Райские яблочки

    Коридоры   физмата   пропитались  предэкзаменационной     суматохой.  Эта  сезонная  активность  студентов  отличалась  от  той,  которую  показал  Гайдай  в  новеллах  о   Шурике.   Студенты  собирались  в  стайки  и  шушукались, где  они  проведут  время  каникул  и  как  лучше  обставить  экзаменационную  аудиторию,  чтоб  экзаменатор  был более  благосклонен  к  ним.
   - Виталик! Постой, – Леночка  догоняла  своего  сокурсника, потянув  за  рукав  не  очень  спешившего   Сергея. – У  нас  к  тебе дело. Ты  же  близок  с  Баритоном.  Мы  здесь собрали  кое-что. А  это  списки, - Леночка  подала  листок и подала его  Виталику.
   -Это  из года  в  год  продолжается! Сколько раз  я  отказывался помогать вам  развращать  деканат?  Прикормили, теперь  вы  сами  отвечаете  за  тех,  кого  приручили. А  меня  увольте.
    -Но  ты  же  староста. Виталик,   И  кому,   как  ни  тебе  уважить  Баритона, -  Вставил  Сергей свои доводы  в  уговоры  Виталика,
   -Если  бы  вы  не  платили  за свой  диплом, вы  не  стали  бы  нами  командовать, у  педагогов была бы  достойная  зарплата,  и  они  учили  бы  нормальных студентов.
   -Ты  становишься  злым  Виталик. Все  же  так  делают. Такова  жизнь. -  Обиделась  Леночка, дёрнула  плечиком  и  пошла  прочь.
   «Как  надоели  мне эти   бездельники, - думал  Виталик.- Сбивают  ход  мыслей. Настраивайся после  них.  Всё  норовят  по  боку  пролезть, вместо  того  что  бы  к  экзамену  готовиться …»
  «Ну,  только  этого  мне  не  хватало. Пропала  подготовка». - По  коридору  порхала  Леся,
второкурсница,  запавшая  Виталику  в  душу.
   Лесю  он  приметил  ещё  год  назад. Девочка  была  из  его  круга  - интеллигентов, зарабатывающих  на  жизнь своим умом. В  институте  таких  студентов   было  раз-два и обчёлся. Всё  говорило  за  то,  что  бы  эта  парочка  воссоединилась.
    Виталик  сделал  всё  необходимое,  что  требовалось  от  мужчины  для ублажения  женщины.  Леся  была  не  прочь  продолжить  дружеские  отношения -  ей  импонировал  Виталик   своей  активностью, умом,  непосредственностью,  реальной  самооценкой.  Но  ей  опротивели бесконечные  подсчёты семейного  бюджета. Леся  ценила  свою  красоту  и  ждала  принца, способного  полностью   обеспечить  её  запросы.
   Виталик долго  не  мог отойти  после встреч  с  Лесей.  Он злился, восхищался ей, не  мог  сосредоточиться  над  изучаемыми  им  темами и  статьями. Не мне  вам  рассказывать о состоянии  безответно  влюблённого  юноши.
    Олеся  должным  образом  ценила  отношения  Виталика. Никогда  не отказывалась  от его  помощи, всегда  обращалась в первую очередь к нему, если не могла осмыслить некоторые темы. Леся была хорошим слушателем и очень сообразительна, и Виталику не составляло труда осветить ей некоторые вопросы. Леся на словах могла передать всю  свою благодарность за дружбу Виталику, но дальнейшее развитие их отношенийона  ставила под запрет.
    -Эй, проснись и пой! - ударил по плечу застывшего Виталика Яшка. Виталик глядел вслед удаляющейся Лесе и уже беззвучно повторял приветствие уже скрывшейся за спинами других студентов девушки. -  Да я вижу, ты в конец болен, надо бы тебя подлечить.Готовь свободную неделю - и в стационар. Отказов я не принимаю!


   Как и ожидалось, экзамен Виталик  сдал без проблем. Яшка оставил хвосты, но это его не смущало: пересдача подождёт, главное помочь Виталику. Певун,  гулёна, рубаха-парень, Яшка был любимцем всего факультета. Светловолосый стройный спортсмен, он всегда был готов прийти на помощь товарищу, правда не всегда его помощь  имела под собой основу, и давала нужные результаты.
   Виталик не принял всерьёз предложения Яшки, но спорить с ним было бесполезно. Виталик не чурался легендарных студенческих гулянок, но всегда ставил их в шестую очередь планируемых дел. Пьянка с Яшкой была для Виталия абсурдом, но Яшка мог обосновать свои цели, и, в конце концов, Виталий решил расслабиться неприемлемым для него способом.
