Русская идея 8 Эволюция идей продолжение

      (Художник: Всеволод Борисович Иванов "Храм бога Знича"

            НИГИЛИЗМ. МАТЕРИАЛИЗМ. АНАРХИЗМ.
  Россия огромная мультинациональная, мультинародная страна. Но, несмотря на всё безумное смешение народных культур, и языков, страна эта извечно обладает ярчайшим национальным колоритом, который на Западе сформировал карикатурные стереотипы «а ля рюс», к чему мы впрочем, относимся достаточно иронично. Мы привыкли к своему и потому  американизация не могла не вызвать обратной негативной реакции. Сейчас она проявляется в возрождении национального самосознания, что приводит, в том числе и к реакционному национализму. Совершенно ясно, что процессы, происходящие в России, ещё требуют своего оформления через общественные политические движения. Задача  этих движений направить привычный разрушительный импульс в созидательное русло. Это реальная задача достижима в ближайшее время при условии консолидации всех прогрессивных сил.
  Причины нынешних протестных настроений абсолютно те же, что и в 19 веке. «Русский нигилизм был нравственной рефлексией над культурой, созданной привилегированным слоем и для него лишь предназначенной. Нигилисты не были культурными скептиками, они были верующими людьми. Это было движение верующей юности. Когда нигилисты протестовали против морали, то они делали это во имя любви к непреукрашенной правде. Они восставали против условной лжи цивилизации». «Русский нигилизм есть радикальная форма русского просветительства. Это диалектический момент в развитии русской души и русского сознания». Роковое фундаментальное заблуждение нигилизма было в том, что он основывался на материализме. Об этом следующая цитата: «Можно понять утверждения материализма и унитаризма, как орудий отрицания предрассудков прошлого и традиционных мировоззрений, которыми пользовались для порабощения личности. Этим только и можно объяснить увлечение такими примитивными и не выдерживающими никакой философской критики теориями. Но положительно, могут ли дать эти теории что ни будь  для защиты личности от порабощения природной и социальной средой, для достижения полноты жизни? Материализм есть крайняя форма детерминизма, определяемости  человеческой личности внешней средой, он не видит внутри человеческой личности никакого начала, которое она могла бы противопоставить действию окружающей среды извне. Таким началом может быть лишь духовное начало, внутренняя опора свободы человека, начало невыводимое извне, из природы и общества. Улитарное обоснование морали, которое соблазнило нигилистов, совсем не благоприятно свободе личности и совсем не оправдывает стремления к полноте жизни, к возрастанию жизни в ширину и глубину. Польза есть принцип приспособления для охраны жизни и достижения благополучия. Но охрана жизни и благополучия могут противоречить свободе и достоинству личности».
  Довольно исчерпывающее мнение. Однако оно не убеждает сторонников материализма, которые множатся, используя для внедрения своего мировоззрения научное, законодательное и экономическое лобби. Сам принцип материализма вручает его представителям возможность оперировать экономическими рычагами, воздействуя на общественное мнение. Но нарастающее противостояние между двумя началами  лишь увеличивает  предпосылки для катастрофического всечеловеческого кризиса, следствия слепоты, ограниченности и жадности. В свою очередь материализм и атеизм можно считать закономерной реакцией на извращение изначального духа христианства. «Воинствующее безбожие есть расплата за рабьи идеи о Боге, за приспособление исторического христианства к господствующим силам. Атеизм может быть экзистенциальным диалектическим моментом в очищении идеи Бога, отрицание духа может быть очищением духа от служебной роли для господствующих интересов мира». И здесь Бердяев, безусловно, прав.
