Продолжение Записки душевнобольной

Недавно наткнулась на свой старый дневник, который вела по просьбе врачей. Как давно это было и столько всего уже произошло.

Мы с семьей больше не живем в России. Уехали за границу, как только закончились эти бессмысленные суды, и мы получили необходимую компенсацию.

Никаких врачей я больше не посещала, и никто больше не сидел со мной за деньги. Дома теперь были родители, меняясь по дням. У нас был собственный дом, пруд с рыбками и парк. Теперь я чаще была на улице и с родителями.

А потом появились они. Брат и сестра. Теперь дома сидела лишь мама и присматривала за нами. Мне часто давали подержать их на руках. Они были такими тяжелыми, но потом мама научила, как правильно их держать. Она говорила мне, что я уже взрослая и могу ей помогать с воспитанием младших.

Мама с папой стали чаще улыбаться и перестали кричать друг на друга. Все стало другим. Не таким, каким было до этого. В словаре я нашла слово, которое мне все объясняло.  «Strange» - странно. Я часто стала употреблять это слово, а родители пытались мне объяснить, что оно не ко всему подходит.

Тогда был ясный день, и ветра не было. В тот день Марк взял мой палец в рот, пустив на него слюни. «Wet» сказала я не громко, вынув свой палец из его рта. Протирая его платком, я ещё много раз повторила это слово.

Мама смотрела на меня такими глазами, что мне стало не по себе. С тех пор я сама стала замечать за собой, что говорила много не знакомых мне слов. Когда внутри меня что-то щелкало.

«Coldly, hot,  painful» пополнили мой новый запас слов. А в супермаркете, когда мы ездили за покупками всей семьей, со мной познакомился юноша. Тогда-то я и вспомнила Антона, и мне стало «scary».  Я впервые испытала страх. Я слышала, как быстро забилось моё сердце. Мне стало жарко,  тяжело дышать. И я потеряла сознание.

Родители очень сильно переживали по этому поводу. Даже одно время не разрешали этому юноше говорить со мной. Но он был очень настойчив и при следующей встрече он представился. Даже попросил прощения. Как я могла его простить, он же не виноват в этом.

Мы стали чаще видеться, а через полгода родители разрешили ему приходить в гости. На свое совершеннолетие я впервые «smiled». Мама плакала весь вечер и я вместе с ней. Бедный Алекс, он не понимал что происходит, пока мы всей семьей не рассказали нашу историю.

Но на этом все не закончилось. Он не испугался и не бросил не меня, не мою семью. Он очень сильно помог нам. Я росла «in а love».  Я менялась. И мир вокруг меня изменился. Стал таким красочным и ярким, что я даже не верила сама себе. «My feelings». Я сама излечила себя, без всяких докторов и лекарств, потратив на это пол своей жизни. За то теперь,  я точно знаю что «live».