   Как и большинство студентов факультета, Яшка был сыном зажиточных родителей и никогда не чувствовал себя материально ущемлённым. У бережливого Виталика были небольшие  накопления, и он смог частично ответить на задуманное Яшкой авантюрное предприятие.
   Процесс «излечения» решено было провести на даче Яшкиных  родителей, которые выехали на летний отдых за рубеж.
     Яшка пригласил двух прелестных ассистенток. Девочки отлично  знали, что хочет мужчина, и прекрасно исполняли обязанности гетеры, тем более Яшка запасся основательной дозой марихуаны.
     На второй день беспробудной пьянки девочки не выдержали пьяных мыслей одурманенных мужчин, их дурацкое поведение и сбежали.
     Ребята чувствовали себя кумирами молодежи, их безумное веселье должно было стать нормой жизни современного общества. Юмор был на высшей точке мышления.
     На самом деле их плоские шуточки и идиотские хихиканья, неправильное пьяное поведение вызывали недоумение. Надо было сказать - раздражение, неприязнь, но молодежь всегда достойна оправдания за свои одиночные проступки.
    Приспособленный к спиртному организм Яшки позволял ему временами проявлять проблески сознания. Виталик первое время рыгал, Яшка насильно заставлял его пить, пока организм не перестроился и стал принимать нормальную для Яшки дозу спиртного.
      На четвертый день, проснувшись после короткого сна, немного протрезвев, Виталик наотрез отказался опохмеляться и засобирался уходить,
   - Курс ещё не окончен. -  Останавливал его Яшка. -  Потерпи ещё два дня. Самое страшное позади, осталась небольшая доза сексотерапии. А с алкоголем завязываем, переходим на сухое вино.
   - «Сухач»-  тоже алкоголь.
   - Ты меня ещё поучи, «профессор», где ты в сухаче алкоголь заметил? На этикетке? В общем, так - вот тебе бутылка пива и больше ни-ни. Душ, ванна, кофе, я за девочками, возвращусь, чтоб как огурчик был.
   Никакого респектабельного раута с сухим вином у ребят не вышло. Была и водка, и коньяк, и шампанское. Квартира пропахла анашой.
   Наутро Виталик еле открыл глаза.  До постели никто не дотянул - голые тела валялись, где придется, где их застала отключка. Виталик со стыдом вспомнил, как вчера с девочками нагишом они игрались в паровозик -  до одури напившись и накурившись анаши, ползали друг за другом: «чух-чух-чух».
     Организм Виталика уже сам требовал похмелья. На столе он нашел едва початую бутылку: «50 грамм и всё». Получилось все 300. Осоловелыми глазами Виталик с ужасом смотрел на пустую бутылку: «Это конец, алкоголизм». Он взял себя в руки и, пока все спали, как мог, привел себя в порядок и выскочил за дверь.
     Виталий не помнил, как добрел до шоссе. Выйти на автобусную остановку он догадался, но не мог сориентироваться, где оказался. Пошарив по карманам, он вытащил мелочь около 100 рублей. Сосчитать деньги он не смог, но их наличие придало ему уверенности – он стал голосовать. Пьяного пассажира никто не подбирал. Раздосадованный Виталик стал выбегать на шоссе и останавливать машины уже двумя руками упрашивая и ругаясь. Машины тормозили и объезжали пьяного дорожного хулигана.
    Очередной водитель не успел затормозить, вынырнув из-за поворота на Виталика. Виталик перелетел через машину и грохнулся на асфальт.
     Расхожая гипотеза: «был бы трезвым - расшибся бы» - не сработала. Разорванные беспробудной пьянкой капилляры головного мозга присовокупились сотрясением. Врач скорой помощи констатировал смерть...

***
    Виталик увидел себя на берегу реки. Толпящиеся вокруг него незнакомые люди были, почему то, узнаваемы Виталием. Он знал ранее неизвестные ему имена людей, их характеры, истории из жизни. Люди собирались группами и вели беседы. Прислушиваясь к отдельным собеседникам, Виталий сразу понимал суть обсуждаемых вопросов. Он стал искать группу наиболее интересную для себя.
     Он подошел к единомышленникам обсуждающим возможность применения малых атомных реакторов в частном пользовании.
     Ещё в 80-е годы XX столетия  появилась возможность производить нейтронные двигатели для космоса, авиации, морского и железнодорожного транспортов. Чернобыльская авария перечеркнула все мечты ученых об атомной энергетике в частных руках. Растущий в мире терроризм заставил человеческое общество поставить под сомнение безопасность всей существующей атомной энергетики. Свою лепту затормаживания прогресса по этому пути внесли нефтяные магнаты, не желающие терять сверхприбыли со своих монопольных энергоносителей.