  Россия стала родоначальницей явлению, которое возможно было своим появлением только ей – анархизму. Величайшие анархисты, Бакунин, князь Кропоткин и религиозный анархист граф Л.Толстой, были русские, а «русские не любят государства и не склонны считать его своим. Они бунтуют против государства или покорно несут его гнёт. Зло и грех всякой власти русские чувствуют сильнее, чем западные люди». Справедливо считать историческими предпосылками анархизма раскол и русскую вольницу, формы ухода  из государства физические или духовные, подобно странничеству. Это было идеологической почвой для нового учения. Способствовала ему и русская литература 19 века, обличавшая и нетерпевшая империи. Необъятный простор и раздолье России диссонировали в сознании с тем, что можно находится под чьей-либо властью. Такая мысль акцентировала кощунственность любого ограничения. Странничество существовало в России всегда, с незапамятных времён, а значит, всегда был анархизм. Эта исконная составляющая русского сознания и русской жизни, поскольку неизбывна сама русская правда, которая в том, что истинная власть может принадлежать только Всевышнему. Гипертрофированная бюрократия государства, всевластная бездушная машина, душащая человека, выбрасывает его из реальности в ирреальный мир. Мир омертвечения живого заставляет искать выход в противоположности – в мире абсолютной анархической свободы. Народ и прогрессивная интеллигенция отделены от государства глухой стеной чиновничества и это не может вызывать последствия.
  К.Аксаков был наибольшим анархистом, из славянофилов, видевших зло во всякой власти. «Государство, как принцип – зло», «государство по своей идее – ложь», писал он. Но это ещё не был активный анархизм как у Бакунина проповедующего мировой пожар, который придет из России. Он считал, что государство создают только завоевательные народы, а славяне сами государства никогда бы не создали. Он был противником демократии и всеобщего избирательного права, поскольку сила деспотизма опирается на мнимое представительство народа, был против управления жизни наукой и учёными, предрекал, что марксизм, осуществлённый в какой ни будь стране, приведёт к самой страшной тирании, какую только видел мир. Принцип его философии заключался в необходимости разрушения старого мира, на обломках которого сам собой родится новый свободный мир. Это будет сознательное коммунистическое общество без диктата организации, с полным отрицанием идеи Бога. Что касается Кропоткина, полное безвластие он заменял природной склонностью к кооперации людей. Разрушение ради разрушения и наивность в том, что всё образуется само собой, находится вне критики, как очевидная нелепица. Ничего на свете не происходит само собой, всё управляется силой разума и подчинено определённым законам. Если что-либо привести в состояние хаоса, это не будет способствовать эволюции, а только надолго отбросит её. Хаос неизбежно будет упорядочен сознательными усилиями, но для этого потребуется  достаточно длительное время. Имеет ли смысл, в таком случае, нарушать эволюционный процесс разрушением, вместо того, чтобы потратить силы на преобразование.
  Столь же беспощадна и религиозная анархия Л.Толстого. Если внезапно исключить религиозные принципы из жизни, то откуда внезапно в одночасье, появится всеобщая сознательность у людей? Конечно, между идеалом заповедей и реальным существованием лежит большая пропасть, но зная идеал, можно постепенно сокращать этот разрыв, совершенствовать, выкристаллизировать и цель и методы её достижения, совершать конструктивную работу.  Проблема несовершенства нашего существования не в религии, а в искажении её принципов, с последующей их догматизацией. Чистота этих принципов не сохранена ни в одной из существующих религий. Какие- то из них ближе, какие - то дальше от истины, но все утратили изначальный дух, некогда оживотворявший человеческое сознание, которое без него костенеет. Это проявляется в духовном кризисе, наблюдаемом во всём мире. Новые же религии, включая столь мощно развившийся марксизм, зачастую являют  лжеучения или даже откровенный материалистический дьяволизм. Очевидно, что что-то должно произойти в мире, некий толчок, который послужит катализатором всемирных преобразований, чтобы появилась новая всеобъемлющая идея, которая захватит людей.
