана и назначении на эту должность черкасского старшины Семена Кульбаки.

Комментарий.  Случилось то,  что следовало предвидеть и не допустить. Победа достается Ф.Шидловскому, и территория, занимаемая Изюмским полком,  становится  одним из опорных плацдармов наступления Москвы на Дон.               
По результатам всего этого можно характеризовать действия Булавина в Бахмуте хоть и решительными и даже на какой-то короткой дистанции, быть может, даже  справедливыми, но крайне недальновидными и глупыми.
Впрочем, эту историю тщательно рассматривает  О.Г.Усенко  и приходит к выводу о том, что  Булавин действовал «в соответствии с предписаниями войскового права», то есть  нисколько не виновен в крайности осуществленных им мер: «Итак, в 1703  - 1706 гг. К. Булавин бунтарем не был и о восстании не помышлял. Следовательно, считать конфликт из-за бахмутских угодий репетицией движения 1707-1709 гг. – значит совершать грубейшую ошибку. В то же время ошибкой будет и утверждение, что между этими событиями – бахмутским конфликтом и нападением на сыскной отряд Ю.В.Долгорукого – нет никакой связи. Связующей нитью, по всей видимости, явилось возмущение К.Булавина действиями войсковой верхушки, которые угрожали ему лично…Войсковая администрация, пытаясь оправдаться перед царем, всю вину переложила на К.Булавина, который оказался, таким образом, козлом отпущения…Итак, с февраля 1707г..(дата прибытия С.Кульбаки в Бахмут на смену Булавина  -Ю.М.) К.Булавин имел все основания считать себя оскорбленным. В первую очередь его возмущение обращалось, как это логично предположить, на войскового атамана Лукьяна Максимова и верных тому войсковых старшин, которые всем заправляли «в Войске» (Усенко, 2002,  стр.101-102. http://olegusenko1965.narod.ru/index/0-82).
Эти предположения о мотивах поведения Булавина в бахмутском и последующих событиях выглядят вполне естественными и допустимыми, и они  совсем не облагораживают и не делают образ будущего вождя восстания более привлекательным, но добавляют ему еще некоторые весьма неблаговидные  черты – злопамятность и мстительность, проистекающие от уязвленного самолюбия – сняли, видите ли,  с вожделенной должности!
И еще. По мнению О.Г.Усенко,  Булавин якобы не был старовером не потому, что таково его религиозное убеждение, а потому, что «открыто придерживаться «раскола» в это время на Дону было небезопасно» (там же, стр.104), то есть по существу наш герой объявляется еще и трусом! Это при том-то, что чуть ли ни большинство донского населения продолжало исповедовать старую веру и укрывать ее адептов из числа духовенства, несмотря на преследования и казни.
А что касается попыток Булавина построить в Бахмуте церковь, по поводу чего он обратился в Москве к церковным властям (т.е. к никонианам!) с просьбой о разрешении на это и о снабжении предполагаемой церкви  необходимой утварью, то, по моему мнению, такая забота о своих односельчанах едва ли может быть доказательством того, что сам  Булавин не мог оставаться  тайным старовером (там же, стр. 105).