39 Первая шариковая

«Рука занемела от угля и мела,
от угля и мела, и карандаша.
И держится еле рубашка на теле,
рубашка на теле да в теле душа.
Свой путь подытожил безвестный художник,
безвестный художник и гений тайком.
Он личную драму вписал в панораму,
в оконную раму шагнув босиком».
Николай Туз.

Свинцовый карандаш, графитовый там, китайская тушь, перо, м-м-м!

С рисунком у меня раньше было проще. Подарили мне родители по большому моему настоянию парочку из двух австралийских волнистых попугайчиков. Привезли их издалека, да с трудом, самка навсегда охромела. Наречены были птички Шустриком и Катей. Шустрик изначально должен был стать Петей, но мне популярно объяснили, что именами ближайших родственников птичек называть неэтично. А про Катю – потом.

Периодически буйный попугай Шустрик взнуздывал флегматичную одноногую Катю и с криком клевал ей голову. Катя жутко орала. Всё это птичье семейное благополучие я фиксировал в своих детсадовских рисунках. Воспитатели падали в омморок. Понимаю их. Теперь.

С письмом у меня было труднее. Научив меня в раннем детстве читать, родители совершенно разумно не учили меня каллиграфии. Чтобы не переучивать. А недавно в СМИ возникла дискуссия: писать или не писать. И сторонники «не писать» говорили о том, что владение компьютерной клавиатурой развивает тонкую моторику не хуже письма.

Фигня! Я тогда уже в первом классе весьма уверенно играл на пианино, а писать на уроках – не хватало мочи. Я медленный такой человек. До сих пор. Даже посуду мою медленно. Поэтому в первом классе или сам дописывал задания на переменах, или просил кого-нибудь более шустрого.

Кто помнит, что такое перочистка? Кто этого совсем не знает – не понимает своего счастья. Да и про хорошую финальную кляксу в конце страницы помнят не все.

Во втором классе нам дозволили пользоваться пипеточными чернильными ручками. И я уже не страдал письмом. И та самая Катя, но не та Катя, которой клевали голову, была в мечтах крестницей потомков моей Кати, поскольку ещё новых попугайчиков у меня не было, а я делился о своих замыслах с соседкой по парте.

Катя была полная дура, учиться не хотела, поэтому списывала всё у меня. Но не за бесплатно, а обещая каждый раз связать гнёздышко для моих чаемых птичек из кроссировочной проволоки. Хотя тогда уже мой отец соорудил добротную дуплянку. Да и сам я знал, что австралийцам полушаровидное гнездо не катит. И техникой вязания разноцветных плоских и полушаровидных изделий я владел уже и сам, но Катя так жарко каждый раз шептала про это гнёздышко…

Кто не знает, кроссировочная проволока – это такая тоненькая медная проволока в разноцветной изоляции, используется в телефонных кабелях. В те времена кроссировка валялось рядом с любой распределительной коробкой.

Повторюсь: уже во втором классе нам дозволили пользоваться пипеточными чернильными ручками. Даже поршневыми. Но не более. Как сейчас помню, четвёртый класс, год 1970-й. Учительница русского языка, добрая Евдокия Ивановна, отнимает первую шариковую ручку у одного из учеников, и с проклятиями изламывает. Только дым от неё не шёл! Обломки летят в урну. На перемене достаю безобразно изломанный «пастик» из урны, пробую им писать. Божественный фиолет!

К чему я так долго заплетаю мозги? Появилось много новых средств письма. Студенты их любят. Только люди не меняются. Попробуйте принести на Выставком Союза художников рисунок, выполненный гелевой ручкой.

Очко порвут! Зуб даю.