  Проповедуемое непротивление злу, самый неоднозначный постулат принятый христианством из ведических заповедей и пропагандируемый Л.Толстым, всегда был неправильно понимаем и, вспоминая великого писателя, мы никак не можем обойти вниманием этот постулат. Безусловно, насилием нельзя победить зла, но пассивное непротивление, по сути, трусость и поощряет дальнейшее насилие. Существует непротивление совершенно иного рода, когда человек отказывается подчиниться законам зла, царящим в этом мире, когда это поступок и призыв отказаться от этих законов, как например сам Христос, сознательно принявший распятие, ради искупления чужих грехов, и для того чтобы его учение пошло в мир. Такое непротивление гораздо действенней ответной агрессии, которая во многих случаях лишь усугубляет последствия уже сотворённого зла и в любом случае не помогает осуществлению конечного добра. В лучшем случае это только временно локализует действие силы, уравнивая её другой силой. Однако добро может заражаться злом и начинает пользоваться злыми средствами. Учитывая, что пассивное непротивление потакает неправде, здесь возникает дилемма, как поступать в каждом отдельном случае. Здесь человеку даётся выбор, и такой выбор определяет всю человеческую жизнь, его личную эволюцию. Чтобы сделать этот выбор, разума недостаточно, необходимо привлекать к решению душу и тогда возможно надеяться на мудрость в разрешении противоречий. Непротивление нашего времени – мировое пацифическое движение. Если совсем кратко сформулировать истинный смысл непротивления, то он заключён в исключении злобы и мстительности в ответ на агрессию при противостоянии ей.
  Понимание этих вещей было всегда заложено в русском народе, и он сомневался в справедливости наказаний вообще. Наказание осуществляло государство, а для государства условием его жизни было преступление, с момента образования государственности. Аморальный, не может иметь морального права на суд. Таким образом, анархизм ведёт к моральности через идеальную свободу, определяющую находящуюся внутри гармонию и лад. Анархизм противоположен не порядку, ладу и гармонии, а власти насилия, царству кесаря. Анархизм не следует путать с анархией, которая есть хаос и дисгармония. Сущность анархизма – стремление к свободе духа. Отрицание свободы духа, есть соблазн Антихриста (по Достоевскому). Авторитарность есть антихристово начало. Ложная теократия и её обратное подобие, есть то, что сейчас называют тоталитарным строем, тоталитарным государством (Бердяев). Этими соображениями и пользовались анархисты, но к верной по своей сути идее предлагали в высшей степени неразумные методы, не содержащие здравого смысла, что, в общем, было очень по-русски. Все русские безрелигиозные направления, социализм, народничество, анархизм, нигилизм, атеизм – исходили от внутренней религиозности и имели религиозный пафос. Он был просто заменён другими понятиями, как справедливость, равноправие и др. Это были альтернативные религии, но они все предполагали активное применение воли человека в изменении мира.

                ВЛАДИМИР СОЛОВЬЁВ.
  Владимир Сергеевич Соловьёв, самый выдающийся философ 19 века, повлиял на всех отечественных мыслителей. Жизнь людей и обществ на незыблемых объективных началах, основанная на рациональных схемах – цель работ Вл. Соловьёва. «Он требовал осуществления христианской морали в полноте жизни», «он хочет построить  систему свободной христианской теософии и соединить её со свободной теократией и теургией». «У него было видение целостности, всеединства мира, божественного космоса, в котором нет отделения частей от целого, нет вражды и раздора, нет ничего отвлечённого и самоутверждающегося. То было видение Красоты. То была интуиция интеллектуальная и эротическая. То было искание преображения мира и Царства Божия». «Достижение всеединства, социального и космического, носит у него интеллектуальный характер. Иррациональной свободы у него нет. Отпадение Мира от Бога есть распадение его на враждующие начала. Эгоистическое самоутверждение и отчуждение суть главные признаки падшести человека и мира. Но каждое из отделившихся от высшего центра начал заключает в себе частичную истину. Воссоединение этих начал с подчинением их высшему божественному началу есть достижение всеединства. Всеединство мыслится не абстрактно, а конкретно, с внесением в него всех индивидуальных ступеней. Так, в теории познания эмпиризм, рационализм и мистицизм являются отвлечёнными началами, которые ложны в своём исключительном самоутверждении, но заключают в себе частичные истины, которые войдут в целостное познание свободной теософии».