      Как ни крути, а эстафету  углеводородной энергетики принимать придется атомной. Тормозить её развитие, значит тормозить прогресс.
     Виталик переходил от группы к группе, иногда вступал в дискуссии о насущных мировых проблемах. Время текло незаметно, оно не ощущалось, Виталик как то, откуда-то извне понял, что его не было вовсе.
    Беседы людей разом прервались с появлением огромной лодки на реке, ею управлял небольшой, как сначала показалось Виталию, немощный старик. Старик стоял на зауженной корме с огромным веслом, которое было не под силу поднять тренированному гребцу. Поэтому Виталику и показалось в начале, что рост старика не так уж и велик. Когда же лодка подплыла поближе, Виталик определил рост старика под три метра. Лицо его было спрятано под капюшоном, насквозь рванная то ли ряса, то ли хламида, окончательно прогнившая, однако полностью скрывала тело. Старость угадывалось по движениям, и эта старческая динамика соседствовала с явно выделявшейся мощью.
     Виталик где-то, когда-то слышал о старике и признал в нем Харона, а скорее всего, его имя и сущность каким-то непостижим образом просто определилось в мозгу Виталия.
     Толпа ринулась  к берегу. Кто–то готовился грузиться в лодку, кто- то занимал
позицию провожающих. Все знали свои  действия наперёд, и только Виталий оставался в неведении. Ему помог шедший рядом Валерий.
   Валерий враз при пожаре потерял свою семью - жену и сына. Он в эту ночь развлекался с любовницей в своей городской квартире. Наутро он собирался ехать к семье с закупленными для дачи стройматериалами. Нерадивые следователи обвинили Валерия в поджоге с целью завладения фирмой преуспевающей супруги. Его осудили на 25 лет, а фирмой завладели за хорошую мзду  бывшие партнёры жены Валерия.
   В тюрьме Валерия доконали своими  «понятиями» местные жители, определив его в «обиженные». Остатки жизни он провел в тюремной психушке.
   На «пересыльном пункте» возле Леты Валерий слыл, пожалуй, самым старым Старожилом. Его очередь на место в лодке никак не определялась из-за его исковерканной судьбы. Подобная «кривая жизни» высоко ценилась здесь, жизненный  опыт был мерилом уважения и почитания.
   Валерий исподволь изучил все правила «пересыльного пункта» и счёл себя обязанным проконсультировать Виталика:
   -Ты так можешь навечно здесь остаться -  твоё тело не умерло. Как ты здесь оказался не понятно. Такое случается иногда, но ещё не изучено до конца. Тебе никогда не достанется места в лодке. Ты прыгай в Лету и цепляйся за борт, когда лодка отчалит. Харон будет бить тебя веслом, будет пытаться оторвать тебя от лодки, но ты, главное, не бойся: ты же бестелесен. Тебе не будет больно, а весло будет проходить сквозь тебя…
   Поначалу Виталий с ужасом смотрел на падающее на него весло, инстинктивно уворачивался, прикрывался рукой. Но весло не причиняло ему никакого вреда: ударялось по лодке, врезалось в воду, а сквозь Виталия проходило, будто его и не было. Виталий успокоился и перестал обращать внимание на попытки Харона отделаться от безбилетного пассажира. Виталий мешал Харону править, и тот вскоре оставил свои попытки очистить корму лодки от «зайца».
   Виталий обратил внимание, что не ощущает воду, ни её свежести, ни течения, ни сопротивления. Он попробовал подняться повыше над поверхностью реки. Это у него получилось легко. Тогда он вылез над поверхностью реки полностью и спокойно зашагал по её стремнине.
   Этот эксперимент так увлёк Виталия, что он отстал от лодки. Попытка догнать её не увенчалась успехом - скорость Виталия была ниже. Ему  повезло, что впереди  оказался водоворот, и пока Харон выгребал на стремнину, Виталию удалось догнать своего провожатого.
   Виталий решил больше не рисковать, оставив эксперименты на «потом», и дальнейший путь провел, полностью следуя советам  Валерия.
   Впереди показалась огромная стена - Китайской Стене до неё было расти и расти - обозреть её охват было невозможно. И в правую и в левую стороны  она скрывалась за горизонтом. Высота достигала нескольких километров – точнее без инструмента, по понятным причинам, измерить её не представлялось возможным, да и не было такой необходимости. Штурмовать эту стену мог бы только псих, не умеющий оценивать свои возможности.
   Река проходила сквозь стену, будто та была миражом. Дальнейшее её течение было скрыто от непосвящённого взора. Для лодки Харона стена не являлась препятствием - она со своими пассажирами прошла сквозь неё и скрылась. А вот Виталия размазало по каменным монолитам и придавило сильным течением.
   Виталий долго боролся с неподвластной ему стихией, бросающей его на стену, пока не догадался вынырнуть из реки на её поверхность, как пытался это проделать вначале пути.    Опираясь о стену рукой и сохраняя равновесие, Виталий не без усилий дошёл до берега по поверхности реки.
   Правильно ли Виталик выбрал направление, выбравшись из реки,  не было  смысла рассуждать - информации ни о нахождении входа, ни о протяжённости стены у него не было. Надо было просто идти не мудрствуя.
   Стена казалась бесконечной. Виталик не уставал:  его всё увеличивающаяся расхлябанность ощущалась как-то по особенному - она усиливалась всё больше из-за однообразия ландшафта и стены.
    Виталий как-то просматривал трактаты об этой таинственной для человека части Природы – Времени. Наверное,  ещё наши пращуры задумывались об этом загадочном явлении, пытались охарактеризовать Время. Но до сих пор понимание его сущности не продвинулось ни на йоту. Известно, что оно течёт. На Земле это течение в общем стабильно, хотя чрезвычайно редко наблюдались небольшие завихрения, недоступные для осмысления простого наблюдателя.
    Так гонщик на болиде может предвидеть опасность, заглянуть немного в будущее и вовремя среагировать, управляя болидом для изменения будущего, последующих событий.
Подобные размышления, не имеющие под собой доказательной базы, хоть каких-нибудь математических расчётов, ставят наблюдателей за временем в глазах учёной общественности в один ряд с Уфологами и футуристами.
   Виталий мог ощущать отсутствие Времени в том мире, где он оказался, сравнивая свои ощущения на Земле. Он видел, что Харон управляющий лодкой, мог запускать ход времени и провоцировать незначительные события. Душам же умерших людей, ждущих своей участи на берегу, такие деяния были явно не под силу.
   Виталий понял, что он обречён на бесконечные странствия вдоль этой  однообразной  нескончаемой  стены…
                ***

  Ибрагимов Карим Акрамович окончил Андижанский Медицинский Институт, который ничем не уступал в своё время Ташкентскому имени Боткина. Он был перспективным хирургом, повышение своей квалификации он видел в постоянном пополнении знаний в медицине, а не в стандартных курсах, на которые в то время постоянно посылали врачей, отвлекая от работы. Ничего плохого нельзя сказать о курсах повышения квалификации, они были необходимы врачам, ждущим окончания рабочего дня и ничем самостоятельно не пополнявшим своего образования. Но для Карима, увлекающегося различными отраслями медицины, они были только тратой драгоценного для него времени.
  В своё время Карим увлекался фитотерапией. Он изучал трактаты  Авиценны, китайских и индийских целителей. Но это увлечение так и осталось для него только хобби: в медицине в то время требовалась узкая специализация, и от хирурга никто не ждал инноваций в фармацевтике, а фитотерапия вообще была на полулегальном положении. Все созданные Каримом снадобья он использовал только в своей семье и в узком кругу своих  знакомых.
   В 90-х Ибрагимов остался без средств к существованию – зарплаты не выплачивались. Выживали врачи, успевшие сделать себе имя и не обязательно компетентные. Врачи зависели от состоятельных клиентов, а к Кариму, не сведущему  в торговле здоровьем, рекламе и имидже, никто не обращался.
  Как мужчина Карим был вынужден выехать в Россию на заработки. Наверно гены его предков - мастеров, дехкан, рабочих - открыли у Карима талант строителя. Более десяти лет он проработал в России на стройках и благоустраивал хоромы новоявленных хозяев страны.
  Тяга к врачеванию никогда не покидала Карима. В глубинке он смог устроиться по профессии и даже получить гражданство и жильё, но он панически боялся холодов и неизвестности в бескрайней России, где он остался без поддержки земляков.
  Удача подвернулась ищущему своё место в  России Кариму – в Подмосковье в морге открылась вакансия патологоанатома. Профессии были схожи, но в то же время работа в морге требовала определённых навыков, коими хирурги не обладали. Умевшему учиться Кариму не составило большого труда овладеть новой профессией, тем более что основы патологоанатомии он изучал ещё в институте
  На новой работе Карим получил квартиру и смог вызвать семью. Работа была менее ответственна, чем хирургия. У Карима оставалось время для продолжений своих изысканий в медицине. Все его труды складывались в ящик: кто поверит эмигранту из Азии в более просвещённой России? Зачем Карим этим занимался, он не знал, но сидеть без дела, когда мозг требовал новых знаний, а душа оживала только после удачных экспериментов, он не мог…
   Осматривая очередное тело, поступившее после аварии, Карим не был ошарашен, он просто констатировал клиническую смерть. Такие ошибки редко, но случались. Некоторые врачи, не распознавшие смерть, готовы были пойти на многое, что бы ни испортить свою репутацию
    Карим не по книгам знал клиническую смерть. Ещё студентом он подрабатывал между сессиями в морге. Там ему удавалось иногда поучаствовать  в препарировании трупов, что укрепляло его практические навыки в хирургии. Так вот, в одно из его ночных дежурств в морге  труп молодого юноши, который влетел на полной скорости на мопеде в дерево,  встал с препарационной  ванны и, хромая сломанной ногой, засобирался нагишом идти до дому. И доковылял, кстати, с километр, догадавшись прикрыть свои потаённые места простынёй, попавшейся ему под руку. Карим не мог остановить нарушающего порядок зомби - он забился в угол и не мог не только шевелиться, но и прикрыть выкатившиеся из орбит глаза и широко раскрытый рот.
    Радости в семье воскресшего юноши в первые часы не было: мать убежала к соседям, истошно крича: « Вайдод! Мертвец келды!»
   После Карим отслеживал здоровье своего крестника - электрика Мурата. Как он доковылял до дома более километра с раздробленной ногой - для Карима осталось загадкой. Карим долго бился над здоровьем Мурата, но излечить хромоту ему так и не удалось…
   От тела Виталика разило перегаром –  значит,  желудок ещё работал. Температура была выше 20 и больше не понижалась, как это должно было быть у трупов, температура которых зависит от окружающей среды и превышает её на несколько градусов за счёт разложения. Ещё несколько наблюдений позволили Кариму диагностировать  клиническую смерть у пациента.
  Насчёт тела у Карима в голове созрело с десяток планов, лучший он выбрать не мог и пока решил поэкспериментировать  с ним своими новыми настойками
   Карим сам употреблял свои отвары, и они давали положительные результаты - он никогда не болел, не чувствовал лени, был бодр и активен.
   Дифибрилятора  в морге, конечно же, не было, но аппарат для продувки лёгких, хоть и древний, Карим заначил. Сердце пришлось заводить вручную, и после долгих усилий Кариму это удалось. Он вколол в тело изрядную долю своего «эликсира жизни» и занялся сломанной ногой.
   Виталика надо бы было срочно переводить в реанимацию,  но у Карима на этот счёт были свои соображения. Он не был ярым поборником клятвы Гиппократа, а к России не питал никаких патриотических чувств. Он видел, что окружающие его врачи на порядок ниже его по профессионализму, однако он не был допущен к медицинской практике, а участвовать в консилиумах ему даже в мыслях не дозволялось. С какого же дуба ему уважать русских, их культуру и традиции?
   Для поддержания угасающей жизни в морге много чего не хватало, но это не беспокоило Карима: не удастся опыт - ну и ладно. Но главное, что было необходимо - это переливание.
Кровь Карима и Виталика не совпадала, но Каримовская подходила для переливания Виталию. Карим не чувствовал в себе героизма, возвышенных чувств спасателя чужих жизней - он просто стремился завершить эксперимент результативно, не возлагая больших надежд, что пациент останется жить. Прямое переливание опасно для донора без  должного обследования больного, но Карим проигнорировал этот постулат и пошёл  на риск ради своего опыта…

                ***    
   Виталий был не прав, когда не верил в себя и в души других людей в борьбе со временем. Его размышления, работа мозга, привели к толчку, хоть и небольшому, но время было запущено. В его движении появился вектор скорости, Виталий почувствовал, что начал перемещаться относительно стены.
   Его цель ещё была за горизонтом, но той расхлябанности, которая заменяла ему усталость, он уже не чувствовал. Когда вдалеке появились Врата, Время ускорило свой бег, увеличивалась и скорость по мере приближения их.
  Врата были огромны, величавы, помпезны.  Виталий подумал почему-то, что они никогда не открывались. Вход был через небольшую калитку, давно требующую ремонта. Виталий взялся за небольшое кольцо и осторожно звякнул им пару раз, боясь разрушить ветхое сооружение. Он отошёл и приготовился долго ждать.
   Виталий  чувствовал, как останавливалось  Время, постепенно замедляя свой бег. Но он уже не беспокоился на сей счёт. Он понял, что Время заводится целеустремлённостью, надо только сосредоточиться и не расслабляться. А пока очередная цель достигнута, Время может и обождать.
   Второй раз Виталий звякнул кольцом уверенней. А когда третий раз он подошёл к калитке, он был вне себя от невнимания к нему  с той стороны стены. Он стучал кольцом так, что  даже Время всколыхнулось округ него, а за калиткой послышалось покашливание и шарканье.
   Пётр не стал отворять калитки: он вышел так, сквозь неё. Склеротичный старик, он давно потерял ключи. Его движения были суетливы и хаотичны. Пётр достал из кармана связку и стал всовывать их в замочную скважину. Ни один из них не подошёл. Пётр горестно вздохнул и попытался засунуть связку снова под рясу. Это у него не получилось -  ключи звякнули о галечник, но Пётр этого не заметил, как не замечал он и Виталика, а может и забыл о нём. Он уже начал скрываться за закрытой калиткой, когда Виталий как можно громче окликнул его:
  -Эй! Уважаемый! Постойте! Извините!
   Пётр повернулся и молча указал на камень. «Камень ожидания»- понял  Виталий…

***
   Неблагодарная это профессия - врач скорой помощи. Слишком много рисков неправильной диагностики, слишком часты случаи летальных исходов, как из-за ошибок, так и из-за невозможности оказать первую помощь.  Разрушенная за 20 лет материальная база российской скорой помощи постепенно поднимается при помощи политиков, зарабатывающих себе очки на предвыборных компаниях, но это далеко не кардинальные методы восстановления столь необходимой людям отрасли медицины. Острая нехватка диагностических и реанимационных приборов, недостаточность финансирования ставит наших врачей в один ряд со знахарями, только у тех доходы побольше.
   Ибрагимов Карим пригласил врача «скорой» Копылову на разговор по поводу оказания первой помощи пострадавшему в аварии Виталику.
  Наташа была молодой, но уже опытной сотрудницей «скорой». Здесь долго не задерживались - скользкий график, неспокойная работа, а зарплата не выше участкового врача. Единственно, что ещё удерживало Наташу здесь - это практика, накопление опыта, да ещё отсутствие устраивающих её предложений по работе.
     Наташа как раз была свободна от вызовов и вышла в скверик при базе «Скорой помощи», где на скамеечке её поджидал Карим.
  -Ваш пациент скорее жив, чем мёртв - сообщил пренеприятнейшее известие Карим
  -И Вы его отправили в реанимацию?- У Наташи поднимался холодок в груди.
  -Нет. Я его реанимировал сам. Он сейчас лежит у меня в морге, в коме.
  - Но ведь это не по правилам.
   -Я не хочу, что бы у такой привлекательной девушки, как Вы, были неприятности. Ваша карьера будет загублена  на корню. Вы сказали: «мёртв» - значит, он мёртв.
  -И что Вы хотите за это иметь?
  -Я же сказал -  не хочу губить Вашу карьеру. Но, думаю, небольшой наш с Вами совместный ужин нам не повредит.
  -Я чувствую, что Вы рассчитываете не только на ужин.
  -Ну что Вы, Наташа. Я, конечно же, не устою перед Вашим очарованием, но сам -  ни за что. Поверьте мне - я дисциплинирован.
  -Вот что, интриган Казанова: я сейчас же сообщу о происшествии, и мы с бригадой выезжаем к Вам. Пациента необходимо перевести в реанимацию.
   Знакомство Карима и Наташи продолжилось. Были ли у них интимные отношения? Давайте не будем здесь разводить сплетни. Скажем только, что на работе у них всё сложилось хорошо, и они продолжили выполнять свой благородный долг…

***
   Трудно сказать сколь долго прождал Виталий на «камне ожидания». Не было точки отсчёта, нечем было просчитать его ситуацию, не было Времени…
  Он ни один раз прокрутил свою короткую жизнь под разными ракурсами. Получалось неплохо, но могло быть и лучше. Жаль было недостигнутых целей, невоплотившихся свершений. Интересно, что бы его могло ожидать в будущем? Познал бы он любовь?
   Наконец за калиткой послышалось насвистывание бравурных мелодий. Появился бодренький, резкий старикашка.
   Бабушка много рассказывала Виталику о своём отце - участнику Первой Мировой, полном Георгиевском кавалере, участнику Гражданской в легендарной Будёновской армии. Конечно же, Виталий не смог признать по старым фотографиям, которые хранили образ бравого офицера, покрытого сединой и морщинами весёленького дедушку. Но он был уверен, что перед ним явился его прадед - Ефим Кириллович Телегин.
   - Чегойто ты раненько к нам, не к своему времени.- Приветствовал его дед, широко улыбаясь сквозь роскошные усы.- Ну,  давай знакомиться.
  Дед протянул руку,  Виталий скорчился - рукопожатие было не слабым:
  - Ну, ты поосторожней, дед - в первую встречу меня калекой оставишь.
   -Хм, молодёжь. Худоба прыщавая. Питаетесь, чем попало. Вот раньше деревня взращивала богатырей русских - вода родниковая, воздух свободный. Всё поотравляли, заграничной синтетикой питаетесь. Спортсмены -  горе. Косу бы взяли, колун - дровишек подрубить. А вы – тренажёры. Откуда же в вас силушке взяться? Да ладно, шучу я – у вас своя жизнь. Ну да рассказывай, как там у вас? Хотя не стоит – знаю я всё и о тебе, и о России-матушке многогорестной, да и о мире людском, современном. Возвращаться-то хочешь до дому?
   -А возможно ли это? Отпустят?
  - Кому ты здесь нужен раньше сроку? Вот если б ты задержался – хвала тебе и честь за твою жизнестойкость и целеустремлённость. А так – испохабил ты своё тело на пике развития. Ещё сделать ничего не успел, а припёрся: « Пустите меня – горемычного». Иди и лечись.
  -А как я его восстановлю? Что я – чудотворец какой?
  -Как сломал, так и лечи. Чуда ему подавай. Сколько вам толкуешь – ты сам творец своего тела. Докторов они ждут, Где ты чудеса видел? И у нас таковых не имеется. Поднатуживайся, дорогой, жизнь полюби, да ныть перестань
   -А не получится  если подремонтироваться, что тогда?
   -Ну и будешь здесь сидеть, философствовать, ждать своего часа. А примут, не примут – это ещё бабушка надвое сказала. А ты верь, внучок. В меня ты можешь не верить, а в себя верь. Всё у тебя получиться.
  - Вот увидел я всё это, дед, и понял, что зря я в бога не верил. А ведь он есть. Правда?
  - А как же, есть у нас  один мужичок с таким именем. Старожил. Хороший парень. Общаться с ним интересно.  А  благодать какая от него исходит! Это самому ощущать надо, так не объяснить. Красивой души человек.
  - И вы ему поклоняетесь?
  - Кому это нужно – поклоняться? Вот мне нужно, что б ты мне кланялся? Мне надо, что б ты был красив и умом, и телом, и душой. А у  нас здесь это… Демократия, что - ли? Тьфу ты, напридумывали же, политиканы, разной фигни. Скорее всего – Утопия. Или нет.  В общ6ем мы здесь все друг друга уважаем и любим. Кстати – любовь и придумал Бог. Вот вы говорите: «Создатель. Создатель».  А он ничего и не создавал. Вы сами себя создаёте – и животные, и флора. А Любовь Бог собрал из набора инстинктов. Этим он и знаменит. С любовью жить веселее и отбор эффективней проходит. После её внедрения был всплеск в эволюции. Любовь не только людям доступна, но и некоторым животным, у которых набор инстинктов достаточен. А вот всякая  дрянь, которая в душу западает, не даёт инстинктам объединяться в любовь, даже у людей.
  - Ну что загрустил, несмышлёныш?
  -Да вот, подумал я, дед: людям любовь подарили, а как останусь я калекой – какая любовь? Да мне одна только и нужна, а она меня и здоровым не принимает. Что за жизнь будет – тоска.
   -Вот говорю я – несмышлёныш. В жизни кроме любви сколько ещё всякого бывает. Ты только сиднем не сиди, да поменьше себя жалей, убогого. А Оленька – она твоя, я вижу. Просто молода она ещё, не созрела. Вот дурь из головы вылетит, и всё у вас сложится. А ты тоже не лезь напролом: « Хочу быть с тобой, какая ты есть». Залезь к ней в душу втихаря, пойми, что она хочет, поднастрой малёхо её струны. Да что я умничаю? Своди её в поход дня на три. Ты же поёшь хорошо, на гитаре тренькаешь. Да репертуар подбери постарее  -  хоть Визбора, или Окуджаву. «Дежурного по апрелю» слышал? А современная фигня – она душу не настроит – только по инстинктам потеребит потихонечку.
  - А ты, дед, как с прабабкой? Ладите ещё?
   - Да не любили мы никогда друг друга. Нас родители свели. Я поначалу, по молодости рад был молодой жене, да и она воспаряла от новизны в рутине жизни. Недолго это продолжалось – надоели мы друг другу, нестыковочка вышла. А порядки старые были – из семьи ни на шаг. Меня армия к дисциплине приучила – не занимался я поиском женщин. А Груне и подавно нельзя было гулять – запреты у женщин ещё строже были. Так  без любви и прожили до старости, по законам. Наверно поэтому жизнь ваша и идёт кувырком – что отец твой из семьи ушёл, что ты куролесишь что попало. Выбирать надо свою пару, прислушиваться к себе, тогда и в жизни будет удача, и дети будут идти по жизни прямо, без зигзагов и ошибок.
  -А Груня моя сейчас любви учится. Женщины больше ответственны за свой выбор, чем мы, мужчины. Если я на пересылке 20 лет уму – разуму набирался, ей все 50 насчитали. Она сейчас нашла своего, они навёрстывают  упущенное  – воркуют втихаря. А я.…  Да не твоё это дело. Хотя ладно, скажу тебе в назидание. Я пять лет с одной не выдерживаю. Уже с десяток поменял. Наверно и была у меня изначально такова суть, а я вот так свою жизнь изломал бредовыми законами.
  - А скажи, дед, как у нас с Лесей сложится? Я понимаю: нельзя. Ну что можно, скажи.
  - Я что тебе – гадалка? Вам ваши царьки  сказок напридумывали о нашем всемогуществе, а вы и уши развесили. Ты что, не понимаешь, как вас религиями под себя подминают? Мы так же, как и вы, Природу изучаем, реальность. Ты же физику знаешь. Вот как ты через События перепрыгнешь? Быстрее Времени? Для материи необходимы все существующие условия – и гравитация, и пространство–время. Без какого либо из них материя не существует. Значит, ты попадёшь ни во что, Время туда ещё не пришло. Да ты, я вижу, не понял ничего из моей  сумятицы. Для этих явлений у вас ещё слов не придумали. В общем, не можем мы заглядывать в будущее, да и делать там вам не хрена. Вы со своими отцами и детьми не можете контакт наладить, как же вам среди потомков просуществовать?
   -А думать о будущем необходимо, планировать свои действия, готовить под него реальность. Вот я хренею над вашими новыми руководителями. Были в Союзе пятилетки, планирование. Всё же получалось, всё работало, свершалось. Нет, надо всё сломать, изгадить, опорочить. И как вы сейчас строите своё общество? Снова на развалинах? И получается у вас хрень какая-то. Демократия не демократия, капитализм не капитализм. И что это за  загадочная русская душа с плохими дорогами и палёной водкой?  Это не душа ваша загадочная, а мозги ваших руководителей перекошены.
  -Вот возьми китайцев. Они что, ломают своё прошлое? Они отбирают лучшее из накопленного, да ещё приворовывают, что понравилось, в других государствах. Вот попомни, будешь свидетелем – Китай обгонит и вас, и США в космосе, и не только. Пока вами экономика правит, китайцы её на себя работать заставляют…
  Прадед с внуком переговорили обо всём. Виталик набирался мудрости, а дед оттачивал свои мысли. Им было интересно вдвоём. Они не ощущали времени, потому что его у них не было. Но всему приходит  конец.
  - Откушай яблочка, внучок, на прощание.
   -Виталий поблагодарил деда, задумавшись и грустя немного от скорого расставания. Откусил без аппетита от спелого, наливного, сочного фрукта. Таких вкусовых качеств Виталий никогда ещё не ощущал. Говорят, что шоколад увеличивает гормоны счастья. Так вот яблочко вполне могло бы заменить с десяток килограммов шоколада.
  Потомок и пращур обмочили друг другу плечи, немного всплакнув при расставании, как это принято, и разошлись в разные стороны…

                ***

  Виталика разбудил приглушённый шум голосов. Он приоткрыл глаза. Их мышцы одрябли от долгого бездействия, не могли настроить резкость. Виталий смутно различал белые  материи, окружавшие его.
  -О! Не всякий пациент удостаивает консилиум чести выходом из комы. – Воскликнул главврач. – Благодарю Вас, уважаемый больной Телегин, за столь усиленное внимание к нашим незначительным особам…
  Виталику повезло на врачей. Его выздоровление шло по плану, раздробленная кость срасталась. Была большая надежда, что ему удастся избежать хромоты после повторных операций.

  -Телегин!- крикнул  Виталику выздоравливающий  полуходячий  сосед.- К тебе там такие красавицы! Ты давай поспеши, а то наши спринтеры тебя на повороте обойдут. И не задерживайся там. Помни: сегодня футбол – «Травматология» против «Хирургии». Покажем им преимущество костылей над подвесными склянками.
  Виталик вскочил с кровати, схватил костыли, накинул пижаму. Пижама стукнула по боку – Виталий что- то оставил в кармане.
  Он вприпрыжку на одной ноге метнулся по коридору – в конце его стояла Олеся.
  Карман пиджака бил по боку Виталия. Это ему сильно мешало.  Он засунул руку в карман – там было яблоко…