  Если проще объяснить приведённые определения Бердяева,  Соловьёвское учение о Софии – Мудрости, заключалось в соединении всех знаний о мире, полученных различными методами в единое целое, которое и будет являть Истину Божественной Мудрости. Необходимо впрочем, добавить, что полнота знания ещё не всё, требуется нерациональное начало, Божественное откровение, которое может открываться лишь совершенному духу человека. Это не входило в концепцию познания Соловьёва. Видимо это упущение стало причиной, по которой он разочаровался в своей теории. Совершенство духа достигается верой в Бога и упорной работой над собой. «Господствующая в природном мире материя, отдалённая от Бога, есть дурная бесконечность. Вера в Бога есть вера в то, что добро есть, что оно сущее. Искушение же в том, что зло принимает форму добра. Победа над смертью и тлением есть достижение всеединства, преображение не только человека, но и всего космоса». По мнению Бердяева, самая интересная и оригинальная идея Вл. Соловьёва была в различении бытия и сущего, где «бытие лишь предикат субъекта – сущего, но не самый субъект, не само сущее. Бытие говорит о том, что есть. Нельзя сказать, что бытие есть, есть только сущее, существующее».  По сути, это выражение известного понимания того, что жизнь – есть сон, а всё окружающее нас – Великая Иллюзия, до которого Соловьёв дошёл самостоятельно, через труд многих размышлений. В древнейшем ведическом  космогенезисе, Бытие и Сущее – два различных плана Вселенной, два её уровня. Бытие – материальное существование, а Сущее – стоящее над ним Вечное (духовное) существование, порождающее материальный план Вселенной. Через свою интуицию Соловьёв пришёл к необходимости включения мистического элемента в философском познании мира. Теократия Соловьёва, историософическое построение, есть учение о путях человечества к Богочеловечеству, к всеединству, к Царствию Божию. Это конечно и есть то, что мы называем «русской идеей». Русская мысль всегда определяла путь постижения Истины через христианство. В православном государстве иначе и быть не могло. Но сейчас в 21 веке, пришло понимание того, насколько маленькая наша планета, на которой невозможно существовать в изоляции друг от друга разделившись стенами государств и религий. У нас нет у каждого собственной планеты с собственным богом и системой общественного устройства, а значит, неизбежно придётся искать единственное приемлемое для всех мнение. Стремление Соловьёва к католичеству, стремление не изменить верование, а желание устранить множественность в верованиях, поскольку истина едина. «Соединение двух природ, божественной и человеческой,  должно произойти коллективно в человечестве, в человеческом обществе. С этим связана для Вл. Соловьёва сама идея Церкви. Церковь есть богочеловеческий организм, история Церкви есть богочеловеческий, и потому есть развитие. Должно произойти свободное соединение Божества и человечества. Такое задание, поставленное перед христианским человечеством, которое его плохо исполняло». «В нехристианский и противохристианский гуманистический период истории входит этот богочеловеческий процесс». Возникающие противоречия должны устранятся при совместных стремлениях к их устранению, но без насилия. Ход часов мировой истории можно ускорить, но если чрезмерно вращать ключ, дёргать его, легко сломать шестерёнки или перетянуть пружину завода до того состояния, что она лопнет. Стремление к Богу, та сила, что заводит эти часы, а свобода, точнее существующая сейчас форма свободы, как непременное условие равномерности поступательной силы, не обеспечивает этой равномерности, поскольку предполагает прерывность. «Свобода может быть и противоречием осуществления Богочеловечества, может быть и искажением, как мы видели в истории церкви. Парадокс свободы в том, что она может переходить в рабство», утверждает Бердяев, говоря об утопической идее Соловьёва. К этому нужно добавить, что человеческая свобода не может быть истинной, если она исходит от человека. Она должна исходить от Бога и приниматься человеком. Принять её может только чистый духом, а чистота духа достигается лишь вследствие огромной внутренней работы человека над собой. Это как раз и составляет смысл эволюции, в результате которой возможна Богочеловечность, путь к которой искал Соловьёв и недопонял Бердяев.

                ПРАВОСЛАВИЕ.
  Космическое преображение человека, содержащееся в русской идее, до сих пор не понято Западом. Впрочем, прагматичная материалистическая западная ментальность в принципе не ориентирована на духовные ценности. В этом причина того, что религия, на Западе утратив свою перспективу, дошла до кризисного состояния и полного упадка веры. На Западе ищут новые формы и ищут истинность, всё чаще обращаясь к православию, которое вследствие своей ортодоксальности сохраняет святой дух, который поддерживает русский народ, сохраняющий свою природную одухотворённость. Русское православие, русское христианство по своей сути и в сознании народа, совершенно иная, в отличие от западной, вера. Эта вера космическая, а не земная и Правда в ней Космическая, не разменивающаяся на частности различных веротечений, она выходит за рамки христианства секуляризованного многими соборами. Направление этой веры догмат, направленный от канонизированной ипостаси Бога к человеку, но горячая любовь должна быть направлена от человека к Богу. Эта любовь не может быть ограничена рамками религии и потому судьба этой любви распространяется на всех людей желающих Бога, даже тех, кто не верит в его существование. Как уже говорилось, все атеистические идеи в России были религиозные, и неверие в Бога нисколько не мешает в его поиске. В этом феноменальность русских – искание правды независимо от формы, в которой предстанет эта правда. Полнота Вселенской церкви – вот то, к чему подводил Соловьёв и то, к чему стремится русское понимание божественного единства, сверхконфессиональность не допускающая разной правды между людьми.
  Такое внеконфессиональное сознание конечно не может не вызвать негативную реакцию официальной церкви. Так, синодом был отлучён от церкви Л. Толстой, истративший жизнь на пробуждение религиозных интересов в обществе всё более склоняющемуся к атеизму. В изначальном несовпадении взглядов на понимание мира церковью и народом причина того, что люди не находя правды в церкви, обращались к нигилизму. Реакция всегда радикально противоположна и если бы были сделаны попытки прийти к взаимопониманию, отказ от закостенелости сознания, Россия избежало бы большинства своих бед. Но происходит обычно по одному сценарию: одни хотят перемен, но не знают, как их осуществить, другие, имея возможность производить реформы, не желают их, утверждая смерть развития любой идеи, создавая при этом видимость бурной деятельности и занимаясь на деле мелкой, никчёмной законотворческой ерундой. В итоге нарастание противоречий влечёт нарастание критической массы недовольства, хотя достаточно было бы воли изменить этот порочный бездарный сценарий и заняться делом.
  Уровень духовной силы в народе был таков, что она требовала своего выхода и применения здесь и сейчас. Ожидание Царства Божия в отдалённой неопределённой перспективе, ни в коей мере не могли удовлетворить вскипающего темперамента самосознательной части мыслящего общества, и эта неодолимая страсть готова была излиться в преступление, ради своего удовлетворения. В конце 19го – начале 20 века, широкие круги русской интеллигенции занимали нравственные проблемы в вопросах права судить и наказывать, обличение зла и неправды государства, сознание вины перед народом, отвращение к войне и насилию, мечта о братстве людей. Ныне мотивация иная, но остаётся низменность вопиющей социальной несправедливости, непонимание, глухота государственных чиновников к чаяньям народа, беспросветная бесперспективность, существование в атмосфере удушающей коррупции и всепродажности, соединение оправданной земельной собственности толстосумов, желание лучшего мира, ощущение надвигающейся мировой катастрофы и понимание необходимости перемен, как единственно возможного выхода из тупика, из оглушающей бездуховности и аморальности. В 19 -20 веках общественное сознание формировала в первую очередь великая литература и публицистика. Ныне общественные настроения создаёт «интернет», феномен, который ещё невозможно оценить в полной мере. Глобальная коммуникабельность, всеобщая доступность подчас самой скандальной информации, делает невозможным однополярное тотальное зомбирование населения в рамках одного государства. В тоже время это является инструментом пропаганды различных идей среди самых широких масс и создаёт возможность проведения идеологических диверсий. Революционную волну в Северной Африке и на Ближнем Востоке, ознаменовавшую начало десятых годов 21 века, направляли, в том числе и с помощью «интернета». Может быть именно технический прогресс, всегда противопоставлявшийся духовному, на этот раз сыграет свою роль в пробуждении самосознания людей в самых разных уголках земного